Глава 54
С того дня и правда жизнь пошла иначе. Первым делом Дмитрий купил коттедж, куда перевез свою маленькую семью. Старая квартира была спешно продана, причем намного дешевле рыночной стоимости – мужчина спешил избавиться от всего, что напоминало ему о неверной жене и том прошлом, которое теперь прочно ассоциировалось у него с нищетой и мыслями о том, чтобы бросить всё и отправиться на тот свет.
У Маши теперь появилась собственная, большая и светлая комната, обставленная по ее вкусу: отец специально отвез дочь в несколько мебельных салонов, чтобы девочка сама выбрала, что будет стоять в новых апартаментах. Подошла к этому делу с большим интересом и проявила хороший вкус, даже дизайнер интерьеров не понадобился. Правда, Маша скопировала убранство комнаты из одного французского издания, но какая разница?
Своя комната появилась и у Валентины Алексеевны, у самого Дмитрия – красивый кабинет, стены которого закрывали деревянные резные панели. Все помещение было выполнено в духе XIX столетия. С большим пушистым ковром на полу и мебелью, которая одним своим видом доказывала всем, кто на неё смотрел: здесь живёт человек состоятельный, солидный. Но не нувориш, сколотивший миллионы на чьей-то нищете и разорении, а бизнесмен настоящий, то есть дающий другим работу и производящий продукт. Не какой-то «купи-продай».
Теперь Маша получала все, что ей только хотелось. Условие было одно: хорошо учиться. Что она успешно и делала. Потому, когда сдала ЕГЭ на 98 баллов и окончила школу с золотой медалью, отец купил им на троих тур по Средиземному морю.
В ту пору Маше уже исполнилось 18 лет, и была она уже девушкой невероятно избалованной, как бы сказали бы старушки на лавочке возле их старой квартиры. Только теперь подъезда в просторном коттедже не было, равно как и лавочек со всезнающими бабульками. Некому было Маше сообщить о том, что ее отец неправильно воспитал. Разве что кроме Валентины Алексеевны. Только она молчала. Знала: ребёнку трудно пришлось без мамы. Её не укорять надо, а жалеть.
Ну, а отец… Он своим снисходительным отношением и бесконечными подарками превратил дочь в изнеженное и довольно стервозное по отношению к всем на свете – кроме отца и бабушки – существо. Впрочем, понятие «стервозность» встречается в нашей современности слишком часто, только у каждой девушки или женщины проявляется по-разному. Одна так себя ведёт только по отношению к мужу, а с другими представителями сильного пола, наоборот, весела и прелестна. Другая наоборот – дома ей хорошо, а все остальные мужики…
Стервозной Машу считали в школе, но в глаза ей никто бы сказать подобного не посмел. Она умела постоять за себя. Недаром папа Дима однажды отправил дочь на курсы каратэ. Сначала девушка брыкалась. Но потом, когда поняла, какие перспективы перед ней открываются, – в смысле самозащиты и доминирования над мальчиками, – старалась заниматься очень прилежно, даже пояс какой-то получила. Но с той поры, как об этом узнали в школе, мальчишки больше к ней не приближались.
У Маши даже подруг к тому времени не было. Потому что единственное, о чем она мечтала в школе – не огорчать папу Диму. Который, хоть и стал человеком весьма состоятельным, продолжал усердно работать, и даже чаще всего по выходным и праздникам, чтобы обеспечивать свою семью всем, чего они только ни пожелают. Впрочем, у бабушки, Валентины Алексеевны, особых желаний и не было. Воспитанная в строгих правилах и выросшая в типичной советской бедности, она и к 70-ти годам не изменилась. Разве что однажды попросила сына исполнить ее мечту – свозить куда-нибудь «мир посмотреть». Дмитрий кивнул и в этот же день купил билеты на круизный лайнер.
Их огромный, похожий на многоквартирный дом, белый теплоход медленно отчалил от причальной стенки в Новороссийске и отправился в плавание с романтичным названием «Императорский вояж». Маша стояла на верхней палубе и зачарованно смотрела на простирающийся перед ней морской простор. Легкий ветер шевелил ее золотистые волосы, ткань лёгкого платья наполнялась воздухом, дышалось легко, вокруг было солнечно и красиво. Кричали чайки, сверкала вода.
Так весь день, делая перерывы только на кофе или обед, девушка и пробыла на палубе. Она прежде никогда не видела моря, и этот вид теперь воодушевлял ее и радовал, вознося душу к небесам. Она не могла надышаться этим соленым воздухом свободы, и грудь ее высоко вздымалась при каждом вздохе. Было невероятно хорошо и спокойно. На такой высоте над морскими волнами Маша ощущала себя белокрылой чайкой, которая парит на потоке ветра.