В октябре, после еще нескольких вылетов с «женским ансамблем», майор Хвостиков рапортовал начальству, что девушки успешно прошли боевое крещение: на счету Литвяк – 4 сбитых самолета, на счету Будановой – 1 победа. Но из полка майор попросил женщин убрать: тяжеловат Ла-5 для девичьих рук. Плохо девчонки на нем маневрируют, немцев с хвоста «стряхнуть» не могут – постоянно их выручать приходится, отвлекаясь от выполнения задания. Им бы легкие Яки дать, для которых у девочек силенок вполне хватит. Но таковых в моем полку не имеется...
Поэтому вскоре девушки «перекочевали» в другие полки, оснащенные знакомыми им Яками. Литвяк и Буданова, как уже сбивавшие врага, попали в знаменитый Девятый Гвардейский, - «полк асов», в который принимали в основном летчиков, одержавших не меньше 5 побед. Этот полк вел тяжелые бои над заснеженными, прокопченными развалинами Сталинграда, по несколько раз в день вступая в схватки с немецкими самолетами, пытавшимися установить «воздушный мост» к окруженной армии генерала Паулюса. И под ударами гвардейцев сгорали прямо в небе немецкие истребители, падали в дыму и пламени переделанные из бомбардировщиков в транспортники Хейнкели, рушились вниз пытавшиеся вывезти из Сталинграда раненых и обмороженных солдат Паулюса санитарные Юнкерсы. Советская авиация постепенно захватывала господство в морозном сталинградском небе, и все больше сигарет, колбасы, хлеба и шнапса бесполезно сгорало в лежащих на снегу обломках немецких самолетов...
Теперь девушки поднимались в серое от дыма и холода небо рядом с лучшими асами Девятого полка. В стремительных круговертях боев они били грубо заляпанные белой маскировочной краской крестатые машины, приближая день победы над группировкой Паулюса. Лиля Литвяк уже считалась асом – в тяжелейших схватках она довела свой счет до 6 побед; ее подруга Катя Буданова в январе 1943 сбила 5-й немецкий самолет. Успехи обеих девушек командование отметило орденами Красной Звезды. Вот только командир «полка асов» Лев Шестаков был присутствием девушек в своей части крайне недоволен – из-за совершенно других, девичьих «побед»...
Каждый день смерть витала над девочками, выбирая время удара; а жизнерадостной Лильке хотелось каждую минуту, каждый миг своей жизни прожить так, чтобы было не обидно умирать, когда придет срок. И Лилька радовалась жизни, как ребенок, в перерывах между полетами кокетничая напропалую с молодыми ребятами, окружавшими ее со всех сторон. Алеша Алелюхин, Паша Головачев, Женя Дранищев, Саша Карасев, горячий крымский татарин Амет-Хан Султан... Всем озорная Лилька кружила головы, сводя с ума давно не видевших женщин парней. «Заведенные» ею ребята бесились, спокойная и рассудительная Катюша Буданова осуждающе качала головой, пытаясь одернуть зарвавшуюся подругу, а Лев Шестаков злобно шипел при одном взгляде на юную «валькирию», взбудоражившую всех его подопечных. Когда же среди летчиков из-за Лильки начались серьезные ссоры, Шестаков решился на конфликт с начальством, и к огорчению молодых летчиков грубо «послал подальше» снизивший боеспособность его полка «кочевой дамский клуб»...
Так Лиля Литвяк и Катя Буданова в феврале 1943 оказались в 296-м истребительном полку, тоже воевавшем на легких истребителях Як-1; а в марте 296-й получил гвардейское звание, и стал 73-м Гв.ИАП. Почему им удалось надолго ужиться именно в этой части, сказать трудно: командир полка майор Николай Баранов относился к девушкам с плохо скрываемым раздражением, но не стремился их выгнать, подобно Шестакову. Хотя и в его полку повторилась та же история…
Женщина остается женщиной – даже на войне. Она не может не очаровывать. И настоящую женщину не остановит то, что на ее плечах не шелковое платье, а грубая гимнастерка... Вот и Лиля, не сдерживая своего бойкого, веселого характера, походя заставила влюбиться в себя всю молодежь Барановского полка. Однако и сама не убереглась от взгляда колдовских глаз...
