Как это полагается настоящим книжным червям, у меня имеется стопка книг на прочитку, неизменно из 15-20 штук. Еженедельно одни книги проглатываются, а другие туда прибывают. Некоторые книги прочитываются чуть ли не сразу по прибытии, другие же ждут своего часа месяцами, а некоторые и годами.
Книга ‘A Short History of Tractors in Ukrainian’ (2005) британской авторши по имени Marina Lewycka была заказана мною еще несколько месяцев назад, и с тех пор дожидалась в стопочке своего часа. Купил я книгу, случайно наткнувшись на нее на Amazon, вспомнив, что когда-то читал хвалебные отзывы о ней в британской прессе, где Марину приводили в пример как добротного автора прозы про жизнь украинских эмигрантов в Британии, написанную потомком таких эмигрантов.
Книга ко мне приземлилась спустя несколько дней доставкой, и с тех пор собирала на полке пыль. Хотя я знал, что хочу ее прочитать по причине ее содержания (там же про украинских эмигрантов, которых я сам изучаю!), честно говоря она меня поначалу отпугивала. Во-первых, меня смутили в названии ‘тракторы’. Будучи горожанином, мне безразличен деревенский быт и его романтизация, что в русской, что в украинской версии. Не мое! Во-вторых, меня смущало, что книга скорее всего написана западенкой (ибо большинство британских украинцев - западенцы и их потомки), а потому там придется пробираться через пассажи про звериную ксенофобию москалей и прочую ерунду. Так и не брал в руки я эту книгу, но ее случайно пару месяцев назад взяла почитать жена. Ей на взаимную рознь м*скалей и х*хлов плевать. Для нее, что те, что другие - это просто далекие и чуждые Eastern Europeans, хотя наши быт и язык она знает, но шибко большой любви к ним не питает. Борщ съест не без удовольствия, но вполне сможет обойтись и без борща, и без русского языка и культуры хоть до конца своих дней, и ни на секунду не пожалеет об этом. Меня раньше обижало это немного, а с другой стороны, так получилось, что большинство моих записных русофилов-знакомых из числа западных европейцев, еще после 2014 года превратились в дубовых русофобов, так что холодный подход моей жiнки, на которую не повлияли ни 2014, ни 2022 годы, я уважаю.
Так вот, докладывает затем мне жiнка, что книга-то ‘is not bad, and is actually quite funny’. Редко, когда жена хвалит мою книгу, обычно она находит их скучными (ну а я нахожу скучными ее сериалы, гы-гы!).
‘Хм, а про что это книга-то?’ - спросил ее я.
‘Украинский дед-эмигрант, после смерти жены, выписал себе из Украины в 1990-е молодую жену, а дочери деда, пытаются его отговорить от этой затеи.’ - получил я ответ.
Чернуха и бытовуха, но коли хвалит ее жена, и коли сюжет точно не про терки чубатых и кацапобородых, я решил что надо ее прочесть. Сел читать. Книга превзошла все мои ожидания, обнаружились там и чубы, и кацапы, но совсем не в том качестве, что я ожидал.
Да, действительно, история начинается с того, что две сестры в возрасте около 40 лет - Vera и Nadezhda, вместе со своим отцом по имени Nikolai хоронят свою мать по имени Ludmilla Mayevska (в девичестве Ocheretko). На дворе вторая половина 1990-х, а место действия - город Peterborough, графство Cambridgeshire. На наши деньги, это что-то типа Воронежа. Это город с историей в несколько сотен лет, и населением в чуть менее чем 200 тыс. человек (знаю, знаю, что Воронеж больше, но ведь и Англия меньше РФ, поэтому масштаб другой). Иначе говоря, действие происходит в усредненном английском провинциальном городе.
