-Ей снова удалось выйти сухой из воды,- задумчиво сказала Фатьма-султан, обращаясь к верным ей калфе и евнуху.
-Госпожа, а что если Кёсем-султан узнает, что это вы подали жалобу на нее? - нервно спросил евнух Абаз-ага.
-Не узнает. Кадий не имеет права разглашать о жалобщиках. Но я рассчитывала, что они хотя бы немного потреплют ей нервы. Но выкрутилась, змея.
Фатьма ударила кулаком по столу.
-Госпожа, -спокойно сказала калфа, - не переживайте так. В таких делах не следует торопиться.
Фатьма кивнула, калфа Зейнеп была ее незаменимой помощницей и советы давала всегда полезные.
***
Валиде Кёсем-султан, отделавшись от кадиев, принялась вновь устраивать династийные браки. Обе ее дочери оводовели, да и Ханзаде пора замуж.
Валиде решила начать с Ханзаде, девчонка с каждым днем становилась все более неуправляемой. В мужья ей достался Мехмет-паша, один из членов Совета.
В этот раз Кёсем решила устроить пышное празднование, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что она экономит на падчерице.
В Стамбуле как раз давали представление бродячие артисты. Публика встречала их на ура, поэтому они получили приглашение и в Топ Капы.
Разряженная Ханзаде после церемонии никяха и обильной трапезы отправилась в сад, где уже вовсю готовились к представлению артисты.
Все султанши расселись под большим навесом, надежно укрывавшим их от палящего солнца. Валиде махнула рукой, и представление началось.
Ханзаде хлопала в ладоши и вскрикивала от восторга. Кёсем только качала головой, ей так и не удалось привить девушке хорошие манеры.
После праздника Ханзаде с мужем и слугами отправилась в свой новый дворец. К тому времени, как они добрались до дворца, она уже так устала, что кое-как кивнула приветствовавшей ее челяди и удалилась в покои.
А с утра принялась за дело. Ей уже давно хотелось управлять дворцом, но Валиде не позволяла. Теперь же у нее был собственный дом, где она могла развернуться.
Мехмет-паша, довольный красивой юной женой, полностью устранился от дворцовых дел и спокойно отправился на службу.
Ханзаде первым делом затеяла переделку собственных покоев. Потом взялась за кухню и сад. Но главном ее детищем стал дворцовый театр.
Госпожа лично отсмотрела всех девушек и евнухов, выбрала тех, кто умел худо-бедно петь, танцевать, гримасничать и выполнять какие-то трюки.
Всех "артистов" она освободила от работы, выделила для них один залов дворца, и под началом евнуха начались репетиции. В то же время швеи начали пошив костюмов для них.
Постановка номеров шла медленно: неумелые артисты не понимали, чего хочет от них Гюль-ага, да и евнух, ничего не смыслящий в представлениях, своим криком только раздражал их.
Через две недели Ханзаде решила посмотреть, чего за это время они достигли. Но увиденное разочаровало госпожу: евнухи глупо кривлялись, девушки спотыкались в танцах. Понравились султанше лишь исполнительницы песен, но репертуар их был достаточно скуден.
-Ты не оправдал моих надежд, Гюль-ага,- прищурившись, сказала Ханзаде-султан. -Вижу, что зря была столь снисходительна к тебе.
-Госпожа, что же я один могу поделать? Они совершенно бездарны и отказываются выполнять мои указания.
Ханзаде встала:
-Кто отказывается выполнять твои распоряжения?
-Да вот хотя бы Эмине-хатун,- евнух схватил стоявшую рядом с ним девушку, желая отвести угрозу от себя.
-Выпороть ее!- коротко приказала султанша.
Не ожидая такой развязки, Гюль-ага виновато глянул на девушку, хатун же бросилась в ноги госпоже.
-Госпожа, прошу, не наказывайте. Я не виновата, просто не понимаю, как делать нужно.
Ханзаде даже слушать не стала, оттолкнула девушку от себя и мрачно сказала:
-Девушку наказать, а всех остальных оставить без ужина. Если через три дня я не увижу хотя бы одного достойного номера, всех отправлю в темницу, а тебя, Гюль-ага, лично отхлестаю плетьми.
Эмине-хатун прилюдно выпороли, чтобы другим неповадно было, а после уложили животом на кровать. Гюль-ага, осознавая свою вину, больше всех хлопотал возле нее: носил воды, делал перевязки. Но девушки все равно смотрели на него с презрением.
-Но я же не знал, что госпожа распорядится высечь ее. Кто ожидал такого от молодой султанши?- воскликнул евнух, устав от осуждающих взглядов.
-Да, госпожа нам досталась жестокая. Видимо, пришел конец нашей спокойной жизни,- со вздохом сказала Милек-хатун.
Все остальные вздохнули вслед за ней.
