Теория ядерного сдерживания (nuclear deterrence theory) – комплекс обоснований политических функций ядерного оружия, предполагающих предотвращение применения любой из стран ядерного оружия первой из опасений перед неприемлемым ущербом, который будет нанесен в ответном ядерном ударе. Теория (концепция) ядерного сдерживания, будучи возведена в ранг принципа государственной политики ядерной державы в сфере ядерных вооружений, становится доктриной ядерного сдерживания.
Ядерное сдерживание – механизм политико-психологический, а не военно-технический и не правовой. Американский президент Джон Ф. Кеннеди сравнивал ядерное оружие с «дамокловым мечом, зависшим над нашими головами на тончайшей нити». Наличие ядерного оружия у одной из сторон сдерживает другую от применения ядерного оружия первой, но для этого первая сторона должна быть уверена (а) в наличии у противника ядерного оружия, (б) в технической способности, а также политической и психологической готовности этого противника применить ядерное оружие в ответном ударе, (в) неприемлемости последствий такого потенциального ответного ядерного удара для государства и общества.
Ядерное сдерживание может быть взаимной стратегией двух или более ядерных держав или потенциальных противников, и тогда формулой сдерживания становится гарантированное взаимное уничтожение (mutual assured destruction – MAD) в ответном ударе. Однако ядерное сдерживание может быть направлено и против неядерного противника.
Разница между стратегическим и тактическим ядерным оружием
Стратегическое оружие от тактического отличается не столько мощностью, сколько носителем: стратегическое — то, что было применено в случае Хиросимы и Нагасаки, тактическое — применяется в поле против войск противника для решения тактических задач. При этом, несмотря на то, что оно имеет ограниченную мощность, последствия будут не меньше, чем в случае с японской трагедией. Ядерное оружие поражает проникающей радиацией, взрывной волной, световым излучением. Это, по большому счету, очень мощная бомба, которая заражает местность. Стратегическое и тактическое оружие отличаются в первую очередь не столько мощностью, сколько носителями.
Стратегическое ядерное оружие используется для того, чтобы поражать стратегические цели: города, узлы, коммуникации. При этом по мощности такое ядерное оружие соответствует современному тактическому.
Тактическое ядерное оружие
В России существует несколько видов ядерного вооружения. Основные — это стратегическое и тактическое ядерное оружие (по квалификации НАТО есть также Оперативное ядерное оружие, нестратегическое ядерное оружие и ракетные войска стратегического назначения).
Только самые мощные носители, способные преодолевать межконтинентальные расстояния, относятся к категории стратегических ядерных вооружений. К ним относятся межконтинентальные баллистические ракеты, стратегические военно-морские силы подводного базирования, а также стратегические бомбардировщики Ту-95 и Ту-160, способные нести ракеты воздушного базирования. Эти виды ядерного оружия являются дальнобойными и были созданы в советское время для противодействия Соединенным Штатам. В последние десятилетия их количество сократилось.
Эти боеголовки могут быть установлены на различных типах ракет, обычно используемых для доставки обычных взрывчатых веществ. Их даже можно использовать в качестве артиллерийских снарядов на поле боя. Они также были разработаны для самолетов и кораблей, как торпеды и глубинные бомбы для уничтожения подводных лодок.
Еще в прошлогоднем заявлении от 12 мая 2021 года заместитель помощника министра обороны США по ядерной и противоракетной обороне Леонор Томеро отметила, что Россия считает тактическое ядерное оружие элементом сдерживания противников, контроля за эскалацией потенциальных боевых действий и противодействия США и их союзникам. По ее словам, у РФ 1000-2000 единиц нестратегического ядерного оружия более десятка типов.
«Понятие «стратегическая стабильность» было зафиксировано в этом качестве в первый и, к сожалению, в последний раз в июне 1990 года в Совместном заявлении Советского Союза и Соединенных Штатов Америки. Это понятие определялось как стратегические отношения, устраняющие «стимулы для нанесения первого ядерного удара». Для формирования таких отношений будущие договоры о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) должны были включать ряд согласованных элементов:
- «Взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями» (чтобы оборона не могла ослабить ответный удар другой стороны);
- «Уменьшение концентрации боезарядов на стратегических носителях» (чтобы одним носителем с несколькими боезарядами нельзя было поразить на стартовых позициях несколько носителей противника с гораздо большим числом боезарядов);
- «Оказание предпочтения средствам, обладающим повышенной выживаемостью» (чтобы их невозможно было уничтожить до запуска упреждающим ударом).
