оглавление канала
Первое, что я почувствовала, был луч солнца на моей щеке. В голове царила сумятица, мешающая трезво мыслить. Где я? Кто я? Это были основные вопросы, царившие над хаосом, творящимся в моем разуме. Твердо знала я только одно: я – Верея. Только вот какая Верея? Вот же, зараза!! Ответить на этот вопрос было не так-то просто. Потом, пробивая всю эту кашу-малу, возникла мысль: «Наверное, не зря у Найдена память пропала. Не каждый такое выдержит». И сразу же появилась другая мысль: «У Найдена? Кто такой Найден?» Господи, вот же кутерьма какая!! Нужно поскорее открыть глаза и наконец понять, где я нахожусь! Но, это было легче сказать (вернее, подумать), чем сделать. Было по-настоящему страшно. Но лежать вечно с закрытыми глазами было весьма глупо. На ум пришли слова моего деда: «Страшно не бывает только дуракам. Но страх можно преодолеть. Просто, не думая ни о чем, сделай шаг ему навстречу». И тут же следующая мысль: «Так, деда я своего помнила, значит…?» И с прискорбием была вынуждена констатировать, что ничего это не значит. Будто я попала в сплетение водорослей на дне омута, которые тянули меня на дно, а я все барахталась, пытаясь вырваться из их стеблей, но при этом, запутываясь еще больше.
Но на что-то нужно было решиться, и я открыла глаза, словно скакнула через пропасть, из которой вырывалось пламя. Первое, что я увидела, был деревянный потолок. В самом углу, между потолком и стеной, небольшая паутина, в которой суетился ее хозяин паучок, заворачивая в липкую нить свою добычу. Вот же… А вроде бы дня три назад все тщательно убирала и выметала! И эта мысль, наконец, вернула меня в реальность. Господи, счастье какое!! Я дома!! А все, что было – это просто дурной сон! Я смотрела на паука и радовалась ему, как родному. Раз такое дело, пускай себе живет! Зато мух в доме будет меньше! Оптимизм и радость бытия так и распирали меня изнутри. Я медленно спустила ноги с кровати. Странно, почему я одетая завалилась спать? И вообще, я плохо помнила, как вообще добралась до своей постели. Надо как-то у Найдена осторожно выспросить, что такое со мной вчера приключилось, что я ничегошеньки не помню. Внутри черепушки все слегка гудело, словно я вчера угорела в бане. Сжала голову руками, но это плохо помогло. Нужно сходить и облиться у колодца, это всегда помогало. Приснится же такое!! Наверное, потому, что я пыталась вытянуть сны Найдена. Вот и реакция на эту попытку не заставила себя ждать. Хотя, со мной такое было впервые. Ну, там, голова поболит немного – это случалось, но, чтобы такие красочные сны снились самой – никогда. Ладно, разберемся со временем со всеми этими загадками.
Я медленно встала с кровати, держась за спинку, так как все еще опасалась головокружения. Встала твердо на ноги и прислушалась к своим ощущениям. Вроде бы все не так плохо, как мне показалось в самом начале. Только легкая тошнота, да звон в ушах, а все остальное в пределах допустимого. По крайней мере, падать в обморок я точно сейчас не собиралась. У меня даже настроение поднялось, и я улыбнулась, вспоминая свои недавние страхи. В это время на кухне послышалась какая-то возня, потом что-то загрохотало, и голос Найдена тихонько выругался. Конечно, само по себе это было нехорошо, но для меня, после всего, что я пережила и передумала – это прозвучало просто чарующей музыкой, возвращающей меня в нормальную реальную МОЮ жизнь.
Я вышла из дверей своей комнаты, стараясь на ходу пригладить волосы, которые после сна торчали слегка дыбом в разные стороны. Вышло не очень, и я мысленно махнула рукой. Красоту, ее ничем не испортишь! Найден, сидя на корточках, собирал рассыпавшиеся крышки от кастрюль, и ворчливо что-то бубнил себе под нос про «корявые руки». Надо полагать, про собственные. Я, понаблюдав за ним несколько секунд, радостно пропела:
- Доброе утро…
Мужчина испуганно обернулся, будто я застала его за воровством этих самых крышек, которые он подбирал. Потом испуг его сменила смущенная улыбка. Он поднялся, держа в руках крышку от кастрюли и, пряча от меня почему-то глаза, проговорил:
- Вот… Решил кашу сварить… А тут, нечаянно… Прости, что разбудил.
Я милостиво махнула рукой.
