Вторник выдался прохладным и пасмурным. После вчерашней грозы небо сначала прояснилось, но ночью его снова затянуло облаками - на этот раз равномерно и надолго. Синоптики обещали такую погоду с кратковременными дождями на ближайшие четыре дня, поэтому я на всякий случай засунула в спортивную сумку к другим вещам первой необходимости ещё и куртку-ветровку. Хотела добираться до Лесного автобусами и пешком, потому что лишних двух тысяч рублей на такси у меня в наличии не имелось, но потом решила, что раз я так нужна Мирону Карпунину, то пусть он эту поездку и оплачивает. Были, правда, сомнения насчёт того, что я застану его в деревне, но поздно вечером пришёл лаконичный ответ на моё сообщение: «Отлично. Жду».
К утру мой нехитрый скарб, включая шторы и микроволновку, был распихан по коробкам и пакетам и свален в углу. Полы я вымыла, порядки везде навела, после чего до обеда дрыхла на голом матрасе с намерением прибыть в Лесное бодрой и полной сил для предстоящей беседы. Водитель такси в этот раз попался болтливый, и до самого Мухинского моста мне пришлось слушать его рассказы о внуках, о даче, об урожае клубники - по таким людям сразу понятно, что дома им рты затыкают. Я иногда только улыбалась в ответ, кивала и подавала другие признаки жизни - он был в полном восторге от такой свободы слова. А за мостом на грунтовке после вчерашнего дождя образовалась огромная лужа, и ехать дальше болтливый мужичок отказался. Хорошо ещё, что денег у меня при себе было всего на сто рублей меньше нужной суммы, и он сам предложил скидку за то, что не довёз пассажирку до конечного пункта маршрута. И просто отлично, что я взяла только одну сумку. Даже ноутбук дома оставила, потому что в Лесном от него проку никакого.
Серость, сырость, грязь… И всё равно даже в таких условиях я очень быстро прониклась ощущением чего-то родного, уютного и милого сердцу. Как-то так спокойно стало, что даже цапаться с Карпуниным расхотелось.
- Привет, лес, - сказала вслух и улыбнулась.
В этот раз дороги на развилке присутствовали все, но я всё равно свернула к охотхозяйству, потому что мне так захотелось. И шлагбаум тоже был, хотя раньше я до него не доходила - то ли где-то раньше в лес сворачивала, то ли просто леший показывал мне только то, что я должна была увидеть. Было похоже, что здесь дождь лил всю ночь, поскольку трава и мох всё ещё оставались мокрыми, хотя с неба даже не накрапывало. Тряпичные кеды промокли моментально, джинсы тоже, но это не доставляло мне никаких неудобств. Где-то на полпути к кладбищу я остановилась, прислушалась и негромко спросила:
- Волки, вы где?
И сразу же мне в ногу на уровне бедра ткнулся влажный волчий нос. Потрясающее ощущение - ни страха, ни сомнений. Только радость, будто я очень долго не виделась с близкими и очень дорогими для меня людьми, а теперь встретилась с ними снова. Только это были не люди. И если уж совсем придираться к формулировкам, то даже не волки. У меня ноги по колено мокрые, а эти звери были совершенно сухими и даже псиной не пахли. И печенье овсяное есть не захотели, хотя я специально для них сунула в сумку пакет с печеньками. Зато им очень нравились моё внимание, обнимашки и почесушки.
- А белками вы стать можете? - смеясь, спросила я.
Просто так спросила, а они, как выяснилось, могли - и белками, и пушистыми кроликами, и тонконогими оленями, и криволапыми утками. С кабанами и змеями я экспериментировать не стала - наверняка мои друзья могли и это тоже, но мягкие пушистики мне как-то были больше по душе. А когда я попросила показать, какие они на самом деле, лесные духи просто исчезли, оставив только ощущение чужого присутствия. Я не видела их, но чувствовала.
До кладбища я дошла всё-таки в компании двух волков - им почему-то такой облик нравился больше, да и мне было как-то привычнее что ли. Там они меня оставили - просто остановились и дальше не пошли, будто не могли пересечь какую-то невидимую границу. Я посидела немного на мокром брёвнышке у могилы Марфы, сообщила ей, что готова защищать её лес, только пока не знаю, как именно, а потом пошла знакомой уже тропой в деревню.
На лужайке возле руин первого дома пасся конь. Не замученный, на каких в городских парках детей катают, а холёный, ухоженный зверь с лоснящейся тёмно-коричневой шкурой, белыми носочками и белой же полосой на морде.
