Привет всем на канале Птица-муха!
Продолжаю цикл деревенских историй.
Сегодня дед Митрофан будет опосредованно, поскольку, как и обещала, напишу про то, как бабки продовольственный паёк требовали.
Бабка Дуня, получив от деда Митрофана под дых новостью про продовольственные пайки, которые раздаются заслуженным односельчанам, сначала было собралась сию минуту броситься на штурм правления, но, подумав, решила сначала зайти к бабке Маше, своей заклятой подруге, поинтересоваться, а не заходила ли к ней Нюрка с благой вестью. Так и сделала.
Бабка Маша как раз организовала стирку во дворе в цинковом корыте, а дед Григорий сидел на порожках летней кухни и что-то увлечённо строгал.
– Здарова, Маша, чаво делаишь? – начала издалека бабка.
– Здарова, чаво сама не видишь? Газету читаю! – не удержалась, чтобы не съязвить, бабка Маша.
– Ага, ага. А до вас Нюрка, случайна, ни заходила?
– Нюрка? Заходила, – ответила бабка Маша. – А тибе, накой?
– А чаво она заходила?
– Говарить, мол, тёть Маш, давай я тибе спляшу! – бабка бросила стирку и вытерла руки об фартук. – Поздороваласи, газетку в почтовый ящик сунула и пошла дальше. А ну-ка, давай рассказывай, чаво ты тута вынюхиваишь? А? Мине ни проведёшь!
– Тута тако дело, падруга, Нюрка по поручению председатиля, ходить по дворам, где заслужонные живуть, и приглашаить в правление за продавольствинным пайком прийти. Значить и вы незаслужонные. Мине тоже ничаво ни сказала.
– Каки заслужонные?
– Ну, каки, каки! Чёрт их знаить, каки! Вона, Митрафан побёг в правление за пайком, бежить, аж тольки пятки сверкають. Нет, вот ты мине скажи, Маня, значить, Митрафан – заслужоннай, а ты – нет. И я – нет. Значить, и твой Гришка тожа незаслужоннай! Где справедливасть-то? А?
– Чаво энта, мы с Гришкай незаслужоннаи? Я скольки лет на колхоз впахивала? Да и Гришка. Чем энта Митрафан заслужонней нас? – возмущалась бабка Маша.
– Говарить, мол, Семёныч ево председатилем обчества трезвасти назначил…
–К-а-в-о-о-о? Митрафана? Обчества трезвасти? Гришка, энта чаво ещё за хфокус, а? Когда энта Митрафана председатилем обчества трезвасти назначили? Ты жа тольки вчора у ево был, – пытала бабка Маша деда.
– А, можа, и назначили, чаво тута такова? То-то я думаю, чаво он выпивать отказывалси, мол, нет настраения, и всё тута! Да-а-а, Манька! Д-я-л-а-а-а! Энта, с кем жа я типерича випивать-то буду? – огорчился дед Григорий.
– Кто об чём, а вшивай – о бане! – возмутилась бабка Маша. – Тута ему говарять – паёк Митрафану выписывають, а он, с кем выпивать! Тьфу!
– Отстань ты от мине, Манька! Чаво привязаласи со сваим пайком! Чаво, с голаду памираишь, что ли?
– Дюжа твой Митрафан с голоду помираить! – огрызнулась бабка Маша.
– Маня, знаишь, чаво я думаю? – влезла в перебранку супругов бабка Дуня. – Нада в правление идить, нада тама шораху навесть, чтобы знали тама, кто заслужоннай, а кто – нет!
– Точна! Сичас, Дунька, я периаденуси и пойдём, устроим им тама! – поддержала идею бабка Маша.
Когда подруги проходили мимо магазина, бабке Маше пришла в голову мысль, зайти и аккуратно у Зины выпытать, что она знает про продовольственные пайки.
– Знаишь, чаво, падруга, – обратилась бабка Маша к баке Дуне. – Давай до Зинки зайдём.
– Чаво энта?
– А скольки через её народу проходить? Нверняка чаво-нибудь да слышала. Вот и поспрашаим её.
Бабка Дуня согласилась, что это неплохая идея. Им повезло, Зиночка скучала за прилавком, листая свежий номер журнала "Крестьянка".