Опасаясь быть высеченными, артисты с рвением взялись за постановку номеров. Теперь Ханзаде-султан лично за всеми следила, и стоило только кому-то ошибиться, как его неминуемо ждала кара.
Остальной челяди доставалось не меньше, наказания следовали за малейший проступок. Причем становились они все более изощренными: девушку, нечаянно пролившую воду в покоях госпожи, заставили испить целый кувшин, пока той не стало плохо; швее, за иголку, забытую в платье, султанша исколола до крови ладонь.
В хатун, имевшую неострожность посадить пятно на платье госпожи, Ханзаде запустила тяжелой вазой. Удар пришелся прямо в голову, девушка не успела отскочить. Всю в крови ее унесли в лазарет, а позже сообщили, что девушка умерла.
Ханзаде, занервничав, приказала всем молчать о случившемся. Было объявлено, что девушка случайно упала в бане и ударилась головой.
Неограниченная власть и неуверенность в себе пробудили в Ханзаде все дурные инстинкты. Муж смотрел на проделки молодой жены сквозь пальцы, о большинстве из них и понятия не имел.
Когда театральная труппа стала показывать что-то похожее на театр, Ханзаде решилась похвастаться им перед мужем. В зале устроили представление: евнухи делали смешные пародии, девушки научились красиво танцевать и не сбиваться с ритма, но больше других впечатление произвела Милек-хатун. Ее серебряный голосок лился как ручей, даже Ханзаде заслушалась. А потом взглянула на супруга и окаменела: Мехмет-паша глаз не сводил с красивой хатун.
После окончания представления Ханзаде, дождавшись, когда муж удалится в покои, приказала бросить Милек-хатун в темницу.
-Госпожа, чем я провинилась перед вами?- жалобно спросила девушка.
-Ты нагло заигрывала с моим мужем, пытаясь его соблазнить,- с ненавистью прошипела Ханзаде.
-Что вы, госпожа, как бы я посмела ...
Но султанша не стала ее слушать, а поторопила стражников.
Теперь все молодые хатун боялись пройти мимо Мехмета-паши, а уж прислуживать ему и вовсе желающих не находилось. Старшая калфа чем только не грозила им, но девушки упорно отказывались. Пришлось ей самой прислуживать паше, благо, калфа была уже не молода, и заподозрить ее в нечистых помыслах госпожа не могла.
Ханзаде, безмерно гордясь своими артистами, решила похвалиться ими и перед Валиде-султан. Ей давно уже хотелось пригласить Кёсем-султан к себе, чтобы госпожа убедилась, какая Ханзаде прекрасная султанша.
В погожий осенний день Валиде-султан посетила дворец падчерицы. Ханзаде лично провела для госпожи экскурсию по дворцу, а после обеда пригласила в сад на представление.
Артисты постарались, и все прошло как нельзя лучше. Довольная Ханзаде потерла ладошки и в ожидании похвалы повернулась к Кёсем. Но Валиде долго молчала, разглядывая артистов, потом коротко сказала:
-Недурно.
Ханзаде разочарованно вздохнула. И это все? После стольких ее стараний? Валиде по-прежнему молчала, внимательно разглядывая девушку, исполнившую последнюю песню.
Заметив ее интерес, Ханзаде приказала всем покинуть залу, но Кёсем ее остановила.
-Подойди ко мне, хатун,- обратилась она к Милек.
Девушка, пошатываясь, подошла к ней.
-Ты очень хорошо поешь.
-Благодарю, Валиде,- прошептала хатун.
-Но что с тобой? Ты больна?
Девушка не успела ответить, Ханзаде быстро сказала:
-Да, она приболела. Сейчас пойдет отдыхать.
-Ты заставляешь больных артистов выступать?- прищурившись, спросила Валиде.
-Нет, ну что Вы, я не думала, что она так плохо себя чувствует.
Милек-хатун не удержалась на ногах и все же упала. Кёсем показалось, что девушка что-то хотела сказать ей, но и испугалась. Ханзаде тут же велела отвести ее в лазарет. Затем все же отпустила всю челядь.
-Ну что, Валиде, вам все понравилось?
-Да. Ты хорошо подготовилась к моему приезду.
-Ну что ж, была рада вам угодить,- натянуто улыбаясь, сказала Ханзаде. -Прикажете приготовить вам карету?
Но Валиде удобно откинулась на диване и сообщила:
-Я никуда не тороплюсь.
Валиде заметила, что Ханзаде стремится побыстрее отделаться от нее. Это настораживало, если учесть, что именно она была инициатором этого визита.
Ханзаде опять выдавила улыбку и пригласила Валиде в дом, так как на улице заметно похолодало.
Кёсем-султан решила дождаться Мехмета-пашу и пока есть время присмотреться. Интуиция Валиде никогда не подводила: во дворце чувствовалось напряжение, и от нее явно пытались что-то скрыть.
