Глава 26
У Дениса вообще в отношении прекрасного пола было одно правило: только совершеннолетние. Если сомневался – требовал показать паспорт. Если параметр не соответствовал, прощался и уходил. А вот верхней возрастной планки для него не существовало. Парня просили однажды: «Что, даже со старушкой будешь роман крутить?». «Знали бы вы, какие страстные они бывают», – загадочно сказал Денис, вызвав у слушавших недоумение.
Однажды, пока Денис взахлеб рассказывал о своем очередном приключении, Гриша подумал, что это всё на самом деле неправда. Они тогда с однокурсником сидели вдвоём в раздевалке, и Гриша напрямую спросил:
– Скажи, Денис, вот все, что ты рассказываешь про девушек, про твои победы, – это все было на самом деле?
Денис, опустив голову, неожиданно и медленно отрицательно покачал головой. Гриша даже удивился. Не ожидал он, что однокурсник вдруг ответит честно. Прежде всегда или отшучивался или начинал злиться.
– Знаешь, – сказал Гриша проникновенным голосом, – на самом деле никаких побед у меня нет. Просто в том районе, где я живу, если не выдавать себя за крутого и бабника, тебя не будут уважать.
– А еще обязательно нужно носить черную куртку и берцы армейского образца? – спросил насмешливо Гриша.
– Не только куртку, – сказал серьёзно Денис и показал из-под полы пиджака газовый пистолет в кобуре. Причем это была не простая кобура, которую носят, например, полицейские. А особая, скрытого ношения, используемая сотрудниками спецслужб.
– Вот, купил по случаю у одного бывшего спецназовца, чтобы казаться круче, – признался Денис. – Позавчера даже применить пришлось. Шел поздно вечером, какие-то три гопника хотели куртку отжать. Пальнул им в морды пару раз.
– То есть у тебя не было столько женщин? – спросил Гриша, возвращаясь к главной теме разговора. Криминальные приключения однокурсника его нисколько не интересовали, поскольку показалось – Денис опять выдумывает.
Тот снова отрицательно покачал головой:
– Ну, столько не было, сколько я наговорил раньше. А так всего пять. Только никому, пожалуйста, об этом не говори. Иначе мне придется тебя… – и он шутливо показал, как стреляет собеседнику в голову.
Денис посмотрел на Гришу. Его губы были растянуты в улыбке, а серые глаза оставались серьезными, холодными.
Гриша сказал:
– Да конечно. Зачем я буду кому-то об этом рассказывать? Я и сам тебе про себя могу поделиться тайной. У меня ни разу не было девушки.
– Что?! – воскликнул Денис. – Тебе почти 20, ты до сих пор девственник?
– Так получилось, понимаешь, – сказал Гриша. – Тренировки, занятия. А теперь вот я влюблен в Машу.
– В какую такую Машу? – спросил Денис. – Это не в девчонку с параллельного потока? Такую высокую, красивую блондинку с огромными голубыми глазами, которая одевается и выглядит, как фотомодель и ездит на крутом маленьком внедорожнике?
– Да, именно в нее, – грустно сказал Гриша.
– Э, брат. Тогда твои дела полный капец, – заявил Денис. – Не знаю ни одного парня, который бы даже близко подобрался к этой красотке. Сколько разговоров ходило между парнями, но ни один не мог похвастаться даже тем, что она сходила с ним просто на свидание. Не говоря уже о чем-то большем.
– Вот и меня угораздило в нее влюбиться, – признался Гриша.
Денис замолчал, задумчиво кивнув. Потом вдруг сказал:
– Ну, раз у нас с тобой тут вечер откровений. Ты знаешь, я ведь тоже влюблен.
– В кого же это, интересно? – удивился Гриша.
– Да есть тут одна, – ответил Денис. – Оля Павлова зовут. Ты ее видел, наверное. Маленькая такая, худенькая, кареглазая. Смотрел фильм «Афоня»? – спросил он неожиданно.
– Смотрел, – ответил Гриша.
– Ну вот, там есть такая девушка, которая медсестрой на «скорой помощи» работает. Она еще в главного героя, Афоню, влюбилась.
– Да, помню, – подтвердил Гриша.
– Ну так вот, и моя Оля… Хотя, конечно она вовсе не моя… Очень похожа на ту девушку, кареглазую, – сказал грустно Денис. – Когда я о ней думаю и о том, как пытаюсь за ней ухаживать, всегда приходит на ум еще один фильм советский, «Белые росы». Помнишь?
Денис отрицательно покачал головой. Он, конечно, любил советское кино, но не до такой степени, чтобы быть его знатоком.
– Да это и неважно, – сказал Гриша. – Там Николай Караченцов песенку одну поет и подыгрывает себе на гармошке. Называется она не знаю как, но слова там такие:
«Уж я с ней и так, и эдак
Со словами и без слов.
Обломал немало веток,
Наломал немало дров».
Вот примерно у меня с Олей то же получается.
– Как у меня с Машей, – сказал Гриша.
– В общем, мы с тобой собратья по несчастью, – резюмировал Денис.