На следующий день Марина и Валерий, как и было условлено, встретились возле своего нового "детища" позже обычного. Сейчас в цехе работало несколько агрегатов, которые уже приносили прибыль. А потому, в недалеком будущем планировалось расширение производства.
На место директора был поставлен Терентий - муж Зины, кандидатуру которого изначально порекомендовала Марина. Валерий стал было отказываться, ссылаясь на то, что и сам может быть директором, тем более, что опыт уже имел немалый. Но Марина сразу выдвинула достаточное количество логических доводов против его мнения.
- Во-первых, - объясняла она, - он сейчас шляется без работы и согласится на мизерную зарплату. Во-вторых, в отличие от тебя имеет высшее экономическое образование, а наше предприятие нельзя сравнивать с какой-то там оптовкой. В-третьих, Терентий свой человек, ему можно доверять. В-четвертых, тебе не надо будет носиться по всяким ведомствам и преодолевать административные барьеры, а в-пятых - и это самое главное! - если что-то, ни дай Бог, случится, отвечать за все будет он, поскольку является официальным лицом. А по сему сделаем вывод, что его зарплата гораздо дешевле, чем твое здоровье и пребывание на свободе. Не так ли?
Против этого Валера поспорить не мог и в конечном итоге с ней согласился.
Главным бухгалтером назначили Нину Васильевну - родную тетку того же Терентия, которая до пенсии всю жизнь проработала в госбанке, а потому опыт имела колоссальный. Технологом же стал их общий знакомый - Алексей Спиридонов, имеющий высшее техническое образование.
В общем, команда подобралась вся из своих людей и довольно образованных. Лишь простые работяги, приставленные выполнять черную работу были набраны "с улицы", но и то на конкурсной основе. Так что дело сразу пошло в гору. Отпала даже надобность истинным хозяевам цеха, которые являлись держателями трех пакетов акций, поделенных в зависимости от вклада денежных средств, появляться там каждый день. Но так уж повелось, что Марина и Валерий, чтобы не потерять деловую форму и относительную бдительность, решили практически постоянно, включая и выходные дни, находиться на работе и следить за всеми происходящими событиями. Правда только до обеда. Шурочка же вовсе отказалась заниматься "колбасными" проблемами, ни разу не появившись там даже из интереса. А после обеда Марина и Валерий с завидным постоянством посещали полюбившийся им ресторанчик "Незабудка" и потом, если позволяли обстоятельства, как на десерт, использовали свободное время в Марининой спальне.
Итак, встретившись в одиннадцать часов, они обменялись короткими приветствиями и сразу проследовали в небольшой кабинет, чтобы обсудить вчерашние события. В кабинете находились Терентий и Нина Васильевна. Они сидели по разные стороны стола, склонив головы над исписанным шариковой ручкой листом бумаги и что-то оживленно обсуждали.
- О, привет, - первым оторвался от дискуссии Терентий, увидев Валерия и Марину, - Мы тут с тетушкой такие интересные цифры получили.
- Извини, Тереша, - довольно надменно произнесла Марина, но у нас с Валерой срочное совещание. Не могли бы вы с Ниной Васильевной на полчасика удалиться?
В ее тоне не было прошения. Это было своеобразное указание. Валере всегда нравилось в Марине умение преподать себя и заставить других знать свое место. Честно говоря, он бы так никогда не смог. Люди сидят, работают, а их - вон отсюда! Неудобно как-то. Но Марине было удобно только то, что было удобно ей самой. Этому у нее Валере еще предстояло долго учиться.
- Да, конечно, - подобострастно ответил Терентий и, подхватив листок с записями, вышел из кабинета.
За ним последовала и грузная бухгалтерша, запоздало поздоровавшись с хозяевами и осторожно прикрыв за собой дверь.
- Ну, как прошел сеанс гипноза? - первым делом поинтересовалась Марина и заняла директорское кресло.
- Не знаю. По-моему все прошло гладко. Труднее всего было включать и выключать диктофон через пижаму. Все боялся, что она заметит.
И, усевшись напротив, он красочно расписал Марине события ночи.
- Мдааа, гладко-то - гладко, - усмехнулась Марина. - Но хороша же подружка Шурочка! Так ведь и не пришла сегодня спасать меня от пожара.
- Да, - разочарованно скривил губы Валера, - Я, когда уходил, специально шумел больше обычного. Будильник долго не выключал, дверями хлопал, чайник на плите у меня свистел, как потерпевший. А ей хоть бы что! Спала, словно в гробу. Он достал сигарету, закурил и уставился в пол. Ему сейчас было обидно за Марину. Вся ее идея, кажется, летела коту под хвост. Он же привык за прошедшее время лишь гордиться своей любовницей и полностью доверять ей, зная, что все придуманное ею, осуществимо и является лишь благом для него. Для них обоих.
- А, может, не поверила? - напустив вокруг себя клубы сигаретного дыма, словно стараясь за ними спрятаться, тихо проговорил он. - Ведь не совсем же она идиотка.
- Ничего. Поверит. Не все сразу, милый, - не меняя игривого настроения, ответила Марина. - Я вот ей сегодня позвоню, расскажу страшную рассказку, и она сразу поверит.
- Какую рассказку? - любопытно взглянул он на Марину.
- Это уж ты мне предоставь. А потом еще кое-чего надиктую на магнитофончик. Кстати, ты его принес? Не стоит откладывать дело в долгий ящик.
- Принес, - и Валерий, порывшись в барсетке, протянул Марине диктофон, обмотанный скотчем.
- Фу, - брезгливо поморщилась Марина, отрывая скотч,
- Он весь в твоих волосах.
- Да ты не представляешь, как было больно его отрывать. Я чуть не заорал там в ванной! Да и вообще, полночи спал кое-как. Боялся заснуть. Хорошо, что Шурка, когда ложится, меня всегда по плечу хлопает, чтоб не храпел.
- Ой, только не строй из себя жертву, - буркнула Марина, отдирая липкую ленту, - Кажется, мы с тобой обо всем договорились. Или ты уже на попятную пошел?
