У каждого психолога должно быть базовое психологическое образование - это непреложный факт. А какое еще образование полезно и увеличивает эффективность психологической работы? У меня есть надежный ответ
Часто доводится сталкиваться с недоумением по поводу непрофильности ученой степени:
- Вот ты, почему не русский преподаешь, а психологией занимаешься?
- Хорошо, а какую степень можно считать профильной при психологической практике?
- Ну, разумеется, психологическую, да, медицинскую и, наверное, биологическую.
Любые знания сами по себе прекрасны, биология – потрясающе увлекательная наука. Однако, давайте посмотрим на применимость этих знаний в психологии. Оставим за скобками, тот факт, что в психологии знания из любой области могут быть применены, так как, могут оказаться сферой, понятной клиенту, источником понятного ему языка метафор.
Например, я периодически апеллирую к своим знаниям материаловедения, полученным в швейном колледже. Вы знаете, как готовится искусственное полотно, типа вискозы? Вооот. Это процесс, очень похожий на порождение речи.
Я, как биолог, вижу, что эндокринная система человека по ряду маркеров, кажется, сбоит на психологическом приеме. Как я могу использовать - это знание? Направить человека к эндокринологу, чтобы сдать анализы и получить подтверждение своего предположения и обеспечить тем самым своевременную медицинскую помощь клиенту. Конечно, естественно-научное образование хорошо дисциплинирует мышление, и вообще несет много пользы. Моя задача не сказать, что биологическое или медицинское образование и ученые степени – это плохо и вредно. Вовсе нет. Моя задача сказать: как здорово и полезно для психолога лингвистическое образование 😊
А лингвистические знания дают полезный инструмент непосредственно внутри процесса психологического консультирования. Мы ведь все, благодаря Ж. Лакану знаем, что подсознательное устроено, как язык 😊
Например, если человек говорит о том, что ему боязно что-то начинать. Мы прекрасно понимаем, что за словом категории состояния скрывается исключительно пассивная позиция, ее можно немного активизировать, если поправить грамматику высказывания при помощи парафраза: Вы опасаетесь начинать…Человек оказывается перед выбором, к которому подталкивается грамматикой: признать, что это он опасается, то есть признать свое активное участие в происходящем, или не признать. Признать проще, но это накладывает определенные обязательства – например, определить, что вызывает опасения. Если это я опасаюсь, то я понимаю, чего опасаюсь, потому что, если «боязно», то есть как бы вне меня, без меня и помимо моей воли.
Или когда человек говорит: у меня неприятности. Он обобщенно описывает свое некомфортное состояние. После слова «неприятности» может быть поставлена точка. В бытовом общении так часто и происходит. Однако в том же даже бытовом общении, если человек говорит: у меня неприятность, то с большой долей вероятности далее последует рассказ о том, что конкретно с человеком случилось. Когда неприятность одна – она конкретна. Зная специфику грамматической категории числа, лингвистически подкованный психолог может предложить произвести инвентаризацию неприятностей. Довольно часто их оказывается не так много, как чудится за словом множественного числа, чаще всего две 😊Синхронизация двух не очень приятных для человека событий. А поскольку в современном русском языке категория двойственного числа почти утратилась, используется множественное (больше одного), а в речи кажется, что много.
Языковых и речевых нюансов очень много. Иногда я думаю, вот было бы здорово ввести в курс подготовки психологов современный русский язык. Было бы от этого много пользы 😊 Но это так, маниловщина.
___________________________________________
О пользе лингвистики для психолога можно почитать здесь и здесь