– Здрасти, Зина, – поздоровались бабки.
– Здрасти.
– Зина, – начала бабка Маша, – Как дела? Чаво новава, интереснава?
– О! Чё энта ты, тёть Маш? Откудава я знаю?
– Н-у-у, с людями, чай, работаишь, а люди всяко болтають, можить, чаво и узнала интереснава. Вона, говорять, что Семёныч Митрафана назначил председатилем обчества трезвасти?
– Ага! – подумала Зина, чуть не рассмеявшись. – Похоже на проделки деда. Надо поддержать, – Конечно, слышала, – уже вслух произнесла Зиночка. На прошлай неделе назначил.
– Значить, правда. А к тибе Нюрка-почтальёнка ни заходила случайна? Говорять, она ходить по дворам и говорить, кому до правления идить за продавольственными пайками, – вывалила всю подноготную бабка Дунька. – Говарять, тольки заслужонным выдають.
– А! Нюрка, Нюрка заходила, – соврала бабке Зиночка.
– И чаво сказала?
– То и сказала, чтобы я быстрее шла в правление получать паёк.
– От ить как! А, чем жа ты больша мине заслужонная-то? – накинулась на Зиночку бабка Маша.
– Да, чем? – выгнув грудь дугой, спросила бабка Дуня.
Зиночка сложила в уме два и два, и выдала бабкам:
– Да, тем, что я – заместитель председателя общества трезвости!
– Ты?
– Я!
– Чаво тваритьси! – закачала головой бабка Дунька.
– А не знаишь, кому ещё получать? – спросила бабка Маша.
– За всех не скажу, но члены общества трезвости все получат. Дед Митрофан уже получил. Такой боль-ш-о-о-й кулёк тащил. Забежал сказать, чтобы я магазин закрывала и до правления бежала, а то пайков уже, говорит, осталаси с гулькин нос. А, когда в следующий раз привезут, одному Богу известно. Теть Маш, может, побудешь здесь, в магазине, пока я сбегаю, получу. А? – и Зиночка с надеждой заглянула в глаза бабке Маше.
– Ищё чаво! Пропадёть чаво-нить, а я патома винаватая буду. Да и некагда нам. Торопимси. Пошли, Дунька, – и подруги быстрым ходом вышли из магазина.
– Ну, держити мине семеро! – зло воскликнула бабка Машка и, схватив под локоть свою подругу, потащила её вперёд. – Да давай жа, шевили ногами, слыхала, мала осталаси, ни дастанитьси ничаво. Всё порасхватають!
И бабки, плечом к плечу, начали своё наступление на правление и всех его обитателей. Настрой у бабок был боевой и с пустыми руками они оттуда возвращаться не собирались.
– Пошли, Дуня, – решительно открывая дверь, сказала бабка Маша. – Вот увидишь, я ещё и на Гришку паёк отваюю!
Бабка Дунька аж присела от неожиданности – чтобы Машке досталось больше, чем ей! Ох, как она пожалела, что рассказала. Но дело уже было сделано и дороги назад не было. Бабки направились прямиком в приёмную председателя.
Груня, секретарь председателя колхоза, увидев бабок, сразу почуяла недоброе и напряглась, а ничего не подозревающий Иван Семёнович, потягивая крепкий, уже остывший чай, изучал смету строительства нового коровника.
– Здарова, Груня. Нам до председатиля нада, тоном, не терпящим возражения, произнесла бабка Маша.
– Здрасьте, баб Маш, здрасьте, баб Дунь. По какому вопросу?
– Нада, по какому! – ответила бабка Дуня.
Груня поняла, что бабки не скажут и лучше их не злить.
– Сейчас спрошу Ивана Семёновича, – сказала Груня и скрылась за дверью кабинета председателя колхоза.
– Иван Семёнович, там это, бабка Маша с бабкой Дуней пришли, к Вам просятся, злые, как фурии. Пускать?
– Ну, куда ж, Груня, от них деваться? Пускай уж заходят.
– Хорошо.
Иван Семёнович сдвинул брови, сделал строгое лицо, и тут вошли бабки.
– Здравствуй, Иван Семёнович, – слегка поклонившись, сказала бабка Дуня.
– Здрасти, – сухо произнесла бабка Машка.