- Я? Ни в коем случае! - горячо возразил он, - Я считаю твой план просто грандиозным. Если все получиться, как ты задумала, нам...
- Ладно, остынь, - осекла его на полуслове Марина,
отправляя диктофон в свою сумочку, - Пока будем только надеяться, что все у нас получится, а уж затем мечтать.
* * *
Шурочка проснулась в два часа дня, и на нее сейчас же нахлынули воспоминания о пережитом за прошедшуюю кошмарную ночь. Посмотрев на будильник, который показывал три часа дня, она сокрушенно вздохнула.
"Ну вот, хотела за цветами для Марины сходить и все-таки проспала," - подумала она и, быстро вскочив с постели, кинулась к телефону.
- Алло, - услышала она голос подруги, и у нее отлегло от сердца.
- Привет, Марин, это я. Как у тебя дела?
- Ой, Шурка, привет! - оживленно заговорила Марина,
- Хорошо, что позвонила. У меня тут такое случилось! Прямо ужас!
- Что?! - испуганно спросила Шурочка и затаила дыхание.
- Короче, проснулась я сегодня позже, чем всегда - дети у моих стариков ночевали и не надо было их по садикам и школам растаскивать. Ну, умылась, выпила кофейку и пошла в комнату подкраситься. Сижу, значит, перед зеркалом, крашусь. вдруг в дверь - звонок. Кого это, думаю, в такую рань принесло? Может, Зинка за солью, как обычно? Открываю, на пороге мужик незнакомый. Между прочим симпатичный, - игриво добавила она, - А в руках держит букет из красных роз и улыбается.
- Что?! Что держит?! - будто безумная, воскликнула Шурочка.
- Букет красных роз, - с некоторым недоумением в голосе повторила Марина.
- А сколько их было?
- Кого?
- Да роз этих. Сколько? Ты не заметила?
- По-моему, три. А чего ты так всполошилась? Думаешь, мне уж и цветов никто подарить не может? - театрально обиделась подруга.
- Нет-нет, я не о том. Продолжай, пожалуйста, - чувствуя дрожь во всем теле, поторопила Шурочка.
- В общем, да, Шура. Ты права. Цветы оказались не для меня. Мужик просто адресом ошибся. Наверное, чей-нибудь любовничек. Дождался, когда муж на работу свалит, а сам к его женушке под теплый бочок, - хихикнула Марина, - Но дело не в этом. Вдруг у этого дядьки глаза расширяются, и он тычет своим букетом в пространство за моей спиной, а сам ничего сказать не может. Я оборачиваюсь и вижу, что в кухне целое пламя бушует! Мы с этим мужиком туда вместе кинулись и давай тушить пожар. Там занавеска на окне полыхает! Ну, я графин с водой выплеснула на нее, а он давай своим букетом хлестать. Короче, потушили.
- Как же это произошло? - упавшим голосом спросила Шурочка.
- Да я, только когда очухалась, поняла как такое случилось. Я чайник с плиты сняла, забыла горелку выключить. А рядом, на разделочном столе, полотенце лежало. Оно каким-то образом загорелось, а потом пламя на занавеску перекинулось. Вот представляешь, если бы этот мужик не ошибся дверью, я бы так и красилась в комнате. А на это занятие у меня не меньше получаса уходит. То есть, точно бы сгорела! Я вот только сейчас стены от копоти домыла, и потолок теперь чистить придется. Даже на работу не пошла сегодня. А твой-то пошел?
Шурочка не услышала ее вопроса. Она стояла, словно пораженная громом. А в голове металась совершенно ясная мысль: " Все было правдой! Ночью я слышала голос своего ангела-хранителя."
- Алло, Шура, - окликнула ее Марина.
Но та молча опустила трубку на рычаг. Ей было стыдно. Ужасно стыдно, что она усомнилась в себе. Усомнилась в том, во что всегда верила. И когда?! В момент страшной опасности, грозящей ее лучшей подруге. Она присела на табуретку, нервно комкая подол ночной рубашки, и стала рассуждать. "Почему это происходит именно со мной? Но почему бы и нет? Не зря же я всегда что-то предчувствую, интуитивно знаю, как будет наперед, присматриваюсь ко всякого рода странным необъяснимым стечениям обстоятельств и почти всегда делаю правильные выводы из своих наблюдений. Все считали меня помешанной на мистике, но вот результат: либо я на самом деле помешалась, либо... Но зачем сейчас гадать, когда и так все ясно! Маринин звонок тому подтверждение. Я абсолютно нормальна. Или же... Или обладаю несомненными экстрасенсорными способностями. Но это не помешательство. Таких людей очень много. О них пишут в газетах, показывают по телевизору. Есть, конечно, и шарлатаны, пытающиеся заработать на вранье деньги, только я к их числу не отношусь. Все ясно: мне дана Богом способность, дар предвидения, а я так халатно к этому отнеслась, что чуть не погибла Марина. Интересно, повториться ли этот голос? Будут ли у меня подобные видения? Нет, не видения, а слуховые... Как же это назвать? Ну, не важно. Главное, если такое повторится, то я незамедлительно последую услышанному совету. Господи! Ангел мой хранитель! Прости, что усомнилась в тебе. Теперь я, как маловерный апостол Петр, получив доказательства, полностью в тебя уверовала!"
И Шурочка молитвенно сложила руки, глядя в потолок.
* * *
Услышав короткие гудки, Марина насмешливо взглянула на Валерия. Он пытливо смотрел на нее, весь, казалось, превратившись в слух.
- Ну, вот. Только что поговорила с твоей чокнутой супругой, - с нескрываемым сарказмом произнесла она и, отложив трубку радиотелефона на кухонный буфет, подошла к своему любовнику почти вплотную и обвила его шею руками. - По-моему, результат превосходный! Боюсь, что она сейчас прискочит ко мне. Ох уж эта наша палочка-выручалочка!