Nikolai Majevskyj, которому 84 года, после смерти жены зачастил ходить в местный украинский клуб, и там знакомится с некой 36-летней сисястой красоткой по имени Valentina, родом из Тернополя, которая приехала погостить к своему дяде в городок Selby, графство Yorkshire. Nikolai начинает подкатывать шары к Валентине (а особенно к ее пышным грудям!), а затем поднимается тема его женитьбы с Валентиной, заради помощи ей переселиться в Британию из Украины, да еще со своим сыном. Инициатива исхода от самого Николая, но Валентина не долго думая, принимает эту идею. Видите ли, Nikolai - свидомый украинец, но не бесноватый бандеровец, а типа чуткий украинский интеллигент, из которого бьет альтруизм. Про бандеровцев, кстати, он даже опускает один раз фразочку дочке, что они мол узколобые и приземленные. К слову, пожилые бандеровцы, не поддерживают идею Николая со свадьбой.
Николай разговаривает с дочерьми и внучками частично на английском, частично на украинском, однако в тексте книги из украинского приводятся лишь фразы ‘tak, tak’, а все устоявшиеся термины про жизнь на Украине до эмиграции пишутся нормально и без закидонов (т.е.‘kolkhoz’, ‘Kiev’, ‘Kharkov’, а не ‘kolhosp’, ‘Kyiv’, ‘Kharkiv’), с исключением в виде ‘Luhansk’ (не ‘Lugansk’). Потом оказывается, что Николай и Мария родились не в Галиции, а в Российской Империи в 1910-х годах. Николай был обычным горожанином, а родственники Марии были интеллигентами. Тем не менее, у обоих, члены семей участвовали в украинском нацстроительстве в период Гражданской Войны. Родственники Николая служили в армии УНР (Украинской Народной Республики), а родственник Марии был даже министром образования УНР, правда всего 6 месяцев. Росли и входили во взрослую жизнь, Мария и Николай оба в Киеве, где проживали вплоть до прихода немцев в 1941 году. Николай тогда дезертировал из Красной Армии, ибо не желал воевать. Приход немцев он воспринял спокойно, но без фанатизма (типа ‘наконец-то пришли визволителі’). Вскоре он отправляется с женой остарбайтерами в Германию, вместе с их юной дочкой Верой. Там они живут и работают на заводах Daimler-Benz всю войну. После краха Германии, они оказываются в британском секторе, находят себе пристанище в трудовом лагере для DP (перемещенных лиц или беженцев), и оттуда, через годик-другой, они попадают в Британию, где и пускают корни, и заводят младшую дочь - Надежду.
То что, они сумели остаться на Западе, как рассказывает старшая дочь Николая Вера своей младшей сестре Надежде - большая удача. Напомню, что Запад оставлял у себя после Второй Мировой Войны только тех украинцев и русских из числа остарбайтеров, которые родились вне СССР в границах августа 1939 или которые не были его гражданами. Посему, прикинувшись поляками, семья Маевских не изгоняется после войны из Германии в СССР, а благополучно оседает в Британии. Людмиле (их маме, жене Николая) повезло родиться в Новой Александрии в русской Польше (что задокументировано у нее во всех документах), которая затем станет зваться Pulawa, и будет находиться в межвоенной независимой Польше. Николай же подделал документы, где место рождения было исправлено с города Дашев Киевской Области на польский городишко с похожим именем Daszewo (Дашево).
Хм - думаю я про себя. Какие как все таки это интересные украинцы, которые пишут Kiev, а не Kyiv, которые используют слово ‘holubchik’, которых зовут Nikolai, Vera, Nadezhda, Mikhail, а не Mykola, Vira, Nadiya, Mykhailo? А Valentina и вовсе оказывается по фамилии Dubova. Ясно какие это украинцы! Схидняки :) (Схiд, напомню, по-украински - ‘восток’). То есть восточные украинцы с родным языком - суржиком. Еще недавно это наши люди безо всяких кавычек, а сегодня - те с кем у нас смертный бой. Про быт схидняков-эмигрантов я ранее никогда не читал. Про галичан - не раз, а про этих нет. Но про галичан читать в меньшей степени интересно, все таки это не мои люди (хотя странным образом у меня есть именно западноукраинские корни), а читать про восточных украинцев наоборот интересно, ибо это все равно что читать фактически про себя (те же имена, поведение, привычки, прошлое, и даже язык), ну только с небольшим колоритом, но все равно не чужим.
