***
– Выдвигаемся в сторону гор, – скомандовал Арленд.
С каждой прожитой секундой вся эта затея представлялась ему все в более скверном цвете. Сейчас он уже несколько минут обдумывал идею, как все движение вперед повернуть так, чтобы и на полмили не приблизиться к эльфийской территории. Предыдущий час он придумывал различные варианты того, как вытащить из этой авантюры Леару.
Как только появился ее орк, девчонку больше Мирой никто не называл. Герцог, орки, люди – вдруг все и разом вспомнили, что у нее есть другое имя и словно бы вздохнули с облегчением – больше нет причин скрывать очевидное: есть Леара, и она больше не скрывается. Ни от племени орков, ни от племени людей. Остались только тайны. У девчонки их целая тьма. И у него – тоже тьма, своя. Как вспомнит про эльфов, так дурно становится, свет в глазах меркнет. Глянул на Олеса. Хоть бы воин сдержался и не наломал дров! К эльфам же идет!
Всю ночь они проговорили. Перебрали все возможные варианты. Олес переживал не меньше него. Но он будет все время рядом с Леарой, Арленд на это надеялся! Рядом, до тех пор, пока это возможно…
Люди-маги построили первый портал. Решили, что не стоит мудрить, а лучше сразу прыгать в Пернерс.
Выпрыгнули без особых помех рядом с эльфийской границей. Оттуда до границы – всего день пути. Там уже темный жрец мертвого бога должен был строить портал до замка – четыре дня пешего хода.
Изучили все карты. Ни на одной этот замок указан не был. Арленд даже вспомнил, как эльфы его называли – какая-то твердыня. Подвешен в воздухе, как и темный маг. Под ногами обычный камень. Очень много магии. Остальное стерлось или не отложило свой отпечаток в памяти мага.
Войска пока не перебрасывали, приготовили все необходимое и ждали команды – вдруг эти зеленые мерзавцы учуют большое скопление военных?
За Арлендом везде ходила магиня-полукровка. Арленд уже хотел нажаловаться Свеярду, как Синий Герцог сам подошел и, отведя Гройса в сторону, сунул ему в руку записку. Ее содержание ввергло командира в полнейший ступор. Сразу захотелось напиться, но на это не было времени!
Этот лес! Как же ему здесь неуютно, тяжело даже просто идти. И чем ближе граница, тем угрюмее становится настроение людей и орков.
Сама Леара шла вперед, даже не оглядываясь. Арленд видел только ее спину в сумраке ночи. Идет бесшумно, осторожно ступает, каждый раз внимательно выбирает, куда в следующий миг поставить ногу. Вздохнул. Где-то рядом ее орк. Молчит, смотрит на всех угрюмо. Зверь настоящий! И она его любит! Он переживал, что очень скоро она уйдет и, возможно, больше не вернется? Он себя никогда не простит!
Накануне они поговорили. Он сказал ей все. Все, что хотел и даже больше – наврал с три короба. В общем, сделал все, что мог! Замок, титул, деньги, орчонок. Замок есть, есть титул, есть деньги – ей все это безразлично. Он надеялся, что будет иначе…
Остался только один аргумент – орчонок. Тут он поднажал, и Леара расплакалась. Ханенка она боялась потерять, очень просила не рассказывать ничего Хано, пока она сама ему все не расскажет. Арленд сильно сомневался, что она соберется с духом и считал ее трусихой в этом отношении. Да это и понятно… Умыкнула дитя, а теперь молчит. Папка рядом уже две недели, а она ни слова не произнесла.
Вчера начала ныть, что боится гнева Ульрихи. И правильно: орчанка пропала, но никто не видел ее мертвой. Орки рассказали, что ее ищут, но нет никаких следов. О том, что она была с ними в замке у эльфов и потом в городе, тоже никто из посторонних не знает. Что сделает Хано, когда все откроется? Трудно предугадать…
Но на душе все равно очень мерзко.
– Леара! – позвал осторожно Арленд.
Девушка сразу остановилась.
Приблизился, тронул ее за левую кисть. Правая рука все также была зажата в деревянных лубках. Марген постарался, укутал сломанную кисть в такие повязки, что этим сооружением можно было убивать – прочны как камень. Только кончики пальцев торчат. Ими можно шевелить. Выше, до локтевого сустава, все надежно укрыто.