И она, гортанно рассмеявшись, откинула назад голову, подставив ему губы для поцелуя.
Но Валерий лишь чмокнул ее в щеку и отодвинул от себя.
- Но тогда... Тогда мне, значит, надо уходить? – немного разочарованно спросил он.
- Значит, надо. Только давай-ка сначала у меня тут занавесочки поменяем. Да и потолок подпаленной газеткой чуток покоптим. Жаль, конечно, но для такого дела нам необходима достоверность факта.
- Ну ты и затейница, я тебе скажу, - качнул головой Валерий, - И чего только умным бабам в голову не придет.
Когда приготовления к приему Шурочки были закончены, Марина проводила любовника в коридор и игриво щелкнула его по носу наманикюренным пальчиком.
- Завтра, как всегда, в десять на работе. Обсудим на "планерке" наши новости, - сказала она на прощанье и выпроводила за порог.
Спускаясь вниз по лестнице, Валерий вдруг услышал, как хлопнула подъездная дверь. Он остановился, уловил явный стук женских каблуков и, перегнувшись через перила, глянул вниз. В пролете между лестничными маршами он безошибочно определил мелькнувшую Шурочкину макушку. Отпрянув, почувствовал, как учащенно забилось его сердце и рванул вверх.
"Да, Маринка была права, что эта убогая сейчас же сюда примчится, - думал он, стоя возле окна между пятым и шестым этажом. - Наверное, на такси приехала. Слишком уж быстро."
В этот момент цокот каблуков стих, а через минуту открылась, а затем захлопнулась дверь квартиры его любовницы. Но Валерий теперь не спешил уходить. Он решил во что бы то ни стало дождаться ухода Шурочки. Было ужасно досадно, что она прервала свидание. Не так уж и часто родители Марины забирали к себе ее детей. Всего пару, тройку раз в неделю. А ему хотелось близости с ней каждый день! Каждый час! Такой темпераментной, умной и шикарной женщины Валерий никогда не имел. Недаром он всегда на нее засматривался, даже когда у нее был жив муж. С первого же момента, как только очутился с ней в постели, он понял это. Понял и то, что, оказывается, никогда до этого не любил по-настоящему. Шурочка же его просто устраивала, как домохозяйка, а те женщины, что случались до нее, были лишь легким увлечением в разрезе его биологических потребностей.
Но сейчас, когда у него появилась Марина, он не только стал равнодушен к жене, но в некотором роде даже возненавидел ее, как препятствие к достижению желаемого. Она постоянно торчала дома, и посему Марину он к себе привести никогда не мог. Ездить же с ним по гостиничным номерам Хромникова наотрез отказалась, предложив нечастые встречи только на ее территории, когда нет детей.
Сначала это его устраивало, но позже он стал ощущать неудовлетворенность. Хотелось большего! Ей - тоже. Вот потому они и заговорили о совместной жизни. Возможно даже о женитьбе. Камнем преткновения опять же была Шурочка с ее деньгами, вложенными в их дело...
"Господи, хоть бы все у нас получилось, - взмолился про себя Валерий, достал сигарету и через мутное стекло посмотрел во двор, - Интересно, а заметила ли Шурочка мою машину среди других? - подумал он, и вдруг поймал себя на мысли, что ему на это совершенно наплевать, - Да и хрен бы с ней! Надоело все до черта. Нет, никуда не пойду. Вот дождусь пока смоется и еще раз занырну к Маринке. К тому же результат их разговора узнаю, и мы тогда сразу займемся новой диктофонной записью. Хотя, нет. Сначала мы займемся совсем другим." - И он в предвкушении закатил глаза.
* * *
На следующую ночь Шурочка не засыпала дольше обычного. Даже свет оставила, боясь отключиться и не услышать голос ангела-хранителя. Вот только Валера очень громко храпел. И она, как всегда, похлопала его по плечу. Он сразу затих, а она все думала и думала о Марине, о случившемся в ее квартире пожаре, от которого почернел потолок над окном, и том странном мужчине, который спас подругу: "Кто он? Случайный человек? Нет, конечно. Это, наверняка, был посланник с небес. Тут не надо много ума, чтоб догадаться…"
- Это снова я, Александра! - таинственно прозвучало в комнате, прервав Шурочкины размышления.
Она затаила дыхание и вся превратилась в слух.
- Теперь, я думаю, ты поверила в меня. Жаль, что потребовались доказательства. Одно хорошо - ты никому не рассказала обо мне, иначе бы больше ничего не услышала. А теперь внимай мне. Маленькому сыну твоих друзей - Зинаиды и Терентия – грозит опасность. Через три дня он пойдет из школы и попадет под колеса грузовика. Чтобы этого избежать, ты должна поступить следующим образом. Запоминай все точно! прошла небольшая пауза, в течении которой Шурочка даже не пошевелилась, и голос зазвучал снова:
- Сегодня в четыре часа дня сходи на ближайшую почту, купи открытку, на которой есть изображение любого животного, положи ее в конверт и напиши адрес: Саратов, Валовая пятнадцать. Затем опусти в почтовый ящик там же на месте и иди домой. Знай! Никому ни слова! - громче произнес последнюю фразу "ангел" и смолк.
Подождав еще минут десять и убедившись, что ждать чего-то еще бесполезно, Шурочка села в постели, по привычке подтянув к себе колени. Но тут же вскочила, выдвинула ящик своей тумбочки, достала оттуда ручку, лист чистой бумаги и, шлепая по полу босыми ногами, кинулась на кухню.
За окном уже брезжил рассвет и раздавались редкие попискивания воробьев. На часах было шесть утра. Шурочка чуть призадумалась, посчитала в уме часы, остающиеся для сна и положила на стол листок.
"Валера, поставь мне, пожалуйста, будильник на час дня. Только обязательно!" - написала она на нем размашистым почерком и на всякий случай прижала его краешек чисто вымытой пепельницей.
