Давайте, я открою вам, кто такой ваш внутренний «Я». Как этот «Я» появился в ходе эволюции и его появление в сознании стало отличительным видовым признаком сапиенсов? Это важно сделать сейчас, пока ещё живы на Земле современные дикари в Амазонии, на Андаманских островах и в Новой Гвинее. Пока они полностью не познали блага цивилизации или не уничтожены. Пока ещё каждый из нас может взять с полки пыльные труды антропологов, например, К.Леви-Стросса и Л.Леви-Брюлля и самостоятельно разобраться в накопленных ими данных о культуре и религии примитивных народов, а не узнать об этом от ChatGPT. Пока ещё есть возможность докопаться до правды: кто мы.
Спросите себя, кто такой «Я»? Почему у нас всё время дуальное ощущение, что «Я» это тот, кто смотрит на мир изнутри, кто принимает решения, переживает и одновременно «Я» это тот, кто смотрит на меня же как бы со стороны, то есть извне, оценивает и критикует мои мысли и действия. Как мозг поддерживает работу такого дуального «Я»?
Небольшая ремарка. Работа человеческого мозга и психики заинтересовала меня в рамках размышлений над задачей создания Сильного Искусственного интеллекта, то есть осознающего себя Искусственного разума, но я открыла в своих исследованиях такие удивительные грани человеческого разума, что хочется делиться этим со всеми, не только с техническими специалистами.
Вы можете спросить, зачем копать так глубоко, заглядывать в историю развития человечества, отмотав несколько десятков тысяч лет назад к моменту появления Человека Разумного? Почему не исследовать исключительно современного человека, его мозг и психику? А я вам отвечу, что история появления человеческого «Я» какая-то невероятная и захватывающая даже если смотреть на неё как на инженерное решение.
Эту историю в ускоренном, несколько измененном виде проходит в своём развитии каждый ребёнок, включенный в современную культуру, хранящую в себе символы и образы прошлого, к которым приобщается наш мозг, даже не сообщая нам об этом. Если ребёнка исключить из культурной и языковой среды с момента рождения до пяти лет, то в мозг «Маугли» не сможет сформировать нужные нейроструктуры, которые и отвечают за работу нашего «Я», за самоконтроль, принятие решений, самосознание.
Как вы знаете, ребёнок рождается с незрелым головным мозгом, так вот удивительное воздействие на созревание мозга оказывает язык и языковая среда. Язык для нашего мозга как чертёж, по которому он строит необходимые нейронные связи, которые потом отвечают за работу нашего «Я», но также за абстрактное мышление, за математические способности! Интересно? Как это природе удалось дать нам такие нужные, но казалось бы разные способности за один ход?
Окунемся в первобытное прошлое. Как будто у меня есть машина времени и я перенесла вас на пятьдесят тысяч лет назад (плюс минус несколько тысячелетий). С нашими предками ещё соседствуют неандертальцы, которые потом то ли вымрут, не выдержав конкуренции то ли сапиентируются, то есть смешаются с сапиенсами, переняв от них язык и способность говорить и думать внутри себя с помощью языка.
Реконструкцию социальной жизни наших предков можно провести на основе того, что нам известно о жизни шимпанзе, горилл, орангутанов. Маленькие шимпанзе бонобо кстати самые близкие к нам по генетике из существующих в настоящее время видов. Также необходимо опираться на работы исследователей первобытных культур.
Наши предки скорее всего жили небольшими группами, у каждой группы был лидер или, по-другому, вожак. Лидером мог стать только самец. Это просто биологическая предопределенность. Самцы были крупнее и сильнее самок. Внутри группы была иерархия, кому-то позволялось больше чем остальным, кому-то меньше. Наибольшие привилегии были естественно у вожака. Ему всегда отдавали лучшую пищу, он мог выбрать любую самку, а мог запретить кому-то из самцов вступать в половые отношения с понравившейся ему самкой. Неудивительно поэтому, что за лидерство в группе шла борьба. В этой борьбе в ход шли не только сила и ловкость, но и другие качества. Например, способность вызвать уважение и симпатии в группе? А что для этого нужно? Заступаться за сородичей в конфликтах и драках, разрешать эти конфликты, чтобы потом получить их голоса на выборах. Про выборы это шутка конечно. Но в ней есть доля правды. Представление о сложной жизни в группе человекообразных обезьян можно получить из книг Франса де Вааля, изучавшего много лет шимпанзе бонобо. Одна из его книг так и называется “Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов”.