– Здравствуйте, женщины.
– Вот, ты мине скажи, Иван Семёныч, а, чем, например, мой Гришка хуже Митрафана? Он, чаво? Незаслужонный? – начала разговор с наезда бабка Маша.
– Ничёсе, тёть Маш, заявка на победу! Ты о чём?
– Сам знаишь, о чём!
– А я, например, чем хуже Зинки-продавчихи? – включилась в разговор бабка Дуня.
– Так, женщины! Не дурите мне голову! Давайте – кратко и по делу! Ничего не понимаю!
Иван Семёнович, конечно, понимал. Ну, или начинал догадываться, что здесь без деда Митрофана не обошлось.
– Ишь! Ни панимаить он! Поглядити вы на ниво! – повышая голос, ответила бабка Маша. – Кратка ему, по делу! Кратка – давай мой паёк! Мой и маво Гришки!
– Да! И мой тожа, – вторила бабке Машке бака Дунька.
– Так, женщины! Какой ещё паёк?
– Продавольствиннай! Колбаса сыракапчёна, дохтарская, икра чёрная, осетрина! Вот, какой! Какой Митрафану дал.
Иван Семёнович несколько секунд молча смотрел на посетительниц, думая, как поступить.
– Ах, п-а-ё-ё-к!
– Вот именна, паёк! – уперев руки в бока, сказала бабка Машка. – А то прикинулси, ни панимаить он! Где мой паёк? Или ево тольки энтим, как ево, из обчества трезвасти дають? – вдруг озарило бабку Машу.
– Общества трезвости? – переспросил Иван Семёнович.
–Да, таво, где Митрафан председатиль.
– А, ну, да! Пайки только для общества трезвенников, – подтвердил бабкину догадку Иван Семёнович. – Да вы, женщины, не кипятитесь. Всё равно пайки только что закончились. Подвезли мало, не на всех, даже мне не досталось. Теперь только в следующем месяце. Вот, такие дела, женщины.
– Я так и знала! Никада ничаво мине дарам не доставаласи! – заголосила бабка Маша. – Так, Семёныч, давай, записавай мине в обчество трезвасти! И Гришку маво тожа!
– Да! И мине! Хочь в энтам месяце паёк получу! – сказала бабка Дуня.
– Н-е-е-е, женщины, это так не работает! Я не могу вас записать. Это – к председателю общества. Только он решает, кого принимать, кто достоин, а кто – нет. Это вам к Митрофану надо. Он проведёт собеседование, проинструктирует вас, если всё в порядке – запишет в журнал. А у меня таких полномочий нет. Так что, до свидания, женщины.
– И тибе ни хварать! – сказали бабки и, не солоно хлебавши, вышли за двери, обнадёженные возможностью получения халявного пайка в следующем месяце.
– Жалка, что ни сичас! – вздохнула бабка Дунька.
– Точна! Зато и Зинке ни дастаница, а она губу уже раскатала! – позлорадствовала бабка Машка. – Слухай, падруга, энта жа, навернае, пить савсем нельзя, раз в обчества трезвасти? – осенило бабку Машу.
– Ой, пряма, Митрафан ни пьёть?
– Гришка же сказал, что вчора он ни схотел пить. Можат, бросил?
– Знаишь, Маня, в обчества мы и завтри вступить успеим, всё равно ещё месяц ждать. Пошли до мине, тама и наливачка имеицца, твая любимая, на рябине. А то, вдруг, и правда, больша нильзя будить?
– И то, Дуня, верна. А обчества от нас никуды ни деницца. Пусть тольки Митрафан попробуить ни записать! А то, панимаишь, развили тута, кто достоин, кто нидостоин! Я управу на их найду! – заключила бабка Маша, – А председатиль врёть!
– Чаво врёть?
– Таво врёть! Врёть, что ему не досталаси.
– Вот и я подазриваю, что врёть! – согласилась с бабкой Машей бабка Дуня, и подруги направились отмечать скорое своё вступление в общество трезвости.
Спасибо, что прочитали. Как-нибудь напишу про то, как у деда Митрофана появилось своё, личное, общество трезвости.
Все материалы канала можно посмотреть здесь.
Весь дед Митрофан здесь.
Заходите на мой телеграм канал там тоже интересно.