* * *
- Ну как? - чуть вздрагивая от волнения, спросила Марина, как только Валерий переступил порог ее квартиры. Он не спешил отвечать, наслаждаясь собственной значимостью и ее нетерпеливостью. Медленно снял куртку и также медленно стал расшнуровывать ботинки, стоя на клетчатом половике.
- Ну же?! - поторопила его хозяйка, - Получилось?
В этот момент из комнаты вышли Соня и Андрюша, с любопытством ощупывая детскими простодушными взглядами пришедшего гостя.
Он достал из кармана пиджака шоколадку и протянул им с той благосклонной сдержанной улыбкой, какую всегда делают дарители. Но Марина быстро перехватила презент из его руки, торопливо сунула в ладошку Сони и, не дав детям выразить благодарность, немедленно отослала их обратно в детскую.
- Ты чего молчишь? Ничего не вышло что ли? - уже раздраженно переспросила она, подталкивая Валерия к кухне.
- Сейчас все расскажу, любимая, - не выдержав такого напора, усмехнулся он и вальяжно расселся в неудобном пластиковом кресле.
- Так что? - взгляд Марины был настойчив и принял оттенок озлобленности.
- Да успокойся. Все в порядке, - махнул он рукой, понимая, что перегнул палку.
Марина была из тех женщин, который хотят получать все быстро и сразу, и вовсе не терпят ненужного промедления. Это было обусловлено ее тонкой нервной системой и глубоким умом. Во всяком случае, так полагал сам Валерий, приписывая своей возлюбленной, возможно, и несуществующие качества. Она действительно сразу успокоилась и села напротив, молча ожидая подробного изложения.
- В общем, в четвертом часу, когда я только изволил отобедать и расположился возле телевизора, - заговорил с выражением, словно заправский рассказчик, Валерий, - она вдруг стала собираться. Я уж и не чаял, честно говоря. Но сидел молча, ни о чем не спрашивал. Буквально, боялся спугнуть. А она, когда уже застегивала сапоги, крикнула из коридора, что хочет сходить за хлебом. И как только за ней захлопнулась дверь, я быстро оделся и выскочил следом.
- Она тебя не видела? - взволнованно подалась вперед Марина.
- Нет. Я действовал осторожно,- в момент успокоил ее Валерий, - Народу на улице было предостаточно, и я легко затерялся в толпе. К тому же она ни разу не оглянулась. Даже на почте, когда я находился просто в трех шагах от нее, шифруясь за чужими спинами, она меня не заметила.
- Отлично. Ну?
- Ну и она купила открытку, где был изображен премилый котенок с синим бантом. А когда встала за столик и начала надписывать на конверте адрес, я вышел на улицу и спрятался за углом почты, продолжая наблюдать. Через несколько минут она вышла, опустила конверт в ящик и направилась на противоположную сторону, где булочная.
- А ты?
- А я во всю прыть пустился обратно домой. И когда она вернулась, я все так же сидел возле телевизора. Так что в шпионаже замечен не был, - торжественно закончил Валерий и с наслаждением закурил.
- Что ж, прекрасно, - довольно сдержанно отреагировала Марина, - Я была уверена, что все получится так, как мы и задумали. Хорошо, что на четыре часа ей назначили, а то бы опять проспала, - с явной иронией добавила она.
- Да? А вот уверена ли ты что все закончится так, как мы задумали? Лично я что-то не очень.
- И зря, - качнула головой она, - Первый залог победы – это вера в нее.
- Ну, тебя прямо цитировать можно, - усмехнулся Валера и, сделав глубокую затяжку, пустил тугую струю дыма к потолку, на котором так и остались следы копоти от им же сожженной газеты.
Он уже был проинформирован Мариной, как надо поступить на этот раз, чтобы дать Шурочке очередные доказательства. Доказательства того, что она и впрямь слышит "волшебный" голос, и сама является чуть ли ни мессией, способной совершать невозможное. Это надо сделать через три дня. А потом...
- Марин, а когда ты планируешь переходить к главному? - пытливо посмотрел он на нее, оторвавшись от своих мыслей.
- К главному? Ну, по-моему, сейчас не надо форсировать события. Сделаем небольшой перерывчик. Вот как раз через пару недель, после твоей командировки. Ты знаешь, я подумала, что если ты уедешь ненадолго, это придаст остроты Шурочкиным ощущениям. К тому же тебе и на самом деле не мешало бы съездить в Камышин по обмену опытом. У них там прекрасно налажено колбасное производство. Ненадолго, денька на два, три.
- Так ведь туда Терентий со Спиридоновым должны поехать, - продолжал недоумевать Валерий.
- И ты вместе с ними. А Шурочке в твое отсутствие будет еще страшнее. А когда ты вернешься, вновь зазвучит в ночи тревожный голос: "Александра, твоему мужу грозит скорая смерть. Если ты хочешь спасти его, немедленно подай на развод и откажись от всего имущества. Даже от того, которое принадлежит тебе. Только ничего ему не объясняй. Так он избежит страшной участи. Но не бойся, вы вскоре помиритесь, и все будет по-старому." Ну, каково? Она и так все дни без тебя была в напряжении, а тут такое! - и Марина торжествующе взглянула на Валерия.
- Ну, может быть, - недовольно промямлил он.
- Не может быть, а точно! Ты, главное, меня слушай. Я женщина и побольше твоего понимаю женскую натуру. Так будет вернее. Чтобы выполнить требуемое, она должна поволноваться за тебя, соскучиться, наконец. Согласись, развестись и отказаться от всего - это вам не открытку купить.
- Тут уж я согласен! - горячо воскликнул он и сломал в пепельнице окурок. - Но все равно ведь это полный абсурд! Надо быть совсем сумасшедшей, чтоб так поступить.
- А посылать конвертик с котенком по неизвестному адресу - это не абсурд?! - констатировала Марина. - Тут, чем загадочнее и ненормальнее, тем вернее.
- Господи, неужели у нас вся эта дребедень сработает? - вдруг рассмеялся Валерий и, вскочив с кресла, схватил Марину на руки.
