Эту историю рассказала мне моя бабушка. В юности, когда она жила в деревне, было у нее две школьные подружки — Танечка и Валя. Девчонки дружили с самого детства, хотя и ссорились иногда. Самой обидчивой была Валя. Ее семья была бедной: батя пил, вернувшись с фронта без руки. Мать волокла на себе семью стремя детьми, старшей из которых была Валя. Из-за этого девочке часто приходилось быть нянькой своим брату и сестре: кормить их, мыть, стирать да еще убирать в доме, когда мать сутками на ферме пропадала. Одевали Валю всегда очень бедно и порой, она страшно завидовала Танечке, родители которой имели хороший по тем временам достаток. Они, кстати, были люди добрые: мать Танечки, желая помочь бедной семье Вали, отдавала им вещи для детей, из которых ее собственные уже выросли. Но Валя страшно стеснялась того, что ей приходится донашивать вещи за подругой. Тем не менее дружба девочек продолжалась долгое время. Бабушка-то моя была чуть старше и быстро отошла от них, выйдя замуж... А Танечка и Валя даже в техникум вместе пошли, а окончив, вернулись работать в колхоз. Одна в бухгалтерию, другая — зоотехником.
Тут в деревню приехала новая семья: муж с женой — учителя в начальную школу, а с ними сын — совсем молодой парень. Врач. Звали его Алексей. Обе девчонки без памяти влюбились в молодого человека, совсем не похожего на местных парней. Он не ходил по селу подвыпивший, не орал песни под баян, не хватал понравившуюся девку на танцах... Одевался и держал себя он совершенно по городскому, и Таня с Валей, очарованные, вздыхали издали, чувствуя некоторую свою неотесанность.
Алексей тем временем знать не знал, что девушки страдают по его синим бездонным глазам. Он с утра до ночи принимал больных в маленьком кабинете при правлении. Был серьезен, внимателен, но уж точно не искал женского внимания. Он заметил Танечку лишь спустя полгода на новогоднем празднике, устроенном в сельском клубе. Девушка в строгом черном платье стояла у окна и с завистью смотрела на танцующие пары, среди которых и Валентина вальсировала с одним из трактористов. Видно, тронула Алексея эта картинка, словно из песни: «Все подружки по парам разбрелись в этот вечер...»
— Вы танцуете? — Он подошел почти неслышно.
— А? Что? — У Танечки от волнения перехватило дыхание.
— Позвольте вас пригласить, — Алексей широко улыбался.
— Конечно, да, — смутилась девушка.
Из клуба они ночью ушли уже вдвоем. Валя с крыльца со злостью наблюдала, как, держась за руки, парочка бредет неизвестно куда, явно желая, чтобы дорога не кончалась... С того самого вечера дружба Вали и Танечки дала трещину. Счастливая девушка порхала, не замечая суровых взглядов подруги. А та, что осталась без взаимности, злилась и завидовала, хотя и понимала, что вины Тани тут нет.
— Валюша, мы с Лешей женимся в мае! — однажды Танечка вбежала к подруге на крыльцо и, обняв ее, счастливо засмеялась. — Слышишь? Женимся! Ты не рада?
— Почему... рада, — выдавила из себя Валя. — Поздравляю. Надеюсь, он не сбежит от тебя к городской!
На свадьбу Валя не пришла, несмотря на приглашение. Через пару недель после того она и вовсе переехала в город: вроде бы домработницей устроилась. И в селе появлялась теперь редко, разумеется, обходя стороной дом Тани и Алексея. Не зашла она и на рождение первенца подруги. Соседи докладывали Татьяне, что видели приезжавшую проведать мать Валентину — мол, что же к тебе-то не заглянула?
Постепенно Танечка привыкла жить без старой подружки, забывала о ней, погружаясь в заботы о маленьком сыне, о муже, о стареющих родителях... Но спустя год отношения с Алексеем стали портиться: Таня жаловалась моей бабушке, что он стал покрикивать на нее, стал уходить куда-то по вечерам, однажды даже ударил жену в ответ на ее обвинения в полном равнодушии к сыну. Но, как всякая русская баба, Татьяна тут же начала оправдывать любимого мужа: мол, я понимаю, он с работы приходит такой усталый! Ему не до нас, ему покоя хочется. А тут Костик верещит, я чего-то требую... В другой раз она поделилась с бабулей моей совсем уж печальными подозрениями: мол, ходят слухи, что у Алексея роман с новой библиотекаршей. «А что ж мне-то делать?! Я ведь второго жду!» — горько плакала Татьяна. Бабушка моя — она тогда уже была матерью двоих детей, — как старшая и мудрая подруга, учила Таню терпению и спокойствию. Мол, если хочешь мужа сохранить, не скандаль. Ну, так мою бабушку воспитали! Такие они были тогда наши женщины — все терпели! Она и мне, внучке своей, когда состарилась, так говорила: «Не смей с мужем разводиться, терпи!» Но речь не обо мне...
Как-то раз Татьяна, затеяв генеральную уборку в доме, нашла под одним половиком комок черных как смоль волос, переплетенный с красными нитками. Женщина аккуратно вынесла комок волос подальше от дома и подожгла — все бабы в деревнях в то время знали, как обезопасить себя от таких штучек. Все умели защищаться от колдовства. Это сегодня народным традициям по телевизору учат, а тогда вся эта премудрость от матери к дочери передавалась! Избавилась, значит, Таня от той находки, в дом вернулась и тут же умылась святой водой. Потом бросилась к бабушке моей, поделиться. А моя бабуля очень верила во все эти порчи, заговоры, привороты... Она и у себя находила обожженные иголки, клубки волос, кладбищенскую землю... И умела с ними правильно управиться. Тане она посоветовала провести один ритуал, чтобы, во-первых, действие колдовского обряда с волосами свести на нет, а во-вторых, наказать того, кто желал ее семье зла. И комсомолка Татьяна провела обряд той же ночью... В точности как научила ее моя бабуля, к тому моменту выбывшая из рядов ВЛКСМ по возрасту.
Может, совпадение, а может, и нет, но через короткое время жизнь Танина вернулась в прежнее русло.
Алексей опять был нежен с женой и сидел дома вечерами. С удовольствием занимался с сыном, читал ему, учил играть в шахматы и в шашки... Таня, конечно, радовалась переменам, молилась каждый день с благодарностью. Да тут пришло известие от Валентины: наши бабы были в городе и встретили ее. Ужас во что она превратилась — больная, седая, старая, а ведь ей и 27 лет не исполнилось! С односельчанками она и говорить не стала, только попросила передать привет Тане, и лицо ее было таким злобным в этот момент, что женщины поняли: не стоит передавать! «Такие вещи сами собой не происходят, — комментировала событие моя бабушка. — Чем-то твоя подруга, видать, заслужила такое! И получила по заслугам...» Так она объясняла Тане произошедшее, намекая, конечно, что именно Валя принесла в дом тот опасный подклад. Таня, слушая, только тихонько плакала, жалея свою бывшую подругу.