Итак, жизнь наших предков была полна интриг и борьбы за власть. Даже шимпанзе очень изобретательны на пути к лидерству в группе. Классический пример был описан Джейн Гудолл, наблюдавшей за группой обезьян в национальном парке Танзании. Однажды молодой самец Майкл стащил у людей две пустые канистры. Потом он стал с ними играть, бить друг об друга. И он заметил, что на сородичей это производит неизгладимое впечатление - ужас и восторг. В конечном итоге эта выдумка привела его к лидерству в группе на целых шесть лет!
А что же сапиенсы и их вожаки? Не всё же бить себя кулаками в грудь, чтобы показать своё право на власть. Видимо однажды пришло время использовать речевой аппарат и развитый головной мозг для того, чтобы сделать слово инструментом власти. Но как?
Замечу, что у наших далеких предков наравне с другими высшими приматами, различались звуки агрессии - согласные и противоположные им протяжные гласные, которые говорили о готовности подчиниться или дружить. Представим, что изобретательный вожак начинает для привлечения внимания своих сородичей употреблять сочетание гласных и согласных звуков.
Например, «й-а», «а-й», «э-й», «и-х» и подобные. Ничего вам пока не напоминает?
И он замечает, что реакция на такие звукосочетания остолбенение: ни бегство ни нападение. Ведь на согласный звук они привыкли реагировать как на угрозу, а на гласный как знак дружбы. А как спрашивается реагировать на их сочетание?
Тогда вожак начинает использовать такое сочетание звуков все чаще. Это очень удобно и входит у него в привычку.
“Эй”,- говорит он, если хочет остановить драку или что-то показать. И сородичи замирают в ожидании. Это даже хитрее чем бить предметами друг об друга, ведь условные канистры нужно еще найти, а слово всегда с тобой. Вожак произносит такое слово снова и снова, его сородичам оно уже хорошо знакомо, их реакция на него - остановиться и ждать, что будет дальше. Такой сигнал становится удобным инструментом власти и управления группой помимо физической расправы и устрашения. О том, что первое слово должно было содержать в себе запрет на любые действия, привлекать к себе внимание писал ещё Б.Поршнев, гениальный советский историк и социолог. Но Б.Поршнев не смог в своё время предположить, что первое слово имело гораздо больший смысл.
Надо отметить, что у всех приматов развита имитация. Если вожак использует слово для привлечения внимания или как сигнал для остановки агрессии, то и другие, особенно самые хитрые и смелые, тоже начинают так делать. Что же они замечают?
Это “Эй” или “Йа” имеет магическое воздействие на других независимо от того, кто его произносит. Допустим на тебя кто-то кинулся с кулаками, а ты в ответ «Й-А!». И твой оппонент трусливо оглядывается в поисках вожака, потому что этот сигнал ассоциируется с вожаком. Уже неплохо.
А дальше бессознательно (!) биологическая власть вожака переходит на его сигнал. “Сила в самом слове!”- чувствует дикарь. И сила эта необычная. Она невидимая, непонятная, но точно существующая, раз это работает. Сигнал «отрывается», абстрагируется от вожака, в языке появляется слово, которое не имеет однозначного конкретного смысла и образа. Но интуитивно понятно, зачем его произносить.
Долгое время все учёные предполагали, что первые членораздельные слова должны были обозначать что-то очень полезное из окружающих предметов условную палку-копалку, огонь или воду. Ну потому что логично и всё тут. Логично, что Земля плоская - видно же. Иногда нужно менять свой взгляд на привычные вещи, потому что он может быть неверным. Вот это как раз тот случай. Первое человеческое слово никак не могло обозначать предмет или действия, потому животные своими звуковыми сигналами уже могут обозначать предметы и действия, в этом не было бы новизны по сравнению с системой коммуникативных сигналов животных. Для обозначения конкретных вещей вроде змеи на ветке дерева или льва в кустах шимпанзе вполне успешно используют нечленораздельные звуки и это заставляет нас предположить, что первое членораздельное слово должно было означать что-то совершенно новое, неизвестное животному миру.