Она взвизгнула от неожиданности и задрыгала ногами.
- Умница ты моя, - не выпустив ее из объятий, шепнул он и приник губами к нежной щеке.
* * *
Три дня Шурочка буквально не находила себе места. Она постоянно думала о сыне Зинаиды и периодически ей звонила. Разговоры шли самые обычные: о погоде, о здоровье, о новом рецепте торта, о работе мужей. И каждый раз Шурочка спрашивала подругу о Сереженьке. Как дела у него в школе, какие приносит оценки, как себя чувствует? Но все было в порядке, и Шурочка, каждый раз прощаясь с Зиной, облегченно вздыхала. Но вот на четвертый день Валерий, вернувшись с работы и поглощая приготовленный Шурочкой обильный обед, поведал ей нечто, что заставило ее содрогнуться.
- Ты знаешь, мне на работе Терентий рассказал ужасную историю, - пережевывая сочную котлету сказал муж, - Он сегодня, как обычно, с утра повел Сережку в школу. Они стояли на тротуаре возле дороги, ждали зеленый свет. Тут вдруг Сережка срывается с места и бежит прямо под колеса грузовика. Терентий даже опомниться не успел! Но в этот момент вдоль тротуара идет толстая тетка и случайно задевает Сережку своей сумкой, которая висит у нее на плече. Терентий сказал, что это, судя по сумке, кажется, была почтальонша. Мальчишка его от удара отлетает назад и приземляется на пятую точку. Ну, разревелся, естественно. Но зато, ты представляешь, если бы не эта почтальонша, он бы под машину угодил!
Шурочка выслушала мужа молча, без восклицаний, а потом загадочно улыбнулась и только сказала:
- Что же, все хорошо, что хорошо кончается.
- Да, кошмар просто, - кивнул Валерий, сделал глоток консервированного компота и добавил: - Только ты Зинке смотри ничего не говори, а то она муженька убьет за Сережку, что не уследил.
- Ладно, не скажу, - пообещала Шурочка.
А ночью, оставшись наедине со своими мыслями, она вновь и вновь перебирала в памяти и переживала минувшие события. "А я-то все недоумевала - зачем понадобилось такое странное действие? Оказывается, вот зачем! Наверняка, случайно спасшая Сереженьку женщина была почтальоншей. И, наверняка, она несла в своей сумке ту самую открытку, которую я опустила в ящик три дня назад. По времени все сходится. Да и Сережина школа находится на углу улицы Валовой, а именно этот адрес я указала на конверте! Только вот почему нужна была открытка с изображением животного? Непонятно... Видимо и это имело какое-то тайное значение, как и то, что конверт я должна была отправить именно в четыре часа."
Засыпала Шурочка совершенно успокоенная, умиротворенная, радуясь за спасенного ею мальчика и благодаря в душе своего ангела-хранителя. После случившегося Шурочка не слышала больше никаких голосов почти две недели, хотя постоянно и ожидала этого. Но пребывала в относительном спокойствии. Теперь она знала, что ничего плохого, пока ее и ее близких охраняет таинственный голос, не должно случиться. С его помощью она этого просто не допустит.
Но вот когда муж сообщил о том, что на несколько дней уезжает в командировку по делам фирмы, она серьезно занервничала. Валерий никогда никуда не ездил без нее. Они всегда были вместе. Будь то дома, в гостях или на курортах. Он слыл очень домашним человеком, даже немного ленивым, а потому его командировка явилась для Шурочки большой неожиданностью и поводом для беспокойства. "Как бы чего не случилось с ним в дороге, - переживала она про себя, - А вдруг он завел другую женщину? Или, может, вообще никогда не вернется? Вот был такой случай у одной моей знакомой: муж собрал вещи, сказав, что едет куда-то по работе, а сам, как оказалось, переселился к родителям без всяких объяснений. И такое бывает."
Валерий уехал, не сообщив точной даты возвращения. Так опять же посоветовала Марина, объяснив, что этим он больше пощекочет нервы супруги.
- Не знаю, Шура, - очередной раз ответил он на уже не первый вопрос жены о его приезде, выходя за дверь с небольшим кейсом в руке, - Денька через четыре, может быть, пять. Я позвоню тебе оттуда.
Он как-то вскользь чмокнул ее в лоб и уехал. Шурочка осталась в пустой квартире. И сразу дурацкие мысли полезли в ее голову с еще большей назойливостью. Она пыталась гнать их от себя, но они наступали стремительной атакой. И бедная Шурочка совсем всерьез задумалась о том, что муж уже давно изменился в отношении к ней. Она, правда, полагала, что подобное изменение связано с новой работой, отнимающей у него теперь больше нервов и времени. Порой ведь он возвращался домой далеко за полночь. Уж раза два в неделю - точно. Но объяснял все напряженным графиком. А вдруг все-таки другая женщина? Он ведь так холоден теперь к ней, замкнут в себе, не проявляет ни малейших знаков внимания, как бывало прежде. А если так, то что же она будет делать без него, если он уйдет?! Она ведь ничего не умеет, кроме, как вести домашнее хозяйство, ни на что не способна, она просто пропадет без него!
Вечером этого же дня, не в силах больше выносить гнетущее одиночество и тяжкие сомнения, она позвонила Марине.
- Привет. Как дела? - вяло поинтересовалась Шурочка, когда та сняла трубку.
- О, приветик. Да так, ничего стоящего, - так же без энтузиазма отозвалась подруга.
- И у меня ничего. Сижу вот одна, скучаю. А ты не знаешь, когда Валерка вернется? Он мне ничего вразумительного не сказал.
- Не знаю, Шур. Скорее всего, дня через четыре, может пять. Хочешь, приходи ко мне. Мне тоже скучно.
Марина знала, когда вернется Валерий, на этот счет у них была своя договоренность, но Шурочке об этом, разумеется, не докладывали. Готовили "сюрприз". Как объяснила ему Марина:" Чем больше неожиданностей, тем расшатанные нервы."