- Привет, - поздоровалась я с ним, но гладить по носу не стала, потому что это красивое животное было настоящее и мокрое.
Во дворе пятого дома о чём-то громко спорили незнакомые мне старики - сухощавый мужчина лет семидесяти и пышная бабулечка примерно такого же возраста. В отличие от Никулиных, этих людей старость точно не пощадила. Я заметила, что у Семёныча скрючены артритом пальцы рук, а баба Шура то и дело хватала воздух ртом, явно страдая одышкой.
- Здравствуйте! - крикнула я им.
Они замолчали, посмотрели на меня подозрительно, но всё же поздоровались в ответ и вернулись к своей оживлённой беседе.
Синее «Рено» Карпунина стояло там же, где и раньше - возле одиннадцатого дома. Я хотела пройти дальше и заглянуть к Никулиным, чтобы поздороваться с Клавдией Ильиничной, но передумала, потому что не хотелось снова слушать предостережения относительно Мирона. Злодей он или нет, отправляясь сюда, я решила, что впредь буду полагаться только на собственное мнение, а не на чужие слова. Слова только всё запутывают.
Зашла за калитку одиннадцатого дома, поднялась на крыльцо, постучала в дверь. Хозяин открыл её и окатил меня вопросительным взглядом с головы до пят.
- Ты пешком что ли шла?
- Угу.
- Написала бы, я б тебя забрал, где надо.
- Там лужа у моста, ты не проехал бы, - сообщила ему я. - Ключи от двадцать второго давай.
- Может, зайдёшь? - нахмурился он.
- Не хочу.
- Что-то случилось?
- Нет. Просто дай ключи и приходи через полчасика обсуждать всё то, что нужно обсудить.
- Маш… В чём дело?
- Да блин! - не выдержала я. - Карпунин, ты меня бесишь. У меня ноги мокрые, я штаны переодеть хочу и обувь сменить. И в туалет сходить. И…
- Всё, достаточно, я всё понял, - остановил он поток моих откровений и исчез в доме, а через минуту вернулся с ключами. - Там замок подклинивает немного, дверь нужно на себя и вверх дёргать, когда ключ проворачиваешь.
- Спасибо! - раздражённо рыкнула я и забрала связку.
Дальше шестнадцатого дома я раньше не ходила, но ничего нового и интересного там не увидела. Между домом Никулиных и двадцать вторым - пустырь, заросший крапивой и лопухами. Дальше - такая же картина по обе стороны дороги, но кое-где проглядывали ещё и веточки малины. Участок вокруг моего нового жилища оказался огороженным сеткой на металлических столбиках, но на нём хотя бы рос мятлик, а не крапива, что несказанно меня обрадовало - не нужно прорубать тропу к уличным «удобствам». И домик миленький, больше на дачу похожий - не бревенчатый, как у Никулиных и одиннадцатый, а из ровного бруса. Судя по всему, его построили намного позже остальных домов. Куст жимолости под окном, клумба с флоксами и ромашками, остов теплички - простенько, миленько, в качестве временного пристанища сойдёт.
С пятой попытки открыв неисправный замок на входной двери, я убедилась в том, что это всё-таки дача. Ни веранды, ни прихожей - с маленького крылечка вход был прямиком в единственную комнату, главной достопримечательностью которой была большая «буржуйка», обложенная красным кирпичом. Из мебели - сервант без полагающихся стеклянных дверок, маленький стол, крепенький табурет, окрашенный зелёной краской, и потрёпанное кресло с обивкой, местами проеденной мышами. На полу пёстрые тканые коврики. На окнах короткие пыльные занавесочки. В углу горка коробок, в которые я заглядывать не стала, потому что очень торопилась посетить уличный клозет.
Больше всего меня беспокоило отсутствие в домике кровати. Комната большая - метров двадцать. Места полно. Не могли же прежние хозяева на полу спать. В голову закрались недобрые подозрения насчёт нынешнего владельца этих хором, но зачем кого-то в чём-то подозревать, если можно спросить прямо? Судя по отсутствию пыли, Карпунин удосужился прибраться здесь перед моим приездом. Может, с кроватью что-то не так было, и он её выбросил, а я зря нервничаю.
