Глава 1.
- Зинка, немцы! – в хату вбежала запыхавшаяся подруга Зины Томка и бросилась к окну. – Смотри, идут!
- Довольные, сытые, - сверкнула глазами Зина, глядя на идущих по улице немецких солдат. Вот один вскинул винтовку и выстрелил в вспорхнувшего на плетень петуха. Взлетели перья и петух свалился на траву. Немец и его товарищи загоготали.
- Надо что-то делать, - Зина сжала кулаки, - я не смогу спокойно на них смотреть. Я пионерка.
- Что ты сделаешь, Зин? – приуныла подруга. – У них вон оружие и стреляют сразу. А мы девчонки. Ты стрелять умеешь?
- В школе ходила в стрелковый кружок. Это не сложно.
- Девочки видели? – в хату вошла как-то тяжело другая подруга Галя. И сразу опустилась на стул.
- Я как увидела этих, что-то ноги непослушными стали. Что делать, что делать?
- Будем бороться, - Зина махнула сжатым кулаком. – И нам нужно оружие.
- Ребята на перекоп бегали, там фронт стоял неделю. Говорят много оружия осталось в окопах. Собирают и прячут. Можем сходить.
- Утром и пойдём, - кивнула Зина.
Глава 2.
- Зин, опять я буду отвлекать часового? – насупилась Томка.
- Ты, Томочка, ты, - обняла Зина подругу. – Ты у нас самая красивая. На тебя немцы сразу клюют. И про долг забывают.
- Ты на ихних фрау похожа, - засмеялась Галя.
- Ладно вам, сороки, - отмахнулась Томка, - пошли, что ли?
Подруги вышли на улицу и направились к комендатуре. Зина и Галя несли в руках корзинки с яблоками. Тома шла пустая. На углу комендатуры девушки остановились.
- Ну, Томка, с Богом, - положила Зина руку на плечо подруги.
- Ты ж пионерка, - фыркнула Тома и пошла к крыльцу, возле которого топтался часовой.
Подойдя к солдату, Тома стала что-то говорить, показывая руками. Солдат уставился на девушку. Тома говоря, развернула его в другую сторону, показывая что-то руками.
- Всё, заболтала, - хохотнула Галя. – Пошли и мы.
Проскользнув мимо солдата Зина и Галя вошли в комендатуру. По коридору сновали немецкие солдаты. Девушки разошлись. Зина поднялась уверенно на второй этаж и найдя табличку с именем коменданта, присела возле двери на стул. Улучив момент, она достала из-под яблок мину и положила её под стул, прикрыв газетой. Встав, не спеша направилась к выходу. В дверях догнала Галю. Та закладывала мину возле дежурной части.
- Уходим, - прошептала Галя. Зина кивнула.
Выйдя из комендатуры, девочки направились в противоположную от часового сторону. Увидевшая их Тома помахала смотревшему с улыбкой на неё солдату и поспешила в другую сторону. Через пять минут в комендатуре прогремели два мощных взрыва.
Целый день немцы разгребали остатки здания, доставая тела погибших солдат и офицеров.
В городе был объявлен траур. Увеличено количество патрулей. На улицах хватали по первому подозрению девушек и молодых женщин.
- Надо уходить в партизаны, - покачала головой Галя. – Здесь уже стало опасно работать.
- Переждём немного, - поморщилась Зина. – На дорогах везде засады, не пройдём. А чтобы отвлечь немцев, нужно ещё что-то сделать громкое. У нас мины ещё остались. Не бросать же их и с собой не унести, найдут, сразу расстреляют.
- Что, делать-то? – уставились на неё подруги.
- У меня сосед на электростанции работает. Можно там мину поставить.
- А у меня на кирпичном заводе, - кивнула Галя.
- Вот и договорились.
Через три дня Зина, под предлогом, принесла обед отцу, проникла на электростанцию. Там и оставила на генераторе мину. Ночью станция взлетела. Галя в тот же день, таким же способом проникла на кирпичный завод и оставила мину в котельной завода.
Дождавшись, когда патрулирование дорог ослабнет, девушки выскользнули из города и направились в партизанский отряд. На опушке леса их встретил уже знакомый связной.
- Ну что, взрыватели, прятаться пришли? – пошутил вихрастый паренёк.
- Тебя учить, как с фрицами воевать, партизан, - щёлкнула Зина по носу парнишку.
Глава 3.
- Зин, понимаешь, надо! – перед девушкой сидела сердитая Фрося.
- Я не смогу им улыбаться, - покачала Зина головой. – Я их ненавижу!
- А ты смотри на них, как будто это кино, - улыбнулась Фрося. – Будто они не живые.
- Ага, ты скажи, смотреть на них как на собак и кошек, - скривилась Зина.
- Ну, хороший пример, - кивнула Фрося. – Ты же животных любишь? А фрицы, они как животные. Сами ещё не понимают, что творят.
