Молодость проскочила мимо Тамары, как скорый поезд мимо полустанка. Недавно только на танцы бегала с подружками. После ждала Олега из армии. Потом замуж вышла, дочка родилась.
Тамара жалела, что пришлось ребёнка в год отдать в ясли, нужно было выходить на работу. В яслях девочку застудили, и после она часто и подолгу болела. Тамаре пришлось оставить работу. Примерно в это же время из семьи ушёл Олег, не выдержав груза навалившихся на него проблем. Нет, не к другой женщине, а просто от Тамары и дочки Леночки, которая постоянно хныкала.
Деньги Олег переводил исправно, и теперь Тамаре грешным делом казалось, что даже лучше, что он ушёл — вдвоем с Леночкой быт стал проще.
Когда девочка окрепла, Тамара снова устроилась на работу: её взяли экономистом в контору по учёту пищевых отходов городского общепита. В конторе за ней приударил начальник, нестарый ещё мужчина. Он начал с комплиментов, потом напросился к Тамаре в гости, якобы с целью узнать в каких жилищно-бытовых условиях живут его сотрудники.
А Леночка возьми и назови его дедушкой!
— Мам, — сказала она, деловито выходя из комнаты, — я сейчас дедушке стул принесу.
Тамаре стало неловко.
— Ну, какой же Пётр Сергеич дедушка... он..
— Ну он же в очках! И лысый... — девочка не понимала, что плохого в том, что она сказала.
Дедушкой ведь быть не зазорно, а даже почётно. Все тебя уважают, места уступают в автобусе!
— Ты не умеешь себя вести, Лена!
Тамара, покраснев до корней волос, развернула дочь и грубо запихнула её в комнату. Оттуда немедленно раздался плач.
— Простите, её, Пётр Сергеевич, — пряча глаза, оправдывалась Тамара, — она у меня такая невоспитанная!
— Да ладно, не брани её, мать, — махнул рукой начальник, но было видно, что ему неприятна откровенность Леночки. Как, собственно, вообще наличие ребёнка в доме — Пётр Сергеевич надеялся, что к его приходу Тамара подготовится лучше. Отправит дочь, например, к бабушке.
Вечер был испорчен. Оценив ветхий ремонт и с тоской взглянув на хозяйку, Пётр Сергеевич откланялся, унося с собой нереализованные эpoтичecкие мечты и бутылку портвейна "Массандра" в портфеле.
Тамара помнила всё до мельчайших подробностей, словно это произошло вчера.
Потом Лена выросла и вышла замуж за бандита. Это было модно и престижно в девяностые. Тамара была против, но кто её слушал? Свадьбу играли с размахом, в ресторане "Прага", что на Арбате. А всего через месяц молодожёнов расстреляли в подъезде элитного дома на Чистых прудах. Целью, конечно, был муж Леночки, а она просто оказалась рядом...
Тамару, которой к тому времени было всего сорок пять лет, горе согнуло пополам. В транспорте ей всё чаще уступали место. Она вспомнила, как Леночка назвала её начальника дедушкой, а ведь ему тогда было, как и ей, сорок пять.
Потянулись безрадостные дни. Тамара часто ходила к дочери на кладбище, могила Леночки была недалеко от могилы её мужа-бандюка, но гораздо скромнее.
Именно на кладбище Тамара и встретила Алексея. Она часто видела его, он приходил на могилу сына. Мужчина знал, что убийцы сына покоятся под роскошными памятниками на соседней аллее кладбища, и иногда позволял себе заходить туда, чтобы разразившись гневной тирадой, плюнуть на роскошные надгробия.
Заговорив с Тамарой он скорее всего не думал, что среди погребённых братков есть и её зять, но это было неважно: никаких тёплых чувств Тамара к зятю не испытывала. Поначалу даже сильно ненавидела его, справедливо считая виновным в гибели единственной дочери.
В тот день она впервые после зимы приехала навестить Леночку, прибраться на её могилке.
— Здравствуйте! — услышала она незнакомый голос.
— Здравствуйте! — Тамара расправила подмёрзшую виолу в цветнике и подняла глаза на мужчину, загородившего ей солнце.
— Дочь? — кивнул мужчина на памятник, на котором было размещено фото Леночки, — красивая!
Обрадовавшись возможности поговорить о дочери, Тамара не могла остановиться. Она рассказывала, каким чудесным была Леночка ребёнком, какой умницей росла, помощницей, какой красавицей стала!
— А у вас кто здесь? — наконец спросила она, вдруг устыдившись своей слоохотливости.
— Сын. Был убит этими... — мужчина небрежно кивнул в сторону аллеи, где хоронили бандитов.
— Как и Леночка! — вырвалось у Тамары.
