Сентябрь, 2019
Павел Петрович сидел в глубокой задумчивости. Он понимал, что расследование затягивается и они упускают время. Но словно назло их тормозили постоянные задержки! Сначала бардак в работе сотового оператора, потом Тамара Львовна после картинного обморока загремела в больницу. Пока её везли, стала хвататься за сердце, стонать и охать, и парни отвезли её в больницу. Где находится её муж, она не сказала, дверь в квартиру никто не открыл. И только к вечеру следующего дня мужчина, такой же полный и нагловатый, как его жена, был обнаружен на даче, где также был проведён обыск. Теперь оставалось, наконец-то, провести обыск в квартире.
По времени давно пора было пойти домой, но родители Серафимы вышли на связь. Чтобы не откладывать дело в долгий ящик, Павел Петрович пригласил их прийти незамедлительно. Те возражать не стали.
Мама девушки, Софья Сергеевна выглядела очень плохо. Скорее всего, она от горя потеряла и сон, и аппетит. С их первой и последней встречи она постарела, подурнела и осунулась. Отец же, Григорий Кириллович держался значительно лучше, правда, из его речи исчезла напыщенность и воинственность.
- Примите мои соболезнования, – произнёс Павел Петрович.
- Не нужно пустых слов, – покачал головой Григорий Кириллович. – Они не уменьшат нашу боль и не вернут нашу дочь. Так что давайте приступим к делу. Мне интересно, когда нам отдадут тело нашей Серафимы, чтобы мы могли её похоронить?
- Когда закончат экспертизы, – ответил Павел Петрович. – Увы, судмедэксперт в последнее время завален работой. А часть материалов уезжает на экспертизу в другой город. Не хватает оборудования для исследований.
- Безобразие, – ответил Григорий Кириллович, но абсолютно без всяких эмоций.
- Расскажите о Серафиме.
- Наша красавица, – всхлипнула Софья Сергеевна. – Училась хорошо, все её любили… Уверена, что врагов у неё не было. Если только завистники. Она же такая… манящая. Дело даже не в красоте. Не знаю, почему, но она как магнит притягивает к себе взгляды! Притягивала… – женщина закрыла лицо руками и тихо заплакала.
- И с сестрой отношения хорошо складывались? – уточнил Павел Петрович.
- При чём здесь Аня? – резко спросил Григорий Кириллович. – Они сёстры! Среди родных братьев и сестёр случаются непонимания и конфликты. Неужели вы думаете, что одна сестра другую бы убила? Бред!
- Григорий Кириллович, через мой кабинет прошли сотни дел. Были и убийства. Брат брата, отец сына, дочь отца… Мотивы у всех разные. Где-то пьяная поножовщина, где-то личные неприязненные отношения. Я никого не обвиняю. Пока я лишь хочу понять, кто и зачем убил вашу дочь. И в процессе поиска убийцы я буду подозревать каждого из окружения девушки. Это моя работа.
- Аня, конечно, злилась на сестру, но она бы этого не сделала, – сказала Софья Сергеевна. Она вытерла платком слёзы и стала рассказывать про дочерей начиная с самого раннего детства. Как они росли, как дружили, как вместе играли… Павел Петрович её не перебивал, но включил диктофон и положил его на стол. Родители заметили это и возражать не стали.
- Когда Егор свадьбу отменил, Аня сама не своя была, – сказала Софья Сергеевна. – Просто с цепи сорвалась! Вот тогда она могла бы сестру убить, но ни разу не предприняла попытки даже просто причинить ей какой-то вред. Сама попыталась покончить с собой. Понимаете?
- Хорошо, но у меня есть свидетельские показания, что этим летом ваша старшая дочь открыто конфликтовала со своей сестрой. В чём была причина?
Родители переглянулись, и Григорий Кириллович заметил:
- После той истории с Егором Аня была в депрессии, а когда стала приходить в себя, решила уехать подальше от дома и начать жизнь с нуля. Мы её поддержали. Давали денег, чтобы она могла спокойно искать работу по душе, а не хвататься за первое встречное предложение. Там Аня и встретила Максима. И как-то быстро вышла за него замуж. Я был против столько скоропостижной свадьбы, но ни жена, ни дочь меня не слушали. Серафиму на свадьбу не пригласили. Аня домой вообще ни разу за три года не приезжала. А в этом году Максим настоял. Захотел познакомиться со всеми родственниками. Аня в какой-то момент даже хотела представить его сестре, но в последний момент передумала, и Серафима временно переехала к бабушке. А потом Фима и вовсе уехала к своей подружке, но увы, вернулась за день до отъезда сестры с мужем и сыном, и всё же познакомилась с Максимом.