Я решил изучить background авторши книги - Марины. Родилась Марина в Германии в 1946, незадолго до переезда семьи на север Англии. Как и героиня ее книги Надежда, Марина по профессии была преподавателем в английских ВУЗах второго порядка. Будучи автором, мне было с самого начала ясно, что книгу она написала автобиографически. И действительно, оказалось что ее мать родилась в польской Пулаве, а ее отец был киевлянином. Думаю-ка - надо посмотреть с ней какое-нибудь свежее длинное интервью! И тут, странным образом оказалось, что с Мариной почему-то нет ни одного приличного длинного видеоинтервью на Ютьюбе, и это-то сейчас, когда каждому украинствующему интеллигенту везде открыт путь, а у нее есть неплохая репутация писательницы в Британии. Сделал google-поиск…Мда…Оказывается Марина - не душная и банальная обританенная либеральная дурочка, как ее альтер-эго из книги, а человек со своим мнением. В марте 2022 года в Financial Times, когда войска РФ еще стояли под Киевом, она писала, что вообще-то Путин прав, что есть 2 разных типа украинца - западенец и схидняк, что Украина это действительно новое государственное образование, что Запад всегда закрывал на острый языковой вопрос в этой стране. Далее, она пишет, что ее родным языком был суржик, что ей и в голову не могло прийти считать Пушкина или Толстого чужими писателями, и что ее родной дядя живет сейчас в Луганске, и с 2017 года не получает пенсию из Киева (небольшая, но ясная шпилька в адрес Украины), а другие родственники переехали из Украины после 2014 года в Питер…Еще один родственник Марины, кстати, проживает в Израиле. Кстати, еврейская тема в книге отсутствовала от слова от совсем, так что наверное Марина все таки не еврейка, хотя фамилия очень даже похожая на еврейскую!
Короче, нигде Марина не обронила лишнего слова про Россию, корректно отметив, что сия война - это горе для обоих сторон. На фоне того, что успели наговорить после 2014 и 2022 года украинские интеллигенты, не говоря уже о многих российских (из так называемых либералов), поведение Марины означает лишь одно - она честный человек, знает о косяках украинского проекта не понаслышке, и не чуждый человек нам. Примерно тот же самый вывод о Марине я сделал прочитав ее книгу, еще до изучения ее биографии.
Ладно, теперь, когда мы закончили с политической частью, можно перейти к сюжету. ‘Краткая история тракторов по-украински’ рекламировалась как что-то вроде сатирической новеллы с британским юмором. На самом деле, это совсем не так. Правильней будет назвать это иммигрантской прозой, а жанр конкретного произведения - трагикомедия обстоятельств.
Глазами британки украинского происхождения Надежды Льюис, в девичестве Маевской, мы наблюдаем, как ее папаша, на пустом месте, с благими намерениями попадает зачем-то в ад, и Надежда со своей старшей сеструхой Верой с переменным успехом пытаются его оттуда вытянуть. Ад, конечно, умеренный, как и всё в Британии, и сей ад по происхождению небританский - это пани Валентина Дубова из Тернополя. Оговоримся, что Дубова она по мужу, ибо все таки она имеет украинского дядю (западенца) в Британии, что значит что она хотя бы частично западенка не только географически, но и по крови.
Сочувствуя тяжелой жизни на Украине 1990-х годов, Николай решается женить на себе Валентину, чтобы та смогла нормально пожить в ‘нормальной стране’ (т.е. Британии), но главное, чтобы смогла дать будущее своему гениальному сыну-подростку Станиславу. Гениальность последнего подтверждается IQ-тестом, который Валентина ему презентует. Надежда со скрипом более менее принимает альтруизм своего отца, и с презрением, но логически понимает, какой же кайф ему в свои 84 года иметь возможность помацать пышные груди провинциальной красотки на ежедневной основе. Однако, ее коробит, что только-только недавно была похоронена мать, а папаша уже женится на какой-то шалаве.