— Вот времена настали, — продолжал мужчина, — раньше разбойников хоронили за оградой кладбища, на распутье дорог, чтобы все по ним ходили, а теперь гляди-ка, у всемирно известных и то могилки скромнее!
Они долго гуляли потом по кладбищу, погода была приятная. Алексей рассказал про сына, как тот с детства увлекался радиотехникой, тащил в дом всякие детальки... он был увлечённым человеком, и хотел запустить собственное производство электроники.
— Даже название придумал! — мужчина поднял лицо к небу, чтобы выступившие слёзы ушли обратно, но они всё равно упали ему на воротник. Он улыбнулся ей.
Женское сердце не выдержало и Тамара обняла его. Теперь Алексей стал ей почти что родным. Они стали встречаться не только на кладбище, много, где гуляли: Алексей хорошо знал город, и водил Тамару по центру города не хуже профессионального экскурсовода.
Женщина стала чаще смотреть в зеркало, привела в порядок волосы, купила новую одежду. Удивительно, но Алексей этого как будто и не заметил, однако совпало так или нет, этим же вечером он предложил ей съехаться, чтобы, как он сказал "Присмотреться друг к другу".
Мужчина переехал к Тамаре и её дом снова ожил. На кухне появились новые занавески, так же Алексей починил капающий кран и розетки.
Однажды вечером, Тамара ждала Алексея, он должен был прийти с работы. На кухне, стоял накрытый чистым полотенцем ужин, а Алексей всё не шёл. Тамара почувствовала, что случилось что-то плохое, и не знала, что предпринять. Она нашла в справочнике номер предприятия, на котором работал Алексей и позвонила туда. Равнодушный голос сообщил ей, что он покинул территорию, согласно штатному расписанию. Нехорошие подозрения усиливались тем, что в тот день Алексей должен был получить зарплату.
Выбежав на улицу, Тамара беспомощно огляделась вокруг. Она пошла пешком до работы Алексея, не встретив по пути ни одного человека. Она подошла к проходной. Равнодушная вахтёрша, ответившая ей по телефону, ушла домой, а вместо неё за видавшим виды столом сидел старичок и разгадывал кроссворд.
— Извините, пожалуйста, — обратилась к нему Тамара, — я не знаю, что мне делать, куда бежать...
Вахтёр посмотрел на неё поверх очков, и кашлянул:
— Так я тем более! — он хотел снова вернуться к кроссворду, но увидев бледное лицо Тамары, сжалился, и налив из графина воды в стакан, встал и подошёл к ней, — вот, выпейте.
— Спасибо, я не хочу, — она с надеждой посмотрела на вахтёра, — у меня пропал... пропал.. муж, Алексей Иванович. Не вернулся домой с работы. Он здесь работает, у вас.
— Так сегодня же день выплат, — прищурился вахтер, может он, того? Отмечает с приятелями? — и вахтёр щелкнул себе по подбородку.
— Нет что вы! Он не пьёт. Совсем! Нет, нет... понимаете, я чувствую, что с ним что-то случилось! Помогите, прошу!
— Ну что же я могу сделать, — развёл руками старик, — я даже в лицо не знаю того, о ком вы говорите.
— Ну как же так, конечно, если видели, то знаете! Он такой... высокий, красивый мужчина, представительный, статный! Наверняка вы его знаете! У него густые волосы с проседью, и открытое, честное лицо.
— Нет, не припомню, хотя работаю тут уже без малого восемь лет, — сказал вахтёр. Он призадумался, и снова мотнул головой: нет, извините.
— Подумайте, вспомните, прошу вас! — с надеждой посмотрела на него Тамара.
— Знаете, год назад у нас работал некто Алексей, похожий на того, кого вы описали. На вид здоровый мужчина, крепкий, но с головой у него, как оказалось, было не того... Он покончил собой месяц назад, на могиле собственного сына. Не смог смириться... хоть и время прошло.
— Как покончил... — ошарашено пробормотала Тамара, — это невозможно! Нет, это другой Алексей!
— Конечно, конечно, — ласково сказал вахтёр, — я ни в коем случае не имел ввиду вашего мужа, просто вспомнил, по вашему описанию, да и звали его также, Алексеем...но имя-то распространённое. Знаете, фото того Алексея, возможно, всё ещё висит на доске почёта!
Они подошли к доске почёта, где по несколько лет висели одни и те же люди — передовики производства.
— Вот он, третий справа! — сказал вахтёр, сняв очки и протирая стёкла, и еле успел вытянуть руки, чтобы подхватить Тамару, которая взглянув на фото, потеряла сознание.
Когда она открыла глаза вокруг всё было белым. Напротив сидела сестра, Татьяна, и улыбалась ей.
— Слава Богу, Томочка, так ты всех напугала! — сказала она, гладя её руку.