Юный стройный красавец с колдовскими глазами как-то незаметно для самой Лильки завладел ее помыслами. Скромный, спокойный, даже застенчивый, капитан Леша Соломатин не кружил вокруг бойкой девушки, подобно остальным молодым парням, держался все время в стороне. Может, этим он и привлек внимание Лильки? А может, новенькой Звездой Героя Советского Союза, сиявшей на его груди? Но, как бы то ни было, Лилька решила «раскрутить» застенчивого героя. Она обрушилась на него всей мощью своих бесовских глаз, всем очарованием своего невинного голоса. И увлеклась! Лилька и опомниться не успела, как поняла, что этот скромный умница стал для нее самым интересным, самым дорогим человеком на свете. Тогда оказалось, что кокетничать с другими уже совсем и не нужно – глупое развлечение, и ничего более... Лилька преобразилась. Из «роковой соблазнительницы сердец» она переродилась в обыкновенную любящую девчонку, для которой никого другого на свете не существует, кроме ее избранника. Это был очень трогательный роман. Роман, обреченный войной на раннюю гибель...
Весной 1943 года 73-й Гвардейский втянулся в тяжелейшие воздушные бои в районе Ростова. Над раскисшей от мартовской оттепели полосатой бело-черной землей стремительные Яки выискивали сливающиеся с местностью пятнистые силуэты немецких самолетов и обрушивались на них сверху, поливая кипящими струями огня.
В одном из боев Лилька привычно выскочила в хвост двухмоторному Юнкерсу. Опытной рукой вогнала его в прицел, взяла упреждение. Нажала гашетку. Длинной очередью пропахала бело-зеленый фюзеляж, прошлась свинцовыми трассами по коптящим выхлопами моторам. Злорадно восхитилась яркому пламени, вырвавшемуся из немца, умело отвернула от проваливающегося под нее Юнкерса, выходя из атаки... И тут ее Як затрясло. В бортах и полу кабины белыми лучиками вспыхнули дыры, лопнул фонарь остекления, зазмеился вокруг головы паутиной трещин. В грудь сильно ударило – звездануло так, что пресеклось дыхание. От неожиданности и боли Лилька выпустила ручку управления, схватилась за грудь. Ее Як беспомощно кувыркнулся, перевернулся кверху брюхом. Над головой мелькнул пылающий Юнкерс, несущийся к земле. А от него к Лильке вновь протянулся пучок трасс – погибающий бортстрелок мстил за свою смерть! По крыльям пробарабанило, сорванная обшивка поползла с элеронов... Як накренился, клюнул носом, заскользил вслед за немцем... А Лилька по-прежнему не могла вздохнуть. Беспомощно зевая ртом, она с ужасом смотрела на летящую ей прямо в лицо землю.
– Лилька... Лилечка... Что с тобой?.. – пищали наушники голосом Катюши Будановой. – Лилька... Возьми управление... Разобьешься!
Неимоверным усилием воли Лиля оторвала руки от груди и вцепилась в штурвал, выводя машину из гибельного пике. Ладонь скользила по рукоятке, постоянно срываясь, но Лилька вновь и вновь вцеплялась мокрыми пальцами в красный от крови рычаг управления. Голова плыла, в ушах звенело, в груди противно хлюпало. Но уже дышалось, хотя каждый вздох приносил режущую боль... Як шатало, словно пьяного после первомайского праздника. Лилька ковыляла домой, немея от ужасной мысли в туманной голове, что вот если сейчас на нее обрушится «Месс», то...
– Не бойся, Лилечка... Я тебя прикрываю... – успокаивающе шептала в наушники Катя Буданова. – Ты не одна... Я рядом...
– Держись, Лиля... Я к тебе никого не подпущу... – басил в эфире встревоженный голос Леши Соломатина. – Ты только долети и посади машину...
Як Алексея стремительно выписывал замысловатые фигуры прямо перед Лилей: пусть любимая видит, что он тут, что он ее не бросает. И Лилька видела его сквозь красный туман, наплывавший на глаза. И держалась. Держалась из последних сил, отгоняя дурноту беспамятства. Держалась только потому, что перед нею мельтешил хвост ее ненаглядного Лешеньки, указывавший ей путь туда, где они смогут выйти из кабин и обняться...
– Лиль... Аэродром перед тобой. Садись, я прикрою, – соломатинский Як круто завиражил, уходя вбок, а вслед за ним в боевой разворот легко легла машина Катюши Будановой. Друзья кружили над изрешеченным в сито истребителем Лили, охраняя его от весьма вероятной атаки какого-нибудь немецкого аса – те были большими любителями пострелять из-за облаков по садящимся самолетам...
Из последних сил Лиля выпустила шасси, а потом с ходу так брякнулась колесами о посадочную полосу, что ее Як едва не развалился от удара. Лилька успела еще выключить газ, и тут на нее навалилась вязкая темнота...
