оглавление канала
Корнил посидел еще несколько минут молча, а потом заговорил тихо и напевно, словно древний Баян, рассказывающий былины минувших дней.
- Тогда я должен начать с самого начала. С экспедиции. – Он коротко глянул на нас, и насмешливо проговорил. – Я вижу, что вам уже не нужно объяснять ни историю нашей земли, ни такие простые понятия, как «Кощей», который вы уже знаете не только по нашим сказкам, ни разделение Мира на светлые Вселенные и Вселенные Пекельные. Ваша память вам это уже пояснила. Так вот, - продолжил он, убрав улыбку с лица, - долгие годы, века и тысячелетия Кощеи искали Путь. Им он был нужен. Если на Земле перекрыть все Врата, соединяющие с Родовыми планетами, это все равно, что перерезать пуповину между матерью и младенцем. Даже сейчас еще сохранились древние Рода, которые хранят память об истине, о наших корнях. Эти знания они зашифровывали в легендах и сказах, и передавали из уст в уста множество веков и поколений. Это распространялось по всем нашим землям, и только избранные Знающие Рода хранили тайные ключи, способные расшифровать эти знания, чтобы применить их на деле. Кощеи из Пекельных миров давно пытались разгадать эти тайные знания, но без ключей, которые хранились у древних Родов, это было невозможно. И тогда, Кощеи стали искать эти ключи сами, пытаясь соблазнить своими сладкими речами доверчивых, у кого был доступ хотя бы к крупице информации. – При этих словах, он опять пристально посмотрел на Найдена. А у меня в недобром предчувствии замерло сердце. Корнил криво усмехнулся, глядя на мои стиснутые в невольном жесте у груди руки, и продолжил. - Я могу привести множество примеров и фактов этих попыток. Одни из последних – это экспедиции Барченко и Кондиайна, а за ними подтянулись и ученые из третьего Рейха, которые увидели в наших землях некую тайну, хранящую Сакральную Истину, способную привести их к победе. Некоторые экспедиции фашистов даже смогли приблизиться ко входам в Капище Рода очень близко. Но всех их постигла незавидная участь. Очевидцы, служившие проводниками и сумевшие выжить, рассказывали, как людей буквально корчило, словно с них сдирали живьем кожу, только при одном приближении к этим входам. Тайна Арийских Родов не давалась в руки Кощеев. – Он слегка усмехнулся. Его узловатые пальцы сжались в кулак, а в глазах сверкнула сталь, когда он глянул прямо на Найдена. Заговорил жестко, словно зачитывал приговор. -Та экспедиция, в которой ты принимал участие, забралась дальше всех. Деньги на ее работу и на все последующие исследования пришли из-за моря. Там тоже есть свои Врата. Но Кащеи умудрились уничтожить у себя под боком все старинные Рода, у которых хранились древние знания. Слишком уж безгранично было их высокомерие, чувство превосходства и безнаказанности. И больше не осталось никого, кто бы мог их провести по всем путям, ведущим к тайнам Родов. А здесь, на этой земле, последних осколках страны Даарии, еще горел слабый огонек познания, мудро помещенный и спрятанный в наши сказки и былины. - Голос его внезапно загремел, как голос небесного суда, а взгляд впился в Найдена, будто коршун в свою добычу. – Но сейчас и здесь именно ты подсказал, где нужно искать вход! Ты из древнего Рода, но жил свою жизнь неправедно, поэтому Кощеям так легко удалось забить своим мусором твою Родовую память, хотя стереть ее окончательно они все же не сумели. Где-то в самой глубине твоего подсознания еще теплились отголоски того знания, которое было доверено тебе предками. И именно это позволило тебе найти вход в одно из последних Капищ Рода. Но отголоски знания – это еще не само знание. Помните нашу пословицу? Слышал звон, да не знаешь, где он. Найти вход в Капище – это даже не полдела. Это, можно сказать, совсем почти ничего не значит. Потому что, без знания ключевого кода проникнуть внутрь невозможно. Но при этом, каким-то образом, ты умудрился найти основной Ключ, отпирающий сами Врата. Правда, никто из вас не знал, что это Ключ и для чего он предназначен. Вы даже открыть его не смогли, потому что, открыть его может только тот, в ком течет хоть капля крови Рода Велеса.
Он быстро глянул на меня. А у меня перехватило дыхание от этого взгляда. В голове замелькали какие-то картины не то подземелий, не то каких-то ходов. Я сцепила зубы, стараясь избавиться от этого наваждения, вызванного всего лишь одним взглядом Корнила. Мне это не сразу, но удалось. Я почувствовала, как от внутреннего напряжения по виску стекает капелька пота, а ногти впились в мои ладони почти до крови. Нет, ребята… Мы так не договаривались. Ощущение, что «без меня меня женили» все сильнее приводило меня в раздражение. Но на сей раз я сдержалась. Уж очень хотелось дослушать про Найдена. А потом и поглядим, кто кого будет на вшивость проверять. Точнее, даже не на вшивость, а на устойчивость. Но ощущение было противное, я бы сказала, трусливое, словно у бродячей голодной собачонки, которая встретила на своем пути волкодава. Сильного, гордого, уверенного в себе и в своей правоте. Очень захотелось, поджав хвост, жалобно заскулить, да и юркнуть в первую подвернувшуюся подворотню. Ну уж, дудки!! Это не ко мне! Собрав всю свою волю в кулак, я посмотрела прямо и зло в глаза говорившего. А тот только усмехнувшись покачал головой. Его жест можно было расценить, как «надо же!». Вот же еще Копперфилд доморощенный выискался на мою голову! Взгляд Корнила смягчился, и он продолжил говорить, глядя уже только на Найдена, который сидел, обхватив голову руками с закрытыми глазами, замерев, будто изваяние. Теперь я очень хорошо понимала, что Корнил не просто говорил, он еще и ПОКАЗЫВАЛ Найдену все то, о чем был его рассказ. И мне стало жутко представить, что сейчас приходилось переживать моему другу. А рассказчик продолжал говорить, и остановить это уже было не в моих силах.