- А что за подруга? Близкая?
- Единственная, – ответил Григорий Кириллович. – Галя. Фамилию не знаю, не спрашивал, – он посмотрел на жену, но та тоже лишь покачала головой. – Она учится с нашей дочерью на журфаке. На одном курсе.
- Хорошо. Итак, ваша вторая дочь уехала домой с мужем?
- Да. Никаких предпосылок к тому, что история может повториться, не было. Фима познакомилась с мужем своей сестры и тот как ни в чём не бывало, уехал со своей законной женой домой. Мы на какое-то время выдохнули, но совсем ненадолго. Анюта с ума сходила от ревности, звонила матери, жаловалась, что муж стал от неё отдаляться. А та, дура, подливала масла в огонь!
- Да что ты говоришь! – вдруг взвизгнула Софья Сергеевна. – Чурбан бесчувственный! Что ты знаешь о переживаниях старшей дочери? Жаловалась! Она не жаловалась, а делилась! С единственным человеком, способным её понять! Со мной! Ты всегда внимание только Серафиме уделял! Да и ей не особо много времени посвящал. Всё работа, работа… Как Анечке плохо стало, вообще допоздна стал засиживаться, лишь бы дочери не помогать!
- И чем бы я ей помог, интересно? – накинулся на жену Григорий Кириллович. – Вместе плакать? Слушать её стенания по телефону, истерики, и говорить, что всё будет хорошо?
- Именно! Ей нужна была в тот момент поддержка! Иначе она такого бы не наворотила!
- У неё для выслушивания слёз есть мать! Что ты на меня стрелки переводишь? Родила двух дочек – вот и воспитывай. А иначе, ты зачем у меня всю жизнь на шее сидишь? Ни дня ты не работала! Всё только домом занималась. И не всегда, скажу тебе, в нём чисто убрано и вкусно приготовлено! Дети выросли, а ты всё ими прикрываешься! «Ой, я Анечку слушала, ничего на ужин не приготовила!» – передразнил жену мужчина.
- Стоп, – грозно приказал Павел Петрович, поняв, что ссора переросла во взаимные упрёки. – Мы здесь не отношения выяснять собрались. Давайте уточним, Аня больше не приезжала?
- Да как не приезжала? Приехала с Игорем в конце августа со словами, что, мол, пусть Макс без неё пожить попробует. Ещё одна недалёкая в семье!
- Игорь – это её сын, наш внук, – пояснила Софья Сергеевна, недовольно покосившись на мужа. – Два годика скоро.
- А сейчас Аня где?
- Дома, – буркнул отец. – В смысле, у нас дома.
- Она у себя дома! – снова не выдержала Софья Сергеевна.
- Спокойнее, – сказал следователь. – Итак, значит, Аня у вас дома. С тех пор как она уехала от мужа, как развивались отношения между сёстрами?
- Плохо, – сказал Григорий Кириллович. – Просто отвратительно! Аня взъелась на сестру, что та опять у неё мужа отбила! Хотя я даже не понял, с чего вдруг она сделала такие выводы? Словно сама себе что-то придумала и свято в это верила. Каждый день слёзы, скандалы. Невыносимо! Но убивать Аня бы не стала. В этом я уверен.
- Ой, тебя дома-то нет целыми днями, – ухватилась за возможно сказать «пару ласковых» мужу Софья Сергеевна. – И на дочерей тебе плевать. Словно они и не твои!
- Успокойтесь уже! – рявкнул Павел Петрович. – Вы сейчас оба переживаете страшную трагедию! И не всегда горе объединяет людей, но иногда становится толчком для взаимных упрёков, что я у вас сейчас и наблюдаю. Но здесь, в моём кабинете, попробуйте сосредоточиться не на своих обидах, а на фактах! Я же ищу убийцу вашей дочери! Ладно, с Аней я сам поговорю. Можете передать ей, чтобы завтра утром ко мне зашла?
