Д’Артаньян и три мушкетера, похоже, самые знаменитые французы и любимые герои детства многих поколений. Этот роман Александра Дюма входит в число самых часто экранизируемых литературных произведений в мире. Сам великий романист уверял, что три мушкетера на самом деле лишь «побочные дети его воображения». Вот только историки выяснили, что он не выдумал своих отважных героев. Уже в предисловии книги сам автор писал: «Примерно год тому назад, занимаясь в Королевской библиотеке разысканиями для моей истории Людовика XIV, я случайно напал на „Мемуары господина д’Артаньяна“, напечатанные, как большинство сочинений того времени, когда авторы, стремившиеся говорить правду, не хотели отправиться затем на более или менее длительный срок в Бастилию». Как выяснилось, речь идет о книге, которую Дюма взял в библиотеке Марселя и так и не вернул. Вот только на самом деле ее автор вовсе не легендарный гасконец, а сочинитель бульварной литературы Гасьен де Куртиль де Сандра, который утверждал, что использовал подлинные записки д’Артаньяна, якобы найденные после гибели последнего. Сам де Куртиль действительно служил в роте мушкетеров в то же время, что и легендарные герои Дюма, и вполне мог знать подлинных д’Артаньяна, Атоса, Арамиса и Портоса, которые фигурируют на страницах его книги как реальные люди. Но многие подробности их жизни сильно отличаются от тех, что есть у Дюма. Подлинный д’Артаньян родился приблизительно в 1613 г. в замке Кастельмор в Гаскони. Происхождение будущего мушкетера было в эпоху верховенства дворянских титулов более чем сомнительным. Отец реального Д’Артаньяна Кастельмора женился на знатной женщине, матери будущего реального Д’Артаньяна – Франсуазе де Монтескье Д’Артаньян. Учитывая, что аристократические титулы во Французском королевстве не передавались по женской линии, можно сказать, что наш герой был самозваным дворянином, или не был дворянином вообще. Около 1633 г. молодой человек отправился покорять Париж, где был принят на службу в полк Французской гвардии в роту капитана дез Эссара. В память о военных заслугах его отца король Людовик XIII повелел юному гвардейцу именоваться дворянской фамилией его матери д’Артаньян. В 1632 г. отцовские военные заслуги оказали кадету д’Артаньяну еще одну услугу- боевой товарищ отца, капитан-лейтенант мушкетеров де Тревиль, посодействовал его переводу в свою роту. Вся последующая военная карьера д’Артаньяна была связана с мушкетерами короля, и именно их он вел в бой много лет спустя, когда у стен Маастрихта его сразила роковая пуля…
Подлинный д’Артаньян обладал и другими талантами, позволившими его звезде ярко засиять среди современников. В частности, хитрый и практичный гасконец умел ловко выбирать себе покровителей и всегда оказываться на стороне победителя. Реальный д’Артаньян был одним из немногих мушкетеров, сумевших снискать покровительство всесильного кардинала Мазарини, главного министра Франции. В результате, когда Мазарини в 1646 г. распустил роту королевских мушкетеров, роскошные голубые плащи которых явно мозолили глаза его преосвященству, д’Артаньян лично не попал в опалу. Долгие годы он выполнял при Мазарини обязанности доверенного лица и личного курьера, успешно совмещая с ними службу новому восходящему солнцу Франции – молодому королю Людовику XIV. Он носится по Франции с ответственными поручениями, иногда принимает участие в каких-то дипломатических поручениях. И в 1655 г. он был произведен в капитаны Французской гвардии. Вскоре д’Артаньян стал именовать себя графом, хотя официально этот «самозахват» титула был одобрен королем только после его смерти. Преданность мушкетерскому братству вновь привела его в роту королевских мушкетеров, воссозданную в 1657 г., где он получил чин лейтенанта, т.е. заместителя фактического командира. А поскольку командиром называется сам король, это была очень большая должность. д’Артаньян был подлинным командиром этой элитной роты. Ее слава и престиж под его надежной рукой засияли еще ярче. Во-первых, д’Артаньян серьёзно омолодил королевских мушкетёров. В мушкетёры стали брать с шестнадцати-семнадцати лет, и через четыре года, получив офицерское звание, гвардеец шёл в любое другое армейское подразделение — там его принимали с раскрытыми объятьями. Конечно, самые искусные и умные оставались в королевских мушкетёрах. Во-вторых, он, наконец, решил вечно больной для молодых мушкетёров вопрос, где жить, построив «Отель мушкетёров» — то есть нечто вроде хорошего общежития. В-третьих, в роте завели собственных хирурга и аптекаря, что позволяло оперативно получать помощь при ранениях, а не бегать по городу в поисках свободного хирурга. Король Людовик XIV даровал роте почетные символы – знамя пехотного образца и кавалерийский штандарт, а также военную музыку. Символом роты, запечатленным на