1941 год
Василиса плакала, прижимаясь к своему любимому.
- Петенька, ты же вернешься? Ты вернешься?
- Конечно, вернусь, прекрасная ты моя. Я вернусь, обещаю тебе... А ты жди меня, и будь хорошей и послушной девочкой, помни мой наказ - не лить слезы по мне, ждать и верить, что все будет хорошо.
Василиса кивала сквозь слезы.
- Не слушаешься уже? - улыбнувшись, укорил он ее. - Говорил же - не плачь.
- Ну разочек-то можно? Как не плакать-то?
- Я люблю тебя. Когда вернусь, сразу свадьбу сыграем, созовем всю деревню и устроим гулянку.
- Я тебе верю, - прошептав, ответила она.- Но как бы я хотела быть с тобой рядом...
- Я же сказал тебе - не сметь. А ослушаешься - не женюсь на тебе. Никакого фронта, дома жди меня.
Петя уехал вместе с другими мужиками, призванными военным комиссариатом, а для Василисы дни потянулись в тоске по любимому. Слезы лить она не смела, ведь Петя об этом ее просил. А вот не грустить не получалось. Старалась юная девушка занять свои мысли и свои руки делами - постоянно что-то вышивала, убиралась, мыла и готовила, а по вечерам строчила длинные письма своему возлюбленному и с нетерпением ждала ответа.
Мать с отцом только потешались над ее усердием, как она трудится с утра до вечера.
- Ну чисто юла, сядь передохни, - покачал головой отец, когда она в очередной раз полезла на лавку мыть окно.
- Чисто все должно быть, сиять все должно. Скоро осень, а затем зима, неужто стекла грязными оставить? А ну кто увидит грязь, так скажут, что плохая я хозяйка. Или тетя Лида на чай заглянет, так неудобно будет перед будущей свекровью.
Отец рассмеялся. Он до беспамятства любил свою единственную дочь. Было у них с Марией двое сыновей, но не дожили они даже до подросткового возраста, а Василиса, которую нарекли сказочным именем, родилась когда Марии было уже сорок два года, а Степану сорок шесть лет. Поздний ребенок, да еще и девочка, оттого отец баловал ее безмерно и во всем ей потакал. А уж как он радовался когда они с Петькой гулять стали. Петр сын его друга Афанасия, сгинувшего в финскую, но до той поры дружба была их крепка и они обдумывали вариант поженить детей. А тут и думать не надо было уже - они выросли и сами друг друга полюбили. И разница в возрасте нормальная, всего на пять годков Петька старше.
Петя тоже был младшим сыном в семье, у Афанасия родились три девки, прежде чем сынок родился. Сестры Петра уже выросли и вышли замуж, и Лидия стала мечтать о том дне, когда сын приведет в дом жену и он наполнится детскими голосами, пойдут внуки и снова расцветет для нее весна. Но лето 1941 года сгустило над страной черные тучи и стало страшно о чем-то мечтать и строить планы. А уж когда Петру повестка пришла, мать и вовсе чуть с ума не сошла.
Вот так Василиска стала на два дома разрываться - не давала скучать будущей свекрови, у себя дома пчелкой трудилась, да еще и в поле успевала работать. Дни летели словно птицы, а желанной победы все еще не случалось, приходили тревожные новости и сводки не радовали.
Однажды, уже зимой в январе 1942 года, к Василисе пришла ее подруга и одноклассница Танечка.
- Можно я у тебя вещи оставлю? - попросила она.
- Что за вещи? Зачем?
- Васька, ты только не говори никому, прошу тебя... В общем, я записалась на курсы медсестер, завтра нужно быть в городе, вот я и слиняю по-тихому из дома на заре, а там на станцию и в город.
- А почему тайком?
- Так мамка против. Ей же нянька нужна, да только я устала уже тряпки ссаные стирать, да в эти, вечно голодные, рты кашу совать. Пока они с папкой одного ребенка за другим делают, моя молодость проходит...
- Все так живут, разве ты одна такая? - Василиса была поражена, с какой ненавистью она говорит о своих младших братьях и сестрах.
-Тебе не понять, ты у родителей поздний ребенок, после тебя никого нет, а я с семи лет им мать заменяю. Устала я, да и там, я думаю, моя помощь будет важнее, нежели здесь, с этими проказниками. Матери заикнулась, так она такой крик подняла, что уши заложило. Нет, сбегу. А ты не выдавай меня, ладно? Обещаешь?
- Обещаю, но... Мой батька чутко спит, - ответила Василиса. - Ты лучше вон там, в конце огорода, оставь узелок, а завтра утром заберешь и окольными путями к лесу выйдешь.
- Спасибо тебе, подруга. Я буду писать тебе письма, ты жди меня, ладно? Ой, - она ладошкой прикрыла рот и со смехом добавила: - А вдруг мне повезет и я найду там свою любовь? Вот тогда я точно не вернусь. Тогда ты ко мне приедешь.
- Танька, ты как всегда - в облаках витаешь и дурь в голове, - рассмеялась Василиса. - Ну что же, давай прощаться, когда еще свидимся... Ты береги себя только, ладно? - они обнялись крепко на прощание и Таня поспешила в конец огорода, чтобы припрятать узелок.
Наутро поднялся шум в деревне - Татьяна сбежала, оставив лишь записку. Василиса чувствовала себя виноватой перед матерью Тани оттого, что не предупредила ее, но подругу она любила и не могла нарушить данное обещание.
Татьяна и Петя писали ей по возможности, а весной 1943 года подруга написала, что они с Петром теперь в одной части служат под Курском. Василиса порадовалась - теперь оба письма в один треугольник сворачивают, сразу от обоих дорогих людей приходит весть.
С августа 1943 года письма вдруг перестали приходить. Обеспокоенная, Василиса выглядывала в окна, боясь увидеть почтальона с прискорбной вестью, с Лидией они успокаивали друг друга, надеясь, что просто почта плохо работает, условия-то тяжелые.
Но вдруг однажды по селу раздался крик, будто раненная птица пронеслась над домами. Это кричала мать Татьяны, получившая известие, что ее дочь без вести пропала. Многие знали, что означает эта формулировка - либо не смогли опознать, либо не нашли тело, либо в плен угнали.
А Василиса с той поры стала чувствовать стыд и ее мучила совесть за то, что не рассказала все с самого начала, не уберегла подругу. Пусть бы обиделась, пусть бы посидела под замком или в погребе, наказанная отцом, но она была бы сейчас здесь. Слезы душили, она не могла думать ни о чем другом, только о Петре и о Татьяне, боясь, что придет плохая весть и про ее любимого.
Но в январе 1944 года, по заснеженной сельской дороге лошадь на санях привезла всадника, высадив его у дома Лидии. Мать, выбежавшая на дорогу, зарыдала от счастья - ее сын вернулся домой...