Белый потолок. Белые стены. Белые бинты. Пахнет йодом, хлороформом, гноем и кровью. На кроватях стонут люди. Здоровенные мужики плачут, словно дети. Скрипят зубами от боли. Рычат в ярости от собственного бессилия. Некоторые затихают – навсегда. Их выносят, чтобы освободить место для других раненых...
Лиля провела в госпитале полтора месяца. Полтора месяца тихого ада среди мучающихся, израненных людей. Полтора месяца тишины и кажущегося спокойствия в то время, когда ее друзья по несколько раз в день поднимаются в пылающее небо, чтобы вновь и вновь сразиться с огрызающимся врагом. Это были самые мучительные дни в жизни Лили. Она отдыхала, обедала, ходила на процедуры, собирала на лужайке перед больничным корпусом майские цветы, а в голове все время бились мысли: «Как там Лешенька? Как Катюша? Живы ли? Сколько знакомых ребят погибло вчера? А сколько – сегодня?..»
Лиля рвалась назад, в свой полк. Но врачи только качали головами: «Рано». И тогда Лилька сбежала из госпиталя. Тайком договорилась с потерявшей на войне мужа пожилой каптерщицей, получила у нее свою летную форму, в «тихий час» воровски перемахнула через забор – и навсегда исчезла из поля зрения врачей. До полка добралась «автостопом» на попутной «полуторке». И облегченно вздохнула, увидав несущихся к ней со всех ног Соломатина и Буданову: «Живы! Ну, вот я и дома»...
Но уже через несколько минут праздничное настроение Литвяк рассеялось, как дым: ей перечислили имена погибших и попавших в госпиталь за время ее отсутствия друзей. Полк почти полностью обновился – знакомых Лиле летчиков оставалось в строю всего около десяти человек...
И Лилька вновь поднялась в небо – мстить за погибших. Вновь она крутилась до одури в карусели схваток, вновь жала до отказа гашетку, разнося вдребезги, в щепки, в пыль ненавистные крестатые машины. А по вечерам усталые после боев Соломатин и Литвяк бежали в ближайшую рощицу на свидание – словно и не было войны...
Но так продолжалось недолго. 21 мая капитан Соломатин погиб в бою. Это случилось на глазах у Лили, а она ничем не смогла помочь своему любимому!..
В тот день гвардейцы вылетели на прикрытие «обрабатывавших» немецкие позиции штурмовиков Ил-2. На подходе к цели советских летчиков встретили немецкие истребители. Вспыхнула ожесточенная драка. И в самый разгар схватки откуда-то сверху, из-за облаков, на Як Соломатина обрушился одиночный Мессершмитт-109. Он спикировал стремительно, как молния. Ударил короткой очередью в упор и, не задерживаясь, пронесся дальше вниз, тут же растворившись на фоне местности. А на месте Лешиного Яка мгновенно вспухло ослепительное клубящееся облако, из которого во все стороны дождем посыпались пылающие обломки... Лиля онемела, уставившись на этот огненный дождь. А потом дико закричала в эфир, взвыла как подстреленная волчица. И нечеловеческий вопль этот долго еще звенел в ушах дравшихся насмерть пилотов...
После смерти Алеши Лиля стала совершенно другой. Она перестала улыбаться, шутить, вертеться, словно волчок. Перестала крутить фигуры высшего пилотажа при возвращении на базу. Закончив полеты, Литвяк уходила от всех прочь и часами сидела одна, думая о чем-то своем. Между ее постоянно нахмуренных бровей пролегла первая горькая морщинка... Но в бою Лиля теперь просто стервенела! Лезла в самое пекло, не слушая предупреждающих окликов Будановой, и била, била, била по немцам изо всех своих стволов, гоняясь за пытающимися оторваться от сумасшедшей ведьмы «Мессами»...