ее флагах, стала пылающая граната, летящая из мортиры на город, и девиз: «Где упадет, там смерть». В 1659-м реальный д’Артаньян женился на богатой наследнице. Ее звали Шарлотта де Шанлеси. Она была не молода и некрасива. В этом браке родилось два сына и дочь. Обоих сыновей отец назвал Людовиками в честь короля. д’Артаньян всегда был на службе в окружении возлюбленных. Жене разочаровалась в браке и через 6 лет сбежала в деревню к родственникам. В 1661 году д’Артаньян получил довольно скандальную известность своей неприглядной ролью в аресте министра финансов Николя Фуке. Фуке купил остров Бель-Иль у берегов Бретани. На этом острове у него была своя армия, был подземный ход, который вел к берегу моря, можно было уплыть, скрыться когда угодно. Но Фуке оказался неважным, непредусмотрительным политиком. Д’Артаньян его задержал, не без трудностей, на улицах Нанта он чуть не скрылся от Д’Артаньяна. В общем, полицейскую функцию он выполнил. В карете закрытой он везет этого Фуке. Фуке пишет при Д’Артаньяне, что он дарит королю этот остров – не помогло. И Д’Артаньяну приказано охранять Фуке. В истории сохранилась как бы его историческая фраза: я готов быть первой шпагой Франции, но не первым тюремщиком. Была ли фраза, не знаем, но примерно пять лет, пока шел суд над Фуке, в крепости Пиньероль Д’Артаньян руководил охраной Фуке. Был- раз король велел. Изменчивая Фортуна не всегда сопутствовала д’Артаньяну и на административном поприще. За заслуги в сражениях против испанцев король в 1667 г. назначил новопроизведенного капитан-лейтенанта своих мушкетеров и самопровозглашенного графа д’Артаньян губернатором города Лилль, известного не только своими первоклассными тканями, но и вольнолюбием жителей. Найти общий язык с «заносчивыми простолюдинами» из хорошо сплоченных цехов лилльских ткачей д’Артаньяну-губернатору так и не удалось, а все попытки управлять «железной рукой» встречали единодушное и упрямое сопротивление горожан. Подчиненные офицеры гарнизона, тяготившиеся авторитарным стилем командования д’Артаньяна, отчаянно интриговали, чтобы «свалить» непопулярного губернатора и втихаря смеялись над его гасконским акцентом и солдатской привычкой браниться, прозвав «господин Черт Побери». Опять-таки, он не оставил огромного состояния – значит, не ограбил всех. Беспощадно подавлял бунты крестьянские. Незадачливый губернатор был, наверное, несказанно рад, когда в 1672 г. разразилась Франко-голландская война, и ему было позволено «бросить проклятое губернаторство». Из рук короля он получил свой последний воинский чин – звание «полевого маршала», что примерно соответствовало современному генерал-майору. Вместе со своими бесстрашными мушкетерами, сопровождавшими короля на театре боевых действий, д’Артаньян в последний раз окунулся в водоворот походов и сражений. 25 июня 1673 г. под стенами осажденного Маастрихта по приказу одного из «придворных» полководцев французские гвардейцы предприняли безрассудный маневр и заняли покинутый голландцами равелин, находившийся прямо между двух ключевых крепостных бастионов. Разумеется, французские солдаты были обнаружены, попали под убийственный обстрел с городских укреплений, а защитники Маастрихта большими силами пошли на вылазку. Потеряв множество людей, французы были выбиты из равелина. Д’Артаньян ранее категорически противился этому плану: «Вы рискуете тем, что множество народу погибнет ни за что». Но, увидев отступление своих, старый воин не выдержал позора и бросился вперед, увлекая за собой боевой отряд своей мушкетерской роты и гренадеров Пикардийского полка. Их пример воодушевил дрогнувших гвардейцев, и они вновь устремились на врага. Закипело жестокое сражение, в котором голландцы были отброшены обратно в город, но при этом погибли 27 мушкетеров, а почти все остальные были переранены. Всего этот бойстоил французам более 450 человек убитыми и ранеными. Д’Артаньяна нашли простертым на окровавленной земле среди тел его погибших солдат. Мушкетная пуля, попавшая ему в голову, прервала эту бурную и исполненную приключений жизнь…
Французская армия искренне оплакивала смерть испытанного генерала. Д’Артаньян умел понимать нужды простых солдат, по мере сил заботился о своих подчиненных и был любим ими. Один из его офицеров сказал позднее: «Лучшего француза трудно найти!» Король же сказал: «Я потерял д’Артаньяна, которому в высшей степени доверял и который годился для любой службы». Тело старого воина было предано земле на кладбище небольшой церкви Св. Петра и Павла близ городской стены, к которой он так стремился в своем последнем бою. Сейчас там возвышается бронзовый памятник, запечатлевший сурового офицера в боевых доспехах, властным движением взявшегося за эфес тяжелой шпаги – подлинного д’Артаньяна, а не его литературный прототип, обессмертивший это имя.
