- Вон, какие сережки воткнул, что аж все уши отвисли.
- Это мода, такая, пап, не лезь к нему. Я тебя прошу.
- Музыкант, - прошептал старик, поправив плед на худощавых коленях. - Видимо, на ушах играет.
Во дворе одноэтажного дома стоял радостный смех. Дети, внуки и правнуки галдели над круглым массивным столом, выбирая из глубоких тарелок самые аппетитные кусочки сочного шашлыка. Малышня сидела в песочнице и хрустела сладкими кукурузными палочками, дети постарше баловались у стола, отбирая друг у друга еду. Подростки помогали старшим накрывать стол, расставляя посуду, мужчины пили пиво под железным навесом и жарили ароматную свинину. Женщины суетились в кухне. Только один старичок сидел на открытой террасе и внимательно вглядывался в каждого из ребят.
- Этот будет инженером, - бубнил себе под нос Никифор, осматривая мальчика в очках, уставившегося в мобильный телефон. – А этот - строителем, - дед улыбнулся, когда трехлетний мальчонка перевернул ведро в песочнице и стукнул по дну лопаткой. – Этому бы стрижку сменить, тогда будет настоящий парень, а то что это… Висят, как сосульки, только глаза себе испортит.
Мальчишка семнадцати лет с обесцвеченной челкой терся у мангала.
- Санька! – окликнул парня Никифор.
- Я не Санька, а Санчо, - отозвался тот, но подходить не стал.
- А-а, Саранча, значит, - усмехнулся дед. – Тебе бы на усадьбу колорадских жуков собирать, а не волосы отращивать! – и дед хрипло рассмеялся.
Санька покосился на старика, поправил рукой челку и фыркнул:
- Чтоб ты понимал, хрыч старый.
- Не оскорблять деда, - отец услышал, как сын отзывается о старике. – Он всю вой ну прошел.
- И что? Мне теперь в ножки ему кланяться? – Санька позеленел от злости.
- Иди к матери, - отец покосился на парня, - ты ей там больше сгодишься.
Никифор, заметив, как внук отправляет своего невоспитанного отпрыска на кухню, одобряюще кивнул головой.
- Ну, а ты, кем у нас станешь? – дед продолжил рассматривать молодежь и делать выводы, кто кем станет, когда вырастет. – О, этому бы лопату в руки и выгребную яму копать, а лучше – могилки.
- Пап, ты что такое говоришь? – из дома вышла полная женщина с тазом, наполненным огурцами и помидорами. – Стас у нас музыкант.
- Оно и видно, на ушах играет, да? Вон, какие сережки воткнул, что аж все уши отвисли.
- Это мода, такая, пап, не лезь к нему. Я тебя прошу.
- Музыкант, - прошептал старик, поправив плед на худощавых коленях. – Знал я одного музыканта, правда его под Севастополем в окопе засыпало. Он таких сережек не носил. Раньше мода другая была…
- Деда, ты яблоко будешь? – к Никифору неожиданно подбежала девчушка с косичками лет пяти и протянула красное яблоко. – Сладкое.
- Спасибо, девочка, спасибо. Да у меня и зубов-то нет. После вой ны все растерял. Видно, мне они ни к чему.
- А почему? – девочка улыбалась и пристально смотрела на дряхлого старика.
- Может, кому другому сгодятся, - пошутил дед. – Кушай, кушай сама, детка. Тебе для здоровья полезно.
Никифор продолжил наблюдать за молодежью и фантазировать насчет их будущих профессий. Вот Коленька, двадцатидвухлетний раздол бай. Сидит и пьет пиво, косясь на свою молоденькую жену. Сам работать не хочет, а жена на двух работах пашет. Правда, она старше его лет на пять. Хм, нашел себе мамку, бездельник. И за что она его только любит?
- Коля! – дед высунул правую руку из-под пледа.
Тот кивнул в ответ, но подняться не соизволил.
- Как с работой у тебя? Лады?
- Лады, - нехотя ответил Коля, показав банку с пивом.
- Вижу, - усмехнулся старик. – Вот так и проживешь с ней в обнимку, а Верка твоя другого мужа найдет, пошустрее.
Потом он перевел улыбчивый взгляд на мальчика двенадцати лет. Тот сосредоточенно играл на планшете.
- Витя, как дела? – спросил дед.
- Не мешай, у меня тут танки, - дерзко проговорил мальчик, выкатив язык перед экраном.
- Ну-ну, танки, - вздохнул дед и вспомнил, как его друг Валерка в танке горел. От него только угольки и остались.
- Дедушка, а ты чего здесь? – к Никифору подошла внучка Варвара, взрослая тетя сорока годков. – Пойдем за стол.
- Не-е, милая, спасибо. Я здесь посижу.
- Ну что ты, мы в коем веке собрались всей семьей у тебя в гостях, а ты сидишь в кресле, подальше ото всех. – Внучка взялась за ручки инвалидной коляски.
- Не надо, Варечка. Иди, посиди с родней. А я тут побуду. Дайте хоть раз в год на вас погляжу, дорогие мои. Полюбуюсь.
- Дедушка, нехорошо как-то. Надо всем вместе за стол сесть. Давай я тебе помогу.
Она толкнула коляску и переднее колесо наехало на плед. Тот сполз, «обнажив» тело старика. У Никифора не было одной руки и ноги. Но он не стеснялся этого. Просто не хотел обременять гостей, которых видит очень редко.
- Дедушка, если не хочешь с нами, тогда давай я тебе тарелку сюда принесу, - женщина заботливо подняла плед и накрыла Никифора.
- Не надо, Варечка. Иди, а обо мне не беспокойся. Кушайте, мои хорошие, кушайте и веселитесь. Сегодня можно. Неизвестно, что завтра с вами будет.
Конец.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.