В трактате «Ниндзюцу огидэн-но маки» («Свиток сокровенных тайн ниндзюцу»), говорится о том, что на службе у принца-регента Сётоку Тайси (754—622 г.) находился человек по имени Отомо-но Сайдзин (также известный как Отомо-но Сахито), который применил ниндзюцу в войне между кланами Мононобэ и Сога в 584 г. За это и получил от принца имя Синоби. Однако упоминание об Отомо-но Сайдзине встречается только в этом тексте. В «Бансэнсюкай», где история ниндзюцу изложена достаточно подробно, а также в других трактатах, упоминание о нём не встречается. Поэтому можно сделать вывод, что эта история — измышление автора, либо неправильная трактовка известных исторических событии.
Согласно «Бансэнсюкай» впервые ниндзюцу было использовано в Японии во время смуты годов Дзинсин (672 г.):
«Братом тридцать восьмого императора Тэнти, был император Тэмму. В этот период принц Сэйко замыслил мятеж против него и засел в замке, который он построил в уезде Атаго, в провинции Ямасиро. У императора Тэмму был синоби по имени Такоя. Он проник в замок Ямасиро и поджог его. Одновременно с этим, войска Тэмму начали штурм, и замок пал без труда. Это был первый случай, когда ниндзюцу было использовано в нашей стране. Об этом написано в „Нихон сёки“ („Анналы Японии“). С тех пор не было полководцев, кто бы ни использовал это искусство. Из полководцев, кто использовал его полностью, были: Исэ-но Сабуро Ёсимори, Кусуноки Масасигэ и его сын, Такэда Сингэн, Мори Мотонари, Кэнсин из Этиго, и князь Ода Нобунага. Из них Ёсимори написал сто стихотворений о ниндзюцу, и они были переданы до наших дней».
Упомянутый Исэ-но Сабуро Ёсимори был вассалом Минамото-но Ёсицунэ (1159—1189 гг.), знаменитого полководца XII века и брата первого сёгуна Минамото-но Ёритомо (1147—1199 гг.). Как полагает историк ниндзюцу Окусэ Хэйситиро, он был уроженцем провинции Ига и предводителем местных разбойников. Когда Ёсицунэ со своим войском переправлялся через провинцию Ига, путь ему преградила банда Ёсимори. Разбойники в знакомой горной местности чувствовали себя как рыба в воде, и поначалу взяли верх. Но лишь когда к Ёсицунэ подошло подкрепление, разбойники отступили в свой замок и Ёсимори был вынужден запросить мира. Он признал себя вассалом клана Минамото, и до конца, верой и правдой служил и Ёсицунэ. На службе у Ёсицунэ он, по-видимому, занимался военной разведкой или был командиром отряда мономи (наблюдателей), которых посылали наблюдать за передвижениями противника. Ёсимори приписывают 100 стихотворений-танка о ниндзюцу («Ёсимори хяку-сю»), которые по традиции передавались от учителя к ученику в качестве кудэн (устных наставлений), и заучивались наизусть. Письменную фиксацию они получили в XVII веке в трактате «Гумпо дзиёсю». В этих стихотворениях, вкратце, даются советы по организации военной разведки, по тайному проникновению в замки и военные лагеря противника, по проведению ночных атак, затрагиваются также и морально-этические вопросы, связанные с ниндзюцу. Таким образом, можно заключить, что Ёсимори хяку-сю, является старейшим наставлением по ниндзюцу.
Когда войска Тайра были разгромлены, а Минамото-но Ёритомо получил титул Сэйи Тайсёгун, бывшим сторонникам Тайра было опасно оставаться в столице по причине преследований, и они разошлись по всей стране в поисках убежища. Иные из них пришли в Ига, и научили местных жителей своим воинским искусствам. Все они были профессиональными воинами, людьми, знавшими все тонкости стратегии и умевшие обращаться с оружием. Эти пораженцы, обосновавшись в Ига, влились в общины местных дзи-дзамурай, которые контролировали эту провинцию и вели воины друг с другом.
Провинция Ига, традиционно была самоуправляющимся регионом. Изначально, контроль над этой провинцией осуществляли крупные буддийские монастыри, и коалиция мелкопоместных феодалов дзи-дзамурай Ига-икки. Но, в дальнейшем, монастыри потеряли своё влияние в Ига, и власть перешла к дзи-дзамурай. Эти дзи-дзамурай постоянно между собой воевали, оспаривая друг у друга территории. Так как численность их дружин была небольшой, и горный рельеф местности осложнял ведение сражений, основная ставка была сделана на диверсионную войну.
