Она выполнила свою великую миссию и за ненадобностью канула в небытие. Всего 71 год просуществовала на карте Мангазея — первый русский город Сибирского Заполярья. Какую роль сыграл он в истории и почему был покинут?
Русский форпост
Когда расположение города удачно, люди селятся на этом месте веками. У территории могут меняться названия, возникать на месте руин новые цивилизации, но главный маркер — присутствие человеческой жизни — останется неизменным. Мангазею — город, основанный в 1601 году за полярным кругом в нижнем течении реки Таз (нынешний Красноселькупский район ЯНАО), ждала иная судьба. Даже сейчас, спустя столетия, новых поселений в здешних окрестностях не появилось — ближайшее к руинам первого города сибирского Заполярья мало-мальски обитаемое место — рыболовецкая фактория Сидоровск. Но в XVII веке ныне заброшенный город и его месторасположение имели для русского государства стратегическое значение.
«Для России было важно закрепиться в заполярном регионе Сибири, — рассказывает заведующий сектором археологии и этнографии МВК имени И. С. Шемановского Никита Перцев. — Весь XVI и первую половину XVII века устремления первопроходцев были направлены на реки Обь, Пур и Таз, а отсюда — на Енисей и Лену, земли отдаленные и глухие, богатые мягким золотом — пушниной».
Отправной точкой для зверодобытчиков, объясачивания местного населения пушной податью для царской казны стала Мангазея. Среди прочего решал русский форпост и другую не менее важную задачу — предотвращение контрабанды и экспансии англичан, искавших через Обскую губу и Обь путь к Китайскому морю.
От острога – к городу
Русское название этой местности, а затем и города пошло от здешнего самодийского рода Монгкаси. В 1597 году отправился «Мангазейские земли проведать, и под государскую высокую руку тамошних людей призвать, и ясак с них собрать» посланный царем Фёдором I Иоановичем думный дьяк Фёдор Дьяков.
Через два года, уже в царствование Бориса Годунова, Дьяков вернулся в Москву с ясаком — мехами. В столице мангазейских соболей оценили. И в 1600 году по указу Годунова с предписанием «острог поставить и ясак збирать» из Тобольска со служилыми людьми на реку Таз отправились воеводы Мирон Шаховской и Данило Хрипунов*. Так в 1601 году был заложен острог будущего мощного форпоста – города и крепости.
В 1607 году, при воеводах Давыде Жеребцове и Курдюке Давыдове, началось строительство городских оборонительных сооружений. К этому времени относится и строительство пяти башен кремля, в которых несли службу стрельцы, наблюдавшие за мангазейской округой. Сложность заключалась в том, что качественного строевого леса в окрестностях Мангазеи не было, и сам факт возведения столь масштабных построек красноречиво свидетельствует о важности роли этого города для московского правительства.
«Росписной список города Мангазеи» (1626-1627 годы) донес до нас следующую информацию:
«Город деревянной рубленный, а у него пять башен, стоит над Тазом рекою. С приезду в стене башня Спаская проезжая четвероугольная, а под нею двои ворота. Одни с приезду, другие изнутри города брусчатые…» [Обдорский край…, № 41]. Далее описываются размеры Спасской и еще четырех угловых башен: Успенской, Ратиловской, Давыдовской и Зубцовской.
За стенами кремля, общая протяженность которых составляла более 280 метров, располагалась приказная изба — администрация воеводы, стрелецкие сторожки, воеводские усадьбы. Здесь же разместилось одно из самых значительных культовых сооружений города — пятиглавая Троицкая церковь. В сорока метрах к северу от крепостных сооружений раскинулся посад с проживающим в нем гражданским населением.
Население и ремесла
Первоначально в Мангазее жили только служилые люди, составлявшие военный гарнизон и несшие здесь службу в течение определенного периода. С осени до весны здесь квартировались зверодобытчики — с запада через Обскую губу в Мангазею прибывали те, кто только направлялся на промысел пушнины, а с востока — уже возвращающиеся с охоты. Переодически наведывались в Мангазею и торговые люди. Эта «сезонность» создавала невероятную тесноту в городе, где жилья было мало.
