Пятигорск. Я стою на смотровой площадке у Эоловой арфы и смотрю на окутанный золотой дымкой Эльбрус.
Когда долго живешь в Ставропольском крае, то в каком бы из его городов ты ни находилась, неосознанно начинаешь искать на горизонте этого красавца-исполина, контуры вершин которого напоминают спину верблюда.
Его слово - величие. Величие и сила. Когда смотришь на него, находясь на расстоянии 93-х километров, воображение рисует пустые склоны, покрытые ледяным и искрящимся на солнце белоснежным одеялом, скрип снега под ногами, колючий морозный воздух, который больно вдыхать, завывание ветра, единение с природой и… тишину. Не ту тишину, в которой напрочь отсутствуют звуки, а ту волшебную, чистую, звенящую в ушах тишину, которая свойственна местам, до которых еще не добралась цивилизация.
Это тишина от отсутствия человечества. Природа, не оскверненная следами его деятельности. Первозданность. Чистота. Безмолвие.
Конечно же, думать так про Эльбрус - великая иллюзия и понимаешь это уже задолго до того, как оказываешься у его подножия. Цивилизация наследила повсюду - возвела базы отдыха, автомобильные стоянки, многочисленные кафе с одинаковым дизайном, магазины сувениров, рынки, прилавки которых завалены всякой снедью и теплой одеждой местного производства, канатные дороги… А также, проложила асфальт, чтобы всем любителям тишины и уединения было легко и комфортно сюда добираться.
А там, где есть комфорт и доступность, всегда присутствует и множество людей, которые этот самый комфорт ценят. Желающих слиться с природой оказывается слишком много, поэтому в любое время года склоны патриарха Кавказских гор напоминают скорее гудящие улицы мегаполиса, чем оазис покоя и безмолвия. Такая вот язвительная насмешка нашей современной реальности над ожиданиями человека, мечтающего прикоснуться к сердцу этих мест в тишине и побыть наедине со своими мыслями.
Разумеется, я предполагала, что идиллическая картинка про тишину и безмолвие на склонах Эльбруса в второй половине декабря, которую нарисовал мне мой ум, будет сильно отличаться от реальности. Но та действительность, которая открылась мне во время однодневной поездки в составе экскурсионной группы, сильно смахивала на фильм “Зажги меня”, где все начиналось с творчества и чувственности, а закончилось кровавой резней.
И про кровавую резню я пишу на полном серьезе.
Мое знакомство с Эльбрусом было назначено на воскресенье и всю неделю я умиротворенно жила свою жизнь, предвкушая поездку, которая должна была занять весь день. Но в субботу у меня разнылся зуб мудрости - тот зуб, который уже довольно давно и настойчиво заявлял о своем присутствии и требовал моего внимания. И даже получил его - примерно за месяц до описываемых событий я сводила его в стоматологическую клинику, которая находилась в том же доме, где находилось мое арендованное на несколько месяцев жилище.
Приговор молодого врача приятной внешности был молниеносным и неумолимым, едва он заглянул в темный закоулок моей ротовой полости. Удаление. Только удаление, ибо спасать и лечить там уже нечего.
Я покивала головой, поблагодарила за осмотр и… ушла. Ушла потому, что человек - это существо, которое всю жизнь стремится к удовольствию и пытается всеми способами избежать боли. В удалении зуба мудрости нет ни малейшего намека на удовольствие, поэтому я просто развернулась и ушла, ибо в то время зубная боль еще двигалась по синусоиде. Ее кратковременные всплески плавно затихали и позволяли мне спокойно жить дальше, плавая в той иллюзии, которая свойственна каждому человеку, желающему избежать боли.
Авось, само как-нибудь пройдет. Рассосется.
Некоторое время зуб позволял мне утешаться этим наивным самообманом, а потом ему надоело его полуразрушенное существование в этом мире. Он взбунтовался и потребовал принять срочные меры по устранению бессмысленности его бытия - именно накануне столь ожидаемой и предвкушаемой мною поездки.
