Надо сказать, поначалу я, как и многие, относилась к феминитивам с позиции синдрома утёнка. Непривычно, неэстетично, а значит, он нам на фиг не нужон феминитив ваш. Но со временем менялись мои взгляды не только как личности, но и лингвистки. И сегодня мне хочется, чтобы, читая «лингвист, переводовед А. Комаревич», представляли не только специалиста, но и специалистку. Так что, да, я признаю, что процесс этот скорее социальный, чем языковой. Тем не менее, давайте к матчасти.
Феминити́вы, а на самом деле, феминати́вы — это имена существительные женского рода, обозначающие женщин. К ним относятся не только столь жарко обсуждаемы нынче названия профессий, но и обозначения самок животных, а также жительницы городов, стран и прочих населённых пунктов — и уже только поэтому странно утверждать, что в русском языке феминитивов отродясь не бывало. Но к этому мы ещё вернёмся. А пока, как всегда, позвольте разобрать, как с этими самыми феминитивами обстоят дела в других языках.
Ху из ху?
Английский язык, несомненно, устроился удобнее всех и проблему пола решил радикально — нет окончаний — нет проблем!
Действительно, doctor, lawyer, Londoner может быть кто угодно. Впрочем, животных это не касается, но в целом, помимо cow и bull или hen и rooster, не так уж часто гендер животного надо специализировать — cat да и cat.
Также не забываем, что слова woman, mother, girl — это тоже по сути своей феминитивы к словам person, parent, child соответственно.
Среди профессий исключения составляют, пожалуй, разве что пары waiter-waitress, actor-actress, steward-stewardess.
А вот теперь начинается самое интересное. Некоторые профессии включают в себя компонент -man — policeman, fireman, salesman и пр. Одно время в отношении женщин их заменяли на компонент -woman: policewoman, businesswoman, mailwoman и пр. Но теперь тенденция такова, что гендерность из профессий убирается вовсе:
И, в общем-то, именно английский язык и может себе это позволить — ему не грозит породить монстра типа «хорошая врач».
Нейтралитет
Кстати, одним из первых языков, окончательно победившим гендерные рамки, стал шведский язык. Для начала он в принципе утратил разделение на мужской и женский грамматический род, объединив эти слова под одним общим родом: en flicka (девочка), en pojke (мальчик).
Долгое время в языке ещё существовали суффиксы -ska и -inna для обозначения женских профессий — doktor-doktorinna, översättare-överstinna (переводчик, переводчица), kokerska (кухарка), städerska (уборщица). Но сегодня феминитивы уходят из шведского, и учительница будет уже не lärarinna, а lärare, как её мужской когда-то аналог. Единственное хрестоматийное исключение — это sjuksköterska (медсестра), потому что нейтрального аналога ему просто нет, так что «медсёстрами» в Швеции называют даже медперсонал мужского пола.
По пути наименьшего сопротивления
Я очень люблю языки, где гендерность определяется просто и понятно и закреплена за конкретными суффиксами или окончаниями.
Например, в испанском достаточно заменить мужское окончание -o (реже -e) на женское окончание -a (или добавить его туда, где мужское окончание нулевое), и вы великолепны: el abuelo-la abuela (дедушка, бабушка), el gato- la gata (кот, кошка), el sastre-la sastra (портной, портниха), el profesor-la profesora.
Конечно, из этого правила, как и из любого другого есть свои исключения. Некоторые из них касаются и профессий: (el, la) artista (артист, -ка), (el, la) deportista (спортсмен, -ка), (el, la) hispanista (испанист, -ка), (el, la) maquinista (машинист, -ка) и прочие существительные на -ista. Плюс некоторые другие слова — (el, la) cliente (клиент, -ка), (el, la) comerciante (торговец, торговка), (el, la) compatriota (соотечественник, соотечественница) и пр. Но, в целом, общая тенденция проста и незамысловата и никаких споров не вызывает.
Кроме, разве что, споров о том, не пора ли сделать испанский язык более гендерно нейтральным.
В немецком языке, к сожалению, всё не так легко и просто — рода в нём три, но окончаний при этом нет, и порой грамматический род слова приходится просто запоминать и мириться с тем фактом, что das Mädchen (девочка) среднего рода.
Зато с феминизацией проблем не возникает — достаточно добавить -in, и дело в шляпе: der Lehrer-die Lehrerin (учитель, учительница), der Präsident-die Präsidentin (президент, президентка), der Löwe-die Löwin (лев, львица), der Berliner-die Berlinerin (житель Берлина, жительница). Ну а компонент -mann заменяется на компонент -frau соответственно: der Kaufmann-die Kauffrau (продавец, продавщица). Немецкий язык вообще довольно феминистичен — он одним из первых отказался от обращения Fräulein, маркирующего незамужнюю девушку.
Зато польский язык наоборот максимально шовинистичен — там даже грамматика делится на мужскую парадигму склонения и остальную. Женский род, как вы понимаете, относится к «остальной»: oni — это «они, мужчины» (если есть хоть один м.р.), а one — это «они, не мужчины». Или, например, te kobiety VS. ci mężczyźni (эти женщины, эти мужчины).
