В купе друг за другом вошли трое – женщина с непоседливым мальчишкой лет пяти и пожилая, грузная женщина с невероятно молодыми, полными жизни глазами. Разложили вещи. Уселись. Наконец, поезд тронулся. Колеса пассажирского поезда начали мерно постукивать свое извечное – тутух-тутух, тутух-тутух...
- Всё... Едем...
- Дааа... А вы куда, если не секрет?
- Домой... Мы,– молодая женщина мотнула головой в сторону сына, – к дедушке с бабушкой едем. Насовсем. Соскучились очень. Целый год не виделись. А сейчас вот... В декрет пошла и едем. Насовсем. Вещи доставкой отправили, а сами, вот, решили поездом... Да, – она погладила по голове белокурую головку сына, - Максимка...
Тот кивнул головой и заулыбался. На его щеках заиграли нежные ямочки.
- Ах ты какой красавчик,– рассмеялась женщина,- все девчонки твои то будут, с такими ямочками.
- Это он у нас в папу пошел.
- Меня Надежда Петровна, кстати зовут.
- А я – Таня. А этот хулиган – Максимка мой... Мальчишка поплотнее придвинулся к матери. Взял её за руку.
- Мамочкина радость, а у меня сын тоже Максим, тёзка твой - засмеялась Надежда.
- Ага. Мамин помощник. Скоро нас трое станет,– она погладила округлившийся животик,– помогать будет. Будешь, сына?
- Да...
- А папка где ваш...
- Нет у нас папки.
Надежда с сочувствием посмотрела на собеседницу, не решаясь спросить.
Но Татьяна сказала сама.
- Погиб он... Военный был папка наш...
- Там?...
- Там...
Женщина горестно покачала головой,– а про маленького и не узнал даже. На её глазах навернулись слёзы. Малыш испуганно посмотрел на мать. Та быстро вытерла щёки. Глубоко вздохнула и замолчала. Потом, Таня, будто спохватившись, спросила собеседницу: « А Вы, Надежда Петровна, куда едете?»
- А я к сыну. Внучек нянчить. Соскучилась. Да и помочь надо. Максу работать надо, а девочки, они у нас двойняшки, Даша и Маша, заболели, вирус подцепили где-то посреди лета. Вот и еду теперь. Дааа... Там, знаешь, дочка,- она как-то ненароком перешла на ты, проникшись мгновенно чужой болью, вытирая глаза, – тоже не сладко. Такая беда...
- А что случилось?
- Сноха моя, шаболда бесшабашная, бросила сына моего и девчат и умотала за границу с каким-то. Вот как бывает, дочка. И вот я теперь мотаюсь туда-сюда... А что делать. Зову к себе их. Сын работу потерять боится. Детей-то кормить надо как-то... Вот так то...
- Да как она могла то, детей бросить?!
- А вот смогла. Она как родила, я к ним поехала. Максим звонит – не справляемся, помоги, ма. Вот. Помогала. Жила у них в домработницах и няньках. А энта – то на ногти, то на стрижку, то с подружкой встретиться, то по магазинам таскалась целыми днями. Благо, девочки на искусственном вскармливании были... Я уж помалкивала. Сына жалко. Думаю, чего раздор в семью вносить. Нянчилась сама. В садик пошли, я на родину, домой. Так соскучилась. А теперь вот чего... А девочки у нас – золото. Такие хорошенькие, спокойные, рассудительные. Им тоже, как твоему Максимке – по пять... Думаю, дом продам, да и с ними стану жить. Куда деваться... Говорю, женился бы, что ли. А он – некогда мне. Там ведь, знаешь, и любви то не было. Так... По залёту втюхался. Мы с отцом, он тогда жив ещё был, Царствие ему Небесное, Ване моему,- она вздохнула и перекрестилась,- помогли, свадьбу справили. На квартиру добавили. Лишь бы жили... У неё то мать, прости Господи, такая же. Пять раз замужем была. До седых волос не угомониться. Ни внуки не нужны, ни дети. Кто бы думал... Сноха то на мать обижалась. А сама теперь вон чего учудила...
- Не повезло сыну Вашему...
- Да. А Максим у меня какой хороший... И ведь, главное чего, ведь так влюбился однажды. Он в университете учился тогда, в Волгограде. Это теперь он в Москву уехал... Дааа... Раз приезжает – светится весь. Мне ничего не сказал. Отцу признался. А уж отец мне, по большому секрету поделился. Я его таким больше не видела. Девочку то, как тебя, Таней звали. Думала – поженятся. Души он в ней не чаял. Позвоню, а он всё Танюшка то, да Танюшка сё...
