Это история про истинного белоруса, бойца и трудягу, мирного и боевитого человека — Николая Игнатьевича Жарикова. В его жизни и жизни его родных, как в капле ключевой воды, отражается и наша общая история, и весь наш огромный, радостный и трагический мир. Подробности – в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Везучий
Родился он 9 мая 1926 года. Тогда никто не мог предположить, насколько громкой станет эта дата в будущем. Всезнающие эксперты, возможно, кинутся утверждать, что с этого года если и призывали на фронт, то все равно Великая Отечественная уже шла к завершению. Мол, везучие ребята были, которые в 1926-м родились. Все так и не совсем.
По большому счету его война — история мальчишки, оказавшегося в кровавом омуте, после которого быстро становишься мужчиной и уже вряд ли будешь робеть перед кем-то, заискивать.
На сопках Маньчжурии
Когда началась Великая Отечественная, Николая, пятнадцатилетнего зеленого пацана, вместе с матерью успели эвакуировать из родного Лиозно в Мордовию. Там он доучился до 9-го класса. В 17 лет немедленно был призван в армию — Родине-матери не хватало солдат, и на такую мелочь, как неполные 18 лет, никто не обращал внимания.
Правда, отправился он в 1943 году не на передовую, а на Дальний Восток — в тайгу. В том медвежьем углу Николай с такими же юными однополчанами насмотрелся и натерпелся всякого. Голодуха, дикое зверье вокруг, гляди, и сожрать может. В общем, пребывание в резерве запомнилось ему надолго. Но не зря эти парни ждали своего часа.
В августе 1945-го девятнадцатилетний Николай стал участником скоротечной, но от этого не менее тяжелой Советскояпонской войны. Длилась она меньше месяца, однако ужасов, крови и трагедий там хватило сполна. Японцы сражались, как истинные самураи. С одной стороны, они тогда очень сильно отставали от Красной армии по уровню оснащенности военной техникой, да и по количеству боевых штыков. С другой — за три с небольшим недели не особо продолжительных боев советские войска потеряли только убитыми около 12 тысяч человек.
Сегодня Николай Игнатьевич решительно не хочет вспоминать какие-то особо яркие детали тех сражений. А что тут вспомнить-то? Двигались практически круглосуточно по тайге и сопкам, которые всем успели осточертеть. Кроме того, его воинская часть какого-то серьезного, за гранью возможного сопротивления со стороны японцев не испытала. Да еще в одном бою красноармейцу-огнеметчику Жарикову одновременно повезло и не повезло. Минный осколок срикошетил от висевшего за спиной баллона с горючей смесью и пробил ногу. А могло быть все гораздо хуже.
Капитуляцию Японии Николай встретил в госпитале. Война для него закончилась, а воинская служба продолжилась. 7 лет в тайге не прошли для бойца Жарикова бесследно. Помимо ранения он заработал цингу, лишившись части своих красивых зубов.
До сих пор с неизменной благодарностью Николай Игнатьевич вспоминает войскового повара дядю Мишу, татарина из Казани, который относился к нему по-отечески, подкармливал и помог выздороветь.
И все же — Беларусь…
Несмотря на ранение и цингу, старший сержант Жариков приобрел в армии воистину богатырское здоровье. Товарищи офицеры из разных структур только диву давались. Николаю предлагали службу в силовых структурах, а также стать офицером Красной армии с чрезвычайно серьезной перспективой роста.
В итоге главным стало приглашение от родителей и старшего брата Леонида (будущего первого ректора минского института физкультуры, ныне университета) вернуться домой, на малую родину, в Лиозно. И в 1950 году он демобилизовался.
Ломоносовский характер
Как известно, юный Михайло Ломоносов когда-то решил вместе с рыбным обозом идти из своей Архангельской губернии в Москву, чтобы попробовать себя в учебе. И за парту в Навигацкой школе он сел в 19 лет.
А нашему герою было уже 24 года, когда он пришел в 10-й класс. Николай, как и Ломоносов, быстро потушил насмешки однокашников на свой счет. Во-первых, способностями к обучению, во-вторых, богатырским телосложением и, если требовалось, умением решать вопросы в честной драке. После окончания школы поступил в Витебский мединститут и успешно его окончил.
Жизнь прожить — не поле перейти
За счет мощного сплава характера, воли и таланта Николай Игнатьевич сделал и достойнейшую профессиональную карьеру. Достаточно сказать, что он много лет занимал пост главного эпидемиолога отдела здравоохранения Витебского облисполкома. По сути, это тоже был фронт, хотя и невидимый, но весьма и весьма опасный.
Я смотрю на старые фотографии и отчетливо понимаю, что стоит за фразой: «Такой народ непобедим». Вот идут футболисты-солдаты. Знамя, естественно, несет капитан команды Жариков. И видно, что полотнище у него из рук не вырвать. Да и кто на это пойдет, когда вокруг такое окружение?
Жена Николая Жарикова Фаина Дмитриевна всю жизнь пыталась перевоспитать супруга, сделать более спокойным, уравновешенным. Ближе к 80 годам ей это почти удалось. К сожалению, несколько лет назад она ушла из жизни и оставила своего Николая жить за них двоих. Поверьте, это очень трудно. Не зря говорится, жизнь прожить — не поле перейти.
Яблоко от яблони…
Николаю Жарикову действительно часто и заслуженно везло — на друзей, на общение, на семью, на жизнь, в конце концов. Хотя саму жизнь, атмосферу в ней и вокруг он всегда определял и формировал сам, без всяких сантиментов и намеков на случайность. Да и сейчас не просто «идет по разнарядке» из-за возраста, а реально является одним из значимых, легендарных для города на Двине человеком.
— Папа был всегда бойцом в очень широком смысле этого слова. Никого не боялся, от слов легко переходил к делу, если того требовала ситуация. За это его уважали в свое время и уважают сегодня, — говорит о своем отце Леонид Жариков.
В свои 65 лет Леонид Николаевич остается в грандиозной форме, занимается делом, как бы банально для кого-то это ни звучало. В частности, все делает для того, чтобы отец ни в чем не нуждался и не терял вкуса к жизни. Всегда прямая спина бывшего фронтовика — это и его персональная заслуга как спортивного врача и классного мануального терапевта.
Есть еще у Николая Игнатьевича любимые невестка Галина (прекрасно трудившаяся, как и он сам, в санитарно-эпидемиологической сфере) и внучка Юля, жена автора этих строк. Она связала свою жизнь с благородной работой в социальной области. А еще двое «цыплят», как ласково называет своих правнуков, Кирилла и Лизу, патриарх семейного рода.
История семьи Жариковых в целом и ее патриарха в частности лишний раз доказывает, почему белорусы — народ великий и по какой причине победить его невозможно. Ни морально, ни физически. Никак. И для меня большая честь быть частью такой семьи.
Фото из семейного архива Николая Жарикова