Небо слепило глаза. Холодно, и много солнца, и в этом солнце безлиственные ветви деревьев венозно пронзали собой яркую бирюзу небес. Все сокровища небесные сосредоточены в этом цвете, как же она любила его, бесснежное небо крайних дней октября.
Мост был на месте. Часы Орлой были на месте. Прага была на месте.
Сердце захватило, и оно пропустило удар. Зачем она так долго медлила со свиданьем? С ощущением близости, молодости, радости, предвкушения жить? Оно только и возможно в Праге. И теперь предстояло отделить его от травмы. Маковые зерна — от грязи, чтобы обрести забытье.
Крохотную квартиру сняла у Карловой площади, чтоб даже и ходить другими путями. Кайзерки, сыр с плесенью, нарезка ветчины, молотый кофе, сливки и марципаны, конечно же — запасенный с вечера завтрак, а проснулась она уже в путешествии, в которое отпустила сама себя, в Праге. Надо сказать, Эла несколько раз пыталась — но всякий раз город отталкивал ее, слишком плотно пропитанный воспоминаниями — и она залегла в Брно, во второй столице есть все, чтобы жить. Но дышать можно только в Праге, там, где тело помнит ощущение кромешного, лживого счастья. Единственного настоящего счастья ее жизни.
С утра вышла кружить по городу, здороваясь с каждой улочкой, чем ближе к Староместской — тем теснее, и сама себе напоминала рвущегося с поводка пса, долго сидевшего взаперти, которого наконец вывели гулять. Была прекрасная свобода бродить во всем этом одной, напоминавшая легкое опьянение — красотой города и плотностью его намоленных мест, округлостью камней под ногами, осенним солнцем, ветром, влажным дыханием реки. Раньше для Элы очень важен был человек рядом, с кем можно делиться восторгом путешествия, и восклицать, и указывать, и обращать внимание, и обсуждать. Обычно подруга, а однажды это был Ян, с ним получалось лучше всего. Но с тех пор много воды утекло, мутной воды, теперь она предпочитала одиночество. Одиночество в путешествии равно возможности избирать любое направление, не сверяясь с мнением спутника.
Под Карловым мостом теснились лебеди и лодки. Мучительно захотелось на один из корабликов, скользящих по Влтаве, но она поклялась не делать того же, что делали они тогда, потому что слишком велик урон воспоминаний, и потому просто стояла поодаль от статуи Непомуцкого, щурясь на туристов, прилежно натирающих бронзовый собачкин нос на счастье. Любой дурак знает, что счастье так не работает. Счастье вообще не здесь. И где оно, если не в Праге?
Читать бесплатно на Автор.Тудей
Авторская группа Вконтакте, где я разговоры разговариваю, анонсы вешаю и отрывки выкладываю, вот здесь: https://vk.com/keeptryst