Это наверно самый старый объект в Калининграде. Хотя крестильная чаша Кенингсбергского собора была воссоздана по старым фотографиям совсем недавно - в 2006 году. Во время войны она сильно пострадала, в сущности была уничтожена. Ее незначительные обломки были найдены в конце 20 века во время реконструкции кафедрального собора.
Сейчас эта купель выставлена в музее располагающемся в соборе. К сожалению, пояснительная табличка к ней составлена с серьезными ошибками. Там написано, что чаша была создана в 1595 году по заказу члена ратуши района Кнайпкоф Петера Резенкирха. Хотя эта купель несомненно романская. В. И. Кулаков писал, что чаша была создана на острове Готланд в 14 веке. Уже в 1350-х годах она упоминается в письменных источниках. Видимо до строительства нынешнего Кафедрального собора Кенигсберга (закончен в 1380 году), купель находилась в более ранней церкви Альтштадта. А в 1595 году в соборе был обустроен баптистерий, где располагалась эта купель.
Купель была посвящена норвежскому королю св. Олафу - самому почитаемому христианскому святому Скандинавии. Его всегда изображали в облике бога Тора - с топором в руке. Св. Олаф прославился своей борьбой с драконами, как и положено воплощению Бога Грозы. Возможно поэтому огнедышащие драконы изваяны на чаще рядом.
Слева от конунга Олафа мы видим очень редкий сюжет - две человеческие фигуры, возможно обе женские, произрастающие из древа жизни. Это интересный пример образа дуальности Богини Матери, чьим символом является дерево. О двойственности верховной богини я специально писал ранее. Как правило близнечный культ на Балтике был уже мужским, сестры близнецы встречаются чаще в древнем искусстве Средиземноморья. Там где и зародились все индоевропейские культы близнецов. Но на чаще из Кафедрального собора Кенигсберга мы видим женскую архаичную форму. Возможно, это как-то было связано с идейными предпочтениями прихожан церквей в Кенигберге, в 14 веке это были вчерашние язычники пруссы.
Почитание двойственной природы Богини Матери очень долго сохранялось также у славян. На Руси этот культ был связан с почитанием св. Пятницы и св. Анастасии. Их часто изображали вдвоем на иконах. В Стоглаве (Стоглавый собор, 1551 год) упоминаются парные видения святых Пятницы и Анастасии.
Стоглав, вопрос 21
Да по погостом и по селом и по волостем ходят лживые пророки-мужики и жонки, и девки, и старыя бабы, наги и босы, и волосы отрастив и распустя, трясутся и убиваются. А сказывают, что им являются святая Пятница и святая Анастасия и велят им заповедати хрестьяном каноны завечивати. Они же заповедают крестьянам в среду и в пятницу ручного дела не делати, и женам не прясти, и платья не мыти, и каменья не разжигати и иные заповедают богомерзкие дела творити кроме божественных писаний
Если св. Пятница (пятница, friday - день богини Фреи) - это олицетворение пятого дня недели, то Анастасия символизировала воскресенье (αναστασις - анастазис, воскресение). Считалось, что святая Анастасия могла быть дочерью святой Пятницы. Тем самым Анастасия уподоблялась умирающей и воскресающей Персефоне дочери богини Деметры. Как я писал ранее, культ Персефоны и Деметры сложился из более древнего культа женщин близнецов.
Нет сомнений, что деревья на крестильной купели - это так называемые проросшие (процветшие) кресты. Только на этой готландской чаше они выглядят слишком стилизованно. Это нечто, возможно трактуемое как Иггдрасиль или Ирминсуль, Мировое древо германцев. С очень характерными закруглениями поперечной перекладины. Но нельзя не отметить антропоморфность силуэтов этих крестов. Они чем-то напоминают архаичные изображения богинь на русской вышивке. И пляшущих персонажей балтской мощинской археологической культуры.
Два дракона, похожие на львов, изображены здесь справа и слева от двух процветших крестов. Кажется, что крестов в ряду тут три или более, но на самом деле только два, все остальное это стилизованный орнамент.
Что означают эти два креста не совсем понятно. Но в целом, здесь соблюдается тот же принцип дуальности, двойственности женского божества. Вся чаша несомненно должна была символизировать плодородие. Основание купели украшено также процветшими крестами, они изображены на ступенчатом возвышении - это так называемые голгофские кресты (кресты на горе). Здесь нельзя не вспомнить этимологию имени балтского Перкуна, Перкунса родственного индоевропейскому названию дуба - *perkwus, а также названию горы - готск. fairguni «гора», хетт. peruna «скала», др.-инд. párvata- «гора». То есть Перкон - это дуб на горе. О многочисленных богинях с именами Перун и Перкон я писал уже давно. Видимо неслучайно, изображения голгофских крестов на основании купели не только имеют некоторую антропоморфность, но и формируют орнаментальные ромбы - важнейшие символы плодородия, часто изображавшиеся еще на неолитической керамике.
Некоторые кресты имеют над собой сдвоенные символы небесных тел, скорее всего это все те же символы близнецов - символы утренней и вечерней звезды, т.е Венеры.
Драконы на чаше могут быть связаны как с деятельностью святого Олафа (он их побеждал), так и с символикой древнего божества называемого сейчас "Хозяином зверей" (или Хозяйкой зверей). Ибо они тоже парные. На купели изображены два дракона изрыгающих пламя и один видимо кусающий себя за хвост. Все драконы испускают из себя побеги деревьев, т.е. они тоже символизируют плодородие. Своими гривами они сильно напоминают львов, а лев как мы знаем - это главный символ Богини Матери. На Балтике символика львов в ранее средневековье не была популярна по объективным причинам. Львы здесь исчезли еще в доисторические времена. В сагах главного скальда Снорри Стурлусона повозку богини Фреи поэтому везли не львы, а кошки. Готландский мастер изобразил львов на крестильной купели очень схематично, он просто изваял нечто среднее между известными ему романскими образами зверей и мифических драконов.
Читайте также: