На похоронах собралась вся Балабановская родня. Пришла и мать Петра. Пожилая строгая женщина - Ольга Васильевна. Она со злостью посмотрела на сына, который еще с утра пораньше набрался так, что еле на ногах стоял.
-Допрыгался, - зло выплюнула она отпрыску.
Начало.
Петр, сидевший на широкой скамье у стола, поднял на нее мутный взгляд и заплетающимся языком пробурчал:
- Горе у меня, жена любимая... - не договорив он всхлипнул.
- Ты же ее и загнал в могилу, изверг! Детей осиротел!
Ульяна, вошедшая в горницу, зашептала сватье:
-Не позорьтесь перед людьми. После разборки будете устраивать.
Ульяна не спала два дня. Не могла поверить в происходящее. Девочки, внучки, жались к ней. Самая младшая Верочка, напуганная большим количеством народа, пришедшим проводить Валентину, не отходила от бабушки ни на секунду. Ходила следом, держась маленькой ручонкой за длинную юбку.
-Прибила бы своими руками, - никак не могла успокоиться Ольга Васильевна.
Петр не слушал. Как и всегда впрочем. Ульяна никак не могла взять в толк, как у такой строгой властной женщины мог вырасти такой сын: пьяница, тунеядец, позор семьи. На зятя глаза не поднимались.
Валентине после обследования сделали операцию, удалили опухоль и сказали держаться от мужа подальше хотя бы полгода. Но Петру было не доказать:он начал требовать от жены супружеского долга. Сначала учинял скандалы, приходил пьяный и кричал на весь дом, пугая детей. Грозился пойти искать плотских утешений на стороне. В итоге женщина, не выдержав, сдалась под напором мужа и нарушила советы врачей. Болезнь, приглушенная операцией, вернулась вновь в более уродливой форме и врач только руками развел- осталось недолго. После последнего похода к врачу Валентина прожила три месяца. В последние дни, чувствуя что осталось совсем недолго, женщина ушла в страшный запой. Пила вместе с Петром, наплевав на окружающую действительность. Приходила Ульяна, пыталась вразумить дочь, но ее просьбы были не услышаны. Девочек забрала к себе. Шурка сказал, что возьмет к себе младшую Веру, а остальных пусть родня забирает. Надю, среднюю девочку, на воспитание заберет Ольга Васильевна, а старшая Галка наотрез отказалась к кому-либо идти, кроме бабушки Ульяны. Петру детей не доверят. Впрочем, не шибко-то они ему и нужны.
На кладбище девочек хотели не брать, но все трое рыдали, вцепившись в материн подол, и ни у кого духу не хватило их отогнать. Так и шли по дороге: Валентину везли на телеге, а девочки шли следом, захлебываясь слезами. Даже мужики, смахивали слезы кулаками, глядя на сиротинок. Петр плелся позади всех, со своим соратником, таким же любителем застолий.
Кладбище находилось в сосновом бору. Вековые сосны, прорезали своими острыми макушками синее небо. Сиреневые кусты, посаженные практически у каждой оградки с памятником, цвели пышным цветом. Весна пришла ранняя в этом году. Люди радовались теплым денькам. Лишь в семье Балабановых никому не было дела до окружающей красоты.
За поминальным столом собралось много народу. Люди разговаривали вполголоса и неодобрительно косились на Петра, который громко рассказывал рядом сидящим истории из своей жизни.
Шурка сжал кулаки, и не обращая внимания на мать, пытающуюся знаками успокоить сына, направился прямо к зятю. Чуть ли не за шкварник выволок Шурка Петра на улицу - подальше от людских ушей. Что говорил Балабанов своему непутевому зятю, только последний вернулся за стол будто воды в рот набрав. И потом сидел тише воды ниже травы.
Вот так оборвалась не длинная жизнь любимой дочери Ивана. Был бы жив Балабанов Иван никогда бы не допустил такого замужества для своей дочери. Но от Ивана осталась лишь светлая память в сердцах его жены и сына.
Ульяне и Шурке предстоит теперь тяжелая работа: воспитать и поднять дочерей Валентины.
... Семка обследовал каждый пятак около старой Полячкиной мельницы, но ничего подозрительного, или указывающего на закопанный клад ему не попадалось. Парнишка сплюнул сгоряча под ноги и присел на корягу. Достал украденную у отца папироску и чиркнув спичкой блаженно затянулся.
-Куришь значит.., - чего -чего, а отца родного Семка никак не ожидал встретить.- Ладно, не прячься, давно знаю.
Но Семка уже выкинул окурок в кусты и втянул голову в плечи.
- Зачем пришел? - Шурка смотрел прямо в глаза сыну. - Не время еще.
Семка сверкнул глазами, и холодная сталь появилась в них.
- Проверить хочу, правду ли болтают про дедов сундук.
Осень в этом году не торопилась прогонять лето. И даже в середине сентября стояли жаркие деньки. Семка, который теперь учился в Томске, поступив в училище сразу после восьмого класса, приезжал на каждые выходные. Далеко, муторно, но домой тянуло со страшной силой. Как только петух заводил свою нехитрую песню ранним утром в воскресенье, Семка спрыгивал с высокой кровати, на которой когда спал дед Никифор, доживая последние годы в доме внука, и тихонько прокрадывался на улицу. Из рукомойника, который висел на деревянном столбе около летней кухни, парень умывался ледяной водой, затем делал нехитрые гимнастические упражнения, и вмиг собравшись, уходил со двора.
