Мама мне рассказывала про войну, кажется, только один раз.
А я же всё помню.
Их с сестрой и бабушкой моей дед отправил последним эшелоном из Минска 22 или 23 июня 1941 года.
Сам дед погиб в самые первые дни войны – точно где и как не известно.
А они ехали в этом эшелоне и когда их бомбили, они выскакивали из поезда, ложились, и бабушка их, сестёр, накрывала собой.
Маме на этом фото – лет двадцать, студентка Горного института, едва несколько лет прошло после той войны.
Бабушка потом всю войну была секретарём парткома швейной фабрики, заработала туберкулёз и считалась в нашей семье очень суровой.
И меня не любила, и никого не любила.
А иногда, когда она оставалась со мной, мы с ней играли в подкидного дурака с погонами.
Или я гулял на улице, а она мне с балкона третьего этажа строго кричала:
- Сейчас же домой. Есть.
- Не-не, - отмахивался я всеми руками.
Бабушка выходила на улицу и давала мне полбулки городской и бутылку кефира.
Так что про войну я знаю из первых рук.
Больше не хочу.
Игорь КУЗНЕЦОВ