Перелом! Все-таки следовало настоять и потребовать отложить эту военную операцию на пару недель. Глянул на прикрученную к телу руку.
– Болит?
Девушка обернулась, нахмурилась:
– Нет, не болит. – Посмотрела в глаза. – Арленд, не надо! Я все равно пойду… Тебе меня не удержать!
– Надо было все отменить! Я уже сто раз пожалел о всем сказанном… И сделанном. Леара! – посмотрел в глаза и почти сразу перевел взгляд на черное небо. Нет ни звезд, ни месяца. Мгла. – Прости меня!
– За что?
Девушка с недоумением всмотрелась в темное лицо командира.
Рядом возник Олес, и почти сразу Арленд понял, что совсем близко остановился и Хано. Но не подходит. Он его даже не видит, только чует, как маг мага.
– Надо идти вперед, – просипел воин. Говорить он умел или громко, или вот так – сипло, что и слов почти не разобрать. У Олеса это называлось «шептать».
– Пошли,– проговорил командир.
Леара пожала плечами, двинулась дальше. Орк сразу исчез из магического восприятия. Интересно, размышлял Арленд: «Сильный маг, попробует ли он пройти за лазутчиками дальше? Как бы к нему приблизиться незаметно. И на хвост сесть… Может, орочья магия скроет их от взгляда зеленых предателей?»
Сейчас Арленд думал лишь об одном: как не отпустить от себя девушку дальше, чем он ее чувствует. Все остальное ушло на второй план. Он готов был рискнуть и сунуться к темным магам лично. «Еще никто не возвращался…». Ну и что?! Он и будет этим первым! Выбрались же они из той авантюры с замком эльфов!
Догнал снова Леару, тронул плечо:
– Остановись.
Девушка встала, не повернулась.
– Я передумал. Я отменяю всю операцию. Поворачиваем назад.
– Арленд, послушай! Мы все вместе очень долго решали. Сколько времени ушло на разговоры и выработку плана. Давно пора действовать, а не разговоры разводить! – замолчала. – У меня нет слов и нет желания с тобой ругаться и что-то доказывать! – Вывернулась. – Пусти руку!
– Нет, поворачиваем! Я не учел того, что ты не умеешь пользоваться оружием. Совсем не умеешь, и все как-то забыли про то, что у тебя сломана правая рука. Ты правша. Левая вообще в твоем случае бесполезная!
– Я знаю, Арленд. И ты сам только что сказал, что я не умею пользоваться оружием. Я правша. Если бы у меня и не была сломана правая рука, то все равно, я вряд ли смогла бы воевать на равных с остальными! Так что – это плохая отговорка.
Посмотрела: глаза мага мерцают.
«Он очень изменился за последний год. И в магии поднаторел, стал неплохим магом-практиком. А я ведь и не знала его до войны… Каким он был?»
– Я был обыкновенным военным, Леара! О чем ты сейчас думаешь?!
– Арленд… Не нужно… Я постараюсь вернуться!
– Я передумал. Возвращаемся!
Дернул за левую руку, выворачивая, проводя болевой прием. Девушка вскрикнула. И в этот момент в его кисть вцепилась лапа орка:
– Отпусти, – прорычал Хано. – Она не твоя собственность.
– И не твоя…
– Ты делаешь ей больно! Отпусти…
– Так! Что вы тут устраиваете? Не наговорились еще? – пробасил Олес.
Следом совсем бесшумно подошел эльф. За эльфом двигалась фигура темного мага с петлей на шее. Конец от веревки эльф держал в своих пальцах. Маг был укутан с головой в темный плащ, обмотан веревками, только ноги свободны. Ни глаз, ни волос – ничего не было видно – все покрывал темный кожаный плащ.
– Мы не учли один нюанс, – проговорил эльф.
– Какой? – В два голоса одновременно спросили командир и орк.
– Мы не выбрали командира….
Тяжко вздохнул Олес. В темноте, в густых лесных зарослях, их группа была совсем неразличима, только очертания. Вот – рогатая голова, вот – плащ на голове темного, а вот – две лохматые головы – это люди стоят. Эльфа и девушки вовсе не было видно…
– Командиром группы буду я, – проговорила Леара, – надеюсь, никто не против? Если нет вопросов, то двигаемся дальше.