С 1625 года в Мангазее стали появляться постоянные обитатели: семьи военных, казенные служащие, купцы и ремесленники. Город располагал хорошо налаженными транспортными связями, имел опыт общения с местным самодийским населением, здесь активно развивались ремесла: гончарное, металлообрабатывающее, ювелирное, обувное, портняжное, деревообрабатывающее, косторезное.
Значимыми отраслями для жителей Мангазеи также было свиноводство, разведение крупного рогатого скота и собаководство — собак, по примеру коренного аборигенного населения, нередко использовали в качестве тягловой силы и запрягали в нарты. Кроме ездовых, распространены были пастушьи, сторожевые, и охотничьи породы. Держали горожане и кошек.
Помимо товаров местного производства на мангазейском рынке было немало и привозных. В период своего расцвета Мангазея являлась крупнейшим торгово-ремесленным центром и по богатству представленных здесь товаров обгоняла даже такие большие по сибирским меркам города, как Верхотурье и Томск. В город поставлялись разнообразные изделия из стекла и металла, монеты, ритуальная православная атрибутика, ткани и готовые одежды, веревки, кожи, книги, транспортные средства: лодки и карбасы.
Мангазея являлась не только административно-хозяйственным, но и духовным, культурно-досуговым центром Заполярной Сибири. Здесь были развиты письменность, счет и чтение, над городом возвышались три православных церкви. Именно в Мангазее появился первый сибирский святой — Василий Мангазейский. Досуг горожане проводили за игрой в зернь, кости и шахматы, а в 1621 году здесь открылся государственный кабак.**
«Злотокипящая»
Так как своей пашни у Мангазеи, в силу природных условий, не было, город практически полностью зависел от привозного продовольствия. По подсчетам исследователей, на протяжении периода своего расцвета, в 1620-1630 годы, Мангазея принимала до 30 государственных и частных кочей в год.
Транспортное сообщение осуществлялось двумя путями: морским, вдоль побережья Ледовитого океана, и из Тобольска — по обско-иртышской речной системе. Еще один путь, так называемый Северный морской или Мангазейский, позволяющий проникнуть в Обскую губу из Карского моря посредством волока через ямальские реки Мутная и Зеленая, был официально запрещен еще в 1619 году, чтобы предотвратить контрабанду пушнины.
Оставшиеся маршруты были сложны и опасны, а продовольственные экспедиции — крайне затратны. Однако доходы, которые приносила Мангазея в государеву казну, с лихвой покрывали все издержки. Именно в это время за богатым городом закрепился эпитет «злотокипящая государева вотчина». Показателен такой факт: в 1630 году из Мангазеи на Русь было вывезено 47 240 соболей на сумму более 94 000 рублей, которая в три раза превысила годичные затраты казны на снабжение города.
Важную роль играла Мангазея и в освоении новых территорий. К примеру, в 1633 году мангазейские стрельцы Петрушка Юрлов и Петрушка Переславцев обнаружили на берегах Лены ранее не объясаченных самоедов и собрали с них подать на колоссальную по тем временам сумму — 1045 рублей, за что получили в награду дорогие подарки от самого царя.
К слову, отношение Москвы к новым землям сильно отличалось от принятой в ту пору в Европе эксплуататорской политики колонизаторства. Ясак собирался только с работоспособных мужчин, которые могли охотится.
Женщины, старики, дети, калеки податью не облагались. В непромысловые годы, в случае замора рыбы и других чрезвычайных обстоятельств аборигенное население Севера от выплаты ясака освобождалось совсем. Взамен не слишком обременительных натуральных налогов новые подданные получали защиту русского государства, в том числе — от кровавых междоусобных войн, ранее наносивших немалый урон и самоедам, и остякам***.
Спустя два столетия, в 1822 году, законодательный акт Российской империи, Устав «Об управлении инородцами», разработанный государственным и общественным деятелем, сибирским генерал-губернатором Михаилом Сперанским, впервые в мировой истории закрепил за коренными народами Сибири находившиеся в их пользовании земли.