Кровать нашлась по дороге в туалет - она стояла за домиком. Старая, пружинная, ржавая. Поверх неё лежал тюфяк с некрасивыми дырами по всей поверхности, от которого ощутимо пахло падалью. Быстренько сгоняв по делам первостепенной важности в деревенский санузел, я на обратном пути вооружилась палочкой и издалека потыкала ею в чью-то ватную могилку, опасаясь, что из недр слежавшегося матраса полезут ужи или гадюки. Никто оттуда не полез, поэтому я приподняла краешек погрызенного полотна и опасливо заглянула внутрь. Там были мыши. Дохлые. И при ближайшем рассмотрении железный остов кровати оказался очень ненадёжным - его уже раз двести стягивали и скручивали всем, чем только можно, чтобы древняя советская мебель не развалилась окончательно. М-да, условий для существования никаких. И холодильника в доме нет, а без него жизнь в принципе невозможна.
Я решила, что не буду дожидаться Карпунина в этой милой, но пустой норе. Сменила промокшие штаны на сухие лосины а кеды - на растоптанные сланцы и со свирепым выражением лица отправилась выяснять причину отсутствия в моём новом жилище обещанного мне комфорта. Ввалилась в дом номер одиннадцать без стука и громко поинтересовалась:
- Ты издеваешься?
- Маш, прости, - виновато поморщился Карпунин. - Я его купил, не глядя. Даже не приезжал сюда. В субботу после твоего отъезда первый раз заглянул и ужаснулся. Бывшие владельцы говорили, что это дача, но я не думал, что всё настолько запущено.
- Простить-то несложно, а жить я там как буду? - возмущённо осведомилась я.
- Никак, - покачал он головой. - Я тебе этот дом отдам. Тут две комнаты, кухня, удобства внутри, и даже душ с бойлером есть. Вода от скважины подведена. Холодильник. В общем, сама разберёшься, что к чему.
- А ты?
- А я там пару дней перекантуюсь, мне всё равно уезжать скоро.
- На полу?
- Зачем? Я матрас надувной купил. Там в коробках, кстати, посуда, бельё постельное, полотенца, химия бытовая. Набрал, что может в первое время пригодиться, а потом скажешь, что ещё нужно. И продуктами затарился, только их прятать от мышей надо.
Желание оторвать ему голову начало сходить на нет, но я всё равно одарила собеседника гневным взглядом, уселась за стол, сцепила перед собой руки в замок и спросила:
- Ты в курсе, что из-за твоего интервью меня уволили?
- Нет, - нахмурился он и тоже сел.
- А насчёт охотхозяйства и прудов зачем соврал?
- Что соврал? - сдвинулись брови над очками ещё сильнее.
- Это ведь ты хочешь аренду там оформить, а не твой брат, - поделилась я своими познаниями и вопросительно приподняла бровь, ожидая ответ.
- Я тебе об этом вообще ничего не говорил, поэтому соврать не мог, - парировал он. - У нас разговор был только про участки в деревне и лагерь. Да, я оформляю аренду массива на свою компанию, и что? Это противозаконно?
- Нет, это законно, но меня интересует цель твоих действий. Если ты хочешь, чтобы я жила здесь и развлекала Интернет-сообщество блогом о волках и красотах местной природы, мне нужно быть уверенной, что сотрудничество с тобой в будущем никак не скажется на моей репутации. Я не хочу, чтобы мне потом отказывали в трудоустройстве только потому, что я имела неосторожность вести дела с негодяем Мироном Карпуниным.
Его глаза за линзами очков подозрительно сузились, но почти сразу же приняли свою обычную форму, а в ответ на мою обличительную речь прозвучало:
- Не знаю, что ещё тебе обо мне наговорили, но так дело не пойдёт. Если между нами не будет полного доверия, то даже начинать не стоит. Мы либо партнёры, либо просто случайные знакомые. Я не хочу вкладываться в тебя и при этом постоянно ждать удара в спину.
- Вполне логичное желание, и оно взаимно, - сообщила ему я. - Проблема в том, что я не могу тебе доверять. Когда ты рассказывал о волках, которых разводили в охотхозяйстве, то сказал, что теперь мы никак не сможем узнать, как от них избавились. Но ты ведь будущий арендатор и…
- И поэтому должен знать обо всех тайнах предыдущих владельцев за два прошлых века? Или ещё дольше? Маш, какая муха тебя укусила?
- Бешеная, - огрызнулась я. - И теперь меня бесит, что мне все врут и пытаются как-то меня использовать. Каждый день всплывает что-то новое, что переворачивает старое с ног на уши.