Атосу, самому старшему, умудренному опытом и таинственному из четверых героев романа, дал имя человек, проживший всего 28 лет и погибший, как истинный мушкетер, со шпагой в руке. Прототипом Атоса является мушкетёр Арман де Силлег д’Атос д’Отевьель (Дотюбьель), родившийся в коммуне Атос-Аспис близ испанской границы. По иронии судьбы, родителями прототипа высокородного графа де ля Фер – Атоса не были потомственные дворяне. Его отец происходил из купеческого рода, получившего дворянство, а мать, хоть и приходилась двоюродной сестрой капитан-лейтенанту королевских мушкетеров гасконцу де Тревилю, была дочерью буржуа – уважаемого торговца и выборного присяжного заседателя. Подлинный Атос смолоду служил в армии, однако счастье улыбнулось ему только в 1641 г., когда он смог пробиться в ряды элиты королевской гвардии – стал рядовым роты мушкетеров. Вероятно, не последнюю роль здесь сыграли родственные связи: де Тревиль, как-никак, был троюродным дядей реального Атоса. Впрочем, кого попало в личную охрану короля не брали даже при наличии «мохнатой гасконской лапы»: молодой человек слыл храбрецом, хорошим солдатом и носил мушкетерский плащ вполне заслуженно.
22 декабря 1643 г. близ парижского рынка Прэ-о-Клер произошла роковая для Атоса схватка между королевскими мушкетерами и гвардейцами кардинала.Стычка у Прэ-о-Клер носила безжалостный и бесчестный характер. «не по понятиям» повели себя гвардейцы Ришелье, всемером подкараулившие одного из лучших бойцов среди королевских мушкетеров – Шарля д’Артаньяна ,направлявшегося куда-то по своим делам, послав вместо себя наемных убийц. Опытный рубака, д’Артаньян оказал отчаянное сопротивление, однако ему пришлось бы несладко, если бы в это время в одном из питейных заведений поблизости не развлекались Атос и его товарищи. Мушкетеры, предупрежденные ночным сторожем, случайным свидетелем потасовки, яростно бросились на помощь. Большинство нападавших были убиты или тяжело ранены на месте, остальные обратились в бегство. В схватке получил смертельную рану и один мушкетер – наш Атос. Он был похоронен на кладбище парижской церкви Сен-Сюльпис, в регистрационных книгах которой сохранилась запись о «препровождении к месту захоронения и погребении преставившегося Армана Атоса Дотюбьеля, мушкетера королевской гвардии». Существует история, согласно которой д’Артаньян когда-то спас жизнь Атосу во время одной из уличных схваток, и Атос сполна вернул ему долг чести, отдав свою за спасение д’Артаньяна.
Считается, что Александр Дюма наделил каждого из своих мушкетеров чертами кого-то из близких ему людей. Так вот, в Атосе – графе де ла Фер из романа современники опознали первого соавтора и наставника Дюма, литератора Адольфа Левена, по происхождению действительно шведского графа. Сдержанный и холодноватый в общении, подобно Атосу, Левен был для Дюма надежным и преданным другом, воспитателем его сына.
Прототип добродушного обжоры и наивного силача Портоса, старый вояка Исаак де Порто, происходил из рода беарнских дворян-протестантов. Бытует мнение, что его дед Авраам Порто, поставщик птицы ко двору короля Генриха Наваррского, заслуживший придворный титул «офицера кухни», был принявшим протестантизм евреем и бежал в либеральную Наварру из католической Португалии, где на его братьев по вере и по крови происходили жестокие гонения. Родившийся, вероятно, в 1617 г., Исаак де Порто был в семье младшим из троих сыновей. Следовательно, он имел менее всего шансов рассчитывать на наследство. Карьера военного являлась для него самой близкой «дорогой в свет», и он ступил на нее в шестнадцати- или семнадцатилетнем возрасте. В 1642 г. он фигурирует в реестре чинов полка Французской гвардии Военного дома короля как гвардеец роты капитана Александра дез Эссара, той самой, где начинал службу д’Артаньян. Гвардейцы дез Эссара традиционно поддерживали с мушкетерами приятельские отношения, и это подразделение рассматривалось как источник потенциальных кандидатов в ближние телохранители короля.
