Доброе утро, друзья мои!!!! Как настроение? как погодка в ваших краях?
Мы вчерашний вечер провели в духе старой доброй апрельской пятницы: прогулялись по Москве и побывали на интересном концерте, о котором расскажу вам поподробнее, наверное, во вторник)
А пока каюсь, вчера снова ни строчки не написала о приключениях Анны Васильевны в Праге. В ближайшие дни буду наверстывать!!! Знаю, что кое-кто уже ждет продолжения романа на историческую тему, но до него еще не дошли руки ине готовы мозги!!! Надо кое-что повнимательнее почитать и поискать.
Да!!! Хотела еще посоветоваться!!! Что скажете, мои дорогие, уже пришло время создавать навигатор по "Дачному романсу"?
И напомню по традиции, что предыдущую часть можно найти здесь
Поехали!!!!
Домой я вернулась не то, чтобы в состоянии бешенства, но очень приподнятом. Мы долго гуляли с Изюмкой по совершенно пустому поселку, обошли все три огромные улицы, пока мне не удалось привести себя в относительный порядок. Вечером я делилась с собакой всеми накопившимися обидами и неожиданно дала ей слово больше в московскую квартиру не заезжать. Слава богу, сообразила забрать все свои вещи из внезапно ставшего чужим дома, где я, между прочим, родилась. Вот так окончательно и решился вопрос нашей смены жительства, точнее за меня все решили другие.
Как же я потом жалела, что не забрала оттуда альбомы с фотографиями и портреты молодых деда и бабки, висевшие еще с дореволюционных времен в гостиной, которая после женитьбы сына стала еще и моей спальней. Впрочем, простите, забежала вперед! Признаюсь, в тот вечер об даже тени мысли не возникло!
Звонка сына я ждала до конца декабря, но так и не дождалась. Пашка словно забыл о матери. Вот когда пожалела, что не удосужилась узнать номер его рабочего телефона. Ручонки, честно говоря, чесались; мы даже пару раз садились с Изюмкой в машину и брали курс на столицу, но с полпути разворачивались назад. Обида и снова неуверенность побеждали. Ну, что я ему скажу? Мне было стыдно, только я не очень понимала за что.
Наше дачное затворничество незаметно превращалось в обыденную жизнь, только с новыми устоями. Еще чуть-чуть, и я, вопреки отражению в зеркале, зачислила бы себя в старухи, но не успела — наступили праздники.
В Новый год в мое загородное «имение» приезжали мои ближайшие подруги, две с мужьями, а одна с любимой собакой. В ожидании гостей мы с Изюмкой купили в питомнике небольшую елочку, прямо в горшке, поставили ее на первом этаже в самой большой комнате. В маленьком городке, неподалеку от поселка, нашлись елочные украшения. Приготовились, в общем, к приему друзей и подарками запаслись. Все у нас получилось не хуже, чем в Москве. Главное, люди приехали по-настоящему родные. Такой разношерстной и разнопородной компанией мы и встретили этот год. С девчонками договорились видеться почаще и не только в столице. На природе да в баньке душу отвести да поболтать — милое дело!
Моя Изольда очаровала всех без исключения, даже английскую бульдожку Лию. Не получилось только поделиться с девчонками своими проблемами, все время что-то врала про Пашку с Сонечкой и про их отдых в экзотических странах. Смелости не хватило на правду, да и стыдно как-то сына в таком свете выставлять. Мои же девушки всегда с завистью говорили, что парень у меня золотой, надежная опора матери. Вот как тут правдой-то делиться? Опять-таки стыдно. Да и неплохо бы разобраться, что же там у них происходит, но пока побеждала обида вперемешку с гордостью.
Между тем в нашей полудеревенской жизни в зимних условиях обнаружились и свои плюсы. Во-первых, ежедневная уборка снега — отличная замена силовым тренажерам в любом спорткомплексе, а во-вторых, долгие прогулки по лесу. Зимой-то не страшно. Гуляли то пешком, то на лыжах, что мне девчонки подарили. С лыжами, правда, неувязочка вышла — Изюмка все время норовила зубами палки ловить, а я и так лыжница аховая. В общем, так получилось, что мы больше в сугробах валялись. Конечно, можно было и одной по лесу ходить, тем более, что и лыжня имелась, но как-то страшновато, да и Изюмку жалко держать взаперти, когда она любит по лесу бегать и в снегу купаться.
Случилось у нас и небольшое приключение в Крещенские морозы, но об этом как-нибудь после расскажу. Не люблю я хвастаться или пытаться выставить себя в лучшем свете. И кто сказал, что нормальному человеческому состраданию следует присваивать статус подвига? Это точно не мой случай: родители с детства внушили: если можешь помочь, то делай это не ради похвалы! Но простите, что-то я снова в сторону увильнула.