С приездом Мехмета-паши задача не разрешилась, и Валиде приняла решение остаться на ночь. Ханзаде, скрепя зубами, велела подготовить покои для Валиде.
Перед сном госпоже принесли поднос с мятным чаем. Валиде сделала глоток и обнаружила, что к дну чаши приклеена записка. Прочитав ее, султанша нахмурилась. На маленьком листочке было написано следующее:" Валиде-султан, спасите нас. Ханзаде-султан совсем заморила нас наказаниями и пытками. Уповаем на вашу помощь, великая госпожа".
Валиде вновь облачилась в платье и вышла из покоев.
-Проведи меня к лазарету,- приказала госпожа евнуху.
Лазарет был полон больных. Когда она вошла, все пришли в невероятное волнение. Кёсем поискала глазами Милек-хатун и подошла к ее кровати. Она внимательно оглядела девушку, жестом приказав ей лежать, затем повернулась к лекарше.
-Что с ней?
-Э, приболела немного, простудилась наверное.
-Что здесь происходит? Откуда столько больных?
Лекарша только открыла рот, но госпожа сразу предупредила:
-Только не смей мне врать!
-Что Вы, Валиде, как можно. Просто девушки себя не берегут, легко одеваются ...
-Ханзаде-султан каждый день устраивает порки и истязания,- неожиданно подала голос Милек-хатун.
Валиде повернулась к ней:
-Что ты сказала?
-Хатун бредит, она ещё очень слаба,- тут же вмешалась лекарша.
Она выразительно посмотрела на Милек, но та не поддалась и продолжила:
-Это я придумала отправить вам записку, остальные меня поддержали. Все до смерти боятся госпожу, мы и в театре хорошо играем, потому что опасаемся наказаний. Меня морили голодом два дня, а потом отправили петь. И там в темнице еще три хатун. Ханзаде-султан обвиняет нас в соблазнении Мехмета-паши, а мы даже глаз на него ни разу не подняли.
Милек-хатун, устав от длинной речи, прикрыла глаза. Валиде повернулась к лекарше:
-Она говорит правду?
-К сожалению, правду. Ох, Валиде, коли султанша узнает, что мы вам все рассказали, со свету ведь сживет нас.
Кёсем обвела глазами всех присутствующих и громко сказала:
-Говорите! Вы все находитесь под моей защитой.
И тут девушек прорвало. Чем дольше Кёсем слушала, тем больше изумлялась. Все же Ханзаде унаследовала дурную кровь своей матери, но даже Махфирузе никогда не проявляла себя столь жестоко. Что в голове у этой девушки? Кёсем никак не могла понять.
Ханзаде-султан безмятежно спала, когда ее сон нарушил настойчивый стук в дверь. Калфа передала, что Валиде-султан ждет ее в гостевых покоях.
-Прямо сейчас? Посреди ночи?
-Да, она велела вам поторопиться.
-Что-то случилось?- спросил Мехмет-паша.
-Надеюсь, что нет.
По взгляду Валиде Ханзаде поняла, что разговор будет не из приятных.
-Валиде, я думала, что Вы уже давно спите.
-Уснешь тут,- проворчала Кёсем.- Скажи-ка мне, Ханзаде, кто ты такая?
-Я? Ханзаде-султан.
-Кто твой отец?
-Султан Ахмет-хан.
-Благородный султан Ахмет-хан! За него до сих пор молится вся наша огромная империя. А ты, его дочь, ведешь себя как ...,- Валиде с трудом удержалась от крепкого словца.
-Я не понимаю вашего гнева, Валиде.
-Сейчас поймешь. Право быть султаншей тобой не заслужено, это данность, тебе просто повезло. И как любая благородная госпожа ты обязана заботиться о своих рабах. Кто позволил тебе творить беззаконие?
-Понятно. Они успели нажаловаться на меня. Но все не так ...
-Молчи! Доказательств против тебя у меня пруд пруди. Теперь твой дворец будет моим контролем. Я отправлю сюда Лалезар-хатун, она станет следить за всеми твоими делами и обо всем сообщать мне. Попробуешь застращать ее, останешься без собственного дворца. Будете с Мехметом-пашой приживальщиками при чужих дворах. Твои рабы- это люди, и обращайся с ними как с людьми, а не как с животными. Ты поняла меня?
Ханзаде в бешенстве смотрела на Валиде, глаза ее налились кровью, грудь тяжело вздымалась. Как хотелось ей крикнуть, что плевать она хотела на ее приказы, но Ханзаде вовремя сдержалась. С Кёсем-султан шутки плохи, она и убить ее может так, что никто никогда и не узнает.
-Я поняла Вас, -процедила сквозь зубы Ханзаде.
Продолжение следует...
Чтобы не пропустить продолжение, подписывайтесь на мой канал