Всю субботу я жила ожиданием того, что боль утихнет, как это уже происходило множество раз до этого. Полоскала рот антисептическим бальзамом, отвлекала себя рутинными делами, воздерживалась от обезболивающего и просто жила надеждой. К вечеру, когда стало очевидно, что я оказалась в месте из четырех букв, первой из которых была “ж”, а последней “а”, я стала мониторить часы работы стоматологических клиник и рассматривать вариант отказа от поездки. Но, что было вполне ожидаемо - в воскресенье почти все они были закрыты, а открытые клиники имели рейтинг максимум “три целых, несколько десятых”. Естественно, при наличии острой боли, такие факты как рейтинг и отзывы отметаются напрочь, но моя боль еще не достигла того пика остроты, когда становится все равно куда и к кому идти, лишь бы перестать смотреть на мир сквозь красную пелену страдания…
Поэтому, я решила, что все-таки отправлюсь в горы и снега, а в понедельник просто спущусь вниз, туда, где уже была, к тем улыбчивым врачам, которые будут рады избавить меня от боли за мои деньги.
Поездка началась с таблетки обезболивающего в шесть утра. То, без чего я могла обойтись в предыдущие пики синусоиды, теперь стало необходимостью, потому что синусоида исчезла. Не было больше подъемов и спадов. Им на смену пришла сплошная прямая линия, которая содержала в себе ноющую, раздражающую, дергающую и местами сверлящую боль, боль, боль… Я не хотела превращать Эльбрус в Голгофу, а себя - в добровольную мученицу, поэтому воспользовалась тем жирным плюсом цивилизации, который снова возвращал меня к жизни на пару часов и помогал чувствовать себя человеком, а не сгустком боли.
Весь этот день разбился для меня на отрезки по 4 часа - именно такое время я старалась выдерживать между приемами Кеторола. Несмотря на то, что инструкция жизнерадостно обнадеживала информацией о том, что обезболивающий эффект должен длиться 4-6 часов, моего эффекта хватало на пару часов максимум.
Около часа боль затихала и я максимально включалась в жизнь. Вслушивалась в рассказ гида о посещаемых местах, общалась и шутила с попутчиками, фотографировалась и фотографировала. А потом, зубная боль вновь набрасывалась на меня с объятиями и криком “Соскучилась?!” и начинался самый мучительный период из четырехчасового интервала, когда мне нужно было выдержать еще около часа, перед приемом очередной таблетки.
И тогда горы, покрытые ослепительным белым снегом, покрывались тусклой красной пеленой, голос гида бил кувалдой по вискам и отдавал в щеку, а восторги и смех моих попутчиков вызывали чернейшую и лютейшую зависть. Ведь в их жизни не было боли, их день не был разбит на отрезки между приемами таблеток, они могли с наслаждением есть и пить, их не ждало удаление зуба впереди (если бы я знала, как это будет, то завидовала бы еще сильнее).
Все 30 человек, которые ехали со мной в автобусе.
Водители машин, едущих по встречной полосе и в одном направлении с нами.
Хозяева и завсегдатаи домашних кафе, стоящих вдоль трассы.
Жители всех городов этого региона, страны, полушария, планеты.
С любым из них, я бы с радостью поменялась местами, ведь каждый их шаг и вздох не сопровождался болью и ненавистью ко всему, что движется и шумит. Они могли просто быть и жить. Без боли.
Глупые, глупые люди, не осознающие своего счастья!
Но это было описание моих внутренних ощущений. Что же происходило снаружи? А все то, что я описала в самом начале. Машины. Автобусы. Хаотичная застройка. Музыка, доносящаяся из каждого второго кафе. Крики. Разговоры. Столпотворение. Внизу - туристических групп. На склонах - лыжников, сноубордистов и туристов.
Хочу сказать главное и парадоксальное - если вы собрались к Эльбрусу в качестве туриста, ни за что на него не поднимайтесь. Иначе, разрушите весь ореол волшебства, испортите себе все впечатление от поездки. Лучше поднимитесь на соседний Чегет.