- Само Капище любого Рода строится по достаточно сложной и в то же время простой схеме. В подробности вдаваться не буду. Да и вам сейчас это ни к чему. Скажу только, что от самого входа начинается спираль коридоров, так называемые, круги. От каждого круга идут по шестнадцать ответвлений со множеством ловушек, и так на каждом уровне. И только один из коридоров ведет в верном направлении. Только избранный Жрец Рода знает какой из коридоров безопасен и ведет к Вратам. Именно эта информация и скрывается в сказках нашего наРода. Твое подсознание помнило только верхушки из этой информации, и ты привел всю экспедицию к гибели. Но мы не могли допустить, чтобы Ключ безвестно канул в глубинах под землей. А потом, в тебе течет кровь одного из великих Родов. Не гоже просто так отдавать своих Кощеевым выкормышам. Поэтому, тебе помогли спастись, но память… Нет. Это не мы ее «почистили». Скорее, это сработал заложенный в тебе Родовой код, и память поколений заговорила в тебе, когда ты попал в подземелья Капища, отторгая Кощеев морок вместе с памятью о твоей нынешней жизни. Наши предки это называли Роком.
Он замолчал, глядя в огонь. Потом, не отрывая своего взгляда от пламени проговорил тихо и устало, обращаясь только ко мне:
- Ну что… Теперь вы узнали правду. Ты довольна?
Я посмотрела на Найдена, с которого можно было хоть сейчас лепить скульптуру «Отчаянье», потом перевела взгляд на Корнила. Трудно сглотнула застрявший в горле ком, и тихо проговорила:
- Вопрос не в моем «довольна» или «не довольна». На поле боя раненым во время войны иногда приходилось делать операцию без наркоза, мне дед рассказывал. Но, если бы врач проявлял слабость, руководствуясь своими эмоциями, то много людей могли бы умереть. – Я тряхнула головой и мой голос зло зазвенел. – Если ты спрашиваешь моего мнения, то, да, я довольна! Теперь нам не придется бродить в потемках и пугаться всякого куста! Найдену сейчас больно. Даже не берусь предположить, насколько ему больно, но теперь он сможет жить и не чувствовать себя слепцом, не бояться повторить свои ошибки или совершить новые!
Найден, наконец, оторвал руки от своей головы и впервые, за все время рассказа Корнила, посмотрел на меня долгим и тяжелым взглядом, от которого мне сделалось не по себе. Мне показалось, что за эти полчаса, которые длился рассказ, он постарел лет на десять. Наконец, с трудом разлепив сомкнутые губы, он хрипло проговорил:
- Федор… Это мое имя. – Потом грустно усмехнувшись произнес, не обращаясь ни к кому. – Какая ирония… Мое имя с веками не меняется. С греческого языка Федор означает «подарок Бога». Так что ты вполне можешь называть меня Божедаром, нисколько не погрешив против истины. Только вот подарок оказался не очень приятным. Иногда Бог тоже любит пошутить…
Мне до зубовного скрежета захотелось его сейчас крепко обнять, прижать его голову к своей груди, гладить по встрепанным волосам и тихонько приговаривать что-нибудь ласковое и утешительное. Но это было совершенно не ко времени, да и не к месту. Нарочито бодрым тоном, я проговорила:
- Ну вот и славно! Буду продолжать звать тебя Божедаром. Мне даже так привычнее. – Попыталась неуклюже пошутить я.
Но моих слов, похоже никто не услышал. Мужчины сидели и смотрели через бледные языки угасающего пламени костра, друг на друга. В глазах Корнила читалось сочувствие, а у Найдена, тьфу ты, Федора – Божедара, были только гнев и горечь. Но эти чувства были направлены скорее на самого себя, нежели на Корнила или меня. И я его отлично понимала. Но все равно, мне стало больно, будто это касалось не Божедара, а меня саму. Не выдержав, я про себя некрасиво выругалась. Увы, тоже на себя саму. Вот так всегда!! Вечно я со своей любовью к истине! Но быть другой я не умела, да и не хотела я быть другой. Утешение я нашла в бабулиной мудрости. Старушка любила говаривать, если я совершала какой-то поступок, о котором я потом по своей глупости начинала сожалеть: «Внуча, все, что Бог не делает, делает к лучшему. Запомни, просто так ничего и никогда не случается.» Как ни странно, но это меня всегда успокаивало и помогало понять и принять собственные поступки и мысли. И сейчас, я могла смело сказать, что, если бы можно было все вернуть на полчаса назад, я бы точно так же настояла на том, чтобы Корнил рассказал правду.