Такое положение дел в Ига продолжалось долго, вплоть до 1581 г., когда войска могущественного феодала Ода Нобунага (1534 — 1582 гг.), продолжившего объединительную политику Такэда Сингэна (1521 — 1573 гг.), нанесли поражение местному объединению дзи-дзамураев, разорив всю провинцию. Подобное независимое положение в Ига, привело к тому, что местные князьки и лидеры Ига-икки не были ничьими вассалами. В период феодальных войн эпохи Сэнгоку они были вольны, ради собственной выгоды, принимать чью угодно сторону — верность они хранили только себе, своим мелким кланам, и даже участие в коалиции Ига-икки, диктовалось узкоклановыми интересами. Подобное положение было не только в Ига или в уезде Кока, провинции Оми. Везде, где жизнь протекала «на отшибе», вдалеке от крупных торговых путей, куда не добиралась центральная власть, народ самоогранизовывался, управлялся собственными силами. Некоторые историки подобную форму самоуправления называют «феодальной демократией», хотя интересы простого народа и интересы лидеров этих объединений-икки, которые происходили из мелких феодалов, часто не совпадали.
В Ига доминировали кланы Хаттори, Момоти, Оэ, Курода, Цугэ. В уезде Кока провинции Оми, власть была поделена между 53 семьями. Самой известной семьёй в Ига была семья Хаттори. Они прибыли из Китая в эпоху Нара (710—794 гг.), и судя по всему, занимались ткачеством (фамилия Хаттори переводится как «ткач за станком»). Они имели тесные связи с синтоистскими храмами в Ига и Исэ, которым поставляли ткань для церемониальных облачений, и постепенно поднялись в финансовом и социальном отношении. В XII в. Хаттори становятся вассалами Тайра и глава клана Хаттори Хэйнайдзаэмон Иэнага, поступил на службу в императорскую охрану. Он дал право своему старшему сыну Хаттори Хэйтаро Корэюки использовать фамилию Камихаттори. Средний сын Хаттори Хэйдзиро Ясуёри был основателем другой линии этого клана Накахаттори, а младший сын Хаттори Хэйдзиро Ясунори основал фамилию Симохаттори.
Каждая семья имела свой собственный мон (семейный герб), с избражением стрел — вариацию на тему герба основной семьи — Камихаттори. Из этих семей, впоследствии выделились семьи Момоти и Фудзибаяси.
Военное искусство дзи-дзамурай провинции Ига традиционно было связано с военным искусством горных отшельников-ямабуси, адептов учения сюгэндо — своеобразного синто-буддийского синкретизма. Провинция Ига была центром религиозных практик школ Сингон и Тэндай, разработавшим эффективные методы психорегуляции, вхождения в трансоподобные состояния, аутотренинга и аутосуггестии. Практика последователей этих школ и ямабуси включала крайний аскетизм, позволявший быстро и эффективно добиваться трансперсонального состояния, в котором происходил сдвиг внешнего восприятия, и мелочи и нюансы, не замечаемые в обычном состоянии сознания, проявлялись наиболее отчётливо и ясно. Транс и трансперсональный опыт, способствовали развитию гибкости ума и нестандартности мышления, раскрывали так называемые резервные возможности человеческого организма, дремлющие в состоянии сознания обыденном. Эти способности и навыки, помноженные на боевой опыт, делали человека неустрашимым бойцом, идущим до конца к достижению намеченной цели.