Власть и сила для первобытного человека связана с вожаком. Так было до появления первого слова и после его появления биологическая иерархия никуда не исчезает. Слово не вытесняет другие более примитивные способы привлечения внимания или доминирования в группе (заорать, ударить, поставить в позу подчинения), а дополняет их. Социальная жизнь становится увлекательнее и сложнее. В этой жизни появляется новая фигура - слово! Происходит его мистификация. Неслучайно исследователь первобытной культуры французский антрополог Люсьен Леви Брюль выделял такой этап развития мышления у каждого народа человечества как дологический, мистический, когда для человека буквально всё пронизано его представлениями о духах – и мировоззрение и язык.
Первое слово-сигнал вожака в дальнейшем становится сакральным именем духа-покровителя группы. Так зарождается не только язык, но и самые древние религиозные представления о духах. Язык и религия начинают развиваться в тесном переплетении. Есть такое недалёкое представление об истории человечества: сначала человек научился хорошо говорить, потом стал задавать себе вопросы об устройстве этого мира, не найдя всех ответов - придумал богов или духов. Такое представление ошибочно и наивно. Оно противоречит слишком большому числу исторических данных. Оно противоречит хотя бы тому, что для того чтобы задавать вопросы, нужны вопросительные местоимения, а вопросительные местоимения, как и личные произошли от имён духов.
Получается природа как бы подвела наших предков, создала всё условия, чтобы у них появился язык, в котором первым по-настоящему человеческим словом было обозначение неизвестного, невидимого духа-покровителя. Неожиданный ход!
Итак, я рассказала вам как сочетание звуков животного превратилось в членораздельное слово. Это слово стало символом власти и даже больше - сакральным именем духа-покровителя. Если мы спросим себя, кто же такой дух? Ничего конкретного мы ответить не сможем. Это отвлеченное от реального мира понятие, говоря научным языком абстрактное, существующее только в нашем сознании, не имеющее конкретного образа, только ассоциации. Так с появлением первого слова начинает развиваться не только язык и религия, но и абстрактное мышление.
В головном мозге современного человека имеется участок, отвечающий за речь. Он называется центром Брока. Так вот центр Брока отвечает не только за воспроизводство речи, но и за решение математических задач. Это же не случайное совпадение. Без абстрактного мышления математика как наука просто не появилась бы. Без слова, не возникло бы число.
Эволюция вообще любит совершать такие ходы, когда один новый признак вида решает сразу несколько задач. Членораздельная речь приводит к новому способу организации управления в группе и абстрактному мышлению - отличный результат за один ход.
Вернемся к языковому развитию наших предков. Чем больше представители группы употребляли свое первое необычное слово, тем больше они мистифицировали его силу. Они произносили его желая привлечь к себе внимание, желая защититься, обозначить себя перед чужаком, подтвердить свою принадлежность группе и это работало. Человек стал употреблять это слово настолько часто, что в итоге оно стало играть роль первого местоимения в языке - роль «группового я». «Групповое я» - это личное местоимение, которое одновременно означало и всю группу и каждого ее члена. Это подтверждается работами лингвистов и антропологов. В языках современных дикарей тоже есть такое личное местоимение, которое правильнее всего переводить на наш язык именно как «групповое я», потому что в одной ситуации оно обозначает самого человека (я), в другой - всё племя (мы). Важно подчеркнуть, что местоимения на этапе формирования любого языка всегда имеют сакральное значение и этому есть множество подтверждений.
Пытаясь найти корни личных местоимений в родственных языках, учеными был открыт потрясающий факт: местоимение первого лица «я» всегда происходит от одного из имен древних духов, которому поклонялось племя, родоначальник того или иного языка, а местоимение «он» буквально звучит как одно из имен духа соседнего племени. Почему я говорю одно из имён? Дикари любят давать несколько имён одному духу в целях запутать врагов, ведь сила в самом имени для них, в самом слове. То есть люди буквально стали ассоциировать и называть себя своими же духами, а чужаков их духами. Для чего они назвались именем духа-покровителя? Чтобы отделить себя как представителя своего племени от представителя другого племени. Чтобы показать чужаку, что с тобой сила духа твоего племени и она заключена в произносимом слове - имени духа. Потому что если встретились два представителя из двух разных групп нужно же как то идентифицировать себя друг перед другом. И не удивительно, что сначала в языке появляется «групповое я», и только позже два личных местоимения первого лица “я” и “мы”.
