- Фирузе, прошу тебя, Фирузе, - закричала Михримах и открыла глаза. Сон медленно переходил в явь, оставляя зыбкую грань между грёзами и действительностью. Михримах так сильно сдавило грудь, что никак не получалось вздохнуть, а когда с большим усилием удалось, то жадные глотки воздуха показались ей душными и затхлыми.
Она полежала некоторое время, подтянулась на руках и села, опираясь на подушки.
Закрыв глаза, она постаралась вспомнить, чем же закончился сон.
Вот она идёт по широкому бранному полю, а повсюду лежат воины, но она не огорчается, потому что это враги. Она пошла быстрее и увидела вдалеке своего Османа. Он, весёлый, шёл ей навстречу с широко распахнутыми руками. Сердце её зашлось от счастья. Сейчас он скажет ”Матушка!” и крепко-крепко обнимет её. Однако он прошёл мимо. Михримах повернула голову, чтобы посмотреть, кому так радуется её сын, и увидела красивого молодого мужчину.
Страх овладел её разумом, и она попыталась преградить путь Осману, но тут откуда ни возьмись перед ней возникла Фирузе. Остановив Михримах жестом вытянутой руки, она тихо сказала:
- Не мешай, принцесса, дай встретиться отцу с сыном.
- Нет, нет, не дам, - в ужасе зашептала Михримах, пытаясь сделать шаг в сторону сына.
- Спасибо Вам, Михримах-султан, за моего мальчика, мы здесь так скучаем по нему, - молвила Фирузе.
- Это не твой мальчик, это мой Осман, он и похож на меня, - закричала Михримах.
- Ликом, может, и на Вас, а душа у него моя, - прошептала Фирузе.
- Нет, нет, Фирузе, подожди, не забирай его, вы ещё встретитесь когда-нибудь. Как я буду жить без моего мальчика? Фирузе-е-е…
Михримах резко открыла глаза…
- Аллах Всемогущий! Защити моего сына! Сохрани ему жизнь! Не забирай у меня моё дитя! – принялась она неистово молиться.
Она не услышала, как в дверь постучали, и в комнату вошёл Сюмбюль-ага.
- О, Аллах! Да что же это? Что вы застыли, как статуи? – принялся он разносить служанок. - Почему госпожа до сих пор в постели? Вы спросили, как она себя чувствует? Послали за лекарем?
- Сюмбюль-ага, не надо лекаря, - осипшим голосом сказала Михримах. – Подойди!
Евнух послушно подошёл к госпоже.
- Принеси мне чаю…моего любимого…
- Слушаюсь, госпожа! – поклонился Сюмбюль и засеменил по комнате к дверям.
Когда он вернулся, столкнулся со служанкой, выносящей ёмкость для омовения, а Михримах-султан сидела на диване, одетая в повседневное платье с высоким воротом и небольшой изящной диадеме.
- Госпожа моя, Вы и правда хорошо себя чувствуете? – взволнованно спросил Сюмбюль, - бледны уж очень.
- Попей со мной чаю, Сюмбюль-ага, не уходи от меня сейчас, - бледными губами промолвила султанша.
- Конечно, госпожа, я никуда не уйду, - улыбнулся Сюмбюль, однако в его глазах затаилась тревога.
После полудня во дворец прибыл гонец с трагическим известием: в сражении погиб султанзаде Осман.
- Лекаря, срочно! – кричал Сюмбюль-ага, но Михримах его уже не слышала. Спазм перехватил ей горло, перекрыв доступ воздуха в лёгкие.
…Когда она очнулась, то сразу увидела возле себя Нурбану. Султанша держала её за руку и потихоньку раскачивалась, читая молитву.
- Михримах-султан, слава Аллаху, Вы пришли в себя! Вы так напугали нас. Надо жить…после ночи наступает день…Вы сильная…- начала говорить Нурбану и, не выдержав, разрыдалась.
- Нурбану, ты плохой утешитель. Этому я тебя учила? – сказала Михримах, погладив женщину по голове. – Ты не бойся, лекари помогли, со мной всё будет хорошо. Займись организацией…Ты знаешь…- не в силах произнести страшное слово, Михримах замолчала.
Нурбану схватила руку госпожи и прижалась к ней губами.
После похорон Османа Михримах почти не выходила из своих покоев. Она много читала, а, порой, садилась за стол, доставала бумаги матушки и Рустема-паши и начинала их пересматривать.
Она склонялась над раскрытыми тетрадями, водила тонкими пальцами по строчкам, и крупные капли слёз текли из её глаз и падали с носа на исписанные ровным почерком страницы.
Но были и другие дни, когда к ней в покои заходил Мурад и просил рассказать о славных походах его великого деда султана Сулеймана и о том, как правил его отец, султан Селим.
О, в эти минуты её потускневший взгляд оживал, в глаза возвращался блеск, и она с азартом описывала героические победы султана Сулеймана и славные дела султана Селима.
В начале зимы Михримах приняла решение покинуть дворец Топкапы.
Пригласив к себе Нурбану, она издалека завела с ней разговор.
- Нурбану, скажи мне, испытываешь ли ты затруднения в чём-либо? Например, в управлении гаремом? – поинтересовалась госпожа.
- В гареме всё идёт своим чередом…- принялась та докладывать, но Михримах подняла руку в знак протеста.
- Нурбану, мне ведомо, что в гареме царит порядок. Я хочу знать, что тревожит тебя лично? Есть ли у тебя какие-либо страхи?
- Михримах-султан, страхи были, но благодаря Вам, я избавилась от них. Остались сила и вера, - искренне произнесла Нурбану.
- Хорошо, - одобрительно кивнула Михримах. – Я довольна. С именем Аллаха продолжай свой праведный путь во имя нашего великого государства, во благо его подданных! Масштабы твоих добрых деяний впечатляют. Я завещаю тебе часть моих средств и благотворительных фондов, другую передам дочери, Айше Хюмашах.
- Простите, госпожа, почему Вы завели этот разговор? – встревожилась Нурбану.
- Я приняла решение, Нурбану, но прежде хотела знать, не нужна ли тебе моя помощь. Однако вижу, что ты вполне справляешься. Молодец, Нурбану! Через неделю я покину Топкапы и уеду в Старый дворец, -твёрдо заявила Михримах.
- Госпожа, как же так? Ваше место здесь, Ваш дом здесь! – взволнованно произнесла Нурбану.
- Когда-то Эски-сарай был моим родным домом, там я провела свои самые беззаботные годы моей жизни, его стены помнят мои первые шаги, моё первое слово. Когда я вспоминаю этот дворец, на душе становится уютно и светло. Моя душа там возрадуется и успокоится, - с благоговением произнесла Михримах, и её глаза стали такими лучистыми, что Нурбану невольно залюбовалась ими.
Провожать госпожу Луны и Солнца вышли все обитатели дворца Топкапы.
Величавой походкой с гордо поднятой головой в последний раз шла она по коридорам Топкапы. Проходя мимо небольшого алькова в углу коридора, она оглянулась, и улыбка озарила её лицо: “…твоей великой любви нам хватит на двоих” – сказала она когда-то своему Рустему, стоя в этом алькове.
Медленно проследовала она по гарему, мимо ровного строя склонившихся в почтении девушек, и решила заглянуть в зал заседаний Дивана. “C именем Аллаха я открываю Совет!” – гремит величественный голос отца.
“Доченька моя любимая, какое же ты ещё дитя” – слышится ей ласковый голос матушки.
“ Рустем, мамочка, я родила девочку!” – радостно восклицает она и видит растерянные счастливые лица Хюррем-султан и Рустема…
Охранники открыли перед госпожой дверь, она вышла в сопровождении верного Сюмбюля-аги и села в экипаж.
…Старый дворец сиял идеальной чистотой, радовал глаз безукоризненным порядком и отличался каким-то особым уютом. Вот только в покоях было прохладно.
Сюмбюль-ага велел топить камины на полную мощь.
Погода портилась. В декабре хоть и дождливо, однако на улице все еще было тепло и солнечных дней довольно много. А вот с январём пришло похолодание, солнце светит, но в пасмурные дни и в ночное время часто идут дожди.
Михримах по-прежнему любила дождь и шла в уютную беседку в укромном уголке сада. Один день выдался особенно холодным, свинцовые тучи ходили по небу, выдавая порции дождя с мелким градом.
Сюмбюль, переживая за госпожу, взял тёплый плед и поспешил по садовой тропинке к павильону.
Он собрался войти внутрь и остановился. Султанша сама вышла из-под навеса и подняла голову к небу. Подставляя лицо холодному колкому дождю, она жалобно заговорила:
- Матушка, отец, Рустем, вы слышите меня? Это я, ваша Михримах! Ваша любимая девочка! Я знаю, вы там все вместе, вам хорошо и спокойно, а я здесь осталась совсем одна. Я хочу к вам! Почему вы мне не снитесь? Я так скучаю по вам!
Сюмбюль оцепенел, подбородок его дрожал, по лицу текли крупные слёзы. Закушенный угол кафтана не позволял рыданиям вырваться наружу. Сглотнув, он дрожащим голосом окликнул Михримах-султан:
- Госпожа моя, очень холодно, как бы Вы не простудились, идёмте во дворец!
Михримах вздрогнула и замолчала. Послушавшись своего верного слугу, она вернулась в покои.
Ночью она впервые крепко спала. Ей приснились все её любимые и родные люди: братья, матушка, отец, Рустем и Осман. Они радовались, говорили, что очень любят её и ждут.
На следующий день у Михримах поднялась температура. Лекари делали всё возможное, но, видно, организм, до предела измотанный потрясениями, не смог справиться с обыкновенной простудой.
Михримах Султан умерла 25 января 1578 года, на пятьдесят шестом году жизни.
Бесчисленные толпы людей вышли проводить в последний путь свою любимую султаншу. Каждый из них мог поведать о добре, которое подарила Михримах-султан!
Поддерживая друг друга под локоть, скорбно склонив головы, шли в траурной процессии два непримиримых врага и закадычных друга, Гюль-ага и Сюмбюль-ага. Слёзы текли у них из глаз, скатываясь по дорожкам морщин и высыхая на холодном январском ветру.
Султан Мурад отдал приказ похоронить Михримах-султан в мечети Сулеймание. Госпожа Луны и Солнца стала единственным ребёнком султана Сулеймана, удостоившимся чести быть похороненным в тюрбе отца.
Великая женщина Михримах-султан окончила свой земной путь, верными спутниками которого были Блистательное Солнце и Таинственная Луна!
Михримах-султан по примеру своего любимого супруга Рустема-паши взяла с родных и близких людей, навещавших её во время болезни, слово, что они не станут долго по ней скорбеть, чтобы её душа быстрее обрела покой.
Айше Хюмашах, её дочь, горевала, но вскоре окунулась в водоворот бесконечных домашних дел и связанных с завещанием матери. К тому же у неё подрастали шестеро детей, требующих внимания.
Эвда-хатун едва справлялась со своим многочисленным семейством. После смерти супруга она во второй раз вышла замуж за достойного пашу и сумела родить ему двоих малышей. Теперь у неё были дети, внуки, в которых она вконец запуталась и окружала всех своей заботой.
Гюль-ага продолжал трудиться на торговом поприще.
Сюмбюль-ага купил небольшой домик возле мечети и проводил время в ежедневных молитвах. А однажды сел за стол, открыл тетрадь и стал писать историю своей жизни и окружавших его людей.
Ахмет и Эсмахан жили дружно. Ханым-хатун жила с ними, но, тяжело перенеся смерть султана Селима, перестала ходить. Никакое лечение не смогло поставить её на ноги. Селим и Айнур учились, Нурхаят вышла замуж и уехала к мужу. Ситаре замуж не хотела, у неё были другие интересы. От бабушки Мускаджи ей передался не только дар ясновиденья, но и интерес к лечению травами. Девушка с разрешения отца проходила обучение в одной из больниц столицы лекарскому делу и попутно перенимала опыт траволечения у бабушки Мускаджи.
Однажды она пришла к бабушке очень взволнованной. Та сразу это заметила и поинтересовалась, в чём дело и чем она может помочь любимой внучке.
- Бабушка, мне приснился странный сон. Ты знаешь, мне иногда снятся такие. Я купалась в водопаде, вода была такая чистая и так ласково прикасалась к моей коже. Солнце так ярко светило, брызги рассыпались бриллиантовыми искрами, и в этих искрах я увидела мужчину с радостной улыбкой на лице и с маленьким ангелом на руках. Мужчина сказал, что это Михримах. Я была счастлива! Бабушка, я никогда не видела водопадов, только читала о них. К чему этот сон? Я не смогла разгадать.
- Подожди моя, девочка, принеси мне тот букетик, который висит справа от райской птички на гобелене. Мускаджи закрыла глаза и, взяв в руки траву, поднесла её к носу и стала покачиваться.
Ситаре сидела, затаив дыхание. Через несколько минут бабушка медленно открыла глаза и, отложив букетик в сторону, произнесла:
- Скоро ты встретишь свою любовь, моя девочка. И будет она крепкой и великой, всё преодолеет на своём пути.
- Кто же станет моим избранником, бабушка? У меня и на примете нет ни одного достойного молодого человека, - засомневалась внучка.
- Тот, кто пробуждает мир ото сна и прогоняет силу нечистую! – загадочно ответила вещунья.
- Непонятно мне совсем, бабушка, как же я узнаю, кто пробуждает мир? Кто этот человек? – с досадой спросила Ситаре.
- Не волнуйся, родная, придёт время, и всё узнаешь, - пообещала ей бабушка.
Так и случилось. Однажды в больницу, где училась и служила Ситаре, привезли раненого янычара. Требовалась срочная помощь, и девушку попросили подавать инструменты. Мужчина был в сознании и обратил внимание на красавицу. Почувствовав себя лучше, янычар стал искать встречи с девушкой, а Ситаре от него перестала прятаться. Однажды он рассказал ей, откуда родом, и что на родине его звали Будимир.
Ситаре едва удержалась на ногах от потрясения, когда Халил-ага сказал, что христианское имя Будимир означает “ тот, кто пробуждает мир ото сна и прогоняет нечистую силу”.
Таким образом Ситаре во сне увидела свою собственную судьбу. Но это ещё не всё. В положенное время после свадьбы, 21 марта, у них родилась прекрасная девочка, маленький белокурый ангел. И они дали ей имя Михримах.