- Мда? - промямлила Шурочка, - Возможно. Хотя уже поздно. Лучше завтра.
- Это для тебя-то девять вечера поздно?! - хохотнула Марина, - Ты ведь раньше трех ночи не засыпаешь. У тебя только самый прилив сил, наверное, начинается.
- А что я? Ведь тебе же на работу завтра рано вставать, - немного оживленнее заговорила Шурочка, надеясь, что Марина продолжит настаивать на встрече.
- Да я вряд ли вообще засну сегодня, - загадочно ответила она.
- А что такое? Случилось чего?
- Ну, случилось - это громко сказано. Просто мне вчера покойный муж приснился. Весь какой-то грязный, оборванный, тоскливый. И все звал меня куда-то с собой. Страшно так стало, когда проснулась. Сон был, как явь. Брр, аж мурашки по телу! Я сегодняшнюю ночь почти не спала. Даже таблетка не помогла. Все думаю о Грише, об этом дурном сне.
- Даа, страаашно, - протянула Шурочка с сочувствием, а потом вдруг воскликнула: - Но ведь сны на понедельник не сбываются! Так что выбрось из головы. А к тому же у Гриши ведь скоро день памяти. Тебе просто в церковь сходить надо. За упокой души ему свечку поставить.
- Свечку, - с сарказмом усмехнулась Марина, - Мне, глядишь, самой скоро кто свечку поставит.
- Тфу, типун тебе на язык, - укоризненно отреагировала Шурочка.
- Слушай, давай все-таки приходи. У меня и переночуешь, - предложила Марина, - А что? Тебе скучно, мне не весело. Вместе не так плохо будет. Или, если хочешь, я к тебе приду. Мои дети сегодня у дедов.
- Ну, не знаю даже, - задумалась Шурочка.
- Давай-давай, приходи, - подбодрила Марина.
- Нет, все-таки лучше, если ты придешь. Я ведь засыпаю поздно и встаю к обеду. А тебе на работу рано идти. По-моему, у меня нам обеим будет удобнее. Ты утром уйдешь, а я тебя провожу и дальше спать буду.
- Ой, вот ты какая! - с некоторым сарказмом буркнула Марина, - Ну, ладно. Уговорила. Скоро приду.
- Вот и отлично, - искренне обрадовалась Шурочка, - Давай, жду.
Марина никак не ожидала такого быстрого поворота событий. Переночевать у Шурочки или пригласить ее к себе - это как уж получится - она планировала на завтра. Она как раз завтра собиралась звонить ей сама и жаловаться на несуществующий страшный сон о покойном муже, напрашиваясь тем самым на встречу с ней. Но теперь все вышло само собой. От такого случая нельзя было отказываться. А потому, повесив трубку, Марина опрометью бросилась в спальню, достала с полки шкафа из-под белья диктофон и, закрыв плотно дверь, включила его на запись.
Наговорив положенный текст через прижатое к губам махровое полотенце, проверила то, как получилось, отмотала пленку назад и отключив его, бросила на кровать. Затем принесла из кладовки скотч и приклеила диктофон к животу. Одела легкую футболку, в которой собиралась спать у Шурочки, попробовала через нее манипулировать кнопками и, оставшись довольной, снова бросилась к телефону.
Набрав номер родителей, услышала ответ отца.
- Алло, пап, - быстро заговорила она, - мне надо, чтоб вы срочно забрали детей. У меня важные дела тут наметились. Ничего, если я сейчас их привезу по-быстренькому?
Родители всегда только радовались случаю пообщаться с внуками, но на этот раз Аркадий Петрович был обескуражен.
- Дочка, ты что? Время уж десятый час. Какие дела? Детям давно пора в кровати быть. Да и сама ты куда на ночь глядя?
Но Марина не стала дальше слушать стариковское брюзжание, разъединила связь и быстро начала собирать полусонных Андрюшу и Соню.
- Вот и я, - просияла Марина, когда Шурочка открыла ей дверь.
А потом они сидели на кухне, пили чай, разговаривали о нелегкой женской доле и даже, шутки ради, гадали на картах. Марина постоянно поглядывала на настенные часы, и к половине второго ночи ее серьезно начал одолевать сон. Она даже стала побаиваться, что как только ляжет в постель, моментально заснет, не сделав того, за чем пришла.
- Ой, я тебя совсем тут заговорила, - сказала Шурочка, перехватив ее взгляд, обращенный на циферблат, - Я-то могу еще сколько угодно вот так сидеть и болтать, а тебе...
- Да, Шур, похоже, мне пора на боковую, - сделала Марина вымученную улыбку.
- Тебе в зале постелить или со мной ляжешь?
- С тобой, с тобой! - немедленно отреагировала подруга,
- Я одна боюсь. Зачем, спрашивается, сюда пришла? Если мне Гриша еще раз приснится в таком виде, я просто не проснусь, наверное. И ты давай ложись.
- Хорошо, я быстро. А ты иди, я только посуду сполосну и приберусь тут немного.
Марина знала, что отговаривать ее бесполезно и молча пошла в ванную. Там она долго умывалась ледяной водой, чтоб прогнать сонливость, а когда собралась выходить, застыла на месте. Только сейчас она вдруг полностью осознала на какой страшный шаг решилась. До этого момента она и впрямь считала все происходящее забавной игрой, но теперь... Теперь вопрос стоял о жизни и смерти. Это уже не шутки, не игра! Марина прислонилась к прохладной кафельной стене и почувствовала, как учащенно забилось сердце. Она приложила к нему ладонь и почувствовала под ней диктофон. Отдернула руку, словно обожглась и схватилась за голову. "Боже мой, что я делаю? А если она… А смогу ли я потом с этим спокойно жить дальше?! Но… но ведь я с самого начала знала, на что иду. В конце концов я делаю это не только для себя. Нет, нельзя останавливаться. Поздно. Все решено. Разве смогу я вот так постоянно встречаться с этим идиотом Валерочкой? А если даже и порву с ним, кто знает, на что он способен? Да он просто выживет меня из цеха, не смотря на то, что я имею там немалую долю. Нет, не хочу... нет! Надо действовать, чего бы это ни стоило!"