Приведу примеры этимологической связи имен духов и местоимений в языках. Например, возьмем индоевропейскую языковую семью. Асы - общее название богов в Скандинавской мифологии, Аз - местоимение первого лица в праславянском языке. Сей, Тот - это и имена богов и указательные местоимения. Бог Я-нус, я и нус являются местоимениями в различных языках индоевропейской языковой семьи. Один - это бог, а Од и Ин это местоимения. Можно привести ещё много таких примеров. Если это случайные совпадения, то их подозрительно много. При объединении двух групп в одно племя у них появлялся новый дух-покровитель, что естественно, ведь для дикаря очень важно не обидеть своего духа, не предать его. А как это сделать? Просто объединить имена. Так и родился бог Один - как слияние духов Од и Ин, при этом Од и Ин также играли роль местоимений в некоторых языках.
Какое это имеет отношение к мышлению современного человека, который ни в каких духов не верит? Независимо от того, во что верит сам человек или полагает, что верит, его мозг использует местоимения и делает некоторые выводы об их роли в языке и устройстве.
Вы когда-нибудь задумывались над тем, зачем мы всё время от конкретных обозначений переходим к местоимениям и обратно. Например, я могу сказать вот так: «Я купила цветы. Они простояли в вазе целую неделю. Люблю иногда покупать цветы без повода, они поднимают мне настроение.» Зачем я заменяю “цветы” на “они”, а потом снова на “цветы”. Для наших далёких предков имена духов были вплетены в речь, это придавало их словам бОльшую силу в глазах группы. Но мозг современного человека тоже делает выводы о важности местоимений.
Как мозг современного человека учится говорить? Сначала мама учит ребенка произносить слова, показывая на предметы. Вот это кошка, а это мяч. А это тоже кошка или собака. Мозг учится решать задачу классификации и делает это довольно быстро и успешно. Все кошки бегают на четырех лапах и мяукают, все мячи круглые и катятся. А вот употреблять местоимения никто не учит, наоборот отодвигают этот момент. Часто можно услышать как мать, обращаясь к ребёнку говорит: «Мама сейчас покормит своего сыночка, а потом сыночек пойдет играть». Люди интуитивно чувствуют, что для созревающего детского мозга местоимения представляют сложность.
Примерно в два-три года ребёнок начинает активно употреблять местоимения, это происходит скачком в речевом развитии. До этого с года до двух лет он говорит отдельные слова, обозначающие предметы или действия, связывает их между собой, потом начинает говорить о себе в третьем лице, называя себя по имени и потом наконец произносит “Я!”.
Казалось бы слово “я” такое короткое и простое по звучанию! Но мозг как будто в растерянности, он не понимает почему одним и тем же словом “я” обозначает себя и папа и мама и колобок и медведь в сказке. Что у них общего? У всех кошек есть общее, поэтому их называют кошки, у всех птичек есть общие признаки – и это общее можно увидеть, услышать или ещё как-то ощутить.
А что общего между бананом, космосом и человеком, если их можно заменить на слово “он”? В какой-то момент созревают нужные структуры и мозг как будто соглашается: “Верю! Верю, что у всех нас, говорящих на одном языке, есть что-то общее. Верю, что вообще у всего в этом мире есть общее”.
Я бы назвала это феноменом веры. Повторю, в ходе эволюции жизни на планете Земля были созданы условия, при которых появился вид, который поверил в своё «Я», осознав себя через слово, обозначающее имя духа-покровителя. Наверное и Человека Разумного следовало бы назвать Человеком Поверившим, но люди так восхищены результатами своей деятельности, что им кажется, что решение разных задач и создание сложных устройств это их главная особенность, но мне кажется что наша главная особенность это вера. Вера в неизвестное, которая толкает нас размышлять над тем, чего мы не видим и без этой веры не было бы не только религии, но и науки. Человек видит мир вокруг себя, видит небесные тела, но для открытия закона тяготения ему надо предположить, что есть невидимое и неосязаемое гравитационное поле. А как бы человеческий мозг мог это предположить, если бы не умел в своём сознании предполагать что есть что-то невидимое и неизвестное помимо видимого и известного? Первым неизвестным в представлениях человека был дух.
Я бы хотела закончить эту публикацию вот таким вопросом к вам. Зачем Природа дала людям независимо от пола и физической силы возможность примерять на себя роль вожака, но не реального, а существующего в сознании и коллективной культуре, называя его по имени, превращая это имя в своё «Я»?
Поставьте 👍 если было познавательно и интересно.
P.S. Статья основана на научных работах моего отца, философа, антрополога, д.ф.н. Мозжилина С.И.
О связи между духом и табу в отношениях мужчин и женщин читать тут👀