- Не сравнивай, собаки и кошки не убивают себе подобных.
- Не убивают. А ты забудь, что они убийцы на время. Отстранись как бы и думай про них, ну как о больных. И ты должна их вылечить. Поняла?
- Фрось, а кто-то другой не может?
- Другие боятся очень. А если боишься, сразу провалишься. Сама понимаешь.
- Ладно, я попробую.
- Ты улыбайся больше. Прикинься дурочкой и улыбайся.
- Мне губы пальцами раздвигать, что ли? – скривилась Зина.
- Прищепками к ушам прищепи, - сдвинула брови Фрося. - Короче, это приказ. И будь добра готовиться. У тебя сутки. Завтра идём.
- Есть приказ, - буркнула Зина и встав подошла к зеркалу.
- Вот и тренируйся, - Фрося погладила девочку по плечу и вышла.
Глава 4.
- Ну как, осваиваешься? – спросила, улыбаясь повариха Люба. – Ничего, немцы они на первый взгляд страшные. А приглядишься, привыкнешь и вроде как люди обычные.
- Ага, обычные не пришли б наши города и сёла жечь, - пробормотала про себя Зина.
- Чо говоришь? – уставилась на неё Люба.
- Спрашиваю, ещё что мыть, - улыбнулась через силу Зина.
- Посуду всю уже помыла? – Люба оглядела стеллажи. Тогда вон кастрюли помой и всё на сегодня. Можешь домой идти.
Пятый день Зина работала по приказу подпольного штаба в немецкой столовой посудомойкой.
Она уже немного привыкла к видам немцев и не так напрягалась при них. Добросовестная посудомойка понравилась старшей на кухне Любе. И та перевела девочку помогать на кухне.
Через три дня ей передали свёрток.
- Смотри, осторожно, - глянул пристально на неё связник. – Не просыпь где не надо.
- Поняла я, не маленькая, - нахмурилась Зина.
Выбрав день, когда в столовую пришло много немцев, Зина высыпала переданный ей яд в кастрюлю с борщом. Хотела уйти сразу, но не получилось. Чтобы не вызвать подозрения и соответственно репрессии на хозяйку квартиры, где она жила, Зина задержалась, надеясь, что немцы не сразу начнут умирать. Но ошиблась. Яд подействовал сразу. Уже в столовой у некоторых начались судороги. Срочно вызвали медиков. Те констатировали отравление. На кухню ворвались гестаповцы. Всех работников построили.
- Кто всыпал в кастрюлю яд? – стоящий перед строем офицер сверлил злыми глазами перепуганных работников. – Ну! – но все молчали, дрожа от страха.
- Хорошо, я не буду вас расстреливать, я поступлю по-другому, - оскалился офицер.
По его приказу, солдат встал к бачку с борщом, взяв черпак. Двое других подводили к нему жертву и заставляли съесть борщ. Зине тоже пришлось съесть отравленный борщ. Ничего не добившись экзекуцией, офицер отпустил работников по домам. Зина побежала домой.
- Бабушка, я отравилась! – с порога крикнула она, задыхаясь от подступившей рвоты.
Три дня бабушка отпаивала Зину каким-то своим снадобьем и отпоила. После выздоровления Зина ушла в отряд. В городе ей оставаться было опасно.
Глава 5.
В отряде её встретили с восторгом. Из-за болтливости связного все узнали о поступке девочки и выражали ей свою солидарность.
- Чёрт, из-за этого дурачка мне теперь в городе не показаться, - ругалась Зина на парнишку.
Но дел хватало и в отряде. Засады, рейды. Нападения на обозы, комендатуры. Зина служила примером мужества и отваги. Но в город ей пришлось идти. В отряд пришло сообщение, что в городе начались аресты ребят из группы Зины.
- Я всё понимаю, Зиночка, - приложил руку к груди командир. – Но больше некому идти. Ты одна знала свою группу. И сможешь проверить, кто остался в живых. Их необходимо увести в отряд.
- Хорошо, я пойду, - кивнула Зина. – Одна.
- Ты замаскируйся получше, как вы можете девушки, - улыбнулся виновато командир.
Утром Зина ушла в город. Пробравшись сквозь заставы и заслоны, она шла по улице, с тревогой поглядывая по сторонам. Она успела проверить уже пять явок своих ребят. Все пять были провалены. Теперь она шла на шестую.
- Зин, ты что ли? – шедшая навстречу девушка, вдруг бросилась к Зине, радостно улыбаясь. – А тебя тут все ищут, ты где была?
- Болела, - буркнула Зина хмуро. – Тебе что надо?
- Да так, вижу ты, думаю дай поздороваюсь, - смутилась девушка. и оглядываясь, пошла дальше.
Зина не успела пройти и сотни метров, как сзади появился мотоцикл с немцами. И затормозил возле девочки.
- Чёрт, - Зина остановилась, ища выход. Но бежать от автомата было некуда. – Зря я не взяла гранату с собой, - подумала Зина тоскливо.