15 июня Лиля так увлеклась избиением «гансов», что оторвалась от своих. В суматохе боя даже Катя не уследила, куда делась ее подруга. И Лиля, погнавшаяся за подбитым ею Юнкерсом, осталась в бескрайнем небе одна. Добить бомбардировщик ей не дало внезапное появление сбоку шестерки «Мессеров». Уходить было бесполезно; стремительно развернувшись, Лиля пошла на них в лобовую атаку. И началось... Это была круговерть, которую не увидишь даже в воздушном цирке! Одна девушка дралась против шести крепких немецких парней, которых целых три года учили в лучших в мире авиашколах, как нужно уничтожать врага. Один верткий Як против шести скоростных Мессершмиттов. Выли моторы, свистели антенны, хрустели от перегрузок стрингера, дробно стучали по рвущейся обшивке пули. Лиля затягивала немцев в виражи у самой земли – это был единственный шанс уцелеть в неравной схватке. Она вертелась, как угорь, выскальзывая из опутывавших ее трасс, и сама переходила в атаку! Пятнадцать минут шел бой. Пятнадцать бесконечных минут находилась Лиля между жизнью и смертью. Но через пятнадцать минут у немцев подошли к ограничителям указатели уровня горючего. «Гансы» не стали рисковать – они оставили Литвяк в покое, и цепочкой потянулись в сторону своего аэродрома. Повернула домой и Лиля, у которой стрелка указателя горючего тоже приближалась к «нулю». На ходу она вытирала перчаткой с лица холодные струи соленого пота, не замечая, что размазывает по лбу и щекам кровавые потеки...
На аэродроме Катюша Буданова только охнула, увидав у Лили кровавую маску вместо лица. Засуетилась с бинтами, стала звать санитаров. Баранов быстро подготовил машину – отвезти Лилю в госпиталь. Но Литвяк от них только отмахнулась. Рана была поверхностной: пуля скользнула по голове, сняв кожу на виске – кровищи много, вид страшный, а состояние вполне терпимое. Лилька помнила тот жуткий страх, что преследовал ее во время лечения, и больше попадать в госпиталь не хотела...
А потом 73-й Гвардейский принял участие в грандиозной битве на Курской Дуге, где вновь, как и под Сталинградом, решалась судьба войны. Гитлер хотел опрокинуть и загнать в «котел» вырвавшиеся под Курском далеко вперед советские войска, сделать русским «немецкий Сталинград», открыв себе дорогу к новому наступлению на Москву. С первых же дней битвы в небе разгорелись ожесточеннейшие бои. И та, и другая сторона несли огромные потери, но не отступали – слишком многое было поставлено на карту. 73-й Гвардейский редел на глазах: после каждого вылета сменивший погибшего подполковника Баранова полковник Голышев не досчитывался двух-трех летчиков. Но Лиля и Катюша пока держались, хотя против них дрались асы лучшей немецкой истребительной дивизии JG-52 «Крылатый Меч»...
Однако 19 июля настал и их черед: в схватке с «Крылатым Мечом» обе девушки были сбиты напористыми германскими истребителями. Когда немецкие пули насквозь прошили ее Як, и мотор, чихнув огнем, замолк, Лиля торопливо рванула назад сдвижную часть фонаря, перевернула теряющую управление машину и кубарем вылетела из кабины. Сердце тоскливо сжалось и судорожно зашлось, когда тело, не найдя под ногами привычной опоры, с возрастающей скоростью понеслось вниз. Перед глазами быстро мелькали синее небо, черная земля, белые облака, и вновь синее небо... Правая рука лихорадочно нащупала под мышкой стальное вытяжное кольцо, дернула его – изо всех сил! За спиной зашуршало полотно, потянувшись ввысь. Потом громко хлопнуло, тело сильно рвануло вверх, и Лиля тихо закачалась под огромным куполом в небесном просторе, медленно опускаясь к теперь уже не страшной земле. Но тут мимо Литвяк с натужным ревом пронесло пылающий огромным костром Як, а Лиля по каким-то неуловимым приметам угадала, всей своей покрывшейся мурашками ужаса кожей осознала – это погибает Катюша Буданова!.
Смерть верной подруги стала тяжелой потерей для Лидии – пожалуй, не меньшей, чем гибель Алеши Соломатина. Лиля осталась совсем одна: не с кем было теперь поболтать, поделиться сокровенным, вспомнить незабвенного Лешеньку. И на Лилю непереносимой тяжестью навалилась усталость...
Напряженная боевая работа, два ранения и гибель самых близких людей подорвали силы Лили – ей был необходим отдых. Но люди по обе стороны фронта работали на износ, не получая смены, до тех пор, пока не погибали. И для пилота Литвяк никто не собирался делать исключения.
