Вечер быть томным отказывался категорически. Хотелось то ли обнять и плакать, то ли налить и выпить. Но под столом сиротливо белели три уже, увы, освоенные бутылки, в воздухе пахло дождём. И местный мужской клуб откровенно скучал, сидя на двух деревянных лавочках за любовно выкрашенным синей краской деревянным столом.
О. это был исторический памятник, культурное наследие, любовно передаваемое от отца сыну. Лавочки и стол берегли, своевременно ремонтировали. Сами, не кивая на управляющую компанию. Здесь решались судьбоносные вопросы: пить или не пить, продать тачку или пусть ещё бегает, жениться или развестись.
Мелюзга за стол не совалась. Пацаны постарше в подростковом упёрто-бараньем возрасте знали: помнёшь стол, получишь люлей. И батя заступаться не будет, а добавит ещё для полной комплектации.
В общем и целом это был центр духовной и душевной жизни двора. Только нынче вечером эта жизнь как-то замерла. Как в детском стишке: Толя пел, Борис молчал, Николай ногой качал.
- Здорово, мужики! - Кирилл аккуратно притормозил, помог жене выйти из машины. Мужики встрепенулись. Варвара выплыла из тачки белой лебедью. Плавная, белокожая, чернобровая. Не худышка, но талия удивляла девичьей тонкостью, ноги- стройностью, а лицо - безмятежной свежестью. Так бывает с женщинами, которые на все жизненные перипетии спокойно взирают из-за мужского плеча.
- Кирюх, что ты такое с женой делаешь, что она у тебя цветёт, как клумба? - Толян в борьбе с огненной водой сегодня занял первое место, и борзометр слегка зашкаливал. Дед показал ему кулак.
Дед был второй достопримечательностью двора после стола с лавками. Славился тем, что в любом состоянии мог разлить на троих с математической точностью, подтягивался на турнике 50 раз. По слухам был морским офицерам в отставке. Но об этом не рассказывал. А мужики во дворе не спрашивали. Не принято это было, в душу лезть. Захочет человек, сам расскажет.
- А я её люблю. Варвара слегка улыбнулась и вошла в подъезд. У Толяна на языке вертелось препохабное словечко. Но Дед положил ему руку на загривок, а Кириллслегка прищурился, и Толян сдулся. Не тот мужик Кирюха, чтоб на рожон лезть. Невысок ростом, но сбит крепко, в движениях по-пацански быстр. Распишет рожу под хохлому и не вспотеет. Это было и в пьяном кураже ясно.
Вообще они с Варварой переехали во двор сравнительно недавно.
Но своими в доску становиться не торопились. Нет, солью-спичками делились, здоровались всегда приветливо.Закурить давал Кирилл без проблем. Диван бабке-соседке помог на последний этаж занести по первому слову. И истерить не стал, когда Варвару не в меру употребившие подростки словом непотребным приласкали. Вышел, дал пинка обоим. Пробовали на рожон полезть, двое на одного, добавил. Заявление писать не стал. Отцы этих двух оценили, поблагодарили и добавили отпрыскам так, что те все летние каникулы провели стоя.
А вот завсегдатаем лавочек Кирилл так и не стал. Да и пьяным его никто не видел. Ну что ж, не хочет, не надо. А в остальном - правильный мужик. И точка.
И было ещё кое-что, что цепляло взгляд. Супругу свою берёг, лелеял и пылинки сдувал. Варвару с сумками до пола ни одна собака не замечала. Если шли вместе, то за руки держались, как подростки сопливые. Одета всегда с иголочки: ни тебе туфель сбитых, ни колготок заштопанных. А ещё по слухам пылесосил каждую субботу.
Вот это было странно. Баба- она ведь для того мужику и дана! По хозяйству шуршать, копейку экономить, мужа уважать, детей рожать. Нет, никто над своими жёнами не измывался, упаси бог! Такому бы каждый на лавке в морду плюнул и повторил. Но сюсюканья разные, это лишнее. Мужики не поймут. С бабой оно построже надо: получку отдал, заначку спрятал, остальное - сама. А я - казак вольный.
А тут: люблю:
- Что уставились, - продолжил Кирилл, вы на своих жён когда последний раз глядели? Со всем вниманием, а не "мать, что есть пожрать?" Они у вас ходят, как приговорённые к каторге!
Мужики притихли...
( Продолжение следует)