Надежда начинает пристально изучать ситуацию, и к сожалению, куда не ткни, она натыкается на подлоги, мерзость и грязь. Сначала оказывается, что Валентина спит с какими-то другими мужиками, и даже не живет постоянно со своим новым мужем - Николаем. Потом оказывается, что в Украине она даже не разведена, и чуть ли не каждый день звонит мужу, а Николай к этому спокойно относиться. Потом вскрывается, что Валентина мало того, что не ухаживает за Николаем (что было одной из причин почему Надежда скрипя, но все таки находила плюсы в наличии Валентины), так еще и работая, она все равно требует все больше и больше денег и подарков от него. Хуже того, отец стесняется и скрывает косяки Валентины (да и ее саму) от своей дочери, и той приходится самой расследовать эту историю. Наконец, она приезжает домой к отцу без приглашения, дабы посмотреть в глаза этой дамочке, и встречает… хамоватую, напористую и бесстыжую иммигрантку. Ну да, с сиськами. Ну да, не лишенную привлекательности, но очень провинциальную и смешно выглядящую по британским понятиям. Эта дамочка не знает что такое чистота - родной родительский дом теперь вечно грязный. Под диванами теперь можно найти куски недоеденных сандвичей, на кухне вечно стоит невымытая посуда. Валентина открыто при Надежде называет ее отца ‘старым извращенцем’, и требует денег на ‘приличную машину’ - не какой-нибудь подержанный Ford (это машина для бедных по ее мнению), а хотя бы Land Rover, если не Jaguar. Хуже того, она не умеет готовить, так еще и гордится этим! ‘Современная женщина должна уметь работать, а не сидеть дома у плиты’ - говорит Валентина, не понимая, что британки тоже работают, да еще и умеют готовить (по моим личным наблюдениям, они это умеют делать лучше чем постсоветские дамочки, хотя я могу ошибаться).
Наконец, отец в приватном разговоре сообщает Надежде - ‘Надя, да…у нее реально какие-то завышенные требования. Валентина похоже реально поверила в западную пропаганду которую у них там крутили в Совке. Бедная Валечка..’.
Дальше больше, и градус маразма все повышается, а ситуация все больше и больше накаляется. Из Тернополя приезжает жить и учиться в Британии сын Валентины - тинейджер Станислав. Хороший малый, но тоже хамоватый (по мнению Надежды). Валентина же начинает изменять Николаю направо-налево, продолжает требовать с него денег и подарков (‘Вы же все тут на Западе богатые, а у тебя, старый, я знаю есть сбережения, трать их все на меня!’), и у нее начинает входить в норму поднимать руку на 84-летнего Николая, и говорить ему при этом гадости (‘скоро ты сдохнешь, старый извращенец, и я получу твой дом и твои денежки себе). Валентина также находит себе подругу из местных - британскую украинку-католичку (то есть точно галичанку!), знакомую Николая, которая зачем-то поддерживает Валентину в том, как ужасно она обращается со стариком, да еще и науськивает ее. Случайная деталь? Или это продуманная шпилька Марины Левицкой в адрес западных украинцев?
Британка Надежда с комом в горле от всех этих бытовых ужасов, происходящих с ее отцом, потихоньку начинает выдавливать из себя английские манеры, терпеливость и либерализм, и начинает кампанию по разводу отца с Валентиной и ее депортации обратно на Украину. Дело тут отнюдь не простое. Папаша, при всех причудах Валентины, все еще сочувствует ей, говорит дочери, что мол, все наладится, однако ужасное поведение Валентины никуда не уходит, и только усиливается. Наконец, он соглашается подать на развод.
Эта эпопея продолжается половину книги (а другую половину занимает история ведущая к свадьбе). Происходят разборки с юристами, ментами, частными детективами. Валентина упорно сопротивляется попыткам развода,
однако ввиду своей ограниченности и чрезмерной напористости, которую очень не любят по менталитету британцы, она проигрывает суд и покидает страну. Возможно сюжет выглядит как довольно типичная бытовуха, но написана история хорошим и легким языком, да еще и снабжена этнографическими и историческими деталями про жизнь в Англии почти-что-наших людей (восточных украинцев), в чем одна из главных ценностей этой книги.