- Ты меня не разбудил, я проснулась еще до того, как у тебя тут все загрохотало.
Его смущение меня почему-то стало раздражать. Я подошла, вынула из его рук крышку от кастрюли, взяла саму кастрюлю, и направилась готовить завтрак, что-то фальшиво напевая. На самом деле, меня не раздражало, а смущало само его присутствие. Что-то в душе цеплялось за остатки сна, не давая мне успокоится. А он, как назло, никуда не уходил, а продолжал топтаться за моей спиной. Я уже еле сдерживалась, чтобы не сказать ему что-нибудь резкое, когда он нерешительно спросил:
- Как ты себя чувствуешь?
Я, не оборачиваясь, пожала плечами, продолжая помешивать закипевшую кашу в кастрюле.
- Нормально я себя чувствую. Только, голова как бы не моя. Гудит все больше, как паровоз, предупреждающий о своем приближении. – Попыталась я не совсем ловко пошутить.
Радостным тоном, Найден проговорил:
- Ну и слава Богу! А то ты меня вчера немного напугала…
Я замерла с ложкой в руке. Потом, медленно обернулась, и с замиранием сердца спросила:
- А что вчера было…?
Он пару раз хлопнул на меня ресницами, и слегка растерянно проговорил:
- Ну я не могу сказать наверняка, ЧТО случилось. Я сам не совсем хорошо помню. Ты просто закричала и потеряла сознание. А я тебя перенес в твою кровать…
Ясности мне его ответ не добавил. Наоборот, настороженность моя возросла еще больше.
- Прости… Ты сказал, «перенес». Откуда ты меня перенес?
Он опять посмотрел на меня растерянно, и чуть заикаясь, проговорил:
- Ну… как откуда? Из комнаты, которую ты называешь бабушкиной. Я так понимаю, что в ней твоя бабушка жила…
Не дослушав его сбивчивые объяснения до конца, швырнув ложку на стол, я рванула в бабулину комнату, и застыла на пороге, как вкопанная. Сундук Айникки был распахнут, рядом с ним на полу стояла раскрытая шкатулка, которую принес невесть откуда Найден. Солнечные лучи, проникающие в комнату через окно, играли разноцветными бликами на полированном дереве. Было такое ощущение, что руны, выточенные на деревянных пластинах, сияют каким-то волшебным огнем. Постояв так несколько секунд, я медленно сползла по косяку двери вниз. Ноги отказывались меня держать. А в голове долбилась в стенки черепной коробки мысль, «все правда… все было…» Идиотскими вопросами, наподобие «КАК такое вообще может быть?», я задаваться не стала. Чего зря спрашивать, коли ответа все равно не будет. Найден присел рядом со мной на корточки, и уставился перепуганными глазами. Вопросов не задавал. Наверное, тоже понимал, что без толку. А я смотрела в его глаза, а губы мои непроизвольно прошептали: «Божедар…» Услышав это имя, он отшатнулся от меня, будто я его ударила. В глазах промелькнул страх. Кровь отхлынула у него от лица, и я испугалась, что он сам сейчас грохнется в обморок. Ну и веселая у нас с ним компашка подобралась! Хоть сейчас садись за диссертацию по психиатрии. Жаль, что моя профессиональная деятельность никак не связана с этим достойным предметом, изучающим все загогулины и закоулки человеческого мозга.
Глаза его вцепились в меня, будто рысь в свою добычу, и, побелевшими губами он едва слышно спросил:
- Почему ты меня так назвала?
Наверное, на моем месте какой-нибудь другой человек и мог бы свихнуться напрочь, но я росла среди сказок и легенд, учась разговаривать с травами, деревьями и животными, даже камням я давала имена в детстве. Все, что другим казалось невозможным, я бы даже сказала, ненормальным, а, временами, и волшебным, все это для меня было привычным образом моей жизни. Видимо поэтому, я не свихнулась, а просто приняла случившееся, как данность. Без рассуждений и ненужных рефлексий. Из поведения Найдена даже ежику в лесу стало бы ясно, что это имя для него не что-то необычное или новое. Значит, все верно… Наше подсознание сыграло с нами в пятнашки. И мы не смогли убежать от памяти о своей прошлой жизни, от своих прошлых воплощений. И это было вовсе не случайно, что именно ко мне попал Найден. Ну так… С этим, кажется разобрались. Я не свихнулась. Это уже радовало. Значит, велика вероятность, что я сумею распутать все закрученные узелки в этом клубке.