Родители в унисон кивнули, а мама заметила:
- Только и я уверена, Аня этого не делала. Ну не такой она человек!
- Разберёмся. Кроме Ани, с кем у вашей дочери был конфликт? Парень был у неё?
- Летом она рассталась с Мишей, – сказала Софья Сергеевна и задумалась. – Но больше она не про кого не говорила. Я даже не знаю, был ли у неё кто-то… В последнее время мы отдалились друг от друга…
- Ещё бы! – нахмурился Григорий Кириллович. – Они с Анькой вдвоём на бедную девочку насели! Ей уже было невмоготу дома находиться! Ещё до возвращения Ани, они так её достали, что она уехала на неделю в санаторий. «Лесная чаща» называется.
- Как давно это было?
- В начале августа.
Следователь сделал себе пометку. Казалось бы, давно дело было, но зацепки, которые могут привести к убийце, можно найти и там.
- А Миша? Кроме имени что-то известно?
- Фамилия у него Козельский.
Павел Петрович уставился на Григория Кирилловича:
- Однофамилец? Или сын нашего Фёдора Николаевича?
- Сын, – кивнул мужчина. – Хорошая была бы партия для нашей дочери. Достойный молодой человек.
- Почему же они расстались?
- Фима не ввела нас в курс дела. Просто коротко сообщила и попросила не приставать к ней с лишними вопросами. Я не стал, а с мамой к тому моменту она почти не общалась. Мне Миша всегда казался парнем хорошим. Но если бы он обидел мою дочь, то она бы мне об этом сказала. Не стала бы молчать!
Софья Сергеевна снова разрыдалась. На этот раз громко и как-то безутешно. Словно всё время, что она сидела в кабинете следователя, женщина сдерживалась из последних сил. Вопреки внешней холодности Григория Кирилловича, тот не стал просто смотреть, а обнял жену и притянул к себе. Он гладил её по волосам, и по его щеке тоже скатилась скупая мужская слеза.
Павел Петрович молча налил в стакан воду и протянул его Софье Сергеевне. Та кивнула в знак благодарности и быстро осушила его. Но не успокоилась, а разрыдалась с новой силой. Выждав немного, Григорий Кириллович тихо заметил:
- Она не остановится. Знаете, мы лучше пойдём, а нашу беседу продолжим завтра. Мы придём…
- Лучше по отдельности, – быстро сказал Павел Петрович. – Пусть Аня придёт к девяти, вы к десяти, а ваша жена к одиннадцати. Устроит вас так?
- Нет, – покачал головой мужчина. – Тогда я первый. И лучше даже раньше, чем в девять. У меня работы много.
- Хорошо. Тогда давайте на восемь договоримся.
Когда родители ушли, Павел Петрович тоже засобирался домой. Расследуя это убийство, он ещё ни разу не пришёл домой раньше ночи. Жена не ворчала, она привыкла, а вот кот Зефир был недоволен. Он предпочитал засыпать, лёжа на груди у хозяина, поэтому ждал его до ночи у двери.
Но в эту ночь хозяин своего питомца проигнорировал. Он закрылся на кухне, быстро разогрел оставленный женой на столе ужин, и негромко включил запись разговора с родителями. Второй раз он слушал ещё более внимательно, боясь упустить что-нибудь важное. В голове было много мыслей, много возможных вариантов развития событий.
Павел Петрович размышлял о том, что услышал. Нужно было прощупать и Мишу, и Галю. Ещё узнать, не появились ли у девушки какие-то новые отношения. Разузнать больше о муже сестры и о самой сестре. Подозревать можно каждого. Даже мать с отцом. Хоть они и убиты горем, но оба больше сосредоточены на взаимных упрёках, чем на том, что их дочь умерла. Мать и та, на взгляд Павла Петровича, больше переживает о старшей дочери. Имя Серафимы в беседе почти не звучало, зато Аня упоминалась во всех эпизодах.
- Запутанное дело, – тихо сказал Павел Петрович, обращаясь к Зефиру. Тот коротко и недовольно мяукнул. – Ты прав. Утро вечера мудренее. Идём спать.
Не забывайте оставлять комментарий и ставить лайк!