Шурка с Леной все прекрасно видели, но ничего не говорили.
- Хоть бы следом сходил что ли, - как-то обронила Лена, заплетая в косы Веркины светлые волосы, - куда бегает, шельмец, в такую рань?!
- Что я пацан тебе что ли? - недовольно хмыкнул Шурка.
-А Семка на мельницу бегает, клад искать, - вдруг беззаботно поведала Вера.
-Откуда знаешь, - нахмурился Шурка.
-А мне соседская Маришка сказала, она все слышала. Семка хвастался перед дружками своими. - девочка спрыгнула с табуретки и принялась вертеться перед зеркалами трюмо.
Лена с Шуркой молча переглянулись.
-Пойду, посмотрю что он там делает.
Когда Шурка шел на старую мельницу, в памяти его вставал образ деда Егора. Как водил дед его около реки, как говорил, как просил думать головой. Шурка не торопился. Шел и смотрел на пестрые осенние деревья. Черемуха, которой вдоль реки росло неимоверное количество, первой начинала готовиться к зиме. Ее зеленная листва уже наполовину покраснела, а черные ягоды-бусины усыпали всю крону. Птички целыми стайками вились вокруг черемушника, лакомясь сладкими ягодками.
Сына Шурка приметил издалека и потихоньку подошел как раз в тот момент, когда Семка решил побаловаться папиросой.
Четырнадцатилетний пацан - это не доверчивая дочка Маргаритка. Колючий, как ёж, вихрастый, нервно-дерганный подросток не доверяющий никому. Такой возраст - Шурка и сам таким был.
-Дед Егор привел меня сюда, когда я был примерно в твоем возрасте. - Шурка посмотрел с тоской на реку. - Сказал он мне тогда очень важные слова. Я понимаю тебя, ты горишь, хочешь жить здесь и сейчас, но твое состояние пройдет и ты успокоишься, а наломать дров всегда успеешь. Клад - это не басня, он на самом деле есть. Но, сын мой, еще не пришло его время.
- Я не собирался его доставать, просто хотел убедиться, что его можно найти, - буркнул Семка.
- Как ты найдешь, если места не знаешь? - улыбнулся Шурка. - Дед Егор умный был мужик, иначе бы и не было никакого клада. Я тебе покажу, раз ты так хочешь, но запомни что ни одну живую душу, кроме сына своего ты не должен сюда приводить. Запомни это. И я скажу тебе, как сказал мне дед, что время придет и ты сам поймешь, что оно пришло. Но сейчас еще время не пришло.
- И что, даже ни одной монетки взять нельзя из него? - разочарованно, будто в пустоту, задал свой вопрос Семен.
- Нет, ни одной нельзя, - Шурка задумчиво замолчал.
- А если мне сильно надо? - не мог успокоится парень.
- А если сильно надо: заработай. Не можешь умом, заработай руками. Но не торопись. Учись терпению, оно в жизни очень пригодится тебе с твоей горячей кровью.
Шурка поманил сына за собой и Семка с горящими глазами двинулся следом. Шурка понимал, что рано говорить сыну такие вещи, но очень надеялся на его здравомыслие. Пока они шли до места, то оба молчали. Когда Шурка показал Семке все что знал, то повел его дальше. Они оказались на пестрой поляне, на которой аккуратно присел Шурка:
- Присядь рядом. - он похлопал по мягкой траве. - На этом самом месте я тогда и нашел деда, он ждал меня здесь, пока я к мельнику бегал, и на этом самом месте его душа ушла. - Шурка замолчал. Молчал и Семен. - Многое пережил дед Егор, многое прошел в этой жизни. И смену власти, и начало колхозов, и считай все чего в своей жизни заработал, ему пришлось по сути лишиться. И он сделал это добровольно. Деньги, богатства, статус власти - это не самое главное в жизни. Стремись оставаться прежде всего человеком. Человеком честным, правильным, чтобы не стыдно было в зеркало смотреть. И трудись. Всего можно достичь трудом своим, было бы желание. Деньги, как и все материальное, зыбко. Сегодня есть у тебя деньги, а завтра придет тот, кто сильней, и у кого власти больше, и ты все отдашь. Потому, сынок, учись и еще раз учись. Твои знания и умения забрать никто не сможет, а с помощью их можно жить дальше. Там в земле всего лишь деньги. Да их много, но попади они в неискушенные руки, и принесут они лишь несчастья. Не люби деньги, как понятие, люби жизнь, люби свободу выбора, и тогда отношение твое к ним будет спокойным.
Шурка замолчал и посмотрел на реку. Сколько времени бежит здесь эта река, сколько всего она видела? А вот бежит как прежде, и никто ее не остановит.
Молчал Шурка. Молчал и задумчивый Семен.
Дорогие мои читатели! Публикую последние главы из "Полькиной мельницы". Спасибо, что остаетесь со мной , хотя последние месяцы не могу работать, но все время помню, что есть люди которые ждут моих публикаций. Отбросила все свои дела и села публиковать новую главу. Надеюсь, что вы относитесь с пониманием к таким задержкам.