Исаак де Порто много и храбро воевал. В частности, он был участником знаменитого сражения при Рокруа 1643 г., в котором принц Конде нанес поражение испанцам. Разумеется, там он дрался в рядах полка Французской гвардии, т.к. мушкетеры в этой кампании не участвовали. Полученные им в сражениях раны давали себя знать, и он вынужден был покинуть активную службу и блестящий Париж. Вернувшись на родину, прототип Портоса после 1650 г. занимал гарнизонную должность хранителя боеприпасов гвардии в крепости Наварранс и продолжал служить Франции. Впоследствии он также исполнял обязанности секретаря провинциальных штатов (парламента) в Беарне: в отличие от своего литературного прототипа, Исаак де Порто был неплохо образован. Прожив долгую и честную жизнь, реальный Портос скончался в уже начале XVIII в., оставив на своей малой родине скромную память заслуженного ветерана и хорошего человека. Его надгробие в церкви Св.Мартина в южнофранцузском городе По сохранилось по сей день. В образе Портоса Александр Дюма с легкой иронией и подлинным уважением вывел многие черты своего отца, боевого генерала эпохи Наполеоновских войн, прославившегося не только большой физической силой и военными подвигами, но также щепетильным отношением к вопросам чести и веселым нравом.
Утонченный щеголь Арамис был написан Александром Дюма с реально существовавшего мушкетера Анри д’Арамица.Он принадлежал к старинному дворянскому роду, поддерживавшему гугенотов. Его дед прославился во время религиозных войн во Франции, отважно сражаясь против короля и католиков, и был произведен в капитаны. Однако отец реального Арамиса, Шарль д’Арамиц, «завязал» с мятежными и протестантскими традициями семьи, приехал в Париж, принял католицизм и поступил на службу в роту королевских мушкетеров. Так что родившийся около 1620 г. и выросший в семье мушкетера, Анри был, можно сказать, наследственным телохранителем короля. Набожность этого персонажа отнюдь не является вымышленной чертой. Подобно многим новообращенным, отец Арамиса был ревностным католиком и после увольнения из гвардии избрал стезю церковного служения, став светским аббатом в беарнском аббатстве Арамиц. Юный Анри был воспитан в католическом духе, и, насколько известно, действительно смолоду увлекался вопросами богословия и религиозной философии. Впрочем, не с меньшим рвением овладевал он фехтованием, верховой ездой и тому подобными рыцарскими искусствами, и к двадцати годам уже считался у себя на малой родине мастером клинка.
В 1640 или 1641 г. капитан-лейтенант мушкетеров де Тревиль, стремившийся укомплектовать свою роту земляками-гасконцами и беарнцами, связанными с ним и друг с другом родственными или соседскими узами, пригласил приходившегося ему кузеном молодого Анри д’Арамица на службу. В гвардии прототип Арамиса прослужил, вероятно, около семи или восьми лет, после чего вернулся на родину, женился на девице Жанне Беарн-Боннас из хорошего дворянского семейства и стал отцом троих детей. После смерти своего отца он вступил в сан светского аббата аббатства Арамиц и занимал его всю оставшуюся жизнь.
Скончался Анри д’Арамиц в 1674 г. в окружении любящей семьи и многочисленных друзей.
Александр Дюма наделил литературного Арамиса некоторыми чертами своего деда, образованного аристократа, известного модника и женолюба. В отличие от безупречно благородного Атоса и добродушного Портоса, Арамис предстает в цикле романов о «великолепной четверке» весьма противоречивым персонажем, не чуждым интриг и коварства. Возможно, писатель так и не смог простить деду незаконнорожденного статуса своего отца, сына темнокожей красотки-горничной с Гаити.
«Не исключено, что д'Артаньян был знаком с Атосом , Портосом и Арамисом…, - писал биограф этого выдающегося человека Жан-Кристиан Птифис. - Однако в отличие от того, что написано в романе, их совместные приключения длились недолго; возможно, им хватило времени лишь на то, чтобы нанести тут и там пару хороших ударов шпагой да поразвлекаться в веселых компаниях в кабаках и трактирах». Так или иначе, Атос, Портос, Арамис и д’Артаньян навсегда стали для многих наших соотечественников собирательным образом веселой и отважной Франции, и их запомнят именно так: шагающими плечом к плечу, едущими стремя к стремени или сражающимися спиной к спине. «Один за всех, и все за одного!»