Во второй половине XIII в. во многих провинциях оформляется протестное движение против политики сиккэнов Ходзё, которое возглавляли местные феодалы не желавшие платить рисовый налог. Участников этого движения современники называли акуто (букв. «банды негодяев»). Состав акуто был разношёрстным, в эти шайки входили: и дзи-дзамурай, и крестьяне, примыкал к ним и просто буйный люд — ронины и разбойники. По-сути эти акуто и были разбойниками, а не мятежниками, выдвигавшими какие-либо определённые политические требования. Впрочем, среди историков нет единого мнения о сущности этого движения. Симада Дзиро пишет, что целью акуто была борьба мелкопоместных феодалов за сохранение старых земельных отношений в провинциях, которые пыталось реформировать правительство бакуфу. Известные историки Инагаки и Мацумото считают, что акуто протестовали против власти аристократии и сёгуната. Исимода Сё, исследовавший движение акуто в провинции Ига, на материале сёэн (крупное поместье) Курода, пишет, что лидерами этого движения были в основном, вассалы сёгуна, протестовавшие против введения рисового налога. Они не могли привлечь на свою сторону простолюдинов, так как их интересы не совпадали с интересами простого населения сёэн, что и стало причиной их поражения.
Правительство пыталось бороться с этим движением, но эта борьба была безрезультатной. Движение акуто прекратило своё существование, не потому что проиграло правительству, а потому что себя исчерпало — в изменившихся политических и экономических условиях эпох Муромати м Сэнгоку-дзидай оно потеряло всякий смысл своего существования. Впрочем, уже на исходе эпохи Камакура акуто из шаек мятежников, с неопределёнными требованиями, превратились в группы военных наёмников. Даже императорский двор, в годы Кэмму и Намбоку-тё, стал привлекать акуто на свою сторону, в борьбе за власть.
Впервые термин «синоби» в значении лазутчика стал использоваться в воинской повести (гунки) «Тайхэйки» («Повесть о великом мире»), рассказывающей о событиях годов Кэмму (1331—1336 гг.), когда император Годайго (годы правления 1313—1339) сверг диктатуру сиккэнов Ходзё, узурпировавших власть. В это время императору служил знаменитый полководец Кусуноки Масасигэ (1294—1336 гг.), который одним из первых в Японии, стал активно пользоваться услугами ниндзя, и даже основал свою школу. По крайней мере, в периоды Сэнгоку-дзидай (1477—1573 гг.), Адзути-Момояма, и в начале периода Эдо (1603—1868 гг.), были известны целых две школы, носящие название Кусуноки-рю, и ряд школ восходящих к традиции Кусуноки-рю. Кусуноки использовал в качестве лазутчиков ямабуси, и горных разбойников (акуто) из Ига. В «Бансэнсюкай» говорится:
«В [традиции] ниндзюцу Кусуноки Масасигэ был такой метод: он разделил 48 ниндзя на три группы по 16 человек, и [одну из них] постоянно держал в Киото. Эти люди, используя различные хитрости, узнавали о положении дел в столице и обо всём сообщали Кусуноки… Кусуноки Масасигэ написал о секретах военного искусства и о ниндзюцу в 6 свитках, и объединил их в один том. Он держал эту [книгу] в секрете, и когда он потерпел поражение в битве при Хёго, [перед тем, как совершить сэппуку], он отдал эту книгу Оити Сакон Таро, и он передал её его сыну — Масацура. Эта книга называется „Кусуноки иккан-но сё“ („Записи Кусуноки в одном томе“)».
Также и принц Моринага (1308—1335 гг.) использовал ямабуси и акуто в борьбе против Асикага Такаудзи, нового узурпатора, основавшего сёгунат Муромати. Асикага Такаудзи сначала служил дому Ходзё, потом переметнулся на сторону мятежного императора Годайго, и также как и Кусуноки, сделал многое для свержения Ходзё. Он ожидал, что император сделает его сёгуном, но титул Сэйи Тайсёгун достался принцу Моринага, и раздосадованный полководец, собрав сторонников из провинциальных феодалов, не желавших прямого императорского правления, учинил новую смуту. Принц Моринага прознал о планах Асикага, и, наняв отряд акуто, стал готовить на него покушение. Летописи говорят, что в это время по Киото прокатилась волна бессмысленных тайных убийств, жертвами которых стали мелкие чиновники, купцы и простолюдины. Это наёмники Моринага отрабатывали тактику покушения на Асикага Такаудзи, чем наводили ужас на жителей Киото. Моринага начал на Такаудзи настоящую охоту, однако из охотника он сам очень быстро превратился в жертву — Асикага оказал давление на императорский двор, с требованием выдать ему принца-заговорщика.
Участие ямабуси и акуто из Ига в подобных политических авантюрах, видимо и послужило причиной появления такого искусства как ниндзюцу. Этот период, известный в историографии как Намбоку-тё («Период Южного и Северного дворов» 1336—1392 гг.), послужил едва ли не главной исторической предпосылкой возникновения этого искусства. Именно в период Намбоку-тё, и в последующий период Муромати (1336—1573 гг.), происходит выделение методов разведки и диверсионной войны в самостоятельную сферу военного дела, происходит появление не только теории шпионажа — такая теория уже существовала в свитках китайских трактатов, но и появление специфической системы подготовки лазутчиков. Напряженная политическая обстановка требовала от сторон конфликта знание планов друг друга. И та и другая сторона в этих целях использует военных наёмников — банды акуто и обычных разбойников-нусубито. Причина здесь в том, что именно специалисты по воровскому ремеслу, могли с легкостью проникать в дома и в замки. А акуто, были к тому же не просто разбойниками, они были в большинстве, дзи-дзамурай — т.е. самураями, обладавшими земельным наделом, и как самураи, пусть и низкоранговые, они прекрасно разбирались в вопросах военного искусства. Также, для сбора информации, и та и другая сторона, привлекала ямабуси, так как они путешествовали по всем провинциям, общались с народными массами и находились в курсе всех событий. Надо сказать, что большая часть ямабуси и акуто поддерживали Южный двор, так как считали Северный двор марионеткой в руках сёгуната, и не признавали его легитимность. К тому же акуто, выступая в прошлом против Ходзё, в новом сёгунате видели таких же Ходзё, считая, что сменились лишь декорации, а реальное положение дел осталось тем же. Переход акуто от простого бунта и разбоя к военному наёмничеству, стал причиной выделения из среды дзи-дзамурай, входивших в эти шайки, семей, основным занятием которых стал шпионаж и диверсии за деньги.
Японский историк Сасама, так описывал ситуацию в Ига на заре периода Сэнгоку:
«В провинции Ига, во времена Онин, пост сюго (губернатора) занимал Дзинки Ига-но Ками, но в течение нескольких последующих поколений сюго утратили контроль над провинцией. Дзидзамураи… составили союз — икки с семьями горных и прибрежных районов соседних провинций, стали заниматься разбоем на суше и на море, и жили за счёт рыбной ловли и охоты. В дальнейшем, т. н. Ига-сю (отряды из Ига) стали наниматься на военную службу в различные провинции, такие как Одавара отрядами по 50 или 30 человек, и использовались как засадные отряды (фуси-камари)».
В «Бансэнсюкай» так описывается жизнь в Ига, накануне эпохи Сэнгоку:
«В старину, после правления сёгуна Асикага Такаудзи, его потомки наследовали звание сёгуна один за другим. Но двор не был способен к хорошему правлению, и чиновничество пришло в упадок. Должностные лица были развращены и продажны, и [повсюду, в провинциях], были постоянные войны. Князья и чиновники нападали друг на друга, и не было мира в нашей стране долгое время. Это продолжалось до правления 13-го сёгуна после Такаудзи, которого звали Коугэн-ин Ёситэру, и в итоге три пути добродетели (отношения между князем и вассалом; отношения между отцом и детьми; отношения между мужем и женой) пришли в полный упадок. Повсюду во всей стране были войны, и все кланы были в смятении, во всех провинциях царили раздоры. Однако каждая провинция имела сюго (губернатора, назначенного сёгуном), и находилась под его руководством, кроме людей из Ига и Кога. Ига-моно и кога-моно никогда не имели сюго, и каждый клан управлял [своими землями] самостоятельно. Они строили небольшие замки в своих поместьях и были свободны от контроля правительства. Во многих случаях они вели войну друг с другом, чтобы захватить чужие владения. Все их силы были сосредоточены на войне, и каждое утро и каждый вечер, их помыслы были только об оружии и все [заботы] только об обороне. Они выискивали бреши в обороне друг у друга и посылали синоби проникать и поджигать замки друг друга, получать сведения о противнике, спутывать вражеские планы и разрушать союзы помощью дезинформации, проводить ночные атаки и разрабатывать стратегии с многочисленными изменениями, чтобы застать противника врасплох. Поэтому они всегда держали своих лошадей оседланными, и даже простолюдины были в постоянной готовности к войне и никогда не теряли бдительности. Таким образом, они думали только о том, как победить большое вражеское войско, используя малое количество людей, побеждать «твёрдое и сильное», используя «мягкое и гибкое», а для этого нет ничего лучше, чем использовать синоби. Поэтому каждый самурай оттачивал свои навыки в ниндзюцу, и каждый простолюдин (гэнин) изучал ин-нин (искусство тайного проникновения). В результате вышло, что одиннадцать простолюдинов (гэнин) имели выдающиеся способности в ин-нин. Они могли с легкостью, как в своей провинции, так и в чужих провинциях тайком проникнуть в чужие владения, захватить замок и добиться победы. По этой причине, некоторые даймё из соседних провинций, имеющие многочисленные войска, не могли захватить Ига. Даже такие грозные даймё, как князь Нобунага, однажды потерпели поражение в Ига. Поэтому не было вероятности, что другие амбициозные князья завладеют этой провинцией, ибо это было очень непросто. Даже, несмотря на то, что Ига была небольшой провинцией, с небольшим количеством людей, не имеющих над собой сюго, и [там] было множество мелких кланов, чья позиция казалась шаткой, Ига не была завоёвана сильными войсками под руководством могущественных князей из соседних провинций. Почему это было возможным? Это могло быть возможным только благодаря успешному использованию ниндзюцу. Таким образом, провинция Ига — это родина ниндзюцу.
