«Толстые и пузатые аттестацию не пройдут»
(с) Рашид Нургалиев
У мелкой лейтенантки Степаниды, служившей верой и правдой в Кольчугинском отделе милиции, была плохая примета: повстречать с утра Полупуда. С вечера тоже ничего хорошего, если признаться. Когда этот ужасный котяра попадал в поле зрения, то тут уж Степаниде было не до размышлений. Она неслась всех лап в безопасное место, забывая о том, какое поручение ей перед этим дал следователь Матузков!
Приблудный Полупуд, поселившийся в здании милиции благодаря сердобольности начштаба Лихачёвой, безнаказанно шлялся по Кольчугинскому отделу с наглым видом. Поначалу он шарахался от каждого милиционера или нарушителя, встреченного им в коридоре. Потом понял, что обижать его тут не собираются. Каждый жалел котяру, прикармливал. И вскоре из облезлого помойника он превратился в лоснящегося мурлыку.
— Как жить дальше... — причитала Степанида, услышав всякий раз, как котяра ходит туда-сюда мимо двери кабинета следователя Матузкова, — Слышишь, когти поганые цокают? Это Полупуд на охоту вышел.
— Что ты, Стешенька, — смеялся следователь, — разве с таким шумом и пыхтеньем охотятся? Это он силу свою демонстрирует и безнаказанность. Чтобы кое-кто не шатался по ночам где попало. А выполнял следственную работу!
— Это я шатаюсь? — возмутилась мышь громче, чем положено. — Я на оперативной работе состою. Тайной и чрезвычайно полезной.
Поняв, что следователь ей не помощник и не покровитель, она решила пожаловаться на кота полковнику милиции Гургенову. И хотя мышь боялась забегать в его кабинет, страх перед котом был сильнее. Улучив момент, когда Гургенов вернулся в планёрки, она вбежала следом в его кабинет, забралась на стол и храбро пискнула.
—Товарищ полковник, разрешите обратиться.
Гургенов широко улыбнулся.
— Обращайся, товарищ мелкая лейтенантка.
— Разрешите спросить, на каком основании в нашем отделе обретается кот. Рыжий, огромный, зовут Полупуд.
Гургенов снял фуражку и вытер бритую голову клетчатым носовым платком. Гургенов думал и тянул время.
— Ежели он не на государевой службе, то надоть его спровадить, потому как находиться посторонним в отделе никак не полагается, — продолжила осмелевшая мышь, — непорядок наблюдаю.
— Да... Порядок должен быть во всём, — улыбнулся Гургенов, — но не выгонять же зимой котика на улицу? К тому же он такой милый, всему коллективу отдела повышает настроение.
Это была катастрофа! Степанида вернулась в кабинет следователя, достала носовой платочек и приготовилась плакать. Но почти следом вошёл Матузков, держа на сгибе локтя кота. Полупуд удобно устроился, свесив свой пушистый и поганый хвост, сощурив глаза. Матузков гладил его по холке.
Степанида вскарабкалась на полочку с кодексами и картинно вздохнула. «Вот предатель!» — подумала она о своём начальнике.
— Степанидушка, смотри, какой он милый, — ворковал Матузков, — к тому же он сказал, что вовсе не собирается обижать тебя, мелкую лейтенантку. Все должны жить мирно. Так?
Полупуд то ли мурлыкнул, то ли буркнул. У Степаниды не было оснований верить котяре.
— Полупуд, раз уж ты пришёл в мой кабинет, то настала пора нам сурьёзно потолковать, — сказала она, зорко наблюдая за всеми движениями котяры. Тот хитро поглядывал на Степаниду в полглаза, а следователь хмыкнул, услышав слова «мой кабинет».
— Мурр, — ответил кот.
— Полупуд, — повысила мышь голос, — давай заключим мирный договор. Выше второго этажа ты не поднимаешься, я уж буду спокойно жить на третьем. Проведём границу.
— Мурр, — ответил кот, спрыгнул на пол и потянулся.
Степанида не поняла, что именно он имел в виду и храбро продолжила.
—Я вот расследую преступления. А какую пользу приносишь ты? Даром ешь казённый хлеб!
— Я для крррасоты, — ответил кот и перевернулся на спину, умильно поджав лапки, — и всем нравятся мои песенки, муррр.
Полупуд праздновал победу. Вдоволь навалявшись по полу, он отряхнулся, высоко задрал хвост и неспешно покинул кабинет.
Матузков с улыбкой смотрел на мелкую лейтенантку, а у Степаниды созрела идея, как пристроить Полупуда к делу. Она взяла лист бумаги, придвинула чернильницу и принялась писать хвостом. Степанида очень старалась, самоотверженно пачкая чернилами хвост и рисуя завитушки на заглавных буквах. Она могла бы и карандашом нацарапать рапорт Гургенову, но из-за вредной привычки всё грызть, боялась не закончить важного дела. Степанида вспоминала казённый язык деловых бумаг, которым писали все в отделе, и старалась не ударить усатой мордочкой в грязь перед начальством.
«Ввиду оптимизации кадровой работы предлагается направить кота Полупуда для прохождения службы в отдел по борьбе с малолетними нарушителями. Во избежание роста правонарушений и в целях воспитания чувства доброты предлагается чтение Полупудом народных сказок, разучивания стихов и песен с подростками, а также профилактическая глажка по спине с последующим умиротворяющим мурлыканьем. Поставить Полупуда на довольствие в звании рядового, с испытательным сроком в месяц. О результатах работы спрашивать по всей строгости закона».
Степанида перечитала и задумалась. Фраза «По всей строгости закона» была идеальной. А вот «чувство доброты» совершенно не вязалось к делу. Степанида со вздохом вычеркнула лишнее и дала прочесть Матузкову. Тот остался доволен и поставил свою подпись.
— Это для соблюдения принципа субординации.
— Чегошеньки? — захлопала глазами Степанида, услышав восхитительно новое канцелярское слово, и повторила его шёпотом.
— В милиции такой порядок. Мелкая лейтенантка подаёт рапорт капитану, а уж я — начальнику милиции.
***
Поначалу Полупуд был доволен переменами. У него появилась картонная коробка со стареньким пледом для спанья. Её поставили в кабинете отдела по борьбе с несовершеннолетними нарушителями. Теперь никто не мог сказать коту «брысь». Его кормили трижды в день консервами, хотя и подачки никто не отменил. Проверили на наличие блох и других паразитов. Сшили аккуратный мундир, не хуже, чем у начштаба Лихачёвой. Не жизнь, а лафа.
Но в конце месяца Лихачёва доложила Гургенову, что процент поглаживания спины рядового Полупуда вырос, а количество правонарушений у малолетних не снизилось, и число приводов в отдел не упало. Начальник отдела вызвал Полупуда в свой кабинет. Котяра вошёл вразвалочку.
— В нашей работе важны показатели, — сухо объявил полковник Гургенов, — а пайки нам государство даёт за верную службу. Мелкая лейтенантка Степанида раскрыла совместно со следователем Матузковым три особо важных преступления. Что у вас?
— Муррр, — привычно начал котяра и плюхнулся на спинку.
Гургенов подошёл к нему и ласково взял на руки.
— Ну, хитрец, ну зверюга. Отъелся на харчах наших.
— Мурр, — подхватил Полупуд, умильно шурясь.
Гургенов почесал живот коту.
— Испытательный срок продлю, так и быть. Но помни о должностных обязанностях и субординации.
Конечно, коту не всё было понятно в словах Гургенова, хотя интонацию он уловил чётко: консервы могли кончиться в любой момент. Полупуд уходил из кабинета начальника со смешанными чувствами. «Работать? — читалось в его наглых глазах, — сроду не пробовал». Кот прокрался мимо кабинета Степаниды и подумал: “Всё-таки, старшая по званию. Субординация — дело тонкое. Начнём с неё”.
Автор: Ирина Соляная
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