Также Устав определял порядок и размеры взимания ясака, регулировал торговлю с русскими, распространял на аборигенов уголовное законодательство страны, позволял открывать свои школы и училища, отдавать детей в русские школы и декларировал полную веротерпимость.
Заброшенный город
Однако «златокипящей» Мангазея оставалась недолго. Уже к 1640-м годам ценный соболь в районах между Тазом и Енисеем стал редок. По мере исчезновения зверя покидали Мангазею промысловики, торговый и ремесленный люд, объемы поступлений в государственный бюджет сокращались — содержание города становилось все более нерентабельным, из «златокипящей» Мангазея превратилась в убыточную.
Оставшееся здесь немногочисленное население регулярно страдало от голода. Так, в 1642 году из-за катастроф, постигших продовольственные караваны в Обской губе, город полностью лишился поставок хлеба. История сохранила донесение туруханских таможенных голов государю. В 1644 году они писали: «А которые... Мангазейские жилецкие и всяких чинов люди з женишками и детишками для хлебной и платяной скудности из Мангазеи выбресть нартным ходом по первому зимнему пути не смогли, и те, государь, едят дерево сосну и траву борщ и бродят все и запухли и будут ли живы, потому... что хлеба продажного нет ни у кого».
Величину бедствий от голода усугубил пожар. Выгоревшая Мангазея так и не восстановилась до конца.
В итоге, в 1672 году по указу царя мангазейский гарнизон был выведен в Туруханск. Вместе с ним покинули некогда многолюдный город и последние 14 семей.
Новая история
Месторасположение Мангазеи не было загадкой, о ее великой роли в истории освоения севера Сибири сохранилось немало письменных источников. Вот только руины некогда великого города долгое время никем не исследовались. Лишь 1946 году на городище впервые провел работы профессиональный археолог В. Н. Чернецов.
В 1968 году стартовали полномасшабные раскопки под руководством М. И. Белова, продлившиеся четыре полевых сезона. С 1999 по 2014 год работы на городище вело ООО НПО «Северная археология — 1». Так Мангазея вернулась к людям, но уже не в качестве великого города, а как уникальный археологический памятник федерального значения «Городище Мангазея».
Промерзший культурный слой сохранил для потомков подлинные раритеты: изделия из бересты, дерева, кожи и тканей, остатки судов и деревянных строений... Большая часть уникальных находок хранится в фондах МВК имени И. С. Шемановского. В коллекции — более 25 000 артефактов, ставших основой одного из самых востребованных передвижных выставочных проектов музея — «Мангазея. 400 лет легенды».
рагменты экспозиции МВК имени И. С. Шемановского «Мангазея. 400 лет легенды»
Используемая литература:
1. Сабаров А., Перцев Н. Загадочная Мангазея. Первый русский форпост в Сибирском Заполярье. //Уральский следопыт № 9, сентябрь, 2020.
2. Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Мангазея. Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев XVI-XVII веков.
3. Вершинин Е. В. Мангазея: бытовые черты жизни ее обитателей.
4. Визгалов Г. П., Пархимович С. Г. Мангазея - первый русский город в Сибирском Заполярье.
В тему
Исторический ликбез
* В отдаленные города и остроги на Руси традиционно назначались по два воеводы. Иногда ничего хорошего из этого не выходило. К примеру, в 1630 году в результате междоусобной войны воевод А. Палицына и Г. Кокорева был разорен мангазейский посад — противоборствующие стороны устроили массовые погромы.
** В XVI-XVII веках в России действовала государственная монополия на продажу спиртного. Эта мера, с одной стороны, приносила казне немалые барыши, с другой - препятствовала вызывающей опасения стремительной алкоголизации населения. Причем наиболее активно спивались в то время служивые и духовенство — главный оплот государства. В определенные периоды кабаки закрывались, однако запрет на продажу алкоголя легко можно было обойти — он свободно продавался в аптеках в качестве «лекарства от кручины».
*** Самоеды, или самодийцы, и остяки - устаревшие названия коренных народов Севера: ненцев и ханты.
Материал МВК им. И. С. Шемановского