Вопрос: Я бы хотел узнать имена одиннадцати мастеров ин-нин
Ответ:
Номура-но Одаки Магодаю,
Синдо-но Котаро,
Татэока-но Додзюн,
Симоцугэ-но Кидзару,
Симоцугэ-но Кодзару,
Уэно-но Хидари,
Ямада-но Хатиэмон,
Камбэ-но Конан,
Отова-но Кидо,
Кабутояма Таро Сиро,
Кабутояма Тародзаэмон.
Эти люди были самыми значительными мастерами, но когда пришли современные синоби, школа (рюха) основанная Додзюном, разделилась на 48 отдельных школ, и поэтому в Ига и Кока стало 49 школ.
Вопрос: Почему школа Додзюна разделилась на 48 школ?
Ответ: Сасаки Ёсиката, чьё монашеское имя было Ваккансай Дзётэй, был сюго провинции Оми. Среди его вассалов был человек по имени Додо, который поднял мятеж [против него] и укрылся в замке Саваяма-дзё в провинции Оми. Дзётэй осаждал его несколько дней, но замок находился посреди такой непроходимой местности, что казалось его трудно взять приступом. Тогда было решено нанять некоего мастера ниндзюцу из Ига, которого называли искуснейшим ниндзя, имя его было Додзюн, и попросили его о помощи. По просьбе Дзётэя Додзюн собрал 44 ига-моно и кога-моно и пошёл в замок Морияма-дзё с 49 людьми. По дороге они остановились в монастыре Хэйсэндзи в Юфунэ в провинции Ига. В этой местности жил гадатель, которого звали Миясуги. Он принял Додзюна и гадал об исходе его миссии. Гадатель сказал, что миссия будет удачной. Кроме того, он написал и передал Додзюну стихотворение:
Саваяма-ни
тодото нару каминари-мо
ика саки ирэба
отти-ни кэрунари
Гром гремит
Над вершиной Саваяма,
И падёт Додо,
Как сражённый молнией.
«Молния» здесь игра слов, каламбур, указывающий на фамилию Додзюна. Додзюн был очень доволен этим стихотворением и дал гадателю сто монет хики. Тогда он пошёл к Дзётэю и обговорил сигналы и пароли, необходимые для проникновения. Вскоре, он проник в замок Саваяма-дзё, пользуясь методом маскировки, называемым «бакэмоно-но дзюцу» («способ оборотня»), и поджог изнутри замок. В это же время Дзётэй провёл быструю атаку снаружи. Войска Додо одновременно пытались потушить пожар и отражать нападение противника. Огонь бушевал всё больше и всё яростней, и они не могли ничего сделать, и в итоге были побеждены. После этого 48 людей [Додзюна] основали собственные школы (рюха). Таким образом, названная школа Додзюна породила 48 других школ».
Уезд Кока, провинции Оми в древности входил в состав провинции Ига, поэтому многие процессы происходившие на территории этой провинции отражались и в Кока. Многие семьи из Ига имели родственников и в Кока.