- А я тоже там училась. А чего же не поженились?
- Так переехали родители её. В Москву. И дочку с собой забрали. Она там доучивалась. Хорошая девочка. Он фотокарточку показывал. На тебя похожа чем то... Жалко, не сложилось у них. Так он её любил... Может всё по другому бы... Дааа... Видно не судьба...
Татьяна взялась за сердце. Вспомнилась её, первая любовь...
- А я тоже тут родилась, с родителями пришлось переехать. А потом, когда замуж вышла, с мужем по гарнизонам накочевалась... А теперь опять вот на родине оказались... А дальше?
- Переживал сильно. Поначалу созванивались. Потом как-то реже она отвечать стала. А он извёлся весь. Засобирался следом. Хотел учёбу бросить. Мы с отцом еле уговорили доучиться. Ведь год всего-то и оставалось. Учиться то. На каникулы поехал в Москву. Под окнами там выхаживал. Долго не решался зайти... Потом пошёл. А у неё парень какой-то сидит, в гостях. Он и ушёл, не стал выяснять ничего. Назад вернулся, аж заболел. Переживал сильно. А потом вот эта... Подвернулась на нашу голову...
- Надо же, у меня тоже парень был. Любила его... А он... Надумал себе чего не было... К нам в гости брат мой двоюродный приехал. А тут он... А, ладно, долгая история...
Так, в неспешных разговорах, под мерное постукивание колес, путницы сблизились, доверяя друг другу самое сокровенное так, что прибыв на место им уже не хотелось расставаться. Они обменялись телефонами. А утором, когда малиновый рассвет разлился вдали, и солнечные лучи расплескавшись по синеющему горизонту неба, озаряя всё вокруг нежным светом, поезд прибыл на место. Пришла пора расставаться. У каждой из женщин была своя дорога под названием жизнь...
Поезд заскрежетал, дернулся и, наконец остановился.
- Ну, что, Максимушка, готов?
- Готов.
- Идемте, – Таня кивнула новой знакомой,– помочь вам?
- Да что ты дочка, меня сын встретит.
Они вышли на перрон.
- Мам, вон деда!,– радостно вскрикнул малыш, указывая пальцем в сторону встречающих, – видишь?
- Вижу, -улыбнулась Таня.
Родители издалека махали им.
Таня повернулась к Надежде Петровне: «До свидания, удачи Вам!». И вдруг увидела его, её Макса. Воспоминания нахлынули, накрывая с головой, будто снежной лавиной, не давая вздохнуть. Повзрослевший, возмужавший, но всё такой же. Он искал глазами мать. Наконец, увидел, выделил её из толпы встречающих и пассажиров, побежал навстречу.
Надежда Петровна повернула голову, взглянула на Таню и мгновенно все поняла.
- Так это ты, та самая Таня?
Та не успела ответить. Подошел сын. Обнял мать, поцеловал, не сводя глаз с молодой женщины.
- Здравствуй...
- Сынок...
- Мам, сейчас, погоди. Он немного смущаясь, подошел к Татьяне.
- Здравствуй...
Она кивнула в ответ.
- Ты как здесь?
- Жить вот приехали...
Сергей перевел взгляд на Максимку.
- Твой ?
- Мой. Максимка...
- Мааам, пойдём,- заныл малыш.
Подошли родители. Обнялись. Дед подхватил внука на руки.
- Ух, как ты подрос, богатырь!
Мальчик счастливо рассмеялся...
- Идём, доча?
- Идём...
- Дай тебе Бог счастья, девочка,– кивнула Тане Надежда Петровна,– до свидания...
- Да... До свидания...
- Тань, погоди, оставь телефон хотя бы...
- У мамы твоей записан,– улыбнулась женщина,– пока...
Они разошлись в разные стороны.
- Сынок, это та самая Таня?
- Она...
- А ведь, знаешь, не было у неё другого парня то... Не было,– она потрепала его волосы,- эх ты... Отелло, профукал счастье своё...
- Да чего уж теперь... Поздно... Замужем наверное. Беременная... Мальчишка вон растёт...
- Вдова она. Полгода как. Беда у этой девочки... А знаешь, сынок... Конь о четырёх ногах, и тот спотыкается... Да и поправить ещё все можно... Видно так было надо... Девчонки зато смотри какие у нас хорошие...
Телефон зазвонил неожиданно быстро. Уже вечером того же дня. Таня увидела незнакомый номер и сердце её забилось чаще. Это действительно был он, Максим...
А потом, через какое-то время, Макс и Татьяна поженились. Семья стала большая, многодетная и счастливая... Позже родилась Маришка, но это уже другая история...