Горн чувствовал вину перед Сигильдой. В собственном доме он не может защитить ее ни от мести Давии, ни от агрессии своего народа. Он утешал себя тем, что иногда мы имеем выбор без выбора. Что не его вина в том, что старые боги распорядились судьбами Сигильды и Ольстена именно так. Долгими ночами он разговаривал с портретами предков и искал себе оправдание. Предки мрачно взирали на него со своих картин и как будто сомневались в том, что Горн – отпрыск их рода. Мы все сильные, храбрые, жестокие и амбициозные. Мы умеем держать власть в своих руках. Как ты, такой трусливый пес, мог попасть в наш род? Это ошибка! И Горн чувствовал их отторжение, пил эль и думал о судьбе Сигильды. Он отправлял ее в Скандинавию к своему двоюродному дяде. Хотел спрятать ее, переждать, пока буря уляжется, и люди простят Сигильду. Тогда она сможет вернуться. Каждый родитель любит своего ребенка и желает ему добра. Но сидя в своем кабинете, Горн не знал о том, что у сира Леонаса тоже был ребенок, и что в этот самый момент он тоже строил планы, как спасти его.
Только Давия знала, что жизнь одного ребенка иногда можно спасти, только забрав жизнь другого.
Осуждаете Горна?
А) да, слабак
Б) нет, он ее так защитил
Посмотреть все изделия и заказать можно в группе VK - Мастерская "VELES"