14 февраля. Мы прибыли в столицу Таврической губернии – прекрасный и пасмурный Симферополь. Расположились мы на базе временного размещения. Было это типичное совдеповское здание с длинными коридорами, бесконечным количеством окон и уборной, находящейся "в километре" от комнат. Застройка и убранство административного центра Крыма ничем не отличались от любого провинциального городка. Разбитые бордюры, старые ржавые маршрутки и удивительное обилие магазинов слуховых аппаратов вызывали весьма смешанные впечатление. А впрочем, речь не об этом. Нас повели в легендарную, со слов сопровождающих, пельменную, которая находилась недалеко от места нашего пребывания. Это уникальное местечко скрывалось в подвале хрущевки. Изображённые на ярко-красном баннере "серп и вилка", а также аутентичный плакат с афористичным "Каждый должен съесть хоть один пельмень", исходящий из уст пролетария, явно говорили, что это то, что мы и искали.
Уже через 10 минут все места в скромном обеденном помещении были заняты голодной орловской делегацией. А может и не все. Никто из земляков не решился присоединиться на время обеда к нашей с товарищем компании, оставив это право другим возможным посетителям. Ожидая наш заказ (картофельные вареники, которые, к слову, оказались весьма вкусными и сытными) мы заметили, как в столовую вошла старушка, держа в левой руке – поднос с тарелкой, а в правой – зонтик. Умело скрывая свое удивление от такого количества посетителей, она направилась к единственным свободным местам в харчевне, т.е. к нам с приятелем. Она положила зонтик, поставила тарелку (с двумя, вроде бы, чебуреками) и не снимая головной убор, уселась напротив нас. Для всех сразу стало понятно – разговор неизбежен. Наш диалог начался с её вопроса о цели нашего пребывания: "На экскурсию приехали?". Мы усмехнулись. Все последующие вопросы задавал уже я.
Она рассказала свою историю жизни: сама она родом из Смоленска, долгое время жила в Беларуси. Ее дочка единственная проживала в Киеве с молодым человеком. Сам он из Славянска. Работали в интернете (на какого то укрбизнесмена), после начала СВО покинули страну и поселились в Канаде. Работодатель, разумеется, заблаговременно уехал из страны, не оставив рабочее место молодому человеку. Квартира его в Славянске давно сгорела под обстрелами, да и возвращаться на родину было довольно опасно. "Остались они там, никому не нужны в этой Канаде". Да и вообще война ее затронула. Рассказала про брата, погибшего Бог знает от чего под Краматорском. И доедая последний чебурек, поведала нам ещё одну историю.
Немец один – оккупант времён второй мировой, ненавидел русских. После сорок пятого принудительного был доставлен в Россию, где силами бывших нацистов отстраивали разрушенные войной города. В пятьдесят третьем, после смерти Сталина, вернулся в Германию. Спустя ...-дцать лет поехал в Москву, под предлогом "посмотреть как там они живут". После путешествия, он больше никогда не говорил ничего плохого о русских. "Это великий народ. За такое время отстроить то, что мы разрушили...". Старушка закончила свое повествование, надела пальто, взяла зонтик и унося поднос, попрощалась с нами. Больше никогда мы её не встречали.