Во-первых, к моему удивлению, на нем было в разы меньше народа - в основном, туристы, желающие поглазеть на Главный Кавказский хребет и сделать красочные фото на фоне двуглавого соседа-великана, который находится всего в восьми километрах от Чегета.
Во-вторых, подъемники на нем канатно-кресельные, одно- и двухместные. Никаких окон, дверей и толп других пассажиров вокруг. Вы просто плюхаетесь в подъезжающее к вам сзади кресло, опускаете защитную раму и поднимаетесь наверх, болтая ногами над склоном Чегета и созерцая открывающийся вам справа Эльбрус. Главное - быть тепло одетыми на случай сильного ветра или мороза.
В-третьих, созерцать Эльбрус с максимально близкого расстояния - это не то же самое, что быть на самом его склоне. Даже с расстояния восьми километров он все еще выглядит безлюдным и величественным - таким, каким его воспринимаешь со смотровых площадок городов КМВ. Но стоит очутиться на Поляне Азау, как на вас тут же обрушивается ощущение, что вы находитесь на какой-то азиатской барахолке, где все шумят, толпятся, толкаются и суетятся.
На подъемники стоят огромные очереди.
Гиды пытаются перекричать друг друга, объясняя правила, раздавая билеты и постоянно теряя кого-нибудь из своих многочисленных групп, находя и вновь теряя следующих.
Густые и разноцветные толпы у подъемников на всех станциях теперь образовываются благодаря не столько туристическим группам, сколько любителям адреналина в лыжных костюмах и масках, с соответствующим снаряжением. И чем больше высота, тем больше и лыжников, а значит, еще больше лыж, палок и сноубордов, которыми вас то и дело задевают, тыкают и пытаются оттеснить.
Зачастую, лезут эти ребята напролом и без очереди, что создает человеческое месиво у турникетов. И мне даже понятна их спешка, поскольку ски-пасс на день стоит хороших денег и его хочется использовать на максимум, т.е. подняться и скатиться вниз максимально возможное число раз. Поэтому, туристы, которые хотят просто поглазеть на горы и выпить глинтвейн на большой высоте, воспринимаются ими, как досадная помеха.
В глазах некоторых лыжников именно это и читалось - помеха. Что вовсе не добавляло очарования и ярких впечатлений этой поездке.
Я поднялась на максимально возможную высоту до станции Гарабаши (3847 м), но время, которое у меня заняла толкотня в очередях и сам подъем, в три раза превышало то время, которое я там провела. Во-первых, мой организм как раз переварил очередную порцию обезболивающего и требовал добавки, которую я пока не могла ему дать, т.к. еще не подошло время приема очередной таблетки. А, во-вторых, находиться долго на такой высоте было трудно из-за сильного ветра, мороза и суеты, т.к. большинство любителей и профессионалов начинали спуск по горнолыжной трассе вниз именно отсюда.
Пожалуй, самым теплым воспоминанием от всей этой шумно-суетливой поездки был ее конец. Когда после долгой дороги, всех этих очередей, спусков-подъемов, пронизывающего ледяного ветра и шума галдящей толпы, я посадила свой изнуренный недосыпом, холодом и болью организм в теплое кафе и заказала теплой домашней еды, которую женщины в этих местах обычно готовят с Душой и любовью к своему делу. Женщины с телами больших размеров, в мешковатой одежде, в темных платках, покрывающих голову и с крепкими руками, которые источают любовь...
Теплая домашняя еда и двойная порция горячего глинтвейна.
Где же еще пить глинтвейн, как не в горах, когда ты продрогла и хочешь согреться? Но у моего глинтвейна было двойное назначение - я не только согревалась, но и полоскала им зуб, втайне надеясь, что содержащийся в нем алкоголь приглушит зубную боль, как только пройдет действие очередной таблетки. Надежда оказалась напрасной, но этот глинтвейн, как и порция дымящейся жареной картошки с золотисто-коричневой корочкой и с грибами были восхитительны тем, что это была единственная моя еда за сутки.
Когда привычные вещи вдруг становятся труднодоступны по причине физического недуга, то начинаешь еще больше ценить ту простоту, прелесть которой ты раньше не замечала.