Автоматчики скрутили Зине руки и отвезли в комендатуру. Там сразу стали допрашивать. Немцы уже знали откуда-то, что именно Зина отравила немцев в столовой и теперь пытались узнать, кто послал её, кто командир подполья. Зина молчала. На третий день в комендатуре появились старшие офицеры, узнавшие о поимке отважной девочки.
- Кто тебя послал, говори! – тряс пистолетом у носа Зины офицер, брызгая от ярости слюной. Двое других периодически были её.
- Бесполезно Густав, - поморщился вдруг один. – Эта азиатка не признается.
- Почему азиатка? – дёрнул щекой другой.
- А они все тут азиаты. Тупы и упорны в своей вере в проклятый рай-коммунизм.
- Это не аргумент, - усмехнулся третий.
- А ты чем-то другим оправдаешь их упрямство?
- Ну, не знаю, - офицер пожал плечами. – Они просто любят свою Родину, наверное.
- Мы тоже любим и поэтому пришли их научить европейской цивилизации. Но я вижу, это бесполезная мечта. Русские никогда не станут европейцами из-за своего азиатского упрямства.
- Может её огнём попытать, попробовать? – первый с интересом смотрел на окровавленное лицо Зины. – Я читал, в тёмные века инквизиторы святой церкви так изгоняли бесов из еретиков.
- Думаешь поможет? – усмехнулся второй. – Попробуй, мы посмотрим.
Офицер вызвал солдата и приказал принести ему угли на жаровне и железный прут. Ожидая, офицеры отошли к окну и закурили. Первый положил на стол свой пистолет.
- Ну вот и всё, - думала Зина. – Жалко, мало воевала. Мало угробила этой сволочи, что топчет сейчас мою Родину. Вырваться от сюда уже не удастся.
Тут взгляд Зины упал на лежащий на столе пистолет. Офицеры стояли у окна, совсем не обращая внимания на девочку. И Зина метнулась к столу. Офицеры успели обернуться на шум упавшего стула. Но больше сделать ничего не успели. Зрачок пистолета смотрел им в глаза.
Расстреляв офицеров, Зина бросилась в дверь. Выскочив из комендатуры, побежала к реке, надеясь успеть перебраться по льду на другой берег, поближе к лесу. Но глубокий снег затруднял бег, отнимая последние силы. А появившуюся погоню нечем было остановить.
Избитую, её приволокли обратно. Целый месяц фрицы пытали Зину, надеясь сломить волю девочки и узнать адреса и имена местных подпольщиков. Не сумев ничего добиться, казнили девочку на городской площади на страх местным жителям.
- Смотри, это кто? – ахнула знакомая Зины, увидев растерзанную девочку меж солдат.
- Мать родная, да она седая! – ахнула её соседка. – В семнадцать-то лет, - из глаз женщины побежали слёзы.
- Что творят изверги, - заплакала первая.
- Ничего, - прошипел стоящий рядом пацан, - отольются им наши слёзы. Мы отомстим за нашу Зину!
Вячеслав Бояринцев
Время вспомнить героев пример. Рассказать о них надо снова.
Эта девушка - пионер. По фамилии просто Портнова.
Детства краски обычной деревни И каникул у бабушки летом.
Вдруг война металлическим ливнем Раскатила на детство запреты.
И не думала Зина Портнова Что ей делать и как ей быть.
Для страны на подвиг готова Защищать её и любить!
Оккупация и подполье. Юных мстителей собран отряд.
Чтобы жизнь не была раздольем, Чтоб боялся фашистский гад.
По столбам и стенам листовки Правда в них о войне жила.
Неудачны врагов уловки. И отчизна наша жива.
А она фашистов травила. Яда сильного бросила в суп.
И откуда в девчонке сила. И бесстрашие, откуда тут!
Значит правда Советской власти В ней воспитана и жила!
А какой жизнь сегодня масти? Лишь наживою смела!
Зине тоже тогда приказали Есть отравленный ею суп.
Съев, с сестрёнкой они убежали. Пена яда бежала с губ.
Отходили её партизаны. Пионерка опять в строю.
Не страшны не яды, не раны. Честь Вам девушка отдаю!
С новым Зина пошла заданием, Да вот выследил глаз предателя.
И таких раболепие, мания Привлекали всегда карателя.
Офицер немецкий допрашивал. Положил на стол пистолет.
Пал он выстрелом ошарашенный, А девчонке побега рассвет?!
И ещё двое пулей сломлены. Путь к свободе почти открыт.
Только раной мечты надломлены. И лежит среди каменных плит.
Сколько пыток, допросов с пристрастием, Издевательств и новых ран.
Но молчит ко всему безучастная, Ведь она пионер-партизан!
Расстреляли её, но победа Навсегда осталась за ней!
Я пример Вам геройства поведал. Зине памятник власть отлей!