Данная концепция коренным образом пересматривала традиционные взгляды.»
Ядерное сдерживание Россия – НАТО
Примером такой опасной «игры» на фоне ухудшения дипломатических отношений между Россией и НАТО стал масштабный Steadfast Noon 2021 («Стойкий полдень 2021»), организованный Альянсом в Южной Европе, целью которого является «около безопасности, надежности и эффективности средств ядерного сдерживания НАТО». Альянс ссылается на якобы «рутинный характер» ежегодных учений, но эти учения против России и Белоруссии следует рассматривать как явные провокационные маневры, поскольку они «отрабатывают сценарий ядерной войны», а именно развертывание американских управляемых ядерных бомб Бомбы новых модификаций B61-12, хранящиеся на складах в Германии, Италии, Бельгии, Нидерландах и Турции.
Состав участников характеризуется расширением круга авианосцев новой бомбы. Предыдущие модификации изделия В61 при испытаниях использовались только с тактической авиацией. При осмотре новой модификации Mod 12 первая бомба была сброшена со стратегического бомбардировщика. Это делает B61 Mod 12 универсальным высокоточным оружием. В ходе учений авианосцы 14 стран-членов НАТО, многие из которых не являются ядерными державами, участвуют в отработке задачи доставки ядерной бомбы к цели. Это нарушение Договора о нераспространении ядерного оружия.
Для прикрытия военных планов по запросу Госдепартамента и Пентагона корпорация RAND разработала определение оперативной непредсказуемости, а затем описала четыре возможных подхода к улучшению этого фактора, определив диапазон условий, при которых каждый подход может улучшить сдерживание и основные компромиссы, которые приходят с ним. Эти оценки были основаны на ограниченной общедоступной информации о возможностях российской и китайской разведки, методах прогнозирования возможных военных действий США и решениях о применении силы.
В документе RAND «Оперативная непредсказуемость и сдерживание. Оценка вариантов усложнения принятия решений противником Оперативная непредсказуемость определяется как «неуверенность противника в том, как Соединенные Штаты будут сражаться в случае конфликта».
Это делается для того, чтобы создать у противника неуверенность в оценке вариантов применения силы, его необходимо убедить в том, что у США есть несколько вариантов достижения своих оперативных целей в военное время, а также, чтобы не было ясно, какой военный вариант выберут США.
Предлагаются четыре подхода для улучшения операционной непредсказуемости:
1. Использование нестандартные схемы развертывания.
2. Раскрыть и продемонстрировать новые возможности, открывающие дополнительные возможности ведения боя.
3. Дезинформация противника о способности США вести множественные варианты военных действий.
4. Регулярно открывать скрытые возможности. Следует ускорить темпы разработки различных новых систем вооружения и военной техники, что открывает новые возможности. Это требует изменения процессов закупок Министерства обороны США, чтобы замедлить создание известных возможностей и тайно разработать новые возможности.
Следует отметить, что такая тактика применения сил США и НАТО с созданием высокой степени неопределенности планов и возможных направлений применения широко распространена на западной границе России, в Балтийском море, в Арктике, на Украине, а то Причерноморье, в республиках Средней Азии и Закавказья.
«Таким образом, США пытаются решить несколько задач: во-первых, рассредоточить усилия России, спровоцировать ее дополнительными затратами на обеспечение ответных действий, во-вторых, создать дополнительные источники неопределенности в рамках стратегического сдерживания России».
В отношении Китая аналогичная идеология сдерживания используется в контексте переноса стратегических усилий США в Азиатско-Тихоокеанский регион. Это создание нового военно-политического блока АУКУС в регионе, принятие Тихоокеанской инициативы сдерживания, укрепление военных и военно-технических отношений между США и Индией в рамках более широкого союза США, Индию, Японию и Австралию, называемую «четверкой» и т.д.
Наиболее многообещающим способом повышения сдерживания было бы расширение диапазона вариантов применения силы США и демонстрация того, что имеющиеся варианты дают Соединенным Штатам множество возможностей для достижения своих важнейших целей.
