С праздником, друзья! 78-й раз мы с вами отмечаем этот день, вспоминаем родных, которые не вернулись с войны, — а такие есть в каждой семье, — в который раз пересказываем военные истории отцов, дедов и прадедов, пересматриваем «Они сражались за Родину», «Офицеры», «В бой идут одни старики» и, конечно, поднимаем рюмку-другую за Победу. А что пили в самый первый День Победы? И после, на Банкете Победы в Кремле? Давайте вспомним.
Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за «винтики», которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей.
Отрывок из тоста И.В. Сталина на банкете в честь Победы в Кремле, 25 июня 1945
Для начала надо отметить, что банкетов Победы было несколько
8 мая в немецком Карлхорсте, где располагалась советская военная администрация во главе с Жуковым, в честь подписания акта о безоговорочной капитуляции состоялся банкет для союзников. Личный повар маршала Победы Лукерья Антиповна Глушкова вспоминала:
Ближе к полуночи 8 мая в воротах Карлхорста стали появляться участники делегации для подписания. Сияют люстры, звучит разноязыкая речь. А у меня лишь одна мысль — только бы не сгорел молочный поросёнок!
А главный приём в Германии Жуков устроил 20 мая. Лукерья Антиповна вспоминала, что это был не просто банкет, а настоящий бал. Готовились к нему несколько недель. Жуков встречал гостей лично: главнокомандующие, адмиралы стран-союзниц, все в парадных мундирах, высокие чиновники, дипломаты — элита СССР и стран Запада. Это Европа, так что все с жёнами, а те — в мехах и бриллиантах. Яркость красок и буйство ароматов.
Подавали огромное количество закусок, рыбу, которой славится русский стол — осетрину, севрюгу, обязательные блины с икрой и заливное. Официанток не хватало, поэтому к обслуживанию важных гостей подключили жён офицеров. Жуков поставил перед своим поваром задачу: поразить союзников обилием и качеством блюд. Надо сказать, что Лукерья Антиповна (тогда она, правда, была девушка Луша, всего 23 лет от роду, но уже звезда в своём деле — кончила спецкурсы поваров при НКВД. Да были и такие) справилась.
Пили гости русскую водку, крымские (ещё из царских запасов, не все были уничтожены в Петрограде) и немецкие вина. Первые привезли из СССР, а второго были полны подвалы ставки Гитлера. Они там, как известно, все малохольные и хранили много вина, чтобы пить за победу. Но вышло, что пили за Победу не немцы. Ещё подавали коньяк и различные ликёры для дам и, конечно, шампанское.
В мемуарах Жуков вспоминал о том времени:
Любопытная деталь. В процессе Контрольного Совета [коллективный орган стран-союзниц, который управлял Германией во время исполнения капитуляции] питание участников заседаний союзников осуществляли по очереди — один месяц кормили американцы, другой — англичане, затем — французы. Когда наступала наша очередь, количество участников заседаний увеличивалось вдвое. Это объяснялось широким русским гостеприимством и хорошо зарекомендовавшей себя русской кухней, русской водкой и икрой!
Кулинарное наступление
Советское руководство даже во время войны старалось впечатлить своих союзников богатством стола и разнообразием блюд. Всё должно было говорить о благополучном положении дел в СССР, несмотря на тяжёлые бои. Одним из самых ярких и пышных был приём в честь Черчилля летом 1942 года. Премьер-министр Великобритании был поражён серебряной посудой и тончайшим фарфором ручной работы. Но главное — шашлыком из мяса двухнедельного ягнёнка. И конечно, армянским коньяком.
Обед в Георгиевском зале
24 мая 1945 года в Георгиевском зале Большого кремлёвского дворца состоялся грандиозный приём в честь командующих войсками Красной Армии. Дата была назначена ещё 10 мая. Было решено взять две недели на подготовку, и в четверг — этот день по протоколу лучше всего подходил для приёмов — устроить праздничный обед.
Нужно подготовить и провести особый парад. Пусть в нём будут участвовать представители всех фронтов и всех родов войск. Хорошо бы также, по русскому обычаю, отметить победу за столом, устроить в Кремле торжественный обед. Пригласим на него командующих войсками фронтов и других военных по предложению Генштаба. Обед не будем откладывать и сделаем его до парада.
Слова И.В. Сталина по воспоминаниям начальника оперативного управления Генштаба С.М. Штеменко
Точный состав приглашённых неизвестен до сих пор. Это почти мистическое дело, но не обнаружено ни приглашений, ни списков гостей, ни даже меню. Историки разводят руками и стараются восстановить ход событий по воспоминаниям участников. Так вот, по воспоминаниям на мероприятии было около 300 человек. Там присутствовали все командующие фронтами, особо отличившиеся генералы, партийные лидеры, разработчики и конструкторы вооружений и те, кого приглашал лично Сталин.
Вёл застолье — тамадил по-нашему — Вячеслав Михайлович Молотов. На сайте его внука, политолога Вячеслава Никонова, есть воспоминания и об этом обеде. В стенограмме обеда (это же официальное мероприятие, стенограммы делались для газетных публикаций) был зафиксирован 31 тост.
Пили шампанское, но, разумеется, советское, которое с 1937 года успешно готовили по ускоренному методу. Пили коньяк, пили крымские и грузинские вина, и пили, конечно же, водку. Этот великолепный приём стал прелюдией к другому, ещё более грандиозному — приёму в честь участников парада Победы.
Банкет победителей
25 июня 1945 года, на следующий день после парада на Красной площади, офицеры-участники парада и особо отличившиеся воины были приглашены на праздничный обед. Гостей на мероприятии было около 3000 человек.
Перед каждым лежало отпечатанное на машинке меню с советским гербом. В Георгиевском зале столы накрыли только для руководства страны и генералитета. А офицеры и солдаты расположились в Грановитой палате.
Сталин первым тостом пригубил перцовку, а после пил красное вино, но очень немного. Он соблюдал рекомендации докторов, а они запрещали ему употреблять алкоголь — болел желудок. Но сам Сталин любил, чтобы на его глазах люди пили и ели.
Меню июньского приёма 1945 года сохранилось:
Икра зернистая, икра паюсная, расстегайчики, балык, сельдь с гарниром, шамая копчёная, севрюга заливная, ростбиф, ветчина, галантин, салат «Оливье», салат «Весна», огурцы, редис, сыр, масло, тосты, шампиньоны, цветная капуста, спаржа, нельма в белом вине, баранина жареная с картофелем, индейки и цыплята жареные с салатом. Десерт клубничный, мороженое, кофе, фрукты, миндаль, ликёры.
Подавались французские вина, американский виски — подарки от союзников — и конечно же, водка. Была перцовка и советская «Старка» — водка, смешанная с португальским портвейном. На столовых приборах было изображение герба СССР — серпа и молота. Участники вспоминали, что обслуживали их официанты из лучших столичных ресторанов, но в основном все предпочитали самообслуживание — люди в Грановитой палате были простые, за годы войны отвыкшие от «сервиса».
Что-то подсказывает мне, что ни сладкие вина, ни ароматный коньяк, ни диковинный виски не брали за душу тех людей за столами, не пронимали их сильнее, чем сто грамм из алюминиевой кружки под кусок хлеба в блиндаже с фронтовым другом... И не еда и выпивка были важны для гостей: для них было ценно осознавать, что они — победители. Над столами в великолепном Георгиевском зале, в белоснежной Грановитой палате, как и в городской коммуналке или в деревенской избе — везде, незримо, но вполне ощутимо витала мысль: «Мы победили!».