После неудачной, слава Богу, террористической атаки на Московский Кремль при помощи двух беспилотников по стране покатилась новая волна запретов на полеты БВС. Это происходит уже и в очень далеких от зоны проведения СВО регионах – в Сибири и на Дальнем Востоке. Пали и «державшиеся до последнего крепости» в Европейской части России, вроде Чувашии.
Безусловно, безопасность в контексте использования беспилотных воздушных систем очень важна. Но только вот ответить на вопрос, как запрет сам по себе может помешать злоумышленникам совершать противоправные действия с помощью дронов, никто не посчитал нужным. Накануне лишь столичный градоначальник отметил, что «решение принято для предотвращения несанкционированного использования БПЛА, которые могут затруднить работу правоохранительных органов». Формулировка расплывчатая, но спорить с силовиками контрпродуктивно.
Сегодня дело дошло уже и до того, что депутат Госдума Александр Хинштейн написал письмо в Минтранс и Росавиацию, в котором предложил ввести мораторий на использование всех видов дронов – воздушных, водных, подводных, наземных и подземных. От себя заметим, что последний вид беспилотников нынче особенно опасен. Хотя какое отношение к нему, а равно водным, подводным и наземным имеет упомянутая Росавиация – не совсем понятно. Как не совсем понятна и инициатива другого депутата - Алексея Журавлева. Он внес предложение для защиты важных объектов инфраструктуры сформировать эскадрилью журавлей орлов-перехватчиков дронов.
Но так или иначе в отечественном беспилотье, похоже, наступает «мертвый сезон». Еще не сложившаяся и пока держащаяся в основном на частных инвестициях отрасль готовится к миллиардным убыткам. На практике это означает задержку в развитии, в разработке новых, столь необходимых стране (в том числе и в контексте СВО) передовых беспилотных технологий, схлопывание рынка, сокращение производства беспилотных авиасистем. Отрикошетит данная эта ситуация и по смежным отраслям. Как все это сочетается с президентской инициативой по созданию беспилотного нацпроекта – вопрос риторический.
Тем временем, перепуганные обыватели теперь едва ли не в каждой птице, пролетающей над их городом, видят беспилотник, а в каждом беспилотнике – угрозу. На дроны началась настоящая охота. В той же Москве сообщения о «вражеских» БПЛА поступают в городские службы от испуганных горожан сотнями. Если же заглянуть вперед и представить, что будет, когда «мертвый сезон» закончится, то на ум приходит классика. В эпилоге к роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» есть описание событий, происходивших в стране после завершения «визита» Воланда и Ко в наши пенаты:
«Но были и еще жертвы, и уже после того, как Воланд покинул столицу, и этими жертвами стали, как это ни грустно, черные коты. Штук сто примерно этих мирных, преданных человеку и полезных ему животных были застрелены или истреблены иными способами в разных местах страны. Десятка полтора котов, иногда в сильно изуродованном виде, были доставлены в отделения милиции в разных городах. Например, в Армавире один из ни в чем не повинных котов был приведен каким-то гражданином в милицию со связанными передними лапами. Подкараулил этого кота гражданин в тот момент, когда животное с вороватым видом (что же поделаешь, что у котов такой вид? Это не оттого, что они порочны, а оттого, что они боятся, чтобы кто-либо из существ более сильных, чем они, — собаки и люди, — не причинили им какой-нибудь вред или обиду. И то и другое очень нетрудно, но чести в этом, уверяю, нет никакой. Да, нет никакой!), да, так с вороватым видом кот собирался устремиться зачем-то в лопухи.
Навалившись на кота и срывая с шеи галстук, чтобы вязать его, гражданин ядовито и угрожающе бормотал:
— Ага! Стало быть, теперь к нам, в Армавир, пожаловали, господин гипнотизер? Ну, здесь вас не испугались. Да вы не притворяйтесь немым. Нам уже понятно, что вы за гусь!
Вел кота в милицию гражданин, таща бедного зверя за передние лапы, скрученные зеленым галстуком, и добиваясь легкими пинками, чтобы кот непременно шел на задних лапах.
— Вы, — кричал гражданин, сопровождаемый свистящими мальчишками, — бросьте, бросьте дурака валять! Не выйдет это! Извольте ходить, как все ходят!
Черный кот только заводил мученические глаза. Лишенный природой дара слова, он ни в чем не мог оправдаться. Спасением своим бедный зверь обязан в первую очередь милиции, а кроме того, своей хозяйке, почтенной старушке-вдове. Лишь только кот был доставлен в отделение, там убедились, что от гражданина сильнейшим образом пахнет спиртом, вследствие чего в показаниях его тотчас же усомнились. А тем временем старушка, узнавшая от соседей, что ее кота замели, кинулась бежать в отделение и поспела вовремя. Она дала самые лестные рекомендации коту, объяснила, что знает его пять лет с тех пор, как он был котенком, ручается за него, как за самое себя, доказала, что он ни в чем плохом не замечен и никогда не ездил в Москву. Как он родился в Армавире, так в нем и вырос и учился ловить мышей. Кот был развязан и возвращен владелице, хлебнув, правда, горя, узнав на практике, что такое ошибка и клевета.
Кроме котов, некоторые незначительные неприятности постигли кое-кого из людей. Произошло несколько арестов. В числе других задержанными на короткое время оказались: в Ленинграде — граждане Вольман и Вольпер, в Саратове, Киеве и Харькове — трое Володиных, в Казани — Волох, а в Пензе, и уж совершенно неизвестно почему, — кандидат химических наук Ветчинкевич... Правда, тот был огромного роста, очень смуглый брюнет. Попались в разных местах, кроме того, девять Коровиных, четыре Коровкина и двое Караваевых. Некоего гражданина сняли с севастопольского поезда связанным на станции Белгород. Гражданин этот вздумал развлечь едущих с ним пассажиров карточными фокусами. В Ярославле, как раз в обеденную пору, в ресторан явился гражданин с примусом в руках, который он только что взял из починки. Двое швейцаров, лишь только увидели его, бросили свои посты в раздевалке и бежали, а за ними бежали из ресторана все посетители и служащие. При этом у кассирши непонятным образом пропала вся выручка. Было еще многое, всего не вспомнишь. Было большое брожение умов.»
Рискнем предположить, что примерно так все будет и с дронами.