Уезд Кока был известен издревле. В «Нихон сёки» есть упоминание об эмигрантском клане из Пэкче Кафука-но Оми. Некоторые историки полагают что «Кафука» — это и есть первоначальный вариант чтения иероглифов «Кока». Дзи-дзамураи региона Кока часто участвовали в войнах, и в частности были вовлечены в конфликт Дзинсин-но ран. Полагают что упомянутый выше Такоя, был как раз уроженцем Кока.
Особенности местности также способствовали развитию методов диверсионной войны. Район Кока расположен на юге префектуры Сига, и граничит на юге с Ига, по середине своей территории с горами Сигараки, и на востоке с горой Судзука, возвышающейся на 1000 м. над уровнем моря. Реки Ясу и Сома текут с горы Судзука, образуя лабиринт долин. Кока-моно исстари занимались охотой и лесозаготовкой, так как в этом регионе полноценное ведение сельского хозяйства практически невозможно.
В этом районе часто селились эмигранты аябито и хата, прибывшие в Японию из Китая и из Пэкче. Также как и Ига, уезд Кока был пристанищем для пораженцев, которые уходили в труднодоступные места, скрываясь от преследований правительственными войсками. Они оседали в этом районе и начинали новую жизнь.
В периоды Хэйан и Камакура, в этом регионе распространяется эзотерический буддизм школ Сингон и Тэндай. Эти направления японского буддизма тесно связаны с эклектическим учением сюгэндо, оказавшим огромное влияние на духовную жизнь обитателей областей Ига и Кока. Для последователей сюгэндо гора в Кока, называемая Хандо-яма, была священным местом. У её подножия располагается храм Хандо-дзи.
По легенде основателем Кока-рю является Мотидзуки Сабуро Камэиэ-Оми но ками. Летописи говорит, что во время подавления метяжа Тайра-но, Масакадо (939—940 гг.) один из командиров по имени
«Мотидзуки Сабуро совершил немалые подвиги, и получил Императорского двора в награду поместье в Кога. С тех пор семья Мотидзуки управляет Кока».
По-видимому, семья Мотидзуки контролировала общины горных монахов-ямабуси, и имела теснейшие связи с монастырями и храмами по всей Японии. Благодаря своему общественному положению, семья Мотидзуки была лидером коалиции местных дзи-дзамураев, также как в Ига, таким лидером являлась семья Хаттори.
Во второй половине периода Муромати, Роккаку Такаёри, даймё из провинции Оми, начал грабить храмы и усадьбы мелких феодалов и чиновников. Другой даймё из Оми обратился с жалобой к сёгуну Асикага Ёсихиса (1463—1490 гг.). Сёгун приказал Роккаку покинуть захваченные территории, но Роккаку выказал демонстративное неповиновение, и нагрубил посланнику сёгуна. В ответ Ёсихиса собрал со всей страны лояльных себе глав самурайских кланов, и с большой армией около 30.000 воинов двинулся из Киото на провинцию Оми. Такаёри собрал небольшую армию, численностью в 6000 человек. К нему присоединились Ига-моно и Кога-моно, потому, что он им пообещал относительную автономию со статусом хинкан (хранителей).
В 1487 г. Произошла битва близ деревни Магари. После того как войска сёгуна вторглись в Оми, воины Роккаку направились в горы Кога, избегая любых столкновений с противником. Правительственные войска преследовали Такаёри, но преследовать врага в горах, воины Ёсихиса были не готовы. Кога-моно, пользуясь знанием местности совершали налёты на отряды сёгуна и безнаказанно скрывались в горах. Войско сёгуна было вынуждено вернуться в свою ставку, в Магари, где той же ночью было атаковано кога-моно. Говорят, что в этом бою серьёзное ранение получил сам сёгун, что привело его к преждевременной смерти в расцвете лет. 53 семьи Кога, участвовавшие в этой битве получили благодарственное письмо от Такаёри, и различные привилегии. В «Оми онкороку» говорится:
«Синоби-сю из Ига и Кога, [чьи способности] высоко ценятся, впервые получили признания за свои фантастические подвиги в сражении при Магари в 1-й год Тёкё, где они проявили себя перед крупными армиями, собранными со всей Японии».
С этих пор кога-моно стали считаться самыми лучшими воинами во всей стране, и их также как и ига-моно приглашали к себе на службу многие крупные феодалы.