Основой романо-германской правовой системы является законотворчество как целенаправленная деятельность законодательных государственных органов, что отличает данную систему от англо-саксонской, где ядром является прецедент, то есть решение по конкретному случаю, возведённое в ранг закона.
Если законотворчество является центром, то у законотворчества должны быть свои принципы, верно? Да, всё именно так. И главный среди этих принципов - правовая определённость, заключающаяся в оформлении настолько ясного, чёткого и понятного закона, что реагирование государственного аппарата на те или иные действия субъектов становится прозрачным и предсказуемым. Этот принцип является механизмообразующим, и он, подобно кровеносным сосудам, распространяет положительный закон по организму, создавая для них чёткие, ясные и понятные пути. Ты совершенно точно осознаёшь все возможные последствия. При этом правовая определённость, конечно же, сложна, так как связана с тонкостями не только юридическими, но порой и лингвистическими. Необходимо приложить должные усилия для создания такой нормы, которая воплотит в себе всю волю законодателя и будет совершенно открыта для любого стороннего ума.
Однако, насколько труден в освоении принцип правовой определённости, столь же открыт он для манипуляций. Особенно если манипуляция состоит в полном игнорировании. К сожалению, это стало злостной находкой российских законотворцев. И за примерами далеко ходить не нужно, это заметно в любой правовой отрасли. Мы же сейчас рассмотрим наиболее актуальный пример, который прояснит нам критерии для признания лица иноагентом. Взгляните и вчитайтесь:
«...оказание воздействия на лицо, в том числе путём принуждения, убеждения и (или) иными способами».
А теперь ответьте честно на вопрос: какие пути поддержки и воздействия могут быть признаны иностранным влиянием?
Правильный ответ: любые. Это и называется игнорированием принципа правовой определённости. Более того, намеренным игнорированием. Или, искажая терминологию, назовём это принципом правовой неопределённости, под которым будет пониматься такая законотворческая деятельность, которая направлена на намеренное искажение норм с целью их максимально расширительного применения.
Именно такой закон, лишённый чёткости, ясности и понятности, является деспотическим, то есть подпитывающим неограниченную власть.