Ночевать в лесу Сергею еще не приходилось. Да и вообще в настоящем лесу он был в первый раз. Правда, раньше он бывал на пикниках в лесопарковой зоне, и на этом его опыт пребывания в лесу заканчивался. И надо же было судьбе распорядиться так, что после института по распределению Сергей попал в таежный сибирский поселок. По профессии Сергей был учитель истории, не женат, двадцати четырех лет отроду. Поселили его в «учительском доме», двухквартирном бараке из бруса. Соседями через стенку была супружеская пара учителей. Глава семьи, Николай Николаевич, кроме того что преподавал физику и математику, был страстным любителем природы. Заядлый охотник и рыбак, грибник и собиратель ягод, он с первых дней стал звать Сергея поехать с ним в лес за брусникой. Наступали выходные, и так как заняться особо было нечем, да и отказывать соседу было неудобно - то Сергею ничего не оставалось, как согласиться. Собрались с ночевкой. Николай Николаевич из своих запасов выдал Сергею телогрейку, горбовик, совок для сбора ягод и одноствольное ружье. Показал, как нужно снимать с предохранителя, заряжать и разряжать оружие. Стоит отметить, что ружья в то время в таежных поселках были в каждом доме. Висели они на стенах в сенях, вместе с патронташами и накомарниками, так было принято. И вот ранним утром погрузив в лодку все необходимое, они двинулись в путь. Николай Николаевич был местным, и поэтому хорошо знал окрестные леса и заливы. На сей раз, он решил посетить залив Дальний, который находился километрах в восьми от поселка по воде. Там в сосновом бору, были отменные брусничные места. Дюралевая лодка, разгоняемая подвесным мотором, легко скользила по глади водохранилища. Сергей был очарован открывшимися водными просторами, берегами, раскрашенными осенью в яркие цвета, бодрящим ветерком в лицо. Такой величавой, суровой красоты он еще не видел. – Нравится? – кричал ему сквозь шум мотора и ветра Николай Николаевич. – Красота! – кричал, улыбаясь в ответ Сергей. Минут через тридцать хода они пристали к берегу. Сосновый бор начинался от самой воды, уходя вверх по склону. Вокруг был сплошной ягодник. Крупные, величиною с картечину ягоды брусники, гроздьями краснели, устилая плотным ковром землю. Это так сильно поразило Сергея, что он даже боялся вначале шагать, боясь раздавить ягоды. Николай Николаевич показал ему, как правильно пользоваться совком для сбора ягод. Поначалу не получалось, но Сергей быстро приноровился и дело пошло. И чем больше он находился в лесу, тем больше ему здесь нравилось. Стволы сосен уходящих в небо, запах хвой, стук дятла и блистающие воды залива внизу, все это вызывало умиротворение в душе. Заблудиться было невозможно, так как бор был чистый, почти без кустарника и поэтому хорошо просматривался. Да и Николай Николаевич находился недалеко с ружьем за спиной. У Сергея тоже за спиной было ружье, что было непривычно, вызывало гордость и успокоение в душе. Солнце поднималось все выше, и ближе к обеду горбовики были уже наполовину заполнены. Ягодники присели перекусить и отдохнуть. – Вот сейчас доберем ягоду, отдохнем, поужинаем, а затем можно и на солонец сбегать, - рассуждал Николай Николаевич. – А солонец это что? – поинтересовался Сергей. – Это приманка для зверя, да ты сам скоро все увидишь и поймешь, - ответил Николай Николаевич. Отдохнув, они уже собирались вновь приступить к сбору ягод, как вдруг из глубины бора послышался глухой звук удара о землю. – Дерево упало? – спросил Сергей. – Может дерево, а может, и медведь нас почуял, вот и гонит чужаков, со своей территории сшибая сухостой. - Дает понять, кто здесь хозяин, - ответил Николай Николаевич. И взглянув на Сергея, добавил – Да ты не бойся, сейчас медведь сытый, не тронет, вот зимой повстречать шатуна опасно. – Говорил все это Николай Николаевич буднично, как будто речь шла о комарах, а не о медведе. А затем они снова стали собирать бруснику. Но слова Николая Николаевича о медведе не давали покоя Сергею. Он прислушивался к каждому шороху, но больше звуков падающих деревьев не было. Наверное, действительно упало сухое дерево, думал Сергей успокаиваясь и больше мысли о медведе его не тревожили. Время шло к вечеру, и вот уже горбовик был полностью заполнен ягодой. Но тут Сергей стал чувствовать боль в правой ступне. Это, бродя по склону, он с непривычки натер ногу, одетую в ботинок. Прихрамывая, он подошел к лодке, где его уже ждал Николай Николаевич. Увидев, что Сергей хромает, Николай Николаевич расстроился. – Да неподходящая у тебя для леса обувь. – И как я сразу это не понял, - корил он себя. – Ну что поделаешь, придется ехать домой, с такой ногой ты много не пройдешь. – Ладно, отдыхаем, собираемся и едем домой, - распорядился он и тихо добавил – А жаль, хотелось ночку в лесу провести, на солонец сбегать. Сергею