Принято называть три причины: экономическую, политическую и демографическую. Экономическая: труд мигранта дёшев. Политическая: население нужно основательно "перетряхивать", чтобы люди не чувствовали себя хозяевами своей земли. Ну и демографическая – главная, а потому о ней чуть подробнее.
Впервые смертность в нашей стране превысила рождаемость в конце 80-х. Знаете, почему?
Нет, ещё никакой социальной депрессии не было, наоборот: все были вдохновлены перспективами "наконец-то зажить как следует". Причина в другом. В 1976 году колхозникам выдали паспорта. И в результате значительно усилился отток сельского населения в города.
Помните, как в фильме "Брат" говорил немец Гофман? "Город – это злая сила... Сильные приезжают, становятся слабыми, город забирает силу..."
Совершенно верно. Деревня исторически являлась основным "производителем" населения и "поставщиком" его в города. В условиях малопроизводительного сельского труда благосостояние семьи зависело от числа работников, поэтому в деревне было принято много рожать. Не просто много, а "с запасом" – потому что неизвестно, выживет ребёнок или нет. А выживали не все, потому что заведение ребёнка было дешёвым предприятием – никто с ним особо не возился.
В городе другие стандарты жизни. Здесь дети "дороги" – в том числе и экономически. В семидесятые годы один ребёнок в городской семье стал нормой. Ну, вы помните:
А деревня "быстро закончилась". Когда проблема была осознана, её попробовали решать с помощью "поддержки". Шумно принимались программы по обеспечению жильём молодых семей (и тихо непонятно чем заканчивались), придумывались льготы для многодетных и даже снимались фильмы о них – правда, какие-то стыдливые, в духе "многодетные тоже люди".
Однако проблема была (и остаётся) даже не в том, что меры были половинчатыми, а в том, что "поддержка" тут не работает в принципе – примером чему служат страны Скандинавии и Западной Европы. Все условия созданы, а демографическая ситуация аховая. Так что позиция "вы создайте людям условия – и люди будут рожать" чревата большим разочарованием. Закономерность тут простая: чем выше уровень жизни – тем ниже уровень рождаемости, никакими "условиями" демографический пожар не потушишь.
Простой пример: что нужно сделать, чтобы дети начали хорошо учиться? Создать условия? Оборудовать удобное место – хорошее освещение, стол и стул нужной высоты, "интерактивные" школьные доски? Понятно же, что это не поможет. А что поможет? Мотивация. Ребёнку должно быть интересно учиться. Когда детям интересно, они горы сворачивают.
А что же у нас с мотивацией рождаемости? Экономическая мотивация, повторим, не работает, а никакой другой не придумано.
Почему не придумано – об этом чуть позже, а пока вот вам и ответ на вопрос скандального заголовка: если стимуляция рождаемости не работает, то что будет работать? Импорт населения – как это и было в те времена, когда источником пополнения населения индустриальных центров была деревня. Деревня закончилась – будем эксплуатировать индустриально неразвитые окраины...
А уж то, что труд мигранта дёшев – это второй вопрос. Он именно потому и дёшев, что мигрант приезжает из стран с относительно низким уровнем жизни (следовательно – с относительно высокой рождаемостью).
Что ж, ситуация безвыходная?
Не уверен. Обратимся опять к опыту западных стран. Скажите, пожалуйста, как, каким образом, какими "мерами поддержки" им удалось добиться гендерного безумия? Всех этих смен пола и так далее? Не помню источник (искать не то чтобы лень, просто некогда) но где-то читал: в США за двадцать пять лет доля подростков, считающих себя гомосексуалистами, "трансами" либо просто сомневающихся в своей "гендерной принадлежности" выросла с одного процента до двадцати шести! То есть если в девяностые годы только каждый сотый несовершеннолетний американец сомневался, мальчик он или девочка, то теперь – каждый пятый!
И как этого добились? По-моему, рекламой и пропагандой, больше никак. Государственная машина стала продуцировать убеждённость в том, что ментальные половые извращения – это норма. И общество подчинилось.
К выводам, признаться, я не готов. Но, может, вы подскажете?