Лежа в Шурочкиной постели, она слышала как та позвякивает на кухне посудой, как плещется в кране вода, и все пыталась отогнать от себя мрачные мысли, повергшие ее в сомнения и слабость. Накатившая было усталость ушла, уступив место угрызениям совести, а главное - страху.
Когда Шурочка пришла в спальню и легла рядом, Марина отвернулась и отодвинулась на самый край. Она боялась увидеть ее, освещенную призрачным лунным светом, боялась случайно дотронуться, словно та уже была трупом, боялась даже слышать ее ровное тихое дыхание. А пот- тому все больше и больше в ней нарастала ненависть к этой странной и нелепой женщине.
И через несколько минут, не в силах больше ждать и выносить внутреннее сопротивление, она все-таки нажала на кнопку диктофона и перевернулась на живот. И сразу же зазвучал в комнате ее собственный приглушенный голос, который показался ей ревом толпы, бьющим по самым мозгам, по нервам, по бешено колотящемуся сердцу.
- Александра, с тобой снова говорю я. На этот раз страшная беда грозит твоему мужу Валерию. Он умрет прямо на дороге от случайной пули бандитской перестрелки, если ты не поступишь так, как я скажу. Вопреки предположениям твой муж вернется из командировки послезавтра вечером. До его приезда ты обязательно должна написать записку следующего содержания: "Я давно подозреваю, что мой муж хочет меня убить. Но доказать это не могу, а потому эту записку я уже давно всегда ношу при себе."
Наступила небольшая пауза, и Марина услышала как Шурочка села в постели и притихла.
Вскоре диктофон зазвучал вновь:
- К приезду мужа ты должна одеть джинсы, а записку положить в задний карман. Как только он войдет в дверь, ты должна выбежать на балкон и спрыгнуть вниз. Не бойся, с тобой ничего не случится. Ты зацепишься за бельевые веревки, что натянуты на балконе четвертого этажа, а муж твой будет спасен.
Запись кончилась. Марина слушала зловещий звон тишины и думала о том, что она последняя дрянь.
* * *
Шурочка поглядела вниз с высоты седьмого этажа, придерживаясь обеими руками за перила балкона. Там внизу, на четвертом этаже и впрямь были натянуты бельевые веревки. На одной из них висела, полощась на ветру, белая наволочка, напоминая флаг капитулянта. Но Шурочка капитулировать не собиралась. Правда, она только сегодня решилась-таки выйти на балкон и для начала мысленно представить себе свой прыжок. На ней уже были надеты джинсы, в заднем кармане которых лежала еще вчера написанная записка. Точь в точь, слово в слово, как велел таинственный голос. Боялась ли она? Конечно. Это вам не на почту за открыткой сходить! Но все же упорная вера придавала ей достаточно сил.
Разглядывая соседские веревки, Шурочка лишь на минуту задумалась о том, выдержат ли они ее, но, вспомнив случай с сыном Зинаиды, сразу отмела всякие сомнения. Что же касалось странного текста записки, находящейся сейчас в ее кармане, то об этом она даже не рассуждала. Если так велено, значит, так тому и быть! Все жизненные причуды все равно объяснить невозможно. "Вот ведь Валера обещал вернуться через пять дней, а получается, что сегодня, всего через два. Разве это не странно? - подумала Шурочка, поежилась от охватившего ее озноба и вернулась в комнату, только слегка прикрыв за собой балконную дверь, - И я просто уверена, что он действительно приедет именно сегодня, как и предречено."
Дрожа не то от холода, не то от нервного напряжения, она опустилась в глубокое кресло и, стараясь уже больше ни о чем не думать, уставилась немигающим взглядом в противоположную стену. Тонкий замысловатый рисунок обоев быстро расплылся, потеряв очертания и превратился в светло-серое пятно. Шурочка не знала сколько она так просидела без движения. Может быть час, может минуту, когда звук открываемой входной двери вывел ее из оцепенения.
Первым порывом было броситься навстречу мужу, повиснуть у него на шее, сказать о том, как сильно скучала и волновалась за него. Но это желание моментально ушло, как только она представила его распростертым на грязном асфальте с простреленной грудью.
Шурочка рывком вскочила с кресла и уверенно вышла на балкон. И в тот момент, когда уже свесила с перил ноги, обернулась и увидела его лицо. Лицо, перекошенное от ужаса.
- Я спасу тебя, Валерочка! - крикнула она и спрыгнула вниз.
От охватившего ее страха она закрыла глаза. Стало темно, и только ветер дико засвистел в ушах. А потом - толчок и звук лопнувших соседских веревок. А следом еще толчок, более сильный. И вдруг темнота сменилась ярким белым светом. И летит Шурочка как будто уже не вниз, а вверх. И совсем уже не страшно…
* * *
Сегодня Марина не нашла в себе сил пойти на работу. Когда ночевала у Шурочки, да и сегодняшнюю ночь практически не спала. Ей казалось, что она находится на грани нервного срыва. Постоянно хотелось позвонить Шурочке и сказать, что все было простым и глупым розыгрышем. Но, тем не менее, она этого не делала.
В душе переплелись несколько чувств. Одно говорило о том, что с Шурочкой ничего не должно случиться. Другое - наоборот желало ей смерти, поскольку такие сумасшедшие вообще на этом свете жить не должны. Третье же молило о том, чтоб повернуть время вспять, оказаться в том моменте, когда в ее голове совсем не было таких страшных и гадких мыслей и желаний. Но самым главным чувством все же была любовь. Любовь к НЕМУ. К тому, кто все это придумал. На фоне этого чувства все остальные меркли, казались мелкими и представляли собой проявление ее собственной слабости.