В целом считается, что альтернативные действия США могут вынудить противника принять существенно иные меры противодействия, привести его к выводу, что затраты на подготовку к конфликту выше, и/или убедить его в том, что шансов на успех мало. Такой подход будет соответствовать повышению оперативной совместимости между службами США и повышению гибкости и маневренности вооруженных сил США.
Другие подходы, такие как нерегулярное развертывание, менее перспективны из-за способности российской и китайской разведки раскрывать истинные намерения Соединенных Штатов, а также из-за институциональных и бюрократических ограничений.
Американцы признают, что российские и китайские аналитики и политики знакомы с военной дезинформацией и могут ее взломать. В то же время исследователи RAND считают, что изощренные попытки обмана могут быть эффективны против России, которая обычно завышает возможности США. В то время как Китай, скорее всего, будет тщательно изучать информацию, которую он собирает в кругах, близких к правительству США, а также через союзные и партнерские источники.
Концепции ядерного сдерживания Франции и Великобритании
Французская концепция сдерживания состояла из трех компонентов:
- сдерживание - воздействие на волю противника путем угрозы ядерного возмездия с целью заставить его отказаться от агрессии;
- убеждение - проводить демонстрации силы, цель которых - отговорить агрессора от начала войны;
- оборона - прямое применение военной силы, если стратегия сдерживания не сработала и требуется применение силы.
Изначально такая стратегия носила демонстративно антисоветский характер. Но в 1964 году президент Шарль де Голль объявил о переходе к концепции «самостоятельного военного потенциала». Франция отказалась от участия в американском проекте многосторонних сил ядерного сдерживания и вышла из военной организации НАТО (1966). Однако первая трансформация французской политики сдерживания произошла еще в 1970-х годах:
- подчеркнул необходимость наращивания военного сотрудничества между Францией и странами Европейского Сообщества;
- Признана целесообразность соединения ядерных сил Великобритании и Франции в объединенную систему сил сдерживания Североатлантического альянса.
Вторая волна трансформации французской политики сдерживания произошла при президенте Н. Саркози. Его подход получил название «Атлантическое сдерживание». Белая книга обороны 2008 года изменила французскую концепцию «сдерживания». Стратегия сдерживания была расширена за счет включения четвертого компонента «Вмешательство и предотвращение». Речь шла о возможности применения силы на территории, входящей в зону стратегических интересов Франции: Средиземноморье, Африка, Индийский океан. Белая книга 2008 года подтвердила право Франции возглавить первый ядерный контрудар.
В марте 2009 года Франция вернулась в военную организацию НАТО. Париж придерживался трех принципов, провозглашенных Шарлем де Голлем в 1964 году:
- самостоятельное решение Франции участвовать в операциях НАТО;
- отказ от предоставления французского контингента под командованием НАТО в мирное время;
- Французские ядерные силы остаются исключительно под национальным командованием. И все же ливийская война 2011 года создала прецедент участия Франции в военной операции в качестве полноправного члена НАТО.
Британская ядерная политика основана на других принципах. В отличие от Франции, британская сторона не предлагала самостоятельной концепции ядерного сдерживания, и Лондон изначально ориентировался на сотрудничество с США по вопросам военной ядерной политики.
Британские стратегические ядерные силы были включены в американскую систему ядерного планирования. 18 декабря 1962 г. в г. Нассау на Багамах президент США Джон Ф. Кеннеди и премьер-министр Великобритании Г. Макмиллан подписали соглашение об участии британских ядерных сил в составе МСЯС НАТО.
В обновленном виде Нассауский пакт действует по такому принципу: основу британских СЯС составляют четыре атомных подводных ракетоносца собственного производства. Но размещенные на нем баллистические ракеты — это американские ракеты Trident II, доставленные в Лондон. (На период с 2010 по 2020 эти системы совершенствовались.) Подобные системы были установлены на британских подводных лодках. В случае войны британские стратегические ядерные силы будут автоматически развернуты вместе со стратегическими ядерными силами США.