Сын мне ни разу так и не позвонил, даже с праздниками не поздравил, а я из упрямства держала слово. Врать не буду, по дороге или из издательства, или из банка несколько раз подъезжала к родному дому и смотрела на окна, но ничего не увидела и ребят своих не встретила.
Весна незаметно перешла в лето: в марте у нас снег лежал по колено, в апреле все потекло, а в мае уже жарко стало, и пришло время весенних посадок. И кто сказал, что дни кажутся одинаковыми и бесконечными, если живешь одна? Не знаю, но точно уверена, что это не так. Нам с Изюмкой всегда было чем заняться. Первый год нашей селянской жизни миновал, мы обжились и привыкли...
Ровно в годовщину нашего переезда мне позвонил мой хороший приятель из издательства и по совместительству работодатель.
- Слушай, Истомина, ты как в своей глуши деревенской прозябаешь? Не скучно без благ цивилизации? - начал он разговор явно откуда-то издалека.
Я осмотрелась по сторонам: добротный двухэтажный дом с вполне городской мебелью, светлой, больше чем в Москве, кухней, и всеми необходимыми для нормального существования условиями в ванно-туалетной комнате. Нет, не зря я вложилась в доведение родительского наследства до ума. У меня имелись и спальни, и кабинет. Здесь очень неплохо можно жить, да и до Москвы полчаса на машине.
- Миш, ты в гости ко мне напрашиваешься, что ли? Так, приезжай с женой! Я не против! - не понимая, к чему он клонит, предложила я.
- За приглашение спасибо. Может, и воспользуюсь. А пока есть у меня для тебя подарок! Мне по случаю перепала одна рукопись, присланная из-за океана, Кстати говоря, весьма прилично написанная, непритязательная по содержанию, но, думаю, тебе понравится! Не хочешь перевести ее для широкого круга читателей? Потянешь?
Я оторопела:
- Два перевода сразу? Один с аглицкого, а другой с французского? Ты смерти моей хочешь? - как пулемет, застрочила я. - А сроки?
- Солнце мое, время терпит! Новая рукопись тебе для души и для кошелька, а вот с французом разберись побыстрее! Короче, я скину занимательное чтиво! Уверен, ты схватишься за эту вещичку.
- Ну, присылай — посмотрю! Только сразу говорю, если это очередное затрапезное мыло с эротическим уклоном, мы с Изюмкой на пару тебя покусаем!
- Договорились, - откровенно заржал (простите!) Михаил Иванович. - Жди письма с большим вложением! Там, конечно, мыльце, но не особо мыльное. А вот француза жду после майских. Поторопись, подруга! Сроки изменились.
Чутье Мишку не подводило никогда: чтиво оказалось качественно написанным. Люблю работать с таким материалом. Ну что, получается, работой теперь я обеспечена надолго. Главное, занудную монографию сдать вовремя.
С прошлой осени мы с собакой были полноправными хозяевами поселка и дворниками по совместительству, а что делать, если моя машина ездить по сугробам не умеет. Вот и чистили полторы улицы, и это доставляло удовольствие. А если бы не моя псина, которая каждый раз норовила помочь, то я бы точно решила, что мое истинное призвание — уборка снега. Если уж совсем честно, то и сторож помогал, правда, совсем чуть-чуть, но мы не в претензии.
Еще незаметно привыкли к длительным, основательным прогулкам по всем трем улицам, но это уже по весне, когда в лес стало ходить проблематично, и в снегоуборочную машину больше играть надобности не было. В качестве перерыва в работе такие прогулки жизненно необходимы, только я не учла, что на майские праздники народ начнет массово съезжаться и реанимировать свои загородные владения. Вот что значит, не была никогда заядлой дачницей! А в прошлом году, привыкая, с участка носа не казала.
В один из теплых, по-летнему деньков, между майскими праздниками, кстати, опять-таки в пятницу, совершая свой привычный променад, на самой отдаленной улице наша маленькая компания неожиданно столкнулась с весьма интересной парой: дедом и внучкой. Мое внимание привлекла маленькая девчушка, лет, наверное, пяти. Они, в отличие от нас, прогуливались степенно; малышка что-то увлеченно щебетала. Казалось, дед с внучкой не замечали ничего вокруг, поэтому мое чудо, достигшее внушительных размеров, очень их напугало внезапным появлением; не люблю вот таких внезапных встреч. Я не хотела привлекать внимание прогуливающихся, но они обернулись на мой голос, и пришлось невольно заводить разговор, извиняться за свою общительную красотку, которая уже умудрилась сунуть свою морду прямо в девчачью ладошку.