Лиля в эти дни еще больше изменилась: девушка уже давно перестала быть шустрой хохотушкой, но теперь она и вовсе превратилась в усталую, молчаливую женщину, в глазах которой застыла скрытая боль. Однако Лиля по-прежнему продолжала летать, продолжала драться – ее поддерживали жгучая ненависть к врагу, желание отомстить за Алешу и Катюшу, наконец, собственное упрямство... Но сил уже не было. Лиля постоянно размышляла о смерти, чувствовала, что и ей недолго осталось жить... Как-то утром она проснулась еще до восхода солнца и при свете коптилки начала торопливо писать письмо маме: «Дорогая мамочка! Сегодня ночью мне приснился Алеша. Он стоял на другом берегу бурлящей реки и звал меня к себе...» А немного погодя, задумавшись, Лиля сказала своему промасленному оружейнику, заправлявшему в пулеметы патронные ленты:
– Знаешь, больше всего на свете я боюсь пропасть без вести... Мне не так страшно погибнуть на глазах у всех, как пропасть без вести…
1 августа 1943 года Лиля Литвяк выложилась в полетах полностью. Вымотанная до предела, она вновь и вновь поднималась в небо, чтобы сопровождать бомбардировщики, прикрывать атаки штурмовиков, охотиться за истребителями, отражать вражескую авиацию, бомбившую советскую пехоту... Когда Лиля занимала свое место в кабине в четвертый раз, ее уже шатало от усталости. Майор Запрягаев, новый командир полка (полковник Голышев, сменивший Баранова, уже тоже погиб в бою), внимательно посмотрев в измученное лицо девушки, вздохнул:
– Литвяк, я бы послал вместо тебя кого-нибудь другого... Но ты ведь знаешь: людей не хватает. Мы и так летаем ополовиненными группами...
Лиля устало улыбнулась, давая сигнал механику к запуску двигателя:
– Нормально, командир. Надо, так надо. Все будет в порядке. Я вернусь!
И ее Як, разогнавшись по полю, взмыл в начинающее темнеть небо. Взмыл, чтобы исчезнуть – навсегда...
Никто из однополчан не видел, что случилось с девушкой. Когда все сроки возвращения в случае вынужденной посадки прошли, комполка Запрягаев сделал в формуляре Лидии Литвяк последнюю запись – самую страшную для Лили: «пропала без вести».
Конечно, летчики догадывались, что случилось: четвертый вылет за день, тяжелые бои... Лиля была выжата, как лимон. Ее Як-1 шел замыкающим. Не уследила за дистанцией, поотстала от группы. Ослабила бдительность, не оглядела лишний раз небо... Именно таких и подлавливали немецкие асы из числа «свободных охотников»! А те умели бить: точная очередь по кабине – и все кончено...
Но сталинские времена были суровы. Можете о чем угодно догадываться, однако если не видели гибели самолета – он считается не погибшим, а пропавшим без вести. С вытекающими последствиями... Значит, никаких посмертных награждений. Значит, никаких льгот и компенсаций родственникам. И вообще, кто ее знает – может, ваша любимая Лиля переметнулась к врагу, и сейчас с немцами шнапс пьет, вас осмеивая...
Только многочисленные друзья Лили не хотели, чтобы она так вот ушла в неизвестность. После войны они пытались найти ее или ее могилу, но безрезультатно. Лишь в 1979 году у деревни Дмитриевка была обнаружена могила неизвестного летчика; по рассказам старожилов, там лежала молодая девушка, чей самолет был сбит над деревней летом 1943 года. Однако понадобилось еще почти 10 лет, чтобы доказать, что это и есть могила Лили Литвяк. Только в 1988 году в ее документах запись «пропала без вести» сменилась записью «погибла при выполнении боевого задания». Эта запись изменила отношение к памяти Лили: в 1990 году ее, как самую результативную женщину-истребителя Великой Отечественной войны, посмертно наградили званием Героя Советского Союза – званием, которое она заслужила своей жизнью и смертью...
Лиля Литвяк участвовала в боях Великой Отечественной войны всего один год. Но за это время она совершила 168 боевых вылетов, сбила 14 вражеских самолетов, а в дополнение к этим победам Лиля уничтожила еще и 1 аэростат. Это был боевой счет, которого за такой срок добивался далеко не каждый летчик-мужчина! Когда Лиля погибла, ей было всего лишь 22 года...
ВСЕХ С ДНЕМ ПОБЕДЫ, ДОСТАВШЕЙСЯ НАМ ЦЕНОЙ ОГРОМНЫХ ПОТЕРЬ, И ПОДВИГА ВСЕГО НАРОДА…
НАЧАЛО: Королева асов (01). Дорога на фронт
Информацию о других асах стран, участвовавших во 2-й мировой войне, можно найти в списке статей канала «Авиация 2-й мировой войны»
Если вас заинтересовала эта статья, поставьте «палец вверх», чтобы я знал, что не зря работал. И подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить новую информацию по разным темам военной истории.
