Внутри у Ларисы Сергеевны всё кипело от возмущения. Мало того, что Борис всё это время был в посёлке и не сообщил ей об этом. Теперь он ещё и не хочет завтра возвращаться с ней домой. Придётся опять ехать на поезде, терпеть разных попутчиков и их нелепые разговоры.
В доме воцарилась гнетущая тишина. Муж с дочерью смотрели на неё холодно и отстранённо, она невольно поёжилась. Хотя только что по пути сюда ей в толстовке было даже жарко.
Женщина вздохнула и мысленно собралась, скандалы и выяснение отношений сейчас были совсем не к чему.
- Борис, ты не ответил, ты что в посёлке собрался жить? – ещё раз более спокойно спросила она.
- Тебя это уже не касается, - проговорил мужчина.
Борис Васильевич ужасно устал от жены. От её многочисленных нападок что, когда она сказала, что поменяет в квартире замок, для себя окончательно решил развестись. Больше так продолжаться не могло.
Он вдруг осознал, как ему было хорошо в посёлке без неё, такого состояния покоя и умиротворённости, он не ощущал уже давно. А ведь, когда они поженились с Ларисой она совсем не была такой.
Возможно, конечно, он тоже был виноват во всём. Надо было быть жёстче. Уж очень он по своей натуре мягкий человек, не выносил ссор и выяснений отношений. К тому же Ларису он всегда очень любил. Даже когда она нервничала, язвила или скандалила, то всё равно была очень красивой.
Лариса Сергеевна неспеша расстегнула кофту, сняла её и повесила на спинку стула. В голове у неё вдруг ясно прозвучала последняя фраза попутчицы «лучше ещё одного ребёнка обрести, а не вообще всех потерять». Похоже она сейчас не только дочь потеряет, но и мужа.
Лариса Сергеевна устало присела на краешек стула и склонила голову. Муж и дочь всё также смотрели на неё. Она чувствовала это буквально своим затылком. И зачем Лариса про рыбу заговорила? Опять обмолвилась какой хороший парень Егор. Только ещё больше усугубила всю ситуацию. Что вообще с ней не так?
- Боря, Женя, ну простите меня, это всё мой дурацкий характер виноват, - как-то неумело извинилась она.
Борис Васильевич от удивления даже дар речи потерял. В какой-то момент ему даже показалось, что это ему послышалось.
Лариса извинилась! Да завтра или снег выпадет, или жара наступит, или ливень пойдёт тропический, такой сильный, что непременно зальёт всё вокруг. Она же всегда считала, что она не ошибается, что всегда права.
- Лариса, поздно извиняться, - ответил он, - это всё равно ничего не изменит. Домой я с тобой не вернусь. Можешь менять замки сколько хочешь.
- Да, не собираюсь я ничего менять, у меня это случайно вырвалось, - махнула рукой женщина.
- Как это случайно, ты ведь уже не импульсивный подросток.
Женщина пожала плечами и вздохнула.
- Мама, ты понимаешь, что натворила? – спросила Женя.
Лариса Сергеевна через силу кивнула. У нее вдруг возникло чувство какой-то безысходности. Женщина не могла, да и не хотела возвращаться домой без Бориса. Её пугало, что она может остаться совсем одна, без дочери и мужа. Что она будет делать в четырёх стенах их квартиры? Как жить дальше?
- Мне так хотелось, чтоб ты в город вернулась, была рядом со мной. Пойми, Жень, ты когда-нибудь сама станешь мамой и тоже захочешь быть рядом со своим ребёнком.
- Я буду с ним рядом обязательно, но только пока я сама ему буду нужна.
- Ты это сейчас говоришь, пока у тебя ещё своих детей нет. А когда вырастишь дочку или сына, а они возьмут и уедут вот в такую глухомань, из которой ты с таким трудом вырвалась. Работала, училась, ночей не спала.
- Мам, а может мне нравится эта глухомань. К тому же жить в доме гораздо лучше, чем в городской квартире.
