Глава 58
Пьер осторожно обнял Машу, словно она была искусной фигуркой, выполненной из хрусталя, и малейшее неловкое движение могло её разрушить, и повел в сторону каюты. Но не ее, и даже не своей. Он заранее приготовился к этому чудесному вечеру, а точнее к ночи: с помощью старпома заполучил в свое владение на сутки одну из лучших кают лайнера, предназначенную для молодоженов. Шикарный люкс. Его должны были занять только два спустя, пока же эти выполненные в пастельных тонах апартаменты пустовали.
Там их ожидали рассыпанные на нежнейших атласных простынях душистые лепестки роз, полное ароматной пены джакузи, а также цветы, расставленные повсюду свечи, а также холодное шампанское в серебряном ведёрке и хрустальные фужеры. Играла тихая романтичная музыка без слов, наполненная плеском волн и приглушенными криками чаек.
Маша вошла в каюту и приглушенно ахнула: если она когда-либо и представляла обстановку, в окружении которой собирается стать женщиной, то она должна была быть именно такой. Девушка повернулась к Пьеру и теперь уже поцеловала его сама. Француз обнял девушку и, увидев своё отражение в зеркале, подмигнул: ещё одна победа в длинном списке его «очаровательных завоеваний». Но самое забавное было в том, что повар даже не догадывался: это использование – взаимное. Маша отнюдь не пылает к нему глубоким чувством. Да, ей приятно находиться в обществе изысканного галантного мужчины. Но истинная цель в ином – расстаться со своим «девичьим» статусом.
***
Маша покинула номер для молодоженов ближе к обеду следующего дня. Она испытала то, что так давно хотела. Пьер был очень нежен. Не спешил, всё делал аккуратно, так, словно лишать невинности девушек – это его профессия или призвание. Начав с шампанского, которое сразу же вскружило Маше неискушённую голову, они плавно переместились в джакузи, где их сближение продолжилось. Там, наконец-то, Пьер смог рассмотреть фигуру девушки во всех подробностях и снова пришёл к выводу – она великолепна.
После, разгоряченные водой и ласками, парочка отправилась в спальню, а уже там и произошло то, что знакомые девчонки Маши вспоминали в подавляющем большинстве словами «гадость», «слишком быстро», «я ничего не поняла», «было больно» и «так себе». При этом они брезгливо морщились либо пожимали плечами, поскольку рассказывать было, собственно, не о чем. Чаще всего это случалось где-то в неудобном месте: на заднем сиденье машины, в гараже на стопке шин, даже на лавочке в парке или на вечеринке. Словом, всё обыденно и некрасиво.
Теперь Маша понимала: все может оказаться на высшем уровне, если за дело берется человек, который понимает толк в чувственных наслаждениях. Таким и оказался этот французский шеф-повар Пьер, который умел, оказывается, не только вкусные блюда готовить, но и пробуждать в молодых девушках такие скрытые чувства и ощущения, о которых они и сами не догадывались. Зато теперь Маше было что хорошего вспомнить, в отличие от знакомых. Но девушка сразу решила, что пока не станет прерывать общения с французом.
Зачем? С ним было приятно. А раз так, нужно взять от этих встреч максимум того, что может дать мужчина женщине. «Женщине», – это слово прозвучало в голове Маши совершенно иначе, чем прежде. Ведь раньше она считалась таковой по рождению, а с прошлой ночи стала фактически. Ее новый статус радовал. Он придавал ей каких-то новых внутренних сил, сделал взгляд на жизнь более осознанным.
До самого завершения круиза Маша и Пьер периодически встречались. Теперь местом для их ночных забав стала его каюта, которая, как отметила девушка, немногим уступала тому номеру люкс для молодоженов. Пьер, как изысканный хозяин своего временного жилища, постарался сделать его максимально уютным. А учитывая, что регулярно водил сюда хорошеньких женщин, держал в исключительной чистоте.
***
О том, что у нее роман с французским шеф-поваром, Маша сразу призналась отцу. Случилось это, когда они завтракали на открытой площадке верхней палубы. Бабушка пока не пришла, и у девушки появилось время для откровений. Она считала своего папу Диму больше, чем отцом. Настоящим другом, с которым можно было делиться самыми интимными подробностями своей жизни.
Смущаясь и краснея, Маша сказала:
– Папа, ты помнишь того шеф-повара из французского ресторана?
– Пьер его зовут, кажется, – ответил отец. – Да, помню, а что?
– Понимаешь... мы с ним... познакомились, – опустив глаза, произнесла Маша.
– И? – вопросительно посмотрел на нее Дмитрий, слегка нахмурившись.
– Ну... у нас... романтические отношения. Кхм, – у Маши запершило в горле. Прежде подобных смелостей в разговорах с папой она не допускала.
– То есть у вас любовь или, как раньше говорили, курортный роман? – спросил с легкой улыбкой Дмитрий. Он уже догадался, о чем хочет сообщить ему дочь, но не спешил опережать события.
– Ну что ты, папа, – смутилась Маша. – Какая там любовь. Так... увлечение. Да, курортный роман.
Отец едва заметно выдохнул с облегчением. Если дочь это понимает – отлично! Главное, она не влюбилась в этого прощелыгу, уже хорошо!
– Это все, что ты хотела мне сказать?
– Нет, просто... Блин, как это все сложно! В общем, мы стали близки, – выдохнула Маша.