Домой я возвращалась уже в полубессознательном состоянии от всех впечатлений этого дня, ночью снова проснулась от боли и утром была одним из первых клиентов открывшейся клиники.
В этот раз, врач был другим - чуть менее симпатичным, но таким же безукоризненно вежливым. Он вкатил мне в десну огромную дозу анестезии из большущего шприца, предварительно поинтересовавшись, почему я не удалила зуб раньше. Мне очень хотелось сказать ему правду, которая заключалась в том, что я дура и трусиха, но…
Часто ли мы признаемся другим людям в том, что мы облажались? Что мы струсили и ждали, пока наши проблемы рассосутся сами?
Или, что мы просто поступили не умно, в конце концов?
Разумеется, нет. Мы всегда пытаемся казаться лучше, выше, достойнее, чем мы есть. Придумываем легенды и небылицы, лишь бы сохранить свое лицо и репутацию умного и хорошего человека, которому просто немного не повезло. Придумываем персонажей, на которых хотим быть похожими и усиленно делаем вид, что это мы и есть в тот момент, когда на нас смотрят чужие глаза.
Вся нелепость и бессмысленность такого поведения заключается в том, что те люди, перед которыми мы так кривляемся, обычно делают то же самое. Им тоже хочется, чтобы мы видели в них более улучшенную версию их самих. Таким образом, все мы разыгрываем пьесы и носим маски друг перед другом, пряча в тень свои настоящие лица. И происходит это уже автоматически.
Вот так же автоматически я выдала врачу какую-то небылицу, а потом… Помните, я писала про кровавую резню? Я предупреждала - я это серьезно.
Врач зазвенел своими инструментами, я закрыла глаза, чтобы не видеть этих орудий пыток и почти сразу что-то пошло не так. Очень сильно не так.
Давление. Треск. Выкручивание. А потом я услышала визг хирургической пилы и поняла, что видимо все совсем плохо.
Ваши кости пилили когда-нибудь, при том, что вы оставались в полном сознании? А если эти кости были в вашей голове?
- Еще долго? - спросила я после того, как прошло минут 15 по ощущениям, а пила все работала и работала с короткими передышками.
- Не знаю, - сказал врач тоном, которым обычно разговаривают с пятилетним ребенком. - Удаление сложное, зуб раскололся, приходится вытаскивать по частям. Как только смогу, так все и сделаю.
Думаю, это последнее, что хочется слышать, сидя в кресле стоматолога с разинутой пастью уже 30 минут. И именно тогда я поняла, что значит полное, стопроцентное принятие момента. Это когда ты лежишь, дышишь и проживаешь все, что происходит. Потому что не можешь ни убежать, ни уйти, ни уползти от этого. И твоим спасательным кругом является единственная мысль в голове:
"Когда-нибудь, все это закончится...."
Видимо, к тому моменту, свою порцию страданий я полностью проглотила, потому что конец у этой истории оказался вполне удовлетворительным. Коварный зуб был наконец-то удален и мне даже не пригодилась та пачка обезболивающего, которую я купила сразу же после того, как вышла из дверей клиники. Мне казалось, что после знакомства с пилой, как только меня отпустит анестезия, я буду глотать таблетки Кеторола, как конфетки Skittles, но ничего подобного не произошло. Я лишь пропила курс антибиотиков на всякий случай и почти неделю после этих событий находилась в состоянии тихого, пушистого счастья от осознания, что у меня снова ничего не болит.
Счастье… Почему человеку нужно его потерять, чтобы понять, в чем оно заключается и как он был счастлив на самом деле?
И вот, я стою в одной из своих самых любимых локаций Пятигорска и смотрю на Эльбрус, окрашенный заходящим солнцем в розово-золотистые тона.
Отсюда, с большого расстояния, он по прежнему кажется безлюдным и величественным.
Тихим и отрешенным, возвышающимся над нашей человеческой суетой бесконечными тоннами камня, льда и снега.
Напрочь лишенный эмоций, но при этом - живой и бесконечно мудрый.