- Ага ещё скажи, что тебе в туалет нравится ходить на улицу, - съязвила она, - очень освежает отдельные части тела, особенно зимой в минус сорок. А ещё воду с колодца таскать вёдрами, как в прошлом веке. Тут жизнь как будто остановилась.
- Мам, ты опять? – чуть повысив голос спросила Женя.
- А что я не так сказала?
- Ты вмешиваешься в мою жизнь, снова и снова, а ещё это твоё я, оно буквально везде.
- Лариса, в городе тебя ждёт квартира, городская жизнь, твоя любимая работа. Там ты будешь делать всё что хочешь, а мы тут всё что хотим. А главное всё благоустроенное, туалет есть, вода.
- Борис, ты поживи тогда до Жениной свадьбы в посёлке, немного успокойся, а потом вместе домой уедем, - предложила она.
- Это ты мне сейчас разрешаешь, да, остаться в посёлке ещё на неделю? Правильно я тебя понял?
- Ну, не совсем так, зачем ты цепляешься к словам?
- А ты к ним зачем всегда цепляешься?
- Борис, я не хочу ссориться, хочу, наоборот, отношения наладить.
- Не очень заметно, Лар.
- Я извинилась.
- Развода всё равно не избежать.
- Не нужно сейчас горячиться, разрушить всё гораздо проще чем создать.
- А разрушать и нечего, ты всё что можно уже сделала. Ну, не могу я больше так. Всё эти твои порядки, какие-то устои, не хочу, мне надоело…
Ещё час назад на рыбалке Борис Васильевич думал дать шанс Ларисе сохранить семью. Если она переедет в посёлок и поддержит его идею с турбазой. Но сейчас он передумал даже предлагать ей такой вариант.
Лариса Сергеевна поднялась со стула и молча направилась в прихожую. Стало так невыносимо обидно и грустно. Развод?! Боря говорит про развод, она разводится совсем не хотела, она хотела, чтоб всё было как раньше.
- Мам, ты куда? – не поняла Евгения.
Женщина подошла к входной двери. Тут пахло рыбой очень резко, причём не только из пакета, лежавшего на полу, но и от одежды. В которой её пока что муж ходил на рыбалку. Лариса Сергеевна подняла пакет и прошествовала с ним в кухню.
- Рыбу чистить, я же сказала, что сама почищу, - ответила она, ощутив какую-то тяжесть в сердце и комок в горле.
- Я сам почищу, мне…, - начал говорить Борис Васильевич.
- Пусть почистит, пап, - не дала ему договорить Евгения.
Евгения с Борисом Васильевич ушли в комнату. А Лариса Сергеевна заглянула внутрь пакета. Рыбы было довольно много, причём она была в чешуе, которую так не любила чистить женщина. Она всегда тяжело отходила, разлетаясь по всей кухне. Неприятный запах пропитывал всё помещение и долго не проходил.
Лариса Сергеевна достала одну рыбину двумя пальцами за хвост и осмотрела. У неё были острые плавники и плотная чешуя. Вроде бы это был окунь, мелькнуло у неё в голове.
Пошарив по шкафам дочери, она достала большую кастрюлю, нож и разделочную доску. Перчатки у Жени, к сожалению, она не нашла. Но раз она сказала, что почистит рыбу, то почистит её, главное сейчас было хотя бы помириться с дочерью. Смягчить её отношение к себе.
Борис Васильевич переоделся и взяв вёдра, направился на улицу. Чтоб как следует почистить рыбу и потом всё отмыть, потребуется много воды.
- Пап, ты за водой? – поинтересовалась Евгения.
- Да, - коротко ответил мужчина.
- Я с тобой.
Женя быстро натянула спортивные штаны с кроссовками, и они вышли из дома, хлопнув дверью.
- Пап, ты что хотел за маму рыбу почистить? – спросила она.
- Ты же знаешь с каким отвращением Лариса рыбу чистит, а мне нормально, подумаешь пахнет, зато рыба вкусная, свежая. Твоя мама есть её любит, особенно жареную.
- Вот так ты её и разбаловал, - ответила девушка.