стало не по себе, что он расстроил планы Николая Николаевича. – Да вы идите, а я до утра подожду вас у костра, заодно и лодку покараулю, - начал уговаривать Николая Николаевича Сергей. – Да лодку и так никто не возьмет, не принято у нас воровство, а вот как тебя одного оставлять? – Да не маленький я, идите не беспокойтесь, у меня и ружье есть,- настаивал Сергей. Немного подумав и все взвесив, Николай Николаевич принял решение оставить Сергея ночевать на берегу, а самому идти на солонец. Затем он собрал сухих сучьев, развел костер, надрал лапника, устроив из него подстилку для Сергея здесь же у костра. – Смотри, учись, запоминай, говорил он. Из лодки принес рюкзак с продуктами, зачерпнул котелок воды для чая. Все это он делал сноровисто и быстро. Поужинав, Николай Николаевич закинул за плечо ружье и исчез за деревьями, оставив Сергея одного. Было еще совсем светло, и что бы ни тратить светлое время даром, Сергей стал собирать сухостой для костра. А потом долго сидел в лодке, опустив горящую жаром натертую ступню в прохладную воду. Странное чувство тоски, одиночества и беспокойства стало овладевать им. И чем больше сгущались сумерки, тем больше тревога и беспокойство закрадывались в душу. Первый раз приходилось ему ночевать без крыши над головой, вдали от людей, среди сосен на берегу залива. Казалось, что во всем мире был только он один, среди этой дикой природы. Вскоре стало совсем темно, и только тусклый свет звезд на небосклоне, да пляшущие блики костра, освещали небольшой клочок земли во мраке ночи. Вокруг стояла звенящая тишина, и вдруг недалеко на склоне что то упало. Звук был глухой, возможно, это было небольшое дерево, а возможно большой сук. – Медведь! - как молния пронзила мозг догадка. – Да конечно медведь, и днем он ходил рядом, - лихорадочно думал Сергей, сжимая в руках ружьё. Но сейчас медведь сытый его нечего бояться – вспомнил он слова Николая Николаевича. – Но ведь бывают медведи людоеды. В памяти стали возникать сцены из кинофильма Злой дух Ямбуя. О том, как медведь людоед, задирал насмерть людей из геологической партии. Этот новый фильм Сергей смотрел совсем недавно, и сцены из фильма одна ужаснее другой стали тесниться в его мозгу. Страх сковал все его существо, заполнил все до клеточки, парализовал волю к движению, морозом пробегал по коже. Так и сидел он, ловя каждый шорох. Костер уже совсем догорел, нужно было подложить дров, но Сергей боялся пошевелиться. И тут в его воспаленном мозгу пронеслось, что волки боятся огня. Об этом, он, где то читал или смотрел фильм. А если волки боятся огня, то и медведи, наверное тоже. Эта мысль помогла преодолеть оцепенение и страх настолько, что он смог подложить дров в затухающий костер. Живого медведя Сергей видел несколько раз в зоопарке, от зверя несло неприятным запахом пота и шерсти. Вот и сейчас ему стало казаться, что он слышит этот животный запах. И опять страх сковал его. Казалось что вот-вот медведь, огромный и косматый, вывалиться из темноты и начнет терзать его, разрывая тело на куски и ломая кости. Время для Сергея остановилось. Костер опять стал угасать и, он усилием воли заставлял себя подложить сучья в огонь. И опять он сидел, скованный страхом, прислушиваясь и вздрагивая при каждом шорохе. Эта ночь показалась для Сергея вечностью, ни на секунду он не расслабился, не сомкнул глаз. Дрова давно закончились, костер погас. Ночь конца сентября была довольно прохладной. Но Сергей не шевелился, боясь привлечь внимание зверя. Но как он не прислушивался, больше ничего в лесу не падало, не рычало, не дышало. Начинало светать, и вместе с рассветом стал уходить страх. Сергей даже начал мыслить трезво, и первое что пришло ему в голову, это осуждение самого себя – Ну и трус же ты Сергей, взрослый мужик, а струсил как ребенок. Прошло еще немного времени, и ему стало стыдно за себя и свою слабость. Ведь по жизни трусом он себя не считал. Он даже не мог предположить, что так может испугаться. Встав на ноги, он стал двигаться, согреваясь, затем стал собирать дрова. Развел костер, зачерпнул воды в котелок для чая. Вставало солнце, в лесу было тихо, воды залива, подернутые туманом, были спокойны, без единой ряби. Над землей занимался новый день. Попив чаю, Сергей согрелся, успокоился и незаметно уснул крепким сном. Разбудил его вернувшийся Николай Николаевич, охота его была неудачной, но он был в хорошем расположении духа. – А я думал, что ты со страха спать не будешь, а тебя пушкой не разбудить, - громко говорил он. Сергей сидел и загадочно улыбался. На душе было хорошо и спокойно. Прошло уже много лет после этой истории, Сергей женился и остался жить в поселке. Со временем он стал хорошим охотником и рыбаком. Но о своем диком страхе, и бессонной первой ночи в лесу, он никогда и никому не рассказывал.