Не она ли год назад плакала возле окна, считая, что вся ее жизнь однообразна, беспросветна и идет кругами? Ну, так и надо теперь надеяться, что этот год стал очень плодотворным и круто изменил ее жизнь. Изменил к лучшему. И скоро она и ОН, наконец, будут вместе! Будут счастливы и богаты, как и мечтали всегда. Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть всем телом. Марина почему-то сразу поняла, что звонит Валерий, поняла и по какому поводу. Долго не решалась взять трубку, словно хотела подольше оставаться незапятнанной. Но гудки были настойчивыми.
- Алло? - как можно спокойнее спросила она, пытаясь взять себя в руки.
- Марина!!! Марина!!! - услышала она истерический голос того, кого и ожидала услышать, - Шурка сейчас с балкона выбросилась!!! Ты слышишь меня?! Марина!
Ей показалось, что сердце ее подпрыгнуло прямо к горлу и затрепетало там, словно просилось наружу, хотело вырваться через разинутый от кошмара рот. Но спазм гортани не выпускал его, равно, как и не давал вылететь ни одному слову в ответ.
- Марина! Ты слышишь меня?! - продолжал надрываться ненавистный ей любовник, - Шурка выбросилась с балкона! Сейчас! Что мне делать?! Что с ней произошло?!
Борясь с охватившей ее паникой, Марина собрала остатки сил и, не узнавая собственного голоса, как робот автоответчик выдала заранее заготовленную речь:
- Валера, я слышу. Это ужасно. Наверное, она сошла с ума. Мы, видно, переборщили с этими магнитофонными записями. У нее сдвинулся рассудок.
- Но что мне делать?! Что же делать?! - на той же ноте дико вопил он.
- Валера, вызывай "скорую помощь". Вдруг она еще жива? - пытаясь выдерживать спокойствие, ответила Марина и поймала себя на мысли, что хотела бы того на самом деле.
- А если нет? Если нет, то что?
- А если нет... О! Валера! Умоляю тебя: не говори в милиции обо мне, об этих наших дурацких играх. Нас ведь посадят тогда! Смотри, ничего об этом не говори. Я не хочу в тюрьму! Ты обещаешь не выдавать меня? Валера! - теперь и она кричала, делая ударение на каждом слове.
На другом конце провода раздалось лишь яростное сопение.
- Ну, Валера! Ты обещаешь мне? Ты ведь любишь меня! Ведь любишь?
Ожидая ответа, Марина затаила дыхание.
- Да. Я обещаю, - бесцветным голосом ответил он и повесил трубку.
Марина же так и держала свою, слыша короткие гудки.
"Я - убийца", - только и подумала она.
А короткие гудки телефона согласно подтверждали:
- Ты, ты, ты, ты…
* * *
- Ну и когда же ты разведешься со своей женушкой? - уже в который раз задала ЕМУ вопрос Марина, - Или так и будешь бегать ко мне только после того, как она заснет своим богатырским сном? Всегда удивлялась, можно ли так спать, чтоб не чувствовать отсутствие мужа почти всю ночь? Тебе не кажется, что уже пора? Я выполнила все твои указания с точностью аптекаря. Шурочки больше нет, Валеру посадили за ее убийство. Так что все колбасное предприятие теперь принадлежит мне. Мы добились, чего хотели. У нас теперь есть деньги. Так чего же тебя опять останавливает? Или ты все-таки ревновал меня к этому идиоту? Хочешь проучить? Да? Но ведь ты сам велел мне так поступить.
Она с вызовом посмотрела в ЕГО глубокие, но внезапно вдруг ставшие какими-то чужими карие глаза. Смутилась, быстро отвела взгляд и стала глядеть в раскрытое кухонное окно, за которым при полной луне хорохорился самый красивый весенний месяц май.
- А я, кажется, передумал, - услышала она колючий ледяной голос и резко обернулась.
- Что?!
- Да разводиться передумал. А зачем? Зинка - мать моего ребенка, да и хозяйка неплохая. Так зачем мне менять жизнь? А что касается цеха, так тут определенно известно, кому он теперь принадлежит на самом деле. Ты там кто? Никто. А я - директор. Бухгалтер - моя родная тетка, главный технолог - мой лучший друг. Да мне их даже и просить не надо, чтоб они подтвердили, что заводик принадлежит именно мне. Тем более, по официальным бумагам так оно и есть.
- Терентий! Ты что несешь?! - от неожиданности Марина вскочила с места и прижалась спиной к подоконнику, в удивлении округлив глаза.
- А что? Разве я не прав? Я всегда прав. Кому это лучше знать, как ни тебе?
И он многозначительно подмигнул. От этого странного тона, который, казалось, принадлежит сейчас совсем другому человеку, Марине сделалось не по себе. Ей захотелось отступить назад, но дальше было некуда. Обманчивый майский ветер лизал ее спину через раскрытое окно.
- Все же акции, якобы перешедшие тебе - полная липа. Туфта. Вы ведь с Валерием это дело моей тетке препоручили. Не так ли? Вот она и расстаралась как следует. Под моим контролем, разумеется. Вы-то полные профаны в этом деле, - все так же невозмутимо продолжал Терентий, - Вот мне и осталось ,разве что, только от тебя еще избавиться, и никаких проблем!
Он вальяжно закинул ногу на ногу и закурил, вприщур глядя на Марину. На его красивом лице играла лукавая улыбка.
- Ты… ты, надеюсь, шутишь? - еле выговорила она, прижав ладонь к груди.
- Ну конечно шучу, - с довольно серьезным видом ответил он.
И тут неожиданно расхохотался. Искренне, весело, сверкая безупречными зубами.
Но от этого смеха Марине сделалось еще страшнее. Она ощутила как холодная струйка пота стекает между ее лопаток. И ясно осознала, что уже ни дня, ни часа не сможет жить спокойно. Ведь ОН очень умный и хитрый. Только сейчас она поняла, в какую летит пропасть. Там темно, страшно и нет никакого просвета. Она поняла не только мозгом, но и прочувствовала самой кожей, что ОН вовсе не шутит!