- Я и не отрицаю своей вины, но возвращаться к прежней жизни не хочу.
- Однако ты хотел за неё рыбу почистить, - всё не могла успокоиться Женя.
- Я бы её на улице почистил, тогда не надо было бы потом всю кухню отмывать.
- Да, возможно, так было бы лучше и быстрей. Но ты сам не даёшь ей шанса исправиться.
- Просто я всегда рыбу сам чистил, много лет. Я даже не уверен, что она знает, с какой стороны к ней лучше подходить.
- Разберётся, не маленькая, - ответила девушка.
Они дошли до колодца. Евгения встала снаружи небольшой постройки, а Борис Васильевич набрал два ведра воды, и они неспеша пошли обратно.
- Женя, я к Саше, наверно, пойду ночевать. Отдельных спальных мест у тебя нет, а с Ларисой я спать не хочу.
- Пап, ты точно решил разводиться? – тихо спросила Женя.
- Да, я вдруг понял, что этот брак изжил себя, мне тяжело жить с Ларисой. Когда она сказала, что поменяет замки, я отчётливо понял, что мне совершенно всё равно.
Евгения вздохнула. Девушке пока что как-то не верилось, что её родители уже не вместе. И это страшное слово развод настигло и её семью. Хотя она всегда была уверена, что она у них крепкая.
- А мне немного жаль маму стало, она как будто раскаивается.
- Человек не может поменяться так быстро. Она будет терпеть неделю, две, сдерживать себя, а потом начнётся всё по новой. А, возможно, будет ещё хуже.
- Да, ты прав, пап.
- Пусть уезжает домой, а будешь ты её на свадьбу приглашать или нет, решай сама.
- Она же всё равно моя мама. Знаешь, мне бы так хотелось, чтоб она изменилась, помогала мне сейчас с разными хлопотами, как все мамы. Что-то решала, продумывала, а потом помогала мне одеваться и уговаривала не нервничать.
- Ну, вот если бы это был обеспеченный, городской мужчина, то скорее всего так и было.
- В общем не приглашать маму на свадьбу? – прямо спросила Женя.
- Я не знаю, это твоя свадьба и решать тебе. Но Лариса – женщина непредсказуемая, вдруг она ещё что-то выкинет.
- Ну, как ей скажу, чтоб она не приезжала, у меня просто язык не повернётся.
- Ты хочешь свадьбу спокойную и весёлую, или хочешь быть, как на пороховой бочке?
- А что мы скажем родителям Саши. Любовь Ивановна и так уже спрашивала у меня про маму и не раз.
Они вошли во двор, а потом и в дом Евгении. В кухне слышался шум и плеск воды. Борис занёс вёдра и поставил около умывальника. Затем тщательно помыл руки, переоделся и сел на диван, включив новостной канал.
Лариса Сергеевна старательно чистила уже не первую рыбину. Даже запах уже не казался таким тошнотворным. Она почти привыкла к нему. Женщина даже уколола палец до крови очень острыми плавниками. Было больно, но она терпела, закусив губу. И так ей сейчас хотелось всё бросить, сесть и громко заплакать.
Наконец она справилась с задачей. Взяла кастрюлю с грязной водой и понесла на улицу.
Борис продолжал смотреть телевизор и делал вид, что не замечает, как позади него ходит Лариса с кастрюлей. Мужчину так и подмывало подняться и помочь ей.
Через некоторое время Лариса Сергеевна вышла из кухни.
- Женечка, ты хочешь рыбку жареную или уху? – заботливо предложила она.
- Мам, если ты для нас будешь готовить, то это не значит, что мы тебя простили.
- Да, я понимаю, - ответила женщина, - но дай мне хотя бы немного о тебе позаботится прежде, чем я уеду домой.
Борис Васильевич посмотрел на дочь и незаметно помотал головой, давая ей понять, что не стоит принимать заботу и прощать так быстро. Евгения растерянно стояла посреди комнаты и не знала, что ей делать.
Содержание канала здесь
#истории #отношения #взаимопонимание #любовь #жизнь