В октябре 2010 г. был опубликован новый стратегический обзор Министерства обороны Великобритании под названием «Обеспечение безопасности Великобритании в эпоху нестабильности». В документе подчеркивалась приверженность Лондона политике ядерного сдерживания, основанной на военно-морской составляющей СЯС, а также программе 2006 года по модернизации GTL Trident-II и замене атомных подводных лодок класса Vanguard. При этом общая численность ядерного оружия была сокращена до 180 единиц, из них на боевом дежурстве находилось не более 120 единиц. Вопросы разоружения упоминались только в связи с глобальными инициативами ООН.
На этом фоне франко-британские соглашения с 2010 г. обрели новый смысл. В ходе визита Президента Н. Саркози в Лондон 26 марта 2008 г. стороны договорились о расширении формата двустороннего сотрудничества. 2 ноября 2010 г. Франция и Великобритания подписали декларацию о сотрудничестве в области обороны и безопасности на 50 лет. Предоставляемый документ направлен на:
- создание объединенного экспедиционного корпуса;
- укрепление взаимодействия в военно-морских и военно-воздушных силах;
- Координация действий по вопросам кибербезопасности.
В то же время было подписано франко-британское соглашение о сотрудничестве в области военного использования атомной энергии, особенно в области электронного моделирования ядерных испытаний.
Франко-британские договоренности и последовавшая за ними война в Ливии в 2011 году коренным образом изменили структуру Евросоюза. Распад ЗЕС в 2011 г. и отсутствие прогресса в реализации Общей политики безопасности и обороны Европейского союза (ОПБО) означают, что ведущая роль в военной политике ЕС перешла к франко-британскому тандему. Возрождаются популярные в конце 1980-х годов проекты создания совместных ядерных сил ЕС на основе сочетания французского и британского ядерных потенциалов. Однако переход в руководстве от франко-германского к франко-британскому тандему автоматически делает ЕС более «атлантическим», то есть привязанным к механизму НАТО и американскому присутствию в Европе. Следовательно, существует вероятность недовольства политикой Франции в континентальной Европе.
В отличие от Франции и Великобритании, Китай никогда не определял свою ядерную политику с точки зрения сдерживания. После создания ядерного оружия в 1964 году правительство Мао Цзэдуна приняло два ограничения. Китай обязался не применять ядерное оружие первым и против государств, не обладающих ядерным оружием. В отличие от России, Китай пока не пересматривал свои обязательства. Это, а также техническая слабость ядерного потенциала Китая блокирует возможность формулирования КНР концепции «ядерного сдерживания».
Ядерное сдерживание КНР
В начале 21 века стали проявляться новые тенденции в ядерной политике Китая. В 2004 г. генеральный секретарь ЦК КПК Ху Цзиньтао указывал на возрастающую роль КНР в системе международной безопасности. В Белой книге 2008 г. подчеркивается важность создания мирной обстановки для повышения экономического потенциала КНР. Имеются данные о том, что в КНР разрабатывается концепция «активной обороны», предполагающая полномасштабное ответно-встречное нападение на нападающего и удары по его уязвимым точкам. Однако КНР пока не озвучила новый подход к функциональной роли ядерного оружия в своей военно-политической стратегии.
Новая морская стратегия Китая может стать особым направлением ядерной политики Китая. В ее основе лежит разработанная в 2010 году концепция «нитки жемчуга», подразумевающая создание ряда военно-морских баз на всех маршрутах транзита углеводородов с Ближнего Востока в Китай. Этот вариант предусматривает строительство Китаем морской и береговой компонент СЯС. Это объективно усилит комплекс противоречий между КНР и соседними странами (от Японии до Вьетнама и Малайзии) и придаст новый импульс развитию американской концепции «сжатия Китая».
На смену «оборонительному сдерживанию», рассматривавшему ядерное оружие как средство предотвращения агрессии, приходит модель «наступательного сдерживания», в которой ограниченное применение ядерного оружия становится частью принуждения противника к определенным действиям, на которые он не пошел бы. сделали добровольно. «Наступательное» сдерживание требует наличия военно-технических систем, способных нанести упреждающий удар, высокой защищенности ядерного оружия, гибких схем его применения и возможности совместных действий ядерных и обычных вооружений. Эта тенденция увеличивает риск применения ядерного оружия и возрождает забытые с 1980-х годов концепции «ограниченной ядерной войны».
