Об удивительной судьбе бывшей воспитанницы детского дома Марии Петровны Стакановой
3
Помню, снилось, что у нас вроде в доме были нары, и я что-то делала. Вдруг рядом со мной появилась какая-то тетя. Такая хорошенькая, нарядная и одета не по-нашему, как в старое время одевались. Я ей говорю: «Почему вы ко мне ютитесь?» А она мне отвечает: «Ведь я твоя мать». Я так и ахнула, и давай у нее спрашивать, что и почему, и ей сказала, что крестилась в 17 лет, когда выпустили из училища. Она мне отвечала на мои вопросы, но ее ответов нисколечко не помню. Проснулась, и все забылось.
А потом Бог дал и отца во сне увидеть. Он тоже был нарядно одет. В костюме и белой рубашке с бантиком. Сказал: «Доченька, всему верь». Я спросила, кто он такой. А он мне: «Ты ведь меня поминаешь». И я сразу поняла, что это мой отец. Видно, мои родители тоже пострадали в лагерях и в тюрьмах.
А однажды мне приснился оптинский старец Амвросий, который меня благословил. Стою я будто в храме, народу очень много, а священников еще больше, и мимо меня идет о. Амвросий. Я с удивлением восклицаю: «Ой, вроде батюшка Амвросий». А он и говорит: «Я самый есть». Тогда я к нему: «Благословите»… «Благословлю»… И благословил. Мне даже казалось, что это был не сон, а как наяву. Вот так, наверное, с благословения старца Амвросия Бог и прислал меня, грешную, поближе к Оптине. Живу в городе Козельске, рядом с благословенной пустынью. Вот ведь как оно получается, дорогой отче Амвросий благословил сюда за сколько лет, и разве я думала обосноваться осесть в этих краях?
Так Господь меня утешил.
***
Как-то в подарок дорогому батюшке я написала образ Иисуса Христа. За Спасителем на втором плане изобразила крест. Батюшка спросил, почему я крест так написала? Я ответила, что в 1952 году видела такую икону Спасителя, тогда я еще не знала, что это Спаситель, но в памяти запечатлелся этот образ, и потому решила его написать. Наш дорогой отче даже прослезился...
В это время так случилось, что приехал к нам на приход какой-то священник из Верхотурья. Едва увидел батюшку, сразу бух в ноги к нему и стал благодарить. Я хотела уйти, но батюшка задержал меня. Священник рассказал, что власти на его приход наложили большой налог, который оплатить он был не в состоянии. И тут вдруг из Караганды присылают точно такую же сумму денег, какая требовалась. Он недоумевал, как, откуда такая милость, а то ведь храм уже хотели закрыть. Этот священник никогда не был в Караганде и совершенно не знал о. Севастиана, и так сердечно благодарил нашего батюшку. И тут вдруг напоследок наш отче подарил этому священнику моего Спасителя. Как он обрадовался! С удивлением и восторгом проговорил: «Вот такого мне Спасителя и надо было!» Видно, он не только раньше видел, но и хорошо знал этот образ. Икона называется «Бодрствуйте».
Бывало, служит батюшка в храме, и такая тишина! Проповедь он читал по книжке, и так было трогательно его слушать. Он всегда внушал всем: «Любите друг друга, и Бог вас полюбит». Помню, служба заканчивалась и подходили к кресту. Я взглянула на батюшку и вдруг увидела вокруг его головы свечение, как на иконах. Вот чудо-то было...
Однажды я вместе с тетей Настей, женщиной с нашего прихода, пошла в п. Долинку собирать малину. Там наш батюшка отбывал срок, почти десять лет. А затем была еще и ссылка. Мы ходили возле опустевших брошенных казарм, вспоминали, сколько горя пережили люди, как издевались над заключенными, и плакали навзрыд. Тетя Настя мне рассказала, как батюшка охранял здесь сад, и что в нем росло. Уголовники приходили, рвали что хотели, но батюшку не трогали, уважали его. Говорили, что этот дедушка очень хороший. Тетя Настя показала дерево, где батюшка молился и вырезал на нем крест. Мы с ней прикладывались к этому дереву с крестом. А когда я принесла малину батюшке, до чего же он дорогой отче кушал с удовольствием. Я даже сорвала несколько веточек с ягодами вместе.
Потом я узнала, что батюшку хотели однажды убить, и ужаснулась. В него стрелял охранник, но батюшка нисколько не пострадал. Охранник пошел и доложил об этом своему начальнику. Тот вызвал батюшку и спросил: «Фомин, какой сегодня день?» «Пасха» – ответил батюшка. Тогда начальник сказал: «Значит, будешь жить». И оставили его после этого случая в покое.
Другой наш прихожанин, бывший заключенный Карлага Борис Иванович, тоже рассказывал, как его неоднократно пытались расстрелять. Загонят, говорит, в подвал партию заключенных и начинают поочередно расстреливать. А он читал в это время «Живый в помощи». Как до него доходят, вдруг кончаются патроны, нечем убить. И так случалось трижды. Тогда на четвертый раз подошел к нему начальник и с удивлением спросил: «Ты, Павлов, жив до сих пор?» «Как видите», – ответил Борис Иванович.«Ну, тогда живи, видно, сам Бог тебя хранил». Борис Иванович недавно скончался, Царство ему Небесное. Шил сапоги батюшке Севастиану и мне, грешной, сшил.
Случалось, батюшка на мелькомбинат приедет (для нас, работавших там, это была большая радость), идет в рясе с палочкой, в шляпе, а чечены уже всем передают, что русский мулла пришел, и им было за счастье встретиться с ним. Бывало, встанут в ряд, шапки снимут и низко кланяются, и батюшка им так же кланяется, и как было трогательно смотреть на эту сцену. Они обращались к батюшке с разными вопросами, спрашивали, как поступать в тех или других случаях. Батюшка охотно с ними беседовал, давал советы, утешал их тем, что скоро они поедут на свою родину.
Работала я тогда на мелькомбинате транспортерщицей, и грузчики все были чечены. Помню, их начальник стал на них почему-то сильно кричать, и матом... Это был здоровенный верзила. Я не вытерпела, остановила транспортер, подошла к нему и говорю: «Вы кто, мужчина или зверь, скажите, у вас есть родная мать или нет? Почему ее так ругаете?» Говорю, а сама Матерь Божию мысленно призываю. К этому времени на ленте скопилось уже много мешков, и наверху стали выкрикивать, что случилось. Начальник тот так опешил, сразу замолчал и ничего мне не ответил. Все этому очень удивились, потому что он был очень крутого нрава. Когда я снова включила транспортер, начальник как бы опомнился, побежал в диспетчерскую и стал расспрашивать, что за девушка у вас работает, как она меня, однако, устрашила, и сам был весь бледный. Об этом мне потом сами чечены рассказали. Они, как только заработал транспортер, сразу ко мне все подбежали и давай благодарить. Потом еще они мне говорили, что я его как в проруби искупала или паром ошпарила, не стал матом ругаться.
Продолжение следует.