Я никогда не знала её имени. И не помню её одежду. Я не разглядывала её. Я её боялась.
Что могла сделать мне, беззаботному ребёнку, сидящая в зеркале старуха? Она сарая. И слабая. А я поела и сейчас на пойду на речку купаться. Но когда я вечером приходила домой, она всегда была там. Поджидала в зеркале, глядела на меня в пол-оборота маленькими глазками и молчала.Хоть бы закричала или попыталась дотянуться до меня. Нет. Она просто смотрела не мигая, и я не знала, куда спрятаться от её взгляда.
Лето в деревне у бабушки всегда пробегало слишком быстро. И, если бы не комод с жуткой старухой, живущей в его зеркале, совсем весело. Я придумала и закрыла зеркало книгами, но бабушка убрала их. Признаться ей я постеснялась. Бабушка бы посмеялась. Для сильной трудолюбивой крестьянки боятся какого-то отражения в зеркале – верх глупости и безделья.
Так я и жила своей обычной детской жизнью и боялась. Даже привыкла боятся. Расчесывалась, заплетала косы, смотрела на себя и на старуху. Она отражалась рядом с моим лицом. Совсем рядом. Я завязывала банты и отворачивалась от зеркала.
Домой в город за мной старуха не ездила. Терпеливо ждала всю зиму и неизменно встречала поздней весной. Я росла, она не менялась. Не уходила. Всё так же сидела в зеркале старого комода и смотрела.
Потом бабушка умерла, родственники сделали из её дома дачу и переставили мебель. Всю, кроме комода. Он по-прежнему стоял у окна и рассыхался на солнце. Я была подростком, когда в одно лето старуха внезапно исчезла. Гормоны и первая влюблённость вытеснили детские страхи. Так я объяснила это себе и забыла наконец проклятое лицо в мелких морщинах.
Спустя долгие годы, после продажи и полного разгрома деревенского дома, комод переехал к нам. Совсем уже старый, безобидный и не такой большой как казалось в детстве. Папа почистил его, покрыл лаком, мама протёрла и под завязку набила пустыми банками и моими детскими рисунками. Комод стоял на веранде и кряхтел в морозы едва держась на старых кривых ножках. Старуха не появлялась. Она исчезла навсегда. Я специально подходила близко и вглядывалась. Её не было. Я праздновала победу.
Годы шли. Я пережила развод, смерть мамы, смерть кота и кучу мелких забытых проблем и неприятностей. Жизнь меня не то чтобы сильно побила, но и особо не жалела.
Старуха была уже где-то далеко и почти превратилась из кошмара в милую деталь далёкого детства. Почти. Пока однажды, собираясь на работу я не увидела её в зеркале. Как она выбралась из комода? Как нашла меня?
Но рядом с ней не было моего лица. Старуха в зеркале была одна. Я и была эта старуха.
Я всмотрелась. Даже морщины на том же месте. Волосы в пучок. И тот же поворот головы. И вот он, мой любимый свитер. Та самая коричневая кофта, которую я всё не успевала рассмотреть на старухе.
Я замерла. Даже не испугалась. Просто замерла. Жуткое открытие. Не помню, как добралась до работы, но приехав сразу сняла свитер и старалась не смотреть в зеркала и даже стеклянные дверцы шкафов.
Дома я, не раздеваясь и не ужиная, спряталась под одеялом и стала ждать утра. Я убеждала себя, что ничего страшного не произошло. Я действительно уже не молода и от усталости к концу недели могло померещиться. Признать себе, что ты не девочка, а давно тётенька непросто. Но это жизнь, и я её приняла.
Утром опять надела коричневый свитер, отодвинув оранжевый и тёмно-синий глубже в шкаф. В старом привычнее и длинные рукава можно вытягивать вместо варежек. Волосы скрутила в пучок – укладывать их было не когда. К тому же, тусклые после зимы, их не мешало бы подлечить.
Но как же я маленькая увидела себя взрослую? Пусть это была я, но ведь спустя столько лет. Кто его знает. Возможно, у меня был дар ясновиденья, но я его не развила. Куплю лотерейный билет. Вдруг что-то ещё осталось.