Наконец могу дорассказать историю о том, как отразилась Крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева на небольшом Сапожковском уезде Рязанщины, где жили потомки защитников Засечной черты. Это тем более должно интересно, что это был уезд, где в конце 18 века не было помещичьего землевладения. Постараюсь уложиться в одну статью, хотя по моим представлениям, события в селе Черная речка являются очень показательным итогом всех этих народных событий.
Не секрет, что в годы бунта «тихая» поддержка населения пугачевцев выразилась в неплатеже подушных платежей. Например, в моем селе Новоникольское в 1769 году долг по налогу составил 239 рублей, а в 1774 году- уже почти 2233 рубля. В том же селе Черная речка они выросли с 85 до 2638 рублей. И так во всем уезде, и, скорее всего, по всей стране. Власти начинают сначала напоминать о сборе подушного налога, потом указания становятся все настойчивее и строже. Деньги нужны.
Сохранились отчеты, рапорты, сообщения капрала Сапожковской воеводской канцелярии Дементия Шемохлаева и штатного солдата Наума Федорова об их поездках в указанное село 28 мая, 3 и 22 июля 1775 года за подушными деньгами. Кроме того, им было поручено «искать оказавшихся в том селе беглецов, «возмутителей» и «непослушателей» пашенных солдат Константина Колотвина, Федора Королева, Андрея Кузнецова и других. Сценарий поездки всегда был примерно один.
Встречали команду пашенные солдаты, вооруженные дубинами, рогатинами и другим дрекольем во главе с известными в Сапожковской канцелярии беглыми бунтовщиками и того села жителями Федором Королевым, Андреем Кузнецовым, Гаврилой Кузнецовым и др. Они "единогласно" кричали, чтобы убирались покуда живы, грозились руки и ноги переломать, ругались сквернословными словами, похвалялись смертным убийством. Говорили, что никаких присланных из Сапожка команд слушать не будут и больше подушных денег платить не хотят.
Кроме того, Константин Колотвин и его товарищи заковали «в железы», посадили под караул и били мучительно своих соцких, которые выбраны были в канцелярии с присягой. Последние просили капрала от этих мук мучительных и несносных их освободить и бунт подавить. А в это время крестьяне уже избрали других соцких. Шемохлаев и его команда каждый раз едва уносили ноги из села.
Впоследствии капрал вспомнил, что вышеназванные пашенные солдаты и во многих «другия подозрения замечены», а Колотвин и другие "воры" в протоколе Сапожковской воеводской канцелярии от 22 августа 1774 года были записаны во время «злодействий» в том же селе. Тогда они учинили «бунт», «непослушание», «упрямство», «возмущение», и никакого провианта и фуража собрать не дали.
В то сложное для власти время больше такого она терпеть не могла. Надо было пашенных солдат «привести в чувство» раз и навсегда.
4 августа 1775 года в Сапожковскую воеводскую канцелярию приходит сообщение от генерала –кавалера сенатора Ея императорского величества генерала-адьютанта лейб гвардии конного полку подполковника и разных орденов кавалера князя Волконского: «В следствии рапорта Сапожковской воеводской канцелярии, дошедшей к московскому господину-губернатору кавалеру графу Остерману, для усмирения в Сапожковском уезде пахотных солдат командирован отсюда подполковник Штерич с пристойной командой, которому велено следовать в город Сапожок с поспешением, а когда он прибудет, Сапожковская воеводская канцелярия имеет ему подполковнику о всех непослушаниях тех пахотных солдат дать сведение, да и где они жительство имеют, для указания нарочного с ним послать».
Иван Штерич оказался человеком деятельным и долго задерживаться в уезде не собирался. В архивном деле РГАДА сохранились все его распоряжения, иногда по несколько в день, которые он отправлял для выполнения в уездную канцелярию. Он вознамерился, кого надо наказать, всех припугнуть, налоги собрать.
Уже 14 августа его гусары и казаки направилась в село Черная речка, в котором пашенные солдаты Андрей Кузнецов, Федор Королев, Гаврила Кузнецов, Епифаний Быков, да еще человек 36 «вскорости и сполна» были наказаны (батогами скорее всего).
Не удивительно, что уже на следующий день, все жители уезда прислали подписки, как, например, пашенные солдаты города Сапожка, в которой они заверяли, что у них в городе «непослушателей и своевольников среди пашенных солдат никого не имеется в чем и подписываемся». А вот крестьяне Черной речки объяснили причину неуплаты долгов «изнеможением» и недородом хлеба и протчими причинами, что им пришлось в нынешнюю и прошлою зиму мешать в ржаную и гречневую муку мякину лебеды и из дубового лесу желуди. «А бунтовщиков из своего села выгнали вон».
Штерич четко выполнял поставленные задачи. 24 августа пишет в канцелярию: «Ведомства сеи канцелярии села Новоникольского Самодуровка тож пахотные солдаты Кузьма Кокорев, Тарас Светлов, Панкрат Тучин, Степан Мансуров, Николай Захорьящев вознамерили, состоящего в том селе соцкого сами собою, и ,не спроси меня ниже реченной канцелярии, от той должности сместить, в чем между жителями того села и произошла сора, почему за таковое вышеозначенные пахотные солдат самовольство оные все мною хотя и наказаны батогами, однако и еще и для публичного в городе Сапоге наказания при сей Сапожковской воеводской канцелярии заклепанные в кожные колодки за присмотром посылаются».
Мне трудно сказать, собрал ли он подушные платежи. Таких данных я не увидела. Но думаю, что все подполковнику удалось. Но на этом все не закончилось. Много участников событий бежали из сел и их разыскивали по стране. А чтобы окончательно «закрыть тему», была создана "комиссия по высочайшему именному Ея Императорскому Величеству повелению в городе Сапожке о буйстве того города села Черной речки пашенных солдат". Так что основные разборки и наказания для селян еще предстоят.
Источники: РГАДА фонд 568 оп 2 док 804, 807, 813, 791, 809 и др.