Но эта иллюзия жива до тех пор, пока вы не приближаетесь к нему вплотную. Ибо тогда становится видно все то, что скрыто большим расстоянием. Толпы людей, желающих выжать кайф из его склонов, другие толпы людей, делающих деньги на желании первых получить свой кайф и общая атмосфера барахолки и суетливости, вызванная пересечением желаний тех и других.
Вся эта история является миниатюрой нашей жизни. Мы постоянно чего-то желаем и рисуем в своей голове радужные картинки того, как изменится наша жизнь, едва мы получим желаемое. Мечтаем, фантазируем, предвкушаем, жаждем и… не видим, что все это не более, чем иллюзия, опирающаяся на наши ожидания. Мысленное кино. Просто картинка, которую показывает нам наш ум снова и снова. И картинка эта столь красочна, жива и убедительна, что мы не видим ее пустотности и иллюзорности до тех пор, пока она с треском и грохотом не развалится, врезавшись в реальность.
Чего же я ожидала от поездки на Эльбрус?
Того, что изображено на фотографиях, которые я привезла с собой в тот день. Если показать их вам, то вы увидите радостную девушку в больших солнцезащитных очках и в яркой, удобной, теплой одежде. Она улыбается, всем своим видом выражает огненный восторг и весь день получает комплименты насчет яркого и цветущего внешнего вида. Общается, шутит, знакомится, рассказывает о своих путешествиях тем, кому это интересно.
Девушка на фоне Главного Кавказского хребта.
Девушка, болтающая над пропастью ногами, обутыми в красные ботинки.
Девушка на кресельном подъемнике.
Девушка рядом с огромными буквами “ЭЛЬБРУС”, стоящими на самом краю смотровой площадки, фактически над пропастью.
Девушка вместе с другой, не менее яркой девушкой на фоне двуглавой, ослепительно белой, залитой солнцем вершины.
Такова была внешняя сторона событий, которая совпала с моими ожиданиями. Но что же было внутри? Какой оказалась реальность за пределами яркой и местами пафосной картинки?
Это был день, расчерченный на четырехчасовые квадратики.
День, в котором таблетки заменяли мне еду и помогали хоть как-то продержаться и хоть что-то воспринять и запомнить.
День сильнейшей зависти ко всем, кто не испытывает зубную боль.
День, наполненный суетой, энергиями барахолки, ноюще-сверлящей болью, разочарованием от контраста ожидания/реальность и усталостью из-за предыдущей бессонной ночи.
И кульминационным моментом всех этих событий стала кровавая резня в кресле стоматолога на следующий день, от чего я до сих пор покрываюсь мурашками при виде вывесок стоматологических клиник.
А что же мне запомнилось и понравилось больше всего? То, что обычно вызывает у людей грусть - окончание поездки. Тепло, уют и спартанская обстановка горного кафе, согревающий глинтвейн, вкусная еда - первый прием пищи за сутки и успокаивающая мысль о том, что этот день подходит к концу, мы возвращаемся в Пятигорск, а значит, осталось потерпеть всего несколько часов и уже завтра мне не будет больно.
Но вынесла я из этого дня и самое главное осознание, которое с тех пор помогает мне оставаться в адекватности, вместо того, чтобы соскальзывать в те драматические истории, которые нам периодически нашептывает ум.
Счастье заключается в очень простых вещах. Например, в отсутствии боли.
Иметь возможность спокойно и безболезненно поесть.
Спокойно поговорить.
Тихо или громко восхититься величием природы.
Просто сварить кофе.
Просто читать книгу.
Просто вести машину.
Просто от Души посмеяться хорошей шутке.
Спокойно делать свои повседневные дела, строить планы и жить свою жизнь, без зависимости от графиков приема таблеток или работы клиник.
Спокойно. Просто.
Теперь, как только мне хочется пожаловаться самой себе на проблему, которую я сама же себе и придумала, я тут же возвращаю себя в реальность отрезвляющей пощечиной под названием “Поездка на Эльбрус” и вся придуманная шелуха тут же осыпается.
И жизнь снова прекрасна!
#эльбрус #жизньнакавказе #пятигорск #кисловодск #переездвпятигорск #кмв