- Я тебе не врал, - возразил он. - Просто за несколько часов нашего с тобой знакомства были затронуты не все темы, которые, оказывается, очень тебя волнуют. У меня сейчас такое впечатление, что ты сюда приехала не помогать мне, а ругаться, мстить непонятно за что и пакостить.
- Я приехала защищать этот лес от тебя и твоего брата, - наконец-то раскрыла я свои грандиозные планы. - Если ты и правда не намерен ничего здесь строить, а просто весьма странным способом заботишься о местных стариках, то наши с тобой интересы совпадают, и мы можем быть партнёрами. Только твои планы распространяются на ближайшие несколько лет, а мои - навсегда. Даже если потом ты отдашь землю брату, он ничего здесь не построит. Этот лес останется нетронутым и никогда не будет принадлежать никому из вас, ясно?
- Более чем, - пожал плечами Мирон.
- И если я вдруг узнаю, что ты мне врёшь, мы станем не партнёрами, а врагами, понял?
- Понял.
- Ну если понял, тогда объясни, зачем тебе нужна аренда, и почему ты натравил проверки на арендатора лагеря.
- А, так вот откуда ветер дует, - улыбнулся Карпунин и расслабился. - Аренда охотхозяйства и прудов, Маш, мне нужна по той же причине, что и земельные участки в Лесном. У Артура весьма своеобразные методы добиваться желаемого, и человек несведущий при таком напоре быстро пасует. А я слишком хорошо знаю брата, и у меня есть, что ему противопоставить. Пока земля принадлежит мне, ему будет очень сложно получить на неё какие-либо права. Вот и всё. Строить я там ничего не собираюсь. Охотхозяйство и рыбхоз будут закрыты.
- А лагерь?
- А насчёт лагеря тебя ввели в заблуждение. Да, я общался с владельцем, но он сказал, что не намерен отказываться от этой недвижимости и земли, потому что у него на этот участок свои планы. Он хочет провести там реконструкцию и открыть базу отдыха. Процесс получения разрешений на подобные работы в рекреационной зоне довольно сложный, поэтому пока всё упирается в документы. Артур сам создал этому человеку проблемы, а потом прислал вашего Костика делать предложение, от которого сложно отказаться. А виноватым, конечно же, сделали меня, чтобы у арендатора не возникло желания со мной сотрудничать. Это тебе на работе мозги промыли, да?
- С работы меня просто уволили из-за того, что после твоего интервью арендатор отказался от сделки с агентством, - сообщила я.
- Ну и хорошо, что отказался, - улыбнулся Карпунин. - Он сложный человек. И принципиальный. Я против него точно ничего не имею. Он хоть и не союзник мне в моих баталиях с Артуром, но не враг точно. Если отбрыкается, я буду только рад.
- И строительство в перспективе базы отдыха тебя нисколько не смущает? - уточнила я.
- А почему оно должно меня смущать? Моим целям это вообще никак не мешает. Об меня Артур зубы обломает, а этого человека будет прессовать, пока не добьётся своего. Либо добьётся, либо нет - он тоже не всесилен, но азартен. Ему этот лагерь теперь как бельмо на глазу будет. А пока он возится там, я спокойно буду реализовывать свои планы здесь.
- Это ты про добычу и переработку торфа? - нахмурилась я.
- О, тебе и это слили, - ещё шире улыбнулся он. - Стандартный Карпунинский комплект, да? Дезинформация, предостережение, обеспокоенность, наживка для меня и угрозы для тебя. И вся эта гремучая смесь уложена в пять-десять минут разговора, чтобы у жертвы снесло крышу. Маш, кто тебя обработал? Не Немигайлов ваш точно, у него для такого кишка тонка.
- Костя, - честно призналась я.
- Костя… - эхом отозвался Мирон. - Парень быстро учится, молодец. И что из вашего разговора предназначалось мне?
Не могу сказать, что я была поражена его проницательностью, просто вдруг осознала, что имею дело с очень опасным человеком. Настолько точно знать тактические приёмы врага мог только тот, кто постоянно ведёт войну. Случайному противнику просто дают отпор, а Карпунин досконально изучил того, с кем ведёт борьбу. Возможно, это касалось только его брата, но мне почему-то казалось, что Мирон по жизни такой. Ему если и больше тридцати лет, то ненамного, а он уже добился колоссального успеха. Такие люди не переступают через препятствия - они уничтожают на своём пути всё, что им мешает. И если он решит, что на его пути стою я… Нет, с такими людьми категорически нельзя иметь никаких дел. Но мне нужны были его деньги. И в данном случае это я собиралась его использовать, пережевать и выплюнуть, а не наоборот.