По структуре женского рода как такового польский не слишком отличается от родственного ему русского, но вопрос с образованием феминитивов от профессий здесь решается максимально просто — добавлением -ka: aktor-aktorka, dyrektor-dyrektorka, adwokat-adwokatka. Система настолько отработана, что применяется даже к новейшим заимствованиям — house menedżerka, freelancerka, ghostwriterka. Впрочем, несмотря на довольно простой механизм образования, необходимость некоторых феминитивов тоже вызывает дискуссии в польском обществе и конструкции типа «женщина-директор» вполне встречаются: pani dyrektor, pani kierownik, pani profesor.
Кстати, суффикс -ka хоть и наиболее продуктивный, но не единственный инструмент образования феминитивов. Впрочем, образование феминитивов в славянских языках — это настолько обширная тема, что стоит отдельного разбора, которым я как-нибудь займусь.
Ассорти
Но славянские языки не единственные, кто не может определиться с окончанием для женских дел.
В нидерландском языке, например, в этом вопросе тоже наблюдается разброд и шатание — даром что разделение на мужской и женский род отсутствуют как класс: de man (мужчина), de vrouw (женщина). Но, в отличие от шведского, носители нидерландского всё-таки хотят иметь определённую ясность в вопросах гендера.
Впрочем, в отличие от того же шведского и ещё более близкого немецкого, унифицировать эту ясность язык не спешит, предлагая несколько вариантов женских окончаний: -es — de leraar-de lerares (учитель, учительница), -in — de kok-de kokkin (повар, повариха), -ster — de schrijver-de schrijfster (писатель, писательница), -trice — de acteur-de actrice (актёр, актриса), -e — de advocaat (m) – de advocate (адвокат, адвокатесса). В большинстве случаев варианты остаётся только запоминать.
Но и здесь не обошлось без гендерно-нейтральных веяний. Так, «медсестра»/«медбрат» прошли путь от чисто женского zuster (сестра) через гендерно-маркированных verpleger-verpleegster к нейтральному verpleegkundige. В других случаях к названию профессии предлагается добавлять компоненты -medewerker (сотрудник), -mens (человек) или -kracht (сила). Хотя и в нидерландском остаются профессии, в которых женский гендер не всегда маркирован — kokkin в качестве «поварихи», например, почти не используется, женщина-судья будет rechtster rechter, да и форма advocate встречается довольно редко.
Ну а что у нас?
И действительно — а что?
Надеюсь, вопрос с тем, что феминитивы русскому языку не свойственны, я закрыла — даже в этой статья я употребила десятка два феминитивов, только переводя иностранные слова. Может ли быть такое, что к каким-то словам феминитивы есть, а к каким-то нет? В теории, конечно, да. На практике звучит как нонсенс. Вы можете себе представить словосочетание «женщина-москвич», «девочка-ученик» или «самка-медведь»? Но почему-то «женщина-врач» вопросов не вызывает.
Кстати про «женщину-врач». Есть такая хорошая книга И. Фуфаевой «Как называются женщины», которую я вообще рекомендую прочитать всем, кто хочет вступить в дискуссию о феминитивах, и особенно тем, кто считает, что отродясь никаких феминитивов не было, и нечего язык портить. Оказывается, были. И в XI веке, и в XV, и в XVIII. Да сплыли. И Фуфаева очень подробно все их разбирает по сферам и эпохам и приводит в конце даже «суффиксарий» со всеми комментариями к употреблению.
В 2020 г. моя приятельница Соня Щукина, кстати, делала на эту книгу обзор.
Так вот. Феминитив от «врач» был «врачея́» и до сих пор его можно найти в словаре у Даля.
Ладно, конечно, суффикс -ej(a) уже много веков как не продуктивен. На ум приходят разве что «ворожея» да «швея», а «плачея», «писея», «тчея» и «печея» остались только на пожелтевших страницах памятников истории. А что же с продуктивными суффиксами? Их есть у нас!
Портал N+1 совместно с лингвистом Александром Пиперским предлагает следующую схему образования феминитивов:
Она, конечно, учитывает не все варианты и порождает порой альтернативные реальности, но основывается при этом на данных корпуса русских интернет-текстов Araneum Russicum Maximum, а это нечто гораздо большее, чем порой могут предложить иные комментаторы.
И что же из этого всего следует? Во-первых, что феминитивы в русском языке есть и были всегда. Во-вторых, что продуктивные суффиксы, позволяющие их образовывать, тоже есть, и есть даже некоторые тенденции к унификации. Это значит только одно — что язык к феминитивам готов. Не готово к ним только восприятие некоторых носителей (тут бы ввернуть что-то умное про норму и узус, да про былое доминирование мужчин в профессиональных сферах, но это всё так банально, что вы и сами знаете). Такова моя позиция как лингвиста — феминитивы имеют право быть.
Как А. Комаревич, позвольте, я откланяюсь. С уважением, лингвистка, германистка, славистка, переводчица и переводоведка.
Что ещё почитать по теме:
Feminine and masculine words in English
Removing Sexism from the Spanish Language
‘Polszczyzna’ & the Revolutionary Feminine Suffix
What Do You Call A Female Dutch Surgeon?
Коварные суффиксы: как современные феминитивы меняют русский язык