Часть 1
- Что это? - тряся бумагой и глядя свирепо на Варвару, спрашивала Мария.
Девушка сидела за столом и смотрела на нее испуганно.
- О чем вы, тетя Маша?
- Ты дурочку из себя не строй! Вы что, с Павлом поженились?
- Я.. Мы..
- Не мычи! И встань, когда с тобой разговаривают старшие!
Варвара встала и запахнула телогрейку, мельком Мария отметила, что девушка поправилась. Интересно, на каких харчах?
- Да! Мы расписались с Павлом за две недели до его отъезда.
- Почему я об этом не знала? И как вы посмели? - закричала Мария.
- Потому что вы меня по какой-то причине ненавидите. И расписались мы втайне... И это было очень кстати...- Девушка распахнула телогрейку и только сейчас Мария отметила что девушка как-то странно поправилась - только на животе.
- Что это?
- Это ребенок. Я хотела вам сказать в сарае, когда вы хотели свести счеты с жизнью. У меня тогда срок был 4 месяца, но вы же выражали ко мне неприязнь.
- Получается, ты сейчас на седьмом месяце, - сглотнув ком в горле, утвердительно кивнула Мария. - От кого ребенок?
- От Паши. Мы любили друг друга по настоящему, расписались перед тем, как он ушел, он чувствовал, что придет и ему повестка. А спустя три недели я поняла, что жду ребенка. Я боялась вам об этом сказать, вернее, не знала, как это сделать. На мое счастье живот маленький, а зимой под теплой большой одеждой никто и не понял ничего...Хотя мне нечего стыдиться, я замужняя женщина.
Мария не знала что сказать, она вышла из дома, громко хлопнув дверью и помчалась к председателю.
- Как ты мог, Саныч? Как ты мог?
- Ты чего бушуешь, Мария? - председатель отложил очки в сторону и посмотрел на нее пристально.
- Ты расписал Варьку и Пашку и я не знала ничего об этом!
- Послушай, Мария! - он встал и закрыл дверь. - Пашке было двадцать лет, он не обязан спрашивать у тебя позволения и жить так, как ты этого хотела! Радуйся, у тебя внук остался. Ну или внучка. А дальше разбирайтесь уже сами.
Мария вернулась домой и вдруг почувствовала, как в груди у нее все печет и не хватает воздуха. У нее не было сил ни на что, она прилегла на кровать и свернулась в комок. В глазах темнело, она пыталась дышать ровнее, и вроде бы стало отпускать. Мария боялась пошевелиться чтобы вновь не испытать боль в груди. У нее было чувство, как будто ее все предали. Сыновья, которые не вернулись домой, сложив свои головы, Пашка, который втайне женился, и Саныч, друг ее мужа, даже словом не обмолвился об их женитьбе.
Вдруг она услышала шаги и кто-то вошел в дом. Затем зажегся свет и она увидела в проходе Варвару.
- Зачем явилась?- едва прошептала она.
- Я видела как вы пришли домой, но стала беспокоиться, не увидев света в окне. Что с вами?
- Иди, все у меня в порядке.
- У вас лицо красное, так было у моей бабушки когда поднималось давление. Ба, да у вас кровь из носа идет!
Девушка вышла из дома и направилась за медиком. Вскоре, после прихода врача , Марии полегчало, а Варя тем временем вовсю хозяйничала - растопила печь и поставила воду греть. Затем ушла домой и вернулась с дымящимся чугунком пшенной каши.
- Вам поесть надо... - ласково произнесла она, сев рядом и протянув деревянную ложку.
- Варя, где твоя гордость? Я тебя в дверь, а ты в окно! Не буду я кашу есть.
- Будете! Еще как будете!- в голосе появились настойчивые нотки. - Мне горько от того, что вы меня презираете, наверняка у вас есть для этого причина. Но я хочу , чтобы у моего ребенка была бабушка. Мамы нет, а боль в сердце до сих пор не утихает. И если вас не станет, у ребенка кроме матери никого не останется.
- Значит, ты тоже не веришь, что Пашка придет?
Варя помотала головой и заплакала. Мария посмотрела на нее и вдруг будто в груди все перевернулось. У Вари не осталось никого на всем белом свете, так же, как и у нее самой. И вместо того, чтобы ссориться, им можно дружить и вместе растить дитя. Сейчас Варя сидела и плакала, выглядев беззащитной и одинокой, но она духом была сильнее, чем Мария. Женщина подвинулась и в порыве чувств обняла ее. Варя не вырвалась, она расслабилась в объятих женщины и сильнее заплакала. Так вдвоем они и просидели некоторое время, пока не успокоились обе.
Через два месяца Мария настояла на том, чтобы Варя перебралась жить к ней в дом. Он был и покрепче, и попросторнее, и теплее, нежели дом Галины. Ее муж Тимофей сам его строил, с любовью, толком и умением.
И перед родами Варя поселилась жить к свекрови, которая переживала каждый раз, когда у молодой невестки вдруг что-то кольнет или заболит.
Майской теплой ночью Мария сама принимала роды у невестки, которые прошли вполне благополучно и на свет появилась девочка.
- Девочка... - улыбнулась Варя. - Евгения.
- Как? - переспросила Мария.
- Женя. Мы с Павлушей давно решили, что первенца назовем Женей, неважно кто будет - мальчик или девочка.
- Евгением звали моего свекра, - пробормотала Мария.
- Вот в честь деда Павел и хотел назвать ребенка.
Девочка была хорошенькой и крепкой. А еще удивительно походила на Павла, Мария будто вернулась на двадцать лет назад, держа в руках эту крошку.
Через неделю после родов, качая на руках Женечку, Варя смотрела в окно и вдруг ойкнула.
- Что такое? Что ты увидела? - Мария подошла к окну и приложила руку к груди, пытаясь удержать сердце от бешенного ритма - в калитку входил ее сын Петр.
С радостным криком она бросилась к нему и тут же угодила в его объятия.
- Сынок! Сынок! - она уцепилась руками в его гимнастерку. - Ты жив!
- Я жив, мама, жив. Правда, не совсем цел.
Она осматривала его и вопросительно посмотрела в глаза.
- Легкое удалили. В госпитале долго лежал, мои документы были утеряны, затем их восстанавливали, а на это тоже много времени ушло.
- Почему, почему ты мне ничего не написал?
- Я не мог, мама. Мне сказали, что ты уже получила на меня похоронку. Я не думал, что меня комиссуют, думал, вернусь в часть. А вдруг бы опять что-то произошло? Не мог я позволить тебе дважды меня схоронить. Но я вернулся домой, я здесь...
- Матвея нет... Одновременно почти на вас прислали извещение, - смахнув слезу, произнесла Мария.
- Про Матвея знаю. Когда все закончится, повезу тебя туда, где он захоронен. Я видел, как все случилось. - Присаживаясь за стол и доставая трубку, произнес Петр.
- Петенька, не нужно здесь, - забирая трубку у сына, покачала головой Мария. - Ребенок у нас теперь есть.
Петр посмотрел на Варю и улыбнулся. Затем встал и, чуть прихрамывая, подошел к племяннице и взял ее на руки.
- Пашкина?
-Да. Сынок, ты не знаешь ничего про Пашку?
Передав ребенка обратно Варе, Петр сел за стол и произнес:
- Я слышал, немцы схватили. А дальше я ничего не знаю.
Обе женщины заплакали, в комнате повисла тишина. Но вместе с этим известием в их сердцах все же жила тусклая надежда.
Продолжение