- Костя сказал, что твой брат будет предлагать арендатору новые условия, - сообщила я.
- И всё? - удивлённо вскинул он брови.
- Потом он заявил, что уничтожит меня, если я сорву ему ещё и эту сделку.
- А, ну вот так гораздо лучше, - кивнул Карпунин.
- И что же, интересно, ты нашёл в этом хорошего? - хмуро уточнила я.
- Всё понятно же, - пожал он плечами. - Я проявил к тебе интерес, ты для меня важна, и если я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, то должен свернуть здесь всю свою бурную деятельность и уступить дорогу тем, кто сильнее.
- То есть ты меня подставил?
- Угу.
- Намеренно?
- Ага.
- Супер. Спасибо за честность. Что там у вас дальше по сценарию? Я должна тебя за это возненавидеть и перейти на тёмную сторону?
- Вроде того.
Ну вот что можно на это сказать? Я ничего и не стала говорить. Просто разозлилась. Как-то неосознанно представила себе Мирона Карпунина привязанным к дереву - босиком, ногами в муравейнике. Где-то читала о таких издевательствах, но не могу сказать точно, где именно. Я молчала и зло смотрела в его наглые глаза. Он тоже молчал и ждал моего решения относительно дальнейшего развития ситуации, которую сам же и создал. Потом он начал чесаться. Сначала почесал ногу над кроссовком, потом коленку. Спустя пару минут всё-таки посмотрел вниз, смачно выругался и начал прыгать по комнате, пытаясь вытряхнуть из штанов кусачих насекомых. Не получилось. В итоге он стащил с ног обувь и вытряхнул из штанов себя, продолжая прыгать по комнате в трусах, смахивая муравьёв со своих худых волосатых ног.
- Развлекайся, - усмехнулась я и вышла на улицу, заподозрив, что следующим предметом одежды, который полетит на пол, будут синие плавки.
Он ругался и вопил довольно долго, а я всё это время наслаждалась осознанием того, что случившееся случилось по моей воле. Заметила на заборе какую-то птичку, вытянула руку вперёд и тихо позвала: «Лети сюда». Птичка склонила голову набок, посмотрела на меня одним глазом и перелетела на моё запястье. Удивительно. Волшебно. Просто потрясающе.
Минут через пять мне надоело слушать доносящиеся из-за двери маты, и я мысленно попросила муравьишек оставить гадкого Карпунина в покое. Вопли стихли. Ещё минут через пять я громко постучала в дверь и вошла в дом, не дожидаясь разрешения. Мирона в большой комнате не было - он переодевался в маленькой спальне, которая должна была стать моей на неопределённый срок, если, конечно, после следующего откровения Карпунин не откажется от своего щедрого предложения.
- Надо купить какой-нибудь инсектицид, - проворчал он, выходя из комнаты и продолжая чесаться.
- Не надо, - улыбнулась ему я, вернулась за стол и позволила насекомым свободно ползать по моим рукам. - Это была месть за подставу.
- Хочешь сказать, что это ты сделала? - недоверчиво сощурился он, пристраивая на нос очки. - Это лес, Маш. Здесь везде насекомые и…
- И волки, да? - усмехнулась я. - Волков на тебя натравить не могу, к сожалению. Лесные духи в деревню не заходят. А насекомых могу. Здесь шершни, кстати, водятся? Хочешь шершней вместо муравьёв?
Он нахмурился, покосился на свободный стул, по которому продолжали ползать упомянутые муравьи, но стряхнуть их на пол и сесть так и не решился.
- Это мой лес, Мирон, - повторила я ему то, что уже говорила два дня назад. - Я пока не знаю пределов своих возможностей, но уверена, что их хватит, чтобы не допустить здесь строительство завода или чего-то ещё. И себя я в обиду тоже не дам. Я ведьма, Карпунин. Неопытная, да, мало что понимающая, но даже такую ведьму злить всё равно не стоит. У тебя есть деньги и связи, а у меня - сверхъестественная природная сила. Я хочу сохранить этот лес. Если мои интересы идут вразрез с твоими, то тебе здесь точно оставаться не следует, потому что в следующий раз это могут быть не муравьи, а гадюки.
- Ты чокнутая, - сделал он вывод и почесал бедро через тонкую ткань спортивных штанов.
- Ага, - согласись я. - На всю голову. Так твоё предложение всё ещё в силе, или мне проситься на постой к Никулиным?
Оглавление:
