Не могу вновь не осветить просветительскую деятельность Аллы Поспеловой и издательства "Стихи", которые устраивают обучающие программы для тех, кто готов учиться. Эта рецензия, в частности, появилась благодаря тому, что #студиястихи2023 организовала семинар критики Артема Скворцова.
Козлов В. И. Красивый добрый страшный лживый смелый человек-невидимка: книга верлибров. — М.: Воймега; Ростов-на-Дону: Prosōdia, 2020.—124 с.
Ростовский поэт и прозаик Владимир Козлов в своем четвертом стихотворном сборнике - “Красивый добрый страшный лживый смелый человек-невидимка” объединил верлибры, написанные в течение прошлого десятилетия. В целом эта книга является показательной для его творчества, хотя в других сборниках Козлов отдавал предпочтение рифмованному стиху (впрочем, и там можно увидеть немало технических вольностей).
Это пример игровой поэтики, в которой поэзия не ограничивается строчками на бумаге. Она идет дальше, за рамки литературы. “Человек-невидимка” это книга-перформанс. Во-первых, каждое стихотворение написано одним предложением. Случай не уникальный в литературе. Есть целые книги, написанные так. На самом деле все произведения сборника легко можно было бы разделить на несколько фраз. Просто там, где уместна была бы точка, автор ставит “;”. Зачем? Концепт. Ничего не имею против. Во-вторых, все тексты Козлов снабдил тэгами, разделенными на рубрики: герой, другой, конфликт, деталь, образ и т. д. Своеобразная инструкция: как читать и понимать стихи. Пониманию, наверно, не сильно поможет. Но опять же концептуально. В-третьих, последнюю часть автор озаглавил “Из забракованных текстов”. То есть в книгу включено то, что отвергнуто. Конечно, там вполне адекватные стихотворения, нисколько не бракованные. Ну разве придраться к неправильному названию арт-акции?
Я гулял в своем воображении
по самой европейской из стран
и набрел на перформанс под названием «Взгляд художника»:
женщина в красном в центре пустого зала
с влажными губами и воспалёнными веками
медленно открывала глаза, выныривая из себя,
и дарила свой взгляд первому встречному,
подходящему в порядке живой очереди...
Судя по весьма точному описанию это перформанс Марины Абрамович, только он называется “В присутствии художника”.
Пара страниц в книге отдана вам, читатель. Вы можете сами вписать туда собственный верлибр. Так что игра продолжается и на уровне верстки. Одна из страниц - это факсимиле авторской рукописи. И это элемент игры с читателем.
Притом сами стихи прозаичны. Козлову показалось мало того, что они без рифмы, он обошелся практически без тропов. Их придется поискать.
Некоторые места получились откровенно физиологичными.
Как только в обезвоженном организме
зарождается капля влаги,
какое-то впечатленье,
неоформленное желанье,
ещё только импульс чего-то хотеть, —
тут же включается нечто
вроде системы очистки,
требующей немедленно исторгнуть каплю
из мочевого пузыря...
Лирический герой может рассказывать о процессе сдачи спермы, описать прислужников власти, умеющих выкручивать мошонки. Отдельные описания - словно для конкурса на худшую постельную сцену (антипремию Bad Sex in Fiction основал британский журнал Literary Review):
и тут же вся она — отклик:
твой шепот в устах её — тише,
твои объятья руками её — горячей,
она приумножает твой смех, гнев и ропот,
раздувает в горниле нежность...
И одно из ключевых слов при описании отношений с любимой женщиной - это отдающая фрейдизмом “щель”:
я возбудился и сделался беспощаден, —
ладонь моя, устремившаяся обнять,
юркает ниже —в щель между юбкой
и голым горячим телом...
Или:
что она может видеть
в узкую эту щель
своего великого чувства?
Козлов так и говорит: “щель обнаруживается везде, нужно только поискать”. Что ж, будет чем заняться на досуге.
Читайте также: