Это началось на очередной Евангельской встрече, когда наши Фаворские насельники садятся вокруг меня и задают вопросы духовного содержания.
Тогда был насыщенный вечер. Мы обсудили много тем. И тут ближе к концу вопрос задала пятнадцатилетняя Оля, приехавшая с мамой к нам на отдых из Подмосковья.
Она задала следующий вопрос:
- Батюшка, как научиться видеть свои грехи?
Я удивился. Для подростка, да и для взрослого, это мудрый, очень тонкий вопрос. Я постарался ответить на него просто, вдохновительно. Оля слушала меня очень внимательно. И я решил побольше узнать о девочке.
Через неделю был День памяти равноапостольной княгини Ольги. У нескольких девушек и женщин были именины. Утром после Литургии я вручил им небольшие подарки - книги и иконы. А вечером мы по старой Фаворской традиции устроили посиделки с фруктами и сладостями.
Там на посиделках я спросил Олю:
- Ты давно в церкви?
- Три года, - сказала она и добавила с улыбкой: - Это был драматический пируэт моей жизни.
За таким оборотом речи угадывался литературный талант.
Каждый «немного писатель» (это я о себе) узнаёт собрата.
- Ты пишешь стихи? Прозу?
- Хочу писать прозу. Пока небольшие заметки.
- Прочитаешь нам что-нибудь?
Оля не стала отнекиваться и стесняться, а сходила в свою комнату за блокнотом и прочитала нам свои очень поучительные и искренние заметки.
А я, опираясь на ее заметки, расскажу историю прихода Оли в храм немного по-своему. От третьего лица.
Жила-была очень капризная девочка Оля двенадцати лет. Одежда у неё была немодная, айфон у неё старый, одноклассники тупые, учителя злые, «отношения с предками - токсичные». Кто же придумал такое слово? Ужас просто.
Представляете, каково родителям? Тяжело. Они в церковь иногда захаживали, а вот мамина бабушка была много лет воцерковлена и, несмотря на больные колени, часто помогала в церковной лавке.
Так получилось, что прабабушка была единственной оставшейся в живых взрослой родственницей, и для родителей Оли она была на правах матери, а для Оли - бабушкой.
И вот однажды Оля решила, что что обязательно должна стать «звездой». Она насмотрелась всяких конкурсов по телевизору, и сначала настроилась на вокальную карьеру. Но вокалу она никогда не училась, и вообще для музыки терпение нужно и усидчивость. Поэтому она передумала и решила снимать кино. То есть быть режиссёром.
А что такое режиссёр - «снимай себе и снимай, что в голову взбредёт, а деньги за это платят большие». И взялась Оля пока для начала всякие сценки на айфон снимать и в интернете выкладывать.
Первое что ее привлекло - Тикток. Минута съёмки, а могут посмотреть миллионы. Тут надо что-то веселое, над чем можно погоготать с друзьями. И юмор этот злой, пакостный. Испугать кого-нибудь и снять, как человек отскакивает, желательно и лицо покрупнее. Или подсмотреть, как человек какие-то с точки зрения «режиссера» глупости делает. Или самим эти глупости придумать и снять.
А тут лето началось, и Олю отправили к бабушке на дачу восстанавливаться после бронхита. В деревне десять домов и практически одни старики. Кроме соседа-алкоголика никаких сюжетов.
Очень Олю бабушка раздражала. И как говорила, и как котлеты единственной внучке жарила, а особенно - как молилась. В эти моменты Оле особенно громко включала музыку, норовила хлопнуть дверью, бросала едкие реплики, проходя мимо.
Пару раз в неделю бабуля трепетно снимала старинные тяжеленные иконы, протирала их белоснежной салфеткой, целовала и вешала на место. Это и подсмотрела Оля. Она решила бабушку испугать в такой момент и снять на телефон.
«Режиссёр» подготовилась основательно. Телефон был закреплен. А в бабушку Оля собиралась швырнуть Мусю, серенькую пушистую кошку.
Муся была кошечкой кроткой и безропотной. Бабушка однажды в городе спасла ее от своры собак, а потом забрала в деревню, вылечила.
Муся жила с бабушкой в комнате необыкновенной для кошек жизнью – никогда ничего не требуя, стараясь не мешать, лишний раз не попадаться на глаза.
И вот Оля с Мусей на руках за углом. До бабушки два метра. Телефон закреплен и уже снимает. И вот Оля уже подняла кошку, чтобы швырнуть. Но оказалось, что не Оля главная в этой ситуации.
В акробатическом пируэте Муся вернулась к Оле и впилась когтями и зубами в ее шею. Олин крик был слышен далеко за селом.
Далее уже слова Оли:
- Моя милая бабушка метнулась ко мне с молитвой, прижала к себе, успокоила, обработала раны, а потом ещё и блинчиков испекла. А после мы долго разговаривали, как совсем- совсем родные и гладили испугавшуюся кошку. В субботу мы сходили на службу в церковь, где я исповедалась первый раз. А на следующий день причастилась.
- Как ты считаешь, что с тобой тогда случилось? - спросил я.
- Может кошка вытащила из меня что-то,- засмеялась Оля. - Но в тот месяц у бабушки я потеряла большую часть своей наглости, гордости и непослушания. Я как бы увидела себя изнутри, сердцем. И стало мне страшно. А Муся? Ее Господь мне послал для вразумления. Хотя мне ещё вразумляться и вразумляться. Огорчаю ещё родителей.
- Оля, что для тебя церковь?
- Покой, надёжность, свет, - после паузы сказала Оля.
«Наверное, Оля сможет писать прозу», - подумал тогда я. А видеть своё несовершенство сердечными очами - это путь к высоким духовным вершинам.
Слава Богу за все!
священник Игорь Сильченков.