— Что со мной, где я? — спросила Тамара.
— Ты в больнице, ты потеряла сознание, дорогая. Врачи так и не могут определиться с диагнозом, но говорят, что показатели потихоньку приходят в норму. Скоро будешь дома!
Вернувшись домой, Тамара, откинув полотенце, обнаружила прокисший ужин, обвела обстановку глазами. Кран всё так же подтекал, из отвалившейся розетки доносились звуки соседской радиоточки. Что это было? Сон?
На следующий день Тамара пришла на кладбище, зашла к дочери, а после решила посетить небольшое одноэтажное строение, где по её мнению, располагалось руководство кладбища. В серой конторе сидела дама средних лет с унылым лицом, соответствующим роду её деятельности.
Дама подняла на Тамару уставший взгляд и тихо шепнула:
— Женщина, вы к кому?
— Я сама не знаю, — отозвалась Тамара, также шёпотом, — весной у вас произошло происшествие... человек покончил самоубийством на одной из могил.
— Да, помню. И что? Вы из милиции?
— Нет, что вы, я просто родственница самоубийцы. Только что узнала о трагедии. Скажите, а что стало с телом?
— Откуда ж мне знать, — пожала плечами дама, — увезли спецтранспортом в судебный морг, скорее всего.
— В какой? — вы можете дать мне телефон?
— Увы, — прошелестела дама, — вам лучше поговорить с Петром, он в курсе всех дел.
— А как его найти?
— Выйдете из дверей, направо, увидите мастерскую памятников, там за работой и найдёте его. Он камнетёс.
Тамара явившись в мастерскую, увидела камнетёса со спины, но сразу узнала его.
— Пётр Сергеевич? Вы?
Он, помедлив немного, повернулся.
— Та... Тамара? Ты? Вот так встреча!
Он отложил свои инструменты, и подошёл к ней, вытирая руки о грубый фартук.
— Пётр Сергеевич, как же вы тут? А контора как же?
— Да разорили всё. Вся империя мусорной сортировки рухнула, зачем, если можно сваливать мусор не сортируя, и получать деньги из воздуха? Все куют, пока горячо! — невесело отозвался бывший начальник, — ну а тебя что сюда привело? Неужто схоронила кого?
— Да, — кивнула она, — Леночка моя... её навещаю.
— Неужели? Доченька?! Вот горе! — расстроился Пётр Сергеевич, — такая молодая, что же стряслось?
— Леночку три года назад застрелили, — поднесла к лицу платок Тамара, — но я не о ней хотела поговорить. Меня интересует мужчина, которого нашли здесь весной.
Старик покрутил головой, словно отгоняя страшные видения.
— Да, это я его обнаружил... шёл по соседней аллее, там стелу заказали, надо было примериться. Смотрю, сидит на цветнике мужик. А утро было холодное, сырое! Я к нему обратился — молчит. Подошёл ближе: что думаю, коврик чтоль какой-то красный себе подстелил... а это... и не коврик вовсе!
— Мне нужно знать, где он похоронен, — сказала Тамара.
— А что он тебе? Родственник?
Тамара кивнула.
— Я не знаю, где похоронен. Как я его нашёл, вызвал милицию, а после его увезли, хотя уже на месте шёл разговор, что это самоубийство.
— А как мне узнать, куда увезли, что стало с телом?
— Ну, наше кладбище обслуживает сорок пятое отделение. Там должны знать, — сказал Пётр Сергеевич, разминая огрубевшими пальцами сигарету без фильтра.
— Спасибо! Пётр Сергеевич, рада была повидаться! — она обняла его,— Прощайте!
— Погоди! — окликнул он её, — я тебе телефончик черкну.. там у меня знакомый есть!
...Урну с прахом Алексея ей помог найти опять же Пётр Сергеевич. Она была захоронена на специально отведённом участке колумбария, где хоронили "безродных", то есть людей, у которых никого не осталось. Позже Тамара перезахоронила урну туда, где покоился сын Алексея.
Пётр Сергеевич сделал соответствующую надпись на памятнике, и ни копейки с неё не взял. В благодарность она рассказала ему всё, что с ней произошло.
Пётр Сергеевич качал головой и ни о чём не спрашивал. Он верил в то, что смерть не конец, и случай с Тамарой только подтверждал это.
— Я так одинока! — разрыдалась Тамара, после того, как Алексей упокоился рядом с сыном, — у меня никого не осталось! Я... я думала, что нашла, наконец, своё счастье, а это просто... просто... бред, наваждение!
Пётр Сергеевич, обнимая её, гладил по сотрясающейся спине. Он не стал говорить ей, то что сам понял не так давно: человек одинок только если сам того хочет. Ведь всегда найдутся люди, которым хуже, чем тебе, и ты можешь подарить им своё тепло...