- А ваша собачка злая? Кусается? - спросил удивленный, но не испуганный ребенок, на всякий случай, прячась за своего высокого деда.
- Нет, девочка, она добрая, но чересчур игривая, и она еще незнакома с детьми, поэтому на всякий случай, я ее придержу, пока вы идете, - ответила я, еле сдерживая рвущуюся общаться собаку. Однако девчонка окончательно осмелела:
- Можно ее погладить?
Доверчивые голубые глазенки вопросительно смотрели то на меня, то на деда. Я улыбнулась. Малышка явно не из пугливых, а моя Изюмка замерла в предвкушении ласки.
- Погладь, конечно, если дедушка не против, - разрешила я. И тут меня озарило, а вдруг это ее отец??? Мало ли... Чего в нашей жизни только не бывает? Я прикусила язык, но, слава богу, обошлось. Мужчина и впрямь оказался дедом.
Он участия в нашем разговоре не принимал, но кивком разрешил дальнейшее общение.
- Меня Машей зовут, а тебя? - обратилась девчушка к собаке.
- Она Изюмка, вернее для друзей — Изюмка, а вообще ее зовут Изольдой, - я старательно поддерживала диалог, не выпуская ошейника из рук.
Врать не буду, всегда теряюсь в разговорах с детьми. Как себя с ними держать? Но Машенька мне понравилась с первого взгляда. Наверное, свою дочку или внучку мне бы хотелось видеть похожей на нее.
Собака изо всех сил сдерживала свои порывы и только часто-часто мела дорожку хвостом. Она очень любит быть в центре внимания, а уж ласку и подавно. Маша от души принялась наглаживать мою упитанную красотку, а та от избытка чувств все норовила лизнуть ее в руки. Так она привыкла показывать свою благодарность. Наконец, деду наша идиллия надоела, он строго позвал внучку домой. Ласки тут же прекратились, и мужчина с девочкой двинулись в глубь улицы. Они ушли, а я расслабилась и не удержала своего зверя. Изюмка рванулась изо всех сил, завертелась волчком, и через секунду я уже лежала навзничь на каменистой дороге, ощутимо ударившись спиной. Собака тут же принялась изо всех сил выражать раскаяние и просить прощения. Со стороны, думаю, мы представляли собой весьма комичную пару, только подняться самой у меня никак не получалось: слишком больно было, да и псина не давала. И так мне вдруг стало себя жалко, что я совсем некстати разревелась. Да что там разревелась — это была настоящая истерика. Видимо, из меня выходила обида, скопившаяся за весь год.
- Ну, малыш, мать у тебя временно инвалидка. Как же мы с тобой так неаккуратно, - всхлипывая, поделилась я мыслями со своей красавицей.
Неожиданно передо мной выросла высокая мужская фигура в камуфляже.
- Пойдемте к нам! Посидите немножко, успокоитесь, чаю попьем. Вам ведь больно, я вижу - он говорил мягко, даже участливо, при этом помогая мне подняться.
В слезах, льющихся хорошим водопадом, я и не заметила, как моложавый подтянутый дед вернулся назад. Он ловко поставил меня на ноги, сумел приструнить собаку. Мы извинились и собрались возвращаться домой. Тут идеально было бы ретироваться бегом, но где там! Я еле-еле передвигалась — каждый шаг отдавался в пояснице жуткой болью. Поневоле пришлось принять любезное приглашение на чай.
Так, всхлипывая, я и доползла до участка за красивым забором, на который обратила внимание еще зимой. «А он похож на постаревшего князя Андрея», - совершенно не к месту мелькнула идиотская мысль, которую я тут же прогнала прочь.
Машенька очень обрадовалась новой ушастенькой приятельнице, а Изюмка, к моему удивлению, демонстрировала все свое воспитание: была в меру игривой, но при этом держала себя сдержанно, с достоинством, присущим настоящей породистой собаке. Я постепенно успокаивалась. Как-то неудобно было продолжать лить слезы в обществе весьма импозантного мужчины, высокого, поджарого. Ему шел камуфляж — чувствовалась военная выправка. Очень хотелось развить эту тему вслух, но я постеснялась.
- Простите, а где у вас можно умыться? А то как-то неуверенно чувствую себя зареванной в вашем обществе, - я попыталась слегка пококетничать, хотя игривость никогда не была моим коньком.
Интересно? Подписывайтесь)
Здесь всегда рады новым друзьям)))