Другой ракурс книги - драма самой Валентины. Типичный иммигрантский сюжет, причем сюжет именно наш - постсоветский. Валентина - понятный и известный нам человек. Я сам видел не раз таких Валентин, а иногда и сам был похож на нее. У меня тоже были проблемы поначалу с несостыковками манер и менталитета. Я также как и она, в спорах с иностранцами раньше говорил что-то типа фраз Валентины из книги ‘Да, мы беднее, зато у нас ценности лучше, и какие вы все фальшивые’. Я тоже поначалу идеализировал какие-то западные вещи (их политическую систему, уровень сферы услуг на западе, эффективность их бюрократии, уровень социального расслоения), а потом жутко разочаровывался в них, потому что они не соответствовали моим завышенным ожиданиям. Однако, мое столкновение с Западом пришлось на спокойные 2000-е и спокойное начало 2010-х (а не 1990-е годы), плюс я сам из Москвы, тоже все таки не Тернополя, и я не был мамашей с прицепом, которая женилась на старике, чтобы получить с него его дом и его сбережения после этого ожидаемой скорой смерти. Поэтому у меня все было спокойнее, менее драматично, и без особой драмы. А со временем я просто привык к Англии и англичанам, и не пытался с ними бодаться, а принял их такими какие они есть, и даже немножко с ними сроднился.
Не хуже я знаю, и британскую сторону вопроса. То есть как видят нахрапистых постсоветских людей британцы, и как они с ними взаимодействуют. У меня даже есть рассказ на эту тему под названием ‘Недореволюционер’.
Читая повествование от лица Надежды, я узнавал в ней свою жену. Также британку по месту рождения и духу, но иммигрантского происхождения (как Надежда из книги). Также попадавшую, как и Надежда, в смешные ситуации, типа как, когда нахрапистые постсоветские бабищи, думая что моя жена не знает русский язык, говорили что-нибудь вслух про нее, а потом сидели с красными от стыда рожами, когда та невзначай открывала свое знание великого и могучего. Знакомо мне также не понаслышке хихиканье британок над гигиеной постсоветских людей, а также чистотой их жилищ. (Да, британцы, действительно, считают нас малость неопрятными, и очень гордятся своим порядком и чистотой, которые может быть не дотягивают до немецких, но тоже вполне себе ничего!) Также как и Надежда, моя жiнка удивлялась тому, как беспечно многие постсоветские люди совершают дорогие покупки статусных товаров сразу после получки, а потом сосут лапу весь оставшийся месяц.
Книга Левицкой это своего рода возможность посмотреть на то, как мыслит британская женщина при столкновении с женщиной постсоветской. Как она их воспринимает, как над ними подшучивает или подкалывает невзначай, пользуясь тем, что постсоветская баба не совсем понимает британку (либо вследствие уровня языковых знаний, либо по причине отсутствия навык чтения между строк). Вы также сможете узнать ход мысли британок. Как их бедных, по привычке, жутко ломает говорить ‘нет’, и как у них поначалу не получается огрызаться напрямую, даже на тех, кто поднял руку на их родственников. Вы также узнаете, что даже законченные британские либералы (как Надежда) в какой-то момент, все таки, себе говорят ‘enough is enough’, и решаются не подставить в очередной раз щеку, а ударить обратно в ответ. В книге можно прочесть как британцы шушукаются друг с другом о своем супостате в бытовых конфликтах, как они борются со своей бюрократией (которая не сильно отличается от постсоветской), как строят козни своим противникам. Бытовуха? Да, но познавательная бытовуха. Ведь популярны же книги о менталитетах разных народов?
Другая ценность книги - это описание быта британских украинцев. Как я уже писал, я был весьма удивлен тому, что оказывается среди британских украинцев, оказывается вполне себе встречались суржикоязычные, почти что ‘наши’ люди - Надежды, Веры, Людмилы, Николаи. Так, одна из знакомых Маевских - старая украинская эмигрантка с фамилией Kornaukhova. Вроде бы логично было бы предположить, что восточные украинцы должны были продолжать жить по-своему (то есть говорить не на украинском, а на суржике, а может и даже на русском), даже находясь среди преимущественно западных украинцев, но до прочтения этой книги у меня не было тому свидетельств.
Не менее, интересно почитать как воспринимали те старые украинские эмигранты 1940-х, ново-украинских эмигрантов 1990-х. И тут очень ценно, что Марина без обиняков показывает некоторую пещерную русофобию, которая сидела даже в выросшем в межвоенном советском Киеве схидняке Николае Маевском. Интересно, что дочь Николая Надежда, альтер-эго автора книги Марины, смеется с русофобии отца не потому что, она какая-то большая русофилка, а с тех же британских либеральных позиций. Тут нужны примеры, ибо иначе получаются скучные обобщения.
Так, Николай поначалу немного разочарован тем, что слыша разговоры Валентины по телефону с родными из Украины, почему-то она говорит преимущественно с ними по-русски. Затем, он не раз, и не два, списывает жестокость и хамскость Валентины из Тернополя…на ее русские корни. Надежда, которой он жалуется на ‘русскость’ Валентины, отвечает тому - Пап, ты серьезно? Жестокость человека зависит от его языка?
Пассаж про жестокость русских, особенно забавно читается в сегодняшний день, когда жестокость известна нам как украинский бренд, которым украинцы гордятся и которого они отнюдь не стесняются.
Так как, действие книги проходит в 1990-х, западно-украинка Валентина не стесняется говорить, что при коммунизме на Украине было лучше чем при хищническом капитализме тех лет, что тоже приводит в шок антикоммуниста Николая. Мы то знаем, что 1990-е были суровым временем, а советский коммунизм, тем более послесталинский, был может блеклым и скучным, но вполне себе человечным строем. Однако, западный, и с недавних пор украинский обыватель, считают наоборот - мол, 1990-е были прекрасным временем, это была свобода, национальное пробуждение, освобождение от кровавой тирании…(Ага, когда Украина была одной из самых сытых и богатых республик послевоенного СССР!). Марина Левицкая тут не пытается выставить в книге Валентину дурой, и с симпатией презентует объективный взгляд на украинские 1990-е годы. В этом еще одна ценность книги. Марина не натягивает сову на глобус, и не пытается подыграть пропаганде или соответствовать шаблону для обывателей.
В том же духе объективности, Надежда пером Марины, пытается разглядеть то, как видит ситуацию с ее отцом Николаем сама Валентина. Та пашет на нескольких низкооплачиваемых работах - в пабе за стойкой, а также уборщицей. Дома, она, в меру своих умений и времени, ухаживает за 84-летним старикашкой, который вечно к ней лезет (мол, жена же!). Старшая сестра Надежды - Вера, по ходу книги, делится с той неприглядными сторонами их семейной истории, которые от Надежды скрывались в течение жизни, дабы не грузить ее ненужным негативом. Так, оказывается, что их мать вышла за Николая тоже по своего роду расчету. И в СССР, и в Германии (но не Англии) семье Маевских приходилось юлить, врать, обманывать, чтобы выжить. Марина наводит нас на мысль, что при всех недостатках и потешности Валентины - она такая какая она есть, в силу обстоятельств, а не потому что она особенно прямо какой-то ужасный человек, и что истории подобные истории Валентины (и Николая) случались и будут случаться среди иммигрантов всегда.
Вердикт: 5+. Книга прочитывается на ура. Читая, ее не хочется отложить. Найти на русском можно ее здесь, однако лучше читайте ее в оригинале на английском, а еще лучше купите себе ее для своей книжной полки!
P.S. В конце книги Валентина рожает ребенка в Британии. Он не знает и знать не желает кто же его отец. Вариантов как минимум три, и нет, Николаю она так ни разу и не дала, что, кстати, послужило одной из технических причин для развода. Она попутно разбивает сердца паре своих британских хахалей (которые впрочем не питали особого желания на ней жениться), и возвращается домой на Украину с несколькими подержанными машинами (купленными на деньги Николая) для перепродажи. Не хотел приводить аналогию с нынешними украинскими беженцами и нехорошими историями про их наглость, хамство, бесцеремонность, жестокость, завышенные ожидания, разбивание семей, коими кишат социальные сети, но они сами напрашиваются…Хотя, по логике и здравому смыслу, все жуткие истории должны быть про крошечное меньшинство из них, да и сложно судить людей в их критическом положении.